Вкус нашего греха

Сосна действительно решил найти себе кого-то? Наверное, нет, подумал он. Диппер уже давно на выданье, но ни разу не попытался кого-нибудь окрутить. Обновление гардероба — следствие чего-то другого. Билл немного поломал над этим голову, потом ему надоело, и он решил просто спросить об этом, известив его о перемирии. А так как он догадывался, где шатен может сейчас быть, решил не откладывать разговор. Диппер шел из своей спальни в комнату Мейбл, даже не подозревая, что на другой стороне дома говорили о ней. После ужина он решил, что пора обсудить с Мейбл его нелепое секретное задание. С этой целью он проверил, льется ли свет из-под дверей, и тихо постучался. В ответ раздался слабый шум, похожий на удар стула о деревянный пол, за которым последовала возня непонятного происхождения. Так как это была комната Мейбл, Дипппера ничуть не удивил звук опрокинутой мебели, остальное же оставалось загадкой. — Мейбл? — Он тихо позвал, прислонившись к двери. — Мейбл, ты в порядке? Какое-то время из комнаты не доносилось ни звука, потом послышались шаги и щелчок откинутой задвижки. Лицо Мейбл, когда оно наконец появилось, было красным, смущенным и немного рассерженным. — Почему ты не сказал, что это ты? Диппер поднял брови. — Кого еще ты ожидала увидеть? — Не знаю, — ответила Мейбл, высунув голову, чтобы посмотреть по сторонам. — Билла, наверное. Он что-то вынюхивал вчера ночью. И этот его друг… Мне не понравилось, как он глазел на меня за обедом. Диппер не смог не оглянуться. — Ты и впрямь думаешь, что гость осмелится появиться у твоей двери? — Полагаю, что нет, — ответила Мейбл, перестав оглядываться. — Он не показался тебе… знакомым? Диппер вспомнил красивого темноволосого мужчину, сидевшего чуть поодаль от него за столом. — Да, я видел его, нет, он не показался мне знакомым. — Он хитро улыбнулся. — Но он, кажется, не прочь познакомиться с тобой. Мейбл фыркнула и еще раз выглянула за угол. — А я — нет. — Ты меня впустишь, Мейбл, или мы вытащим сюда пару стульев и насладимся дивным коридорным воздухом, уплетая бисквиты, которые ты стянула с кухни? И правда, как на пикнике. — М-м-м… Что? Ой! — Мейбл глупо заулыбалась, отступила назад, закрыла за Диппером дверь и защелкнула ее на задвижку. — Прости, Дип. Я сама не своя. — Да, я заметил. Диппер окинул взглядом знакомую комнату. Немного не прибрано, как обычно. Платья, перчатки, шляпки покоились в шкафах, но бумага была разбросана по столу, лежала кучами и торчала из ящиков. Кровать разобрана, бледно-голубое стеганое одеяло перекручено и откинуто назад, как будто Мейбл заползла под него, ворочалась какое-то время без сна и снова выползла. Книги лежали беспорядочными стопками у кровати и на подоконнике. Стул был перевернут, щетку для волос смели с туалетного столика, и по непонятной причине на полу стояла чашка. — Где Лиззи? — спросил Диппер, заглядывая в пустую соседнюю комнату, в которой обычно спала камеристка Мейбл и Венди. Мейбл прошла по комнате и подняла стул. — Она плохо себя чувствовала и попросила разрешения поспать у Венди, где ей не будет мешать свет. — С ней все в порядке? — поинтересовался Диппер. Девушка была ему по душе, хотя слишком уж много времени уделяла прическам и нарядам. — Легкая головная боль, — уверила его Мейбл. — Вечером я дала ей порошок, и она сразу же легла спать. Думаю, к утру поправится. Диппер кивнул и подошел к столу, чтобы взглянуть на бумаги. — Что это? — Музыка, — ответила Мейбл. — Я сочиняю… Вполне логично, подумал Диппер. Хотя… — Тут так много всего… Ты работаешь сразу над несколькими произведениями? — Нет, собственно говоря, это одно произведение. — Да? — Он снова посмотрел на кучи бумаг. — Что-то не получается? Поэтому ты засиживаешься допоздна? — Нет, я… — Мейбл стала теребить свой пеньюар — явный признак того, что она нервничает. — Это симфония. Диппер раскрыл рот. — Симфония? Честно? Ты упоминала об этом и раньше, но… — Он взглянул на бумаги. Диппер всегда слегка трепетал перед музыкальным талантом Мейбл, восхищался магией и красотой, которую создавал невероятный дар его сестрёнки. И вот — симфония. Диппер испытал радость и гордость, а затем восторг и восхищение. Он засмеялся и обнял сестру. — О, это же чудесно, Мейбл! — Ты так считаешь? Ведь леди не подобает… — Вздор! — отрезал Диппер, отстранившись. — Полная и несусветная чушь, и ты это знаешь. У тебя замечательный дар, и ты должна развивать его. То, что женщина твоих способностей, твоего таланта должна отказаться от них в угоду нескольким узколобым индивидуумам, — глупость, я бы даже сказал — богохульство. Стал бы Бог наделять тебя таким даром, если бы не хотел, чтобы ты его использовала? Если бы Венди тебя сейчас услышала… — Господи, Дип… — Я… я слегка увлеклёкся, да? — Он убрал руки с плеч сестры. — Слегка, — согласилась Мейбл. — Прости. — Диппер присел на край кровати. — Это был такой долгий день… Мейбл прошла по комнате и села возле него. — Поскольку ты произнес тираду в защиту моей работы, то я не в обиде. Как ты узнал, что я засиживаюсь допоздна? Не помню, чтобы я упоминала об этом. — Ты — нет, — ничтоже сумняшеся признался Диппер. — Билл упоминал, и — вот одна из проблем моего долгого дня — я согласился за тобой шпионить. — Да? — спросила Мейбл, скорее заинтригованная, чем обиженная. — Правда? Как ему удалось уговорить тебя? — Он меня шантажировал. — Ох, он не мог! — засмеялась Мейбл и игриво ударила Диппера по плечу. — Еще как мог. Он прижал меня к стенке, образно выражаясь, в Бентоне и угрожал вывалить содержимое коробки — той, которую я только что вынесла из магазина мадам Нортвест, — прямо на тротуар посреди улицы. В округлившихся глазах Мейбл промелькнули любопытство и ужас. — Он знал, что в ней? — В общих чертах. Мейбл издала странный и очень подозрительный гортанный звук. — Он заставил тебя шпионить за мной, пригрозив, что выставит напоказ твое «неназываемое»? — Не смешно, Мейбл. — Нет. — Звук повторился, на сей раз громче, за ним последовал шумный выдох. — Нет. Прости, ты прав. — У нее вырвался немного вульгарный смешок. — Абсолютно прав. — Ее губы невольно дрогнули. — Нисколько не смешно. — Фыркнув, икнув и издав нечто, весьма похожее на блеянье овцы, Мейбл разразилась хохотом.