Кара отменяется

      За самое короткое время почувствовав знакомый прилив адреналина, Сэм и Дин ворвались в дом быстрее, чем монстр успел бы сделать своё дело. Но так как в доме внезапно оказалась темнота, препятствующая действиям, Дин мимоходом нашарил на стене выключатель и нажал на него.       Повисла неловкая пауза.       Винчестеры остановились как вкопанные. На них глазели две пары удивлённо-испуганных глаз. Запоздало оценив ситуацию, братья спрятали за спины мачете, с трудом натягивая улыбки на потрясённые лица. То, что они увидели, если не смутило их, то вывело из колеи точно.       Над полураздетой девушкой склонялся вампир, будто сошедший со страниц какого-нибудь любовного средневекового романа. Лицо его было символично посыпано мукой, вставные клыки мало того, что не внушали никакого страха, скорее даже вызывали смех; а заканчивалось всё это гениальное произведение искусства тёмно-фиолетовым плащом, в который закутался мнимый вампир. Однако Дин сразу же заподозрил, что, на самом деле, под видом плаща скрывалась штора.       Увидев за спиной своего возлюбленного каких-то непонятных посетителей со страшными ножами, девушка вторично завопила, но только на этот раз от самого настоящего страха. Вампир же картинно повернулся, прикрыв свою пассию полой длиннющего плаща, под которым практически ничего не оказалось.       — А… мы… — начал Сэм, пятясь к двери и отчаянно пытаясь придумать себе и Дину подходящее амплуа, которое могло бы послужить причиной их вторжения. Однако в голову совершенно ничего не приходило.       — Кто вы? — с тревогой спросил вампир, не выходя из образа.       — Мы, кажется, дверью ошиблись, — неловко улыбаясь в ответ, сказал Дин.       — И улицу перепутали, — добавил Сэм.       — Кто вы такие?! — взвизгнула девушка, прикрываясь плащом своего возлюбленного. — Что вы здесь делаете? Мы немедленно вызываем полицию!       — Нет, уверяем вас, это лишнее, — сказал Сэм, — мы уже уходим. Мы, правда, ошиблись, просим прощения.       — В таком случае, — указав на дверь и гордо задрав голову вверх, сказал вампир, — убирайтесь.       Винчестеров не пришлось просить дважды. Через несколько секунд они уже шли по дорожке обратно к Импале. Сэм еле сдерживался от того, чтобы не дать брату подзатыльник. Злость, немного успевшая поутихнуть за дорогу к этому району, вновь вспыхнула в Сэме с новой силой. Не могло оставаться никаких сомнений — Дин перепутал адрес. И младший не замедлил высказать эту претензию Дину.       — В этом городе две улицы с одинаковыми названиями, — тем же тоном ответил ему брат, будто во всём случившемся был виноват не он, а улицы. — Но всё же ведь обошлось.       — Всё в точности так, как я тебе говорил, — начал нудить, как обычно, Сэм. — У этой недавно поженившейся пары оказалось влечение к ролевым играм, и они так своеобразно отмечают медовый месяц. Он переоделся в вампира, она играет красотку, попавшую в лапы злобному монстру. И теперь по твоей вине у них испорчен вечер, а у нас настроение. Впрочем, настроение ты мне испортил сразу же, как только проснулся.       — То есть, если судить по твоей логике, мне лучше было бы не просыпаться совсем?       — Дин, — сказал младший, выдержав интригующую паузу, — ты вечно переводишь тему, чтобы не отвечать на мой вопрос. Почему ты не посоветовался со мной?       — Почему? Потому что Ваше Высочество едва соизволило глянуть адрес, куда мы едем. Сэм, ты вообще хоть сам понимаешь, в чём обвиняешь меня?       — Я всё прекрасно понимаю, у тебя в голове фантом тёмной магии, у тебя ужасное настроение, тебе всё время не по себе, — Сэм с раздражением кинул в открытый багажник мачете, не заботясь о том, куда оно полетело. — Ты вообще сам не свой. Что с тобой сейчас-то случилось?       — Любовь к брату-придурку случилась, — огрызнулся Дин в сторону соседнего сиденья, заводя машину. — Сэм Винчестер. Знаешь такого? Всё время сучит, падла, строит из себя хер знает что, строитель нашёлся. Однажды он столько всего настроит поверх своего эгоизма и самолюбия, что это всё с треском рухнет, и единственной его подпоркой окажусь я. Собственно, у нас это обоюдное, Сэм. И не кривись, ты знаешь, что я прав.       Больше всего на свете Сэм не любил упрямство Дина, но даже больше этого он не любил признавать, что Дин прав. А Дин бывал прав очень часто, может быть, слишком часто, по мнению Сэма, поэтому он не согласился с братом даже мысленно, вместо этого обидевшись на заявление о том, что он, оказывается, придурок и падла.       — Мне совершенно не хочется начинать с тобой какое-либо дело, — тихо буркнул Сэм, отворачиваясь. — Можешь звать своего распрекрасного Каса и с ним устраивать охоту.       Дин на этот полу-упрёк ничего не ответил, закатив глаза. Особенно потешила его самолюбие та интонация, с которой Сэм сказал последнее слово, явно подразумевая под ним кое-что другое. И теперь-то он точно слышал в голосе тщательно прикрытую ревность, но говорить об этом не стал, чтобы не задеть легкоранимую натуру Сэмми. А то об одном только упоминании о ревности младший сразу начинает вставать на дыбы, будто это чувство самое позорное из всех.       Конечно, Дину с самого начала этой нелёгкой и немного ненормальной истории было известно, что Сэм вряд ли куда сейчас его одного отпустит, потому что он знал одно немаловажное обстоятельство, из-за которого Дин мог совершить какую-нибудь ошибку. А любая ошибка на охоте почти всегда стоит жизни.       И сейчас, всё равно очень сильно злясь на Дина, младший Винчестер думал о том, какой трындец творится в его жизни последнее время. Именно этот отрезок времени, пусть даже очень короткий, Сэм метался из одной крайности в другую. То ему хотелось снова попробовать строить с Дином отношения, то хотелось его утопить; порою во время тактильных контактов он к брату не чувствовал практически ничего, а однажды даже возбудился от одной мысли о Дине. И вся эта неопределённость преследовала его последние два месяца, начинаясь с того самого поцелуя перед побегом Дина.       Дорога оказалась преодолена довольно быстро, и Винчестеры вновь завалились в номер, в котором за этот день так много всего произошло. Видя перед собой взъерошенную макушку брата, Дин поддался какой-то неуместной нежности, сразу как-то забыв о том, что наговорил Сэму несколько минут назад. Он тихо подошёл к младшему сзади и обнял со спины, утыкаясь ему куда-то в шею. Сэм, который что-то писал в своём неизменном, вечном блокноте, слегка дёрнулся и замер. И тут же почувствовал, как от дыхания брата у него по коже бегут мурашки.       — Дин…       Старший Винчестер промолчал. Он прикоснулся к шее Сэма губами, ведя беспорядочную дорожку поцелуев по коже и сильнее сжимая кольцо рук вокруг талии брата. Пока никакой явной реакции Дин не заимел, поэтому одной рукой он всё-таки рискнул повернуть к себе лицо Сэма и дотянуться, наконец, до губ. Однако и тут его ждало внезапное разочарование.       — Ты назвал меня придурком, — сердито рявкнул Сэм и тут же вырвался, заходя за свою кровать с обратной стороны, будто готовясь отбивать атаки.       Дин с внезапно накатившим раздражением медленно втянул в себя воздух. Какой же всё-таки Сэм сучёныш, аж зло берёт. Просто поразительно, какой порою невыносимой и злопамятной личностью бывает его брат. Решив всё-таки извиниться, старший Винчестер сделал шаг вперёд. Сэм же не спускал с него глаз и, по приближении Дина, отодвинулся дальше к стене, явно сомневаясь в честных намерениях брата.       — Сэмми…       — Что «Сэмми»? — вызывающим тоном передразнил младший, жестикулируя в своих лучших традициях. — Почему ты не пытаешься оставить всё, как есть?       — Ты до ужаса противоречивая личность, — вздохнул Дин. — За то короткое время, что для меня происходил, может быть, переломный момент, я понял одно: тебе плевать на мои чувства.       Поняв, что Дин не станет вторично его домогаться, Сэм немного приблизился.       — Ты не понимаешь, я хочу тебе помочь, — сказал он с таким убеждением, будто не видел никакого другого решения проблемы. — А ты даже не хочешь меня слышать.       — А сам ты ко мне когда-нибудь прислушивался? Чего хочу я, а не ты один.       — Если я вновь повторил бы ту ошибку, недавно случившуюся, то наши жизни превратились бы в совершенно нелицеприятное существование, — медленно втолковывал Сэм. — Это было бы самым неправильным, на что мы были способны. Я не собираюсь портить всю свою жизнь ради чего-то преходящего и быстротечного.       — То есть всё это для тебя… — в неверии нахмурился Дин.       — Да, — почти равнодушно заверил его Сэм, — твои чувства пройдут, если я перестану быть источником их возникновения.       — Что? — с совершенным недоумением спросил Дин. — Но ты же постоянно рядом.       — Если ты не будешь думать обо мне не как о брате, то твои чувства утихнут и ты перестанешь мучиться.       — О да, — с иронической ухмылкой воскликнул Дин. — Вот прям сейчас взял и перестал думать. Конечно, это самый простой выход из положения, который мог придумать только ты.       — Дин, это неправильно.       Однако старший Винчестер нисколько не верил Сэму, что тот действительно сам так считает. Его порой просто поражала способность младшего врать там, где ложь будет больше всего заметна и изобличена. Поэтому его изначальный план извиниться и лечь спать зашёл совершенно не в ту степь.       — Если бы не чёртова магия деревянного божка, то мы бы уже второй час лежали в обнимку.       Сэм сморщился, будто увидел перед собой на полу дохлую крысу. Для него казалось самым главным сейчас — держать вооружённый нейтралитет и всячески показывать Дину, что он больше не пойдёт на такие его уловки и способы решить проблему только для себя.       — Только подумай, во что бы превратилась наша жизнь через несколько месяцев, стань мы действительно парой. С твоей стороны бы не прекращались походы в бордели, дурацкие выпады и претензии о том, что я снова чёрствое бревно, никак не могу в тебя влюбиться. И вообще… для отношений нужно любить друг друга, Дин. Будто ты сам этого не понимаешь. Я, если говорить честно, вообще пока что не разобрался в своих чувствах к тебе, поэтому нам обоим сейчас лучше поостыть.       — Ладно, — внезапно согласился Дин.       — Ладно? — в неверии нахмурился Сэм. — Это всё, что ты скажешь?       — Ну да. А что мне ещё говорить?       Дин усмехнулся и пожал плечами, стаскивая с себя рубашку. Другой выход из сложившейся ситуации был настолько простым, что он поначалу даже сомневался в его действенности. Однако теперь старший Винчестер ничуть не усомнился в том, что его план, возможно, не сейчас, а когда-нибудь потом, но всё-таки сработает и принесёт результаты. План был до невозможности прост: поддаться Сэму и снова стать для него внешне братом без всяких лишних мыслей, ровно так, как было раньше. И порой наблюдая у Сэма довольную реакцию на особенности нового динового отношения к нему, старший всё-таки решил исключить из своего поведения, по возможности, и это. Сейчас же, с невероятным удовлетворением наблюдая за непонимающей мордашкой младшего, Дин корил себя за то, что раньше до подобного не додумался.       — Ну… Эм, я думал, что ты снова начнёшь мне перечить, как всегда, и будешь возражать.       — А вот и нет, Сэмми, — беспечно заявил Дин, садясь на постель как ни в чём не бывало, — теперь не буду перечить. Твои доводы, действительно… веские.       Сэму в голову закралась мысль, что коварный и хитрый Дин сейчас его обманывает, чтобы ночью, пока весь город спит, снова проснулась ставшая вечной мафия и начала творить свои тёмные делишки. Но старший выглядел вполне обычно для себя, а на его лице и вовсе присутствовала неожиданная в данной ситуации серьёзность.       — В общем-то, — неуверенно сказал Сэм, не понимая толком, что он ещё может сейчас сказать, — это довольно здраво с твоей стороны.       — Ну, теперь-то я правильно себя веду, мой грозный братишка?       — Да, да, сейчас всё в порядке, — от чего-то подавленным голосом произнёс Сэм.       — Наверное, тебе стоит сказать мне спасибо за то, что теперь ты будешь снова дышать нормальным воздухом, а не наэлектризованным.       — Да иди ты.       Хоть этот не самый лучший в их жизни день и закончился на такой лёгкой и беззаботной ноте, Сэм всё равно не мог уснуть несколько часов, безрезультатно стараясь не думать о Дине. Но, как назло, практически каждая мысль была о Дине, и это невероятно раздражало Сэма. Впервые с тех пор, как Дин закончил свои двухнедельные бега, младший чувствовал, что в душе стало как-то одиноко и пусто. Только сейчас в его сознание закралась догадка, что ненормальная любовь Дина, если не льстила ему, то во всяком случае, грела сердце и благоприятно влияла на самооценку.       Младшему почему-то не хотелось верить, что чувства Дина к нему просто взяли и внезапно исчезли. И Сэму вдруг показалось, что сейчас, при таком странном и неожиданном раскладе, брат стал от него дальше и сделался каким-то отчуждённым. Всё короткое, бессонное время этой ночи Сэм думал, что теперь жизнь его точно изменится в лучшую сторону или, по крайней мере, станет такой, какой была до внезапной влюблённости Дина. Но, бросая иногда взгляд на соседнюю кровать и видя спину отвернувшегося к окну старшего брата, Сэм всё больше в этом разубеждался.

***

      Проведя следующий день крайне непродуктивно и бездейственно, Винчестеры изо всех сил пытались найти хоть какое-нибудь дело (Дин теперь искал, безусловно, под наблюдением младшего, чтобы опять что-нибудь не перепутал), но как назло ничего не попадалось. Они оба чувствовали, что с каждым прожитым часом атмосфера в номере наполняется неловким молчанием.       Но вот лично у Дина на это были причины. Проснувшись утром в хорошем расположении духа, он приготовился было наблюдать за результатами своего плана, однако его ждало разочарование. Результаты не то что оказались неутешительные или не понравились ему, нет, дело было куда серьёзнее. Результатов вообще не оказалось. Никаких.       Это очень обескуражило Дина. Он не знал даже толком, на что надеялся и что хотел заиметь со стороны Сэма. Сэм же реально стал вести себя так, будто они вернулись к прежним только-братским-и-не-больше-того отношениям. Но, более того, он даже не смотрел на Дина! Старшего Винчестера это возмутило до глубины души, и он даже попытался было снова бросить какую-нибудь пошлую шутку, но теперь у него почему-то даже язык не поворачивался сказать что-либо не «братское».       Всю вот эту ситуацию с Сэмом, которая повернулась к Дину не тем местом, которым она должна была по идее и великолепному плану повернуться, старший относил к проблеме первой важности. Но, однако, существовала ещё одна проблема, которая ничуть не добавляла своим внезапным появлением хорошего настроения Дину. Вчерашняя боль вернулась, пусть даже в несколько слабом проявлении и не такая сильная, как накануне, но она всё равно причиняла ему неудобства и смутную тревогу. Сказать же об этом брату Дину не позволяло упрямство и что-то вроде обиды на то, что план не сработал.       В подобных случаях, когда у Дина что-то не клеилось в жизни или его мучили эмоции, он обычно отправлялся в места не столь отдалённые. И уже к вечеру в нём снова появилось желание развеяться, однако от незамедлительного его воплощения Дина останавливало то, что Сэму, наверняка, будет снова плевать на то, куда брат отправился. Осознавать это было неприятно старшему Винчестеру, но он даже не подозревал о том, насколько Сэму было не плевать.       С головой окунувшись в ноутбук, младший увлечённо прочёсывал интернет. Он тщетно старался заглушить в себе сомнения, которые снова овладевали им так же, как вчера, но один вид брата, сидящего на кровати, возвращал его к догадке, что всё кончилось. Другая же половина его существа отказывалась верить в конец диновых чувств и уже начинала строить планы, как незаметно и быстро снова заставить Дина сказать что-нибудь чересчур неправильное, но такое приятное.       Младший и сам не знал толком, зачем об этом думает, но он только сейчас заметил то, чего никогда не замечал раньше, пока всё было относительно хорошо. Сэму Винчестеру оказалось чертовки сложно существовать без любви брата. Пока он до этого дошёл, то смог перебрать в своей голове множество вариантов того, какими могли бы быть их отношения, и его уже совершенно не волновало, что с решения Дина прошло чуть меньше суток.       А с другой стороны он был Винчестером, и не собирался так просто прыгать в объятия брата, очертя голову. Для начала нужно было ещё раз всё очень хорошо обдумать. И первой же преградой становилось слишком явное отсутствие чувств, с которыми везде было принято вступать в отношения. Это больше всего волновало Сэма, потому что он внезапно повис в непонятной и тёмной неопределённости. Он даже не мог ответить на один простой вопрос: хочет ли он быть рядом с Дином. Но ещё имелось то, что всё так оставлять он точно не собирался.       Случайно встретившись взглядом с братом, Сэм показушно нахмурил брови и покачал головой, показывая, что дела до сих пор нет. В зелёных глазах Дина мелькнула ироничная искра, мол, не особо-то ты и стараешься искать.       За окном сгущались сумерки, и Дин понял, что лучше момента уже не предоставится. Тягостной неопределённости он всё-таки предпочёл похмелье наутро и решительно встал с кровати. Сэм молча проводил его взглядом до двери, но ничего не сказал. В момент этого молчания Дин подумал, что обязательно утром будет себя корить за пьянство, но всё равно решил не останавливаться.       Для Винчестера было особенно радостно то, что бар находился неподалёку от мотеля, к тому же, он оказался довольно приличным местом для такой глухомани, как уже автоматически окрестил Дин этот город. Бармен имел вид очень уставшего человека, но он приготовился, на всякий случай, выслушивать любые слёзные жалобы позднего посетителя, как делал всегда.       Не обращая на него никакого внимания, Дин молча сделал заказ и надолго замолчал. Лишь когда он опрокидывал в себя вторую стопку виски, кто-то присел рядом, принеся с собой сладкий и манящий запах духов. Дин в предвкушении обернулся и тут же застыл в немом и неловком удивлении. Точно с такими же эмоциями на него смотрела его недавняя знакомая, девушка из того самого дома, который Винчестеры приняли за область работы и в который так неудачно ворвались. Первой в глаза бросалась её вызывающе голубая куртка, под которой оказалась довольно нескромная футболка.       — Эм… — чувствуя, что собеседница сейчас не в состоянии что-либо сказать, Дин решил начать первым. — А что такая милая барышня здесь делает? Неужели скучает?       — Не думай, что я не узнала тебя, — произнесла девушка чуть обиженно. — И что же вам было от нас нужно? Вы не ролевики.       Дин, немного сбитый с толку таким внезапным вопросом, изо всех сил старался придумать, что бы ему сказать одновременно логичное и достойное. Эта попытка увенчалась полным провалом.       — Видишь ли, мы с братом… мы подумали, что вам нужна помощь.       — И для этого караулили у нас под дверью? — усмехнулась девушка, заказывая себе «маргариту».       — Вообще-то мы тоже своего рода ролевики, — неуверенно сказал Дин. — Точнее, подобным занимаемся. Иногда.       — С кем? — подозрительно спросила девушка. — С… братом?       — Нет, — поспешно заверил её в обратном Дин, чувствуя, что диалог заходит не в то русло. — Мы не такие, мы нормальные. Вот у брата как-то не сложилась судьба в этом смысле. В ролевом смысле. Зато я просто отлично умею примерять на себя разные роли, уж поверь.       Слушая удивлённое молчание со стороны девушки, Дин подумал, что ведёт себя нетактично, и решил, что перерыв в своей привычной жизни из-за чувств к Сэму всё-таки вывел его из колеи. Но теперь он посчитал нужным коснуться знакомой для девушки темы.       — А где же твой муж?       — Он мне не муж, — с тёмной улыбочкой призналась девушка.       — Ясно, — ухмыляясь, ответил Дин. — А сейчас почему не с ним?       — Ссора. Такое часто бывает. Людям нужно отдыхать друг от друга, иначе они со временем могут просто разругаться в конец. Или случится ещё что-нибудь похожее. Я решила пойти сюда, например.       Дин неуверенно кивнул, погружая в стакан с виски лёд. Конечно, нужно отдыхать, это бесспорно, но ему сейчас почему-то было чертовки неуютно находиться здесь наедине с этой странной девушкой. Как бы с Сэмом они не чувствовали неловкость в обществе друг друга, Дин ощущал в душе какое-никакое спокойствие рядом с братом. Поэтому он залпом осушил стопку, сразу же берясь за вторую, надеясь заткнуть рассудок как можно быстрее, а потом всё обязательно пойдёт как по маслу.       — Сьюзи, — девушка протянула Дину свою ладонь, — наверное, стоило представиться сразу.       — Сразу бы не получилось, — с усмешкой сказал Винчестер, отвечая на рукопожатие. — Первое знакомство произошло при чрезвычайно неудобных обстоятельствах.       — Учти, ты меня угощаешь, — заявила Сьюзи. — Всё-таки за промашки нужно платить.       — Тоже верно.       Дин небрежно чокнулся с девушкой рюмками с бренди, не спуская с губ неопределённой улыбки. Когда Сьюзи после шестой парной стопки стала уже недвусмысленно опираться на его плечо, и слегка открывшийся доступ к бюсту не внушал больше никаких сомнений, Дин повёл её к очередному временному пристанищу для неприкаянных сердец. Почему-то думая о том, что, возможно, на ней снова будет надет тот самый синий лифчик, который он видел накануне, ворвавшись к ним домой, Дин уложил её на кровать.       Прелестный запах духов, исходящий от волос Сьюзи, теперь был совсем рядом и приятно щекотал обоняние. Убедившись в своей правоте насчёт её нижнего белья, Дин мысленно похвалил себя, привычным движением скользя рукой в прикроватную тумбочку в поисках смазки.       — Наверное, я зря сейчас собираюсь переспать с человеком, который ворвался накануне в мой дом с ещё более странным человеком, держа в руках какие-то сабли, — заплетающимся голосом старательно составив такую длинную фразу, Сьюзи с ещё большим рвением стянула с Винчестера серую футболку, тут же запуская руки под широкий ремень.       — Обещаю, наутро ты не пожалеешь об этом, — ответил не слишком громко Дин, сразу же после этих слов впиваясь в сладкие, чем-то напоминающие вкус шоколада и табака, губы.       Уже войдя в податливое и горячее нутро, Винчестер почувствовал, что плавится, растекается от одних лишь только своих мыслей не о лежащей под ним девушке, а о совершенно другом человеке. Сьюзи же не выпускала его губы из объятий своих, заставляя поддаваться лишь тому ритму, который задаёт она. И Дин не сопротивлялся, с каждым разом всё увеличивая темп, чувствуя уже тугим комком накатывающее наслаждение.       Однако всё кончилось несколько быстрее, чем ожидал Дин, надеявшийся ещё на второй раз. Оказалось, что Сьюзи после секса предпочитает курить. Оттеснив на другую половину двуспальной кровати Винчестера, она с наслаждением затянулась, выудив из своей, валяющейся на полу, голубой куртки зажигалку. Посмотрев на Дина, она с сожалением заметила в его глазах угасающий интерес, но всё-таки решила спросить:       — Ты так и не сказал мне, как тебя зовут.       Старший Винчестер сел на кровати, подбирая с пола джинсы, и с усмешкой подумал о том, что Сэмми, наверняка, до сих пор не спит. Интересно, что он думает сейчас о Дине? Разумеется, он не может остаться спокойным в такой ситуации. Решив не особо расстраиваться из-за упрямого молчания брата, Дин решил считать свой недавний поход в бар и быстрый успех очередным шагом к достижению своей нелёгкой цели и осуществлению своего плана.       — Ди-ин, — внезапно протянула Сьюзи, — ты не ответил на мой вопрос.       Дин молниеносно обернулся, будучи уже наготове, и подумал о том, что, к счастью, он ещё не настолько пьян, чтобы быть не способным обороняться. Сьюзи же, поняв свою ещё неизвестную промашку, быстро закрыла рот рукой, отбрасывая сигарету. В глазах Винчестера она видела теперь лишь ненависть и жгучую сталь, которая словно пробиралась до самого сердца.       — Откуда ты знаешь моё имя? — спросил он, незаметно нащупывая на полу свою куртку.       — Я не знаю, — поспешно заверила его Сьюзи, испугавшись больше голоса, чем вида самого Винчестера, — я просто предположила. Тебе подходит это имя, я просто решила проверить, права ли я.       — Да? — ледяным голосом произнёс Дин, нашарив в кармане куртки небольшой пузырёк со святой водой, который носил с собой всегда. — Что-то ты быстро попала в точку.       — Клянусь, это чистая случайность, я абсолютно…       Не успела Сьюзи договорить, как в неё тут же с молниеносной быстротой полетели брызги воды, попав на грудь, прикрытую одной футболкой. Когда никакого результата Дин не заимел и со второй попытки, он почувствовал неловкость. Сьюзи же, быстро забыв про свой страх, неуклюже попыталась дать обидчику пощёчину и визгливо воскликнула:       — Мудак! Хам!       И покинула комнату так быстро и ловко, что Дин даже не успел удивиться своей глупости. Заметив ещё тлеющую сигарету на полу, он вяло потушил её ботинком, после чего закрыл дверь, почему-то чувствуя себя на редкость опустошённым. Он небрежно прибрал свою одежду, сложив всё на единственный в номере стул, и упал на смятую кровать, сразу же проваливаясь в кратковременный сон.

***

      Следующим утром Дин, страдая от похмелья, и Сэм, мучаясь от досады, были вынуждены ехать прямиком из мотеля в морг. Но перед этим младший Винчестер, безусловно, возмутившись видом Дина, сообщил ему об утренней газете, которая в огласке информации оказалась даже быстрее полиции, уже ведущей расследование по странному убийству, совершённому сегодня ночью.       — Где ты был? — бесцветным голосом вопросил Сэм.       Дин же, стараясь побороть внезапно накатившую вместе с похмельем боль в голове, остановился в дверях, соображая, что бы сказать Сэму в ответ. Он нарочито глуповато ухмыльнулся, облокачиваясь рукой о дверной косяк.       — В самом лучшем месте на земле, — ответил Дин. — Ты не представляешь, какая волшебная ночь у меня была.       — Представляю, — хмуро отозвался младший. — Судя по твоему виду, Дин, тобой сегодня выбивали ковер-самолёт от волшебной пыли.       — Не будь занудой.       Старший поймал небрежно брошенный ему костюм и неохотно стянул с себя ковбойскую рубашку. Сэм же, не пытаясь даже скрыть своего недовольства, в нетерпении уселся на кровать. Его мучили два противоположных желания: уйти на улицу, к Импале, и остаться в номере, чтобы понаблюдать за Дином, не спуская с него глаз. Помня свой прежний интерес наблюдателя, Сэм решил и сейчас поступить так же.       Чувствуя на себе пристальный и не слишком добрый взгляд брата, Дин с особым внутренним удовлетворением стянул с себя футболку, голой кожей ощущая всё возрастающее раздражение брата. Разумеется, тот заметил небольшие розовые царапины на спине Дина и, разумеется, будет в деталях представлять всё произошедшее ночью.       — Что-то не так? — ровно спросил Дин, повернувшись к Сэму, не спускающего с него глаз.       Вместо ответа Сэм громко выдохнул, отворачиваясь в другую сторону. Старший Винчестер, прекрасно заметивший во взгляде брата скрытую ревность, молча и радостно поздравил себя с первыми успехами. Хотя потом, уже будучи на полпути к моргу, он начал сомневаться в своих достижениях. Сэм снова вёл себя так, будто, разговаривая с Дином, делает ему одолжение.       — И кто жертва? — решив всё-таки вернуться к своим прямым обязанностям, спросил Дин.       — Женщина сорока восьми лет, работала библиотекарем в местном колледже, всегда была душой любой компании, — нудно проговорил наизусть Сэм. — В общем, судя по описанию, за всю свою жизнь не убила ни единой мухи.       — Забавно, — откликнулся Дин, заезжая на стоянку, — зачастую именно кроткие и добрые становятся жертвами, а подонки проживают долгую и противоправную жизнь. Поразительный парадокс.       Не слишком полагаясь на рассказы шерифа, который не особо-то хотел пускать федералов в морг, Винчестеры героически преодолели все преграды и прорвались в самое ближнее отделение. Проведя краткий осмотр, Дин и Сэм безошибочно определили, что прокушенная шея и практически полное обескровливание дело рук вампиров. Подумав о том, что с этим делом они справятся довольно быстро, Сэм вяло поинтересовался:       — А свидетели есть?       — Как таковых нет, — шериф неохотно порылся в бумагах, которые держал в руках, и выудил из них небольшую заметку о сегодняшних событиях. — Если вас интересует личность девушки, которая обнаружила труп, то вот, пожалуйста, возьмите.       Из уст шерифа последняя фраза звучала словно «возьмите и подавитесь», но Дину сейчас некогда было обращать внимание на подобные пустяки. Если лицо младшего Винчестера не выразило абсолютно ничего при имени единственной свидетельницы, то лицо Дина могло бы посоревноваться с некоторыми гениями пантомим двадцатого века.       — Сьюзи Нельсон?!