Букет из красных гербер

Небольшая спальня террасного дома была тусклой и темной даже в полдень. Серый день за окном предвещал только холод и, возможно, мелкий снежок ночью. Элис Рассел давно не спала, но все же решила оставаться в теплой постели, после того как раздвинула темные шторы, чтобы хоть немного впустить свет. Трудно сказать, о чем она думала, лежа на спине и положив руки на живот. Сначала ее окутывали мысли о предстоящем празднике, но они быстро сменились на совсем бытовые темы, такие как просмотр фильма или чтение книги, а вскоре совсем стали прозрачными и отдаленными, будто она снова погружается в сон. Элис бы так и лежала целый день, даже не приступив к мысленно намеченным планам, если бы не проснувшийся внезапно аппетит. Откинув одеяло в сторону, она автоматически нашла на прикроватной тумбочке расческу. Ее темно-русые волосы, цвет которых достался от матери, а кудри от отца, вскоре перестали быть взъерошенными и начали спадать волнами на плечи. Сменив свою белоснежную ночную рубашку на черное платье с длинным рукавом, Элис спустилась вниз. На кухне ярко горел свет, а за столом она застала своего отца за чашкой кофе и чтением газеты. Обычно в это время он был на работе или у себя, поэтому девушка удивилась, увидев его здесь. — Доброе утро, — сказала она. — О-о привет, — Вильям оторвался от газеты, чтобы взглянуть на вошедшую. — Я думал ты встанешь раньше, поэтому приготовил яичницу с беконом, но она уже остыла. — Мм, спасибо. Приготовленная еда сразу бросилась в глаза Элис, как только та подошла к плите. Сев по правую сторону от отца за дубовый стол, девушка сразу приступила к завтраку. — Почему не работаешь? – Спокойно спросила она. — У меня нет работы. — Как нет? Мужчина встал и подошел к холодильнику, что стоял в углу. Взяв оттуда апельсиновый сок, он налил его в стакан, который поставил перед Элис, зная, что после еды она сразу поднимется к себе, а на приготовление чая или кофе у нее «не будет времени». — Неожиданно для себя я успел выполнить все дела, какие у меня были. Помнишь три дня назад приходил клиент? — Девушка кивнула. — Я думал, что с его делом мне придется долго разбираться, потому что там была ситуация, не терпящая отлагательств. Он заполнил неправильно отчетность в банке, и вся указанная сумма денег была потеряна. А вчера он мне звонит и говорит, что все разрешилось, а того, кто проверял отчетность, просто не поставили в известность, что у них новые бланки, и получается клиент все заполнил правильно. — Понятно. Значит, и Рождество мы успеем отпраздновать? Элис, быстро позавтракав, отодвинула пустую тарелку подальше и, облокотив голову на руку, повернулась лицом к отцу, тот в свою очередь сделал то же самое. Каждый раз, глядя на свою дочь, Вильям видел молодой образ ее матери, который до сих пор хранился в его памяти. Элис унаследовала от нее самые лучшие черты: большие серые глаза, которые в совокупности с чуть длинным тонким носом придавали ей нотки аристократичности; темные волосы и пухлые губы. От отца же она приняла красивый овал лица и ямочки на щеках, проявляющие при улыбке, которая не часто мелькала на ее лице в последнее время. — Отпразднуем его как обычно: тихо, вдвоем, только без подарков, — сказал виновато Вильям, а затем, секунду помолчав, добавил: — Их можно купить позже, не обязательно же привязываться к числу… Если бы Элис как все англичане соблюдала традиции, то этот факт непременно бы ее расстроил и простыми обидами Вильям не отделался бы, но она лишь пожала плечами и согласилась. Очень глубоко в душе девушка была рада, что отец не проигнорирует этот праздник, а это значит, что и она будет помогать ему в его подготовке, хотя до Рождества оставался день и единственное, что они успеют сделать – приготовить традиционные блюда. Послышалась открывающаяся дверь в прихожей. Хозяин дома сразу догадался кто это мог прийти, не позвонив в звонок и изначально не предупредив о визите. Вошедший прошел в гостиную, но там он никого не нашел. Окинув беглым взглядом комнату, он понял, что с последней недели его пребывания здесь ничего не изменилось. Направляясь на кухню в надежде кого-то застать там, он по пути проверил почту и нашел пару открыток, на одной из которых был изображен милый ангелочек, держащий в руке свечку, а на второй — играющие ребятишки в снегу. Отец и дочь, стоя в проеме, молча наблюдали за Джоном, который разглядывал открытки. От него все еще веяло небольшим холодком с улицы, отчего девушка невольно дернула плечами. — Вы меня разочаровали, — устремив глаза на родственников, сказал Джон. – У вас даже веточка остролиста не висит, не говоря уже об украшенной елке. Джон передал открытки Элис и, повесив пальто, начал перед зеркалом прилаживать свои белые кудри, такие же как у его брата. Не смотря большую разницу в возрасте, а именно в десять лет, братья были удивительно схожи. Если кто-то захочет посмотреть, как Вильям выглядел несколько лет назад, то наглядным образцом для этого смело может выступить Джон, который имел схожие черты лица: от высокого лба и до заостренного подбородка. Единственное, что было отличительным, так это плохое зрение у старшего, из-за которого ему приходится носить очки. — Как у тебя дела, Вилли? — Хорошо, а ты как? — Я отлично, не ожидал вас вместе застать. Обычно, когда я прихожу сюда, мне приходится с вами по отдельности разговаривать. Джон ударил дружески по плечу брата, что было его обычной привычкой, когда он был в хорошем настроение, а затем прошел в гостиную. Уже там, сидя на мягком диване, Элис начала внимательно изучать открытки. Та, что с ангелочком, была предназначена ее отцу от того же отправителя, который написал и ей. — Я получил порядком десяти открыток, — начал хвастаться Джон, сидя на кресле с высокой спинкой, которое было поставлено напротив дивана так, чтобы сидящий на нем мог видеть своих собеседников. — Не волнуйся, я получил намного больше, — улыбнувшись, ответил Вильям. — Хм-м, и от кого же? — По большей части от благодарных клиентов. Элис не могла похвастаться количеством поздравлений. За этот год она получила две открытки. Первая пришла неделю назад от Маргарет Парсонс, а вторую она сейчас держит в руке, и прислал ее старший брат Маргарет — Альберт Парсонс. Это были самые дорогие и лучшие для нее поздравления, чем если бы она получила уйму от мало знакомых людей, что поздравляли ее отца и дядю. — Элис, чему ты так улыбаешься. У тебя кто-то появился? Кивни если да, мы потом это обсудим без посторонних, — последние слова ее дяди были произнесены почти шепотом. — Нет, это от Альберта, — поняв к чему клонит Джон, сказала она. — Он приехал домой позавчера… — И почему же не зашел в гости? — Спросил отец, перебив ее. — Он меня тоже поздравил, и это, конечно, мило с его стороны, но почему он не зашел? — Не знаю... Наверно, было некогда. — Вилли, послезавтра Рождество. Мальчик приехал только вчера, естественно, он сейчас помогает семье готовиться к празднику. Но кому я это говорю. — Джон театрально развел руками, ожидая хоть какую-то реакцию, но флегматичный брат и такая же спокойная Элис внешне никак не отреагировали на его слова и жесты. Но если Вильям может и не уловил двойной смысл в речах брата, то Элис поняла, что Джон опять пытается намекнуть, что у них нет ничего напоминающего о предстоящей дате. — Вы совсем не хотите праздника? — Уже серьезно сказал Джон, глядя на спокойные лица своих родственников. — Мы решили просто посидеть за столом, этого мало? — Спокойно сказал Вильям. — Ну конечно! — То ли от возмущения или удивления крикнул младший брат. — Давайте не будем ссориться, — мягко сказала девушка, — я думаю, что если постараемся, то сегодня сможем нарядить дом. — Ну-у не знаю, для этого уже слишком поздно… — Тогда оставим все как есть, — сказала Элис, на что Джон мгновенно изменил свое решение. Через каких-то десять минут из чулана была вытащена и сложена елка, которой выделили почетное место возле окна в гостиной. Там же, в чулане, Элис нашла украшения для нее и дома. На самом верху в одной из множества коробок лежал большой зеленый венок, украшенный маленькими стеклянными шариками красного и желтого цвета, еще меньше по размеру шишками и большим красным бантом. Девушка решила сразу повесить его на дверь, и как только она ее открыла, то тут же ощутила сковывающий холод. На узкой улочке с односторонним движением никого не было, с неба начали срываться снежинки. Быстро украсив внешнюю часть дома, Элис забежала внутрь. На щеках ее заиграл румянец, и она опять невольно дернула плечами от резкой смены температуры. Джон очень старался украсить небольшой книжный шкаф мишурой и даже как-то умудрился нацепить по бокам картин большие синие и красные шары. Не менее аккуратно Вильям старался украсить елку. Набор игрушек для нее был составлен из искусственных шишек, покрытых желтыми блестками, красными и синими шариками, до которых уже успел добраться Джон, и искусственными карамельными тростями. Позже уже все семейство Расселов были вовлечены в украшении одного из основного атрибута праздника, который был не очень большой и потому с ним справились быстро. Когда коробки с украшениями опустели, Элис, стоя между мужчинами у входа в гостиную, смотрела вместе с ними на проделанную работу. В лучах света от большой люстры игрушки ярко блестели, рассеивая свечение. Елка благодаря гирляндам переливалась множествами ярких цветов. Если хорошо к ней присмотреться, то можно увидеть нацепленного на одну из веток самодельного ангелочка, который был сшит из фетра еще в далеком детстве Элис. Хорошо, что девушка отговорила отца и дядю не украшать елку мишурой, иначе от нее не осталось бы ни одной видимой иголки. По углам дивана были расставлены маленькие мягкие игрушки оленят, а по углам комнаты разместились игрушки чуть побольше в виде Санта Клауса, двух снеговиков и большого оленя с санями. Последним штрихом были небольшие свечки на окнах, которые должны зажечься в праздник. Комната может и была скромно украшена, но она сумела пробудить зачатки праздничного настроения у самого, казалось бы, безучастного и серьезного Вильяма. — А мы неплохо поработали, — довольный Джон ударил брата по плечу. — Не могу поспорить, — улыбнувшись, сказал тот, а Элис лишь завороженно смотрела на все это сияние, и ее охватило приятное волнение ожидания праздника и по-детски трепетное предчувствие исполнения заветного желания в Рождественскую ночь.

***

Джон не мог не прийти к ним на праздник. Даже если бы он обзавелся собственной семьей, то все равно встречал Рождество в доме брата. Как только он пришел, то почти сразу принялся помогать на кухне в приготовлении рождественского пудинга с сухофруктами. По традиции он должен готовится за несколько недель до праздника. Тесто для него должны перемешивать всей семьей по очереди и в процессе загадывать желание. Сейчас, готовя упрощенный его вариант, вряд ли это волшебное свойство исполнять желание будет работать, но Элис и Джон старались даже в этот неправильный пирог вложить душу, мешая тесто руками и мысленно загадывая желания. Ближе к обеду девушка надела свое праздничное нежно-розовом платье с широкой юбкой и поясом, который подчеркивал ее тонкую талию. Мужчины были одеты в повседневные теплые свитера с изображениями пучеглазых оленей. После получения подарка от брата, который не стал ждать следующего утра и подарил его почти сразу с приходом, у Вильяма появился еще один свитер с оленем, но тот уже был в солнце защитных очках. Любимая же племянница получила в подарок книгу с рассказами Хемингуэя. А вот сам Джон остался ни с чем: подарки так и не были куплены, но он на это даже не обратил внимание. Другого от его брата и не стоило ожидать, а Элис… Ее решение праздновать полностью зависело от настроя отца и если бы не его младший брат, то они довольствовались бы только праздничным обедом, что уж тут говорить о подарках. Прежде чем сесть за стол, Джон включил на старом магнитофоне праздничную музыку, которая играла фоном. Все трое за столом как никогда разговаривали оживленно, а у младшего брата даже проскочила мысль, что после этого дня Вильям уже не сможет быть прежним отчужденным человеком. Или же может его общительность — это влияние бренди. Но вверх удивления стало то, что Вильям начал подпевать вместе с остальными, когда заиграла одна из веселых и заедающих песен. И вот так под звон бокалов и хлопанья в ладоши в такт музыки, семья Рассел встречала Рождество до самой ночи.