Какое-то название

— Если ты не скажешь, куда мы идём, я пас! Йозуа демонстративно складывает руки на груди, показывая всем видом, что не двинется с места. Мануэль столь же демонстративно закатывает глаза: — Я сотый раз тебе повторяю: мы идём к человеку, который поможет тебе. Твои выходки на поле... — Ладно... Если ты хочешь отволочь меня к мозгоправу, то... Мануэль для верности берёт ладонь Йозуа в свою: — ... То как капитан сделаю это. *** Йозуа осматривается. Место, куда Мануэль притащил его ещё после нескольких раундов переговоров... странное. Больше похожее на какой-то эзотерический салон — вокруг свалены какие-то загадочные безделушки, посреди стола — изрядно запылённый хрустальный шар, обилие красного бархата, кистей и рисунков, подозрительно напоминающих пентаграммы. Хозяин загадочного кабинета, поспешно запахивая плотнее длинный бордовый халат, поднимается из ветхого кресла им навстречу, расплываясь в удивительно обаятельной улыбке: — Ману, дружище! Сияющий Мануэль, выдержав крепкие объятия, поворачивается к Йозуа: — Вот, знакомься, это Томас. Томас примерно одних лет с Мануэлем, весь какой-то угловатый, немного нелепый, не несущий никакой угрозы, снова улыбается, беспардонно обходит Йозуа кругом, восторженно прищёлкивая языком: — А я думал, Ману, что за подарок ты мне обещал по телефону. А тут у нас одержимость бесами. Великолепно! Как раз для моей новой усмирительной комнатки. Йозуа отшатывается было, но Томас подмигивает ему левым, более голубым глазом, а Мануэль ласково подталкивает к дальней двери. Томас объясняет: — Детка (Йозуа передёргивает), одержимость бесами — это не шуточки, ты ставишь под угрозу не только свою жизнь, но и здоровье окружающих. Сегодня как раз полнолуние, и мы можем изгнать твоих бесов, но для этого нужно... Йозуа понимает, тормозя на пороге комнатки с весёленькими обоями в цветочек, яркими картинами на стенах и плюшевым мишкой на стуле в углу. Вся эта обстановка кабинета детского психолога не маскирует, а скорее, подчёркивает аскетичность неширокой койки с кожаными ремнями и кованым изголовьем. Он мотает головой, пытаясь сделать шаг назад, но Мануэль обнимает его, шепча, что Томас не сделает ничего дурного, просто во время экзорцизма он, Йозуа, может навредить себе... Голова идёт кругом от неизвестно откуда взявшегося аромата благовоний, и Йозуа думает, что действительно ему всё труднее сдерживать себя во время игр и случайных стычек в раздевалке и кончится это однозначно плохо, а сейчас с ним Мануэль — кто может быть более надёжным? Йозуа, повинуясь тихим увещеваниям Томаса, раздевается до трусов, сам ложится на холодные простыни и, пока Томас затягивает на его запястьях и щиколотках широкие полоски кожи, просит: — Мануэль, только не уходи. Пожалуйста. — Ну что ты, мой мальчик... — Мануэль поглаживает его по голой ноге. — Куда же я уйду? Сегодня же полнолуние... Томас переглядывается с Мануэлем, они синхронно улыбаются, и Йозуа замечает, что клыки у Томаса длинноваты, а Мануэль выглядит скорее опасным, чем добродушным. Он бесполезно дёргается в ремнях, Томас сбрасывает халат, и Йозуа кричит, увидев то, что скрывалось под ним. Мануэль закрывает ему рот широкой ладонью, стаскивая с себя спортивные штаны: — Твои бесы, детка, никак не зависят от луны. Достаточно было бы сходить к психологу. Но ты не хотел, а у нас как раз проблема во время полнолуния... Иногда нам с Томасом позарез требуется... — Кровь? — умудряется выговорить Йозуа, щекоча губами руку с шершавыми мозолями, несмотря заполошно бьющееся сердце и пальцы Томаса, блуждающие по его телу и неумолимо стаскивающие его боксеры. — М-м-м... Не совсем... — тянет Ману, убирая ладонь и быстро снимая толстовку. — Но тебе понравится... Может быть, не с первого раза... Комната погружается в темноту, и Йозуа ощущает только прикосновения неправдоподобно холодных пальцев и видит фосфоресцирующие глаза существ, всё менее напоминающих людей...