Возможно "Хакай" может решить хоть часть моих проблем...

— И это была Алисфиз Первая, я так понимаю? Та самая тёмная богиня, которую монстры помнят и по сей день? — пусть я и старался особо не напирать на Люцифину в попытках пояснить исторические сводки, мы часто общались, и среди прочего, Первого Монстр Лорда она упоминала. Как и роль оной в создании монстров и её статусе как богини. Другое дело что в детали мы не углублялись. Второй ангел кивнула. — Именно это имя она изберёт позже. Алисфиз Фейтбёрн, если точнее, — Сераф покачала головой, и продолжила как-то отстранённее. — По началу мы не придали её прибытию особого значения, обеспокоена была разве что Илиас, что сразу заподозрила её природу. Но не сказала нам… не в первый раз эта её дурная привычка поставит нас всех под угрозу. Попробуйте понять вот что, Вайлет, Алисфиз всё это время была одна, природа её энергии не позволила ей так же разделиться, как это сделала Илиас дабы породить нас. В следствии этого, для неё кишащая жизнью планета была даже страннее, ведь она мало того, что никогда не видела ничего подобного… она не имела опыта общения даже с подобными ей существами. Для неё эти миллиарды лет были полны полного одиночества. Это… сказывалось. По планете она странствовала бесформенной массой тёмной энергии, словно бедствие, касаясь и испытывая на прочность всё что видела, подобно ребёнку в руки которого впервые попали игрушки, хрупкость которых осознать тот был способен не сразу. До прибытия на планету она не взаимодействовала практически ни с кем и ни с чем, и, полагаю, её образ мысли был несколько… ограниченным в то время. Даже для меня, Михаэлы, Илиас, опыт, проведённый в компании, друг друга подготовил нас отчасти, позволял осознавать сам факт того, что у других существ есть свои желания, цели и мотивации, не связанные с нашими собственными. Это помогло нам быстро осознать ограничения окружающей нас жизни, и начать подходить к ней бережнее. Алисфиз всегда была одна, ей никогда не приходилось заботиться или думать о чём-то кроме как о себе. Её действия были куда более беспечными и разрушительными, до такой степени, что мы какое-то время серьезно предполагали, что она не более разумна чем животные на поверхности, с поправкой лишь на необычную природу. — Оглядываясь назад, это была наша роковая ошибка, — вздохнула Михаэла. — Алисфиз была таким же визитёром как мы, и, возможно, попытайся мы наладить тогда контакт, у нас бы это даже вышло. Но мы даже не рассматривали этот вариант, она казалась нам угрозой, неразумной к тому же, и мы смотрели на неё с высоты приобретённого опыта, с пренебрежением и спесью. В то время случалось, что Алисфиз очищала целые регионы от жизни, не из злого умысла, а просто касаясь всего любопытного, экспериментируя, пусть это и стало понятно, лишь оглядываясь на ситуацию куда позже. Мы… если откровенно, вели себя не многим осторожнее по прибытию. Но не стоит даже упоминать, что к моменту, когда Алисфиз оказалась на планете мы уже миллионы лет помогали с формированием человечества. В тот момент наши действия были размеренными, запланированными, и у нас существовал свод гласных и негласных правил, что во многом диктовали наши действия. Все эти ограничения в основном существовали чтобы никто из нас не нанёс непоправимый вред создаваемым экосистемам и подвидам. Алисфиз, напротив, не была скована в своих действия ничем, кроме своих мимолётных прихотей. — Мы не могли выпроводить её прочь, пусть из-за иной природы энергии Алисфиз мы не могли чётко оценить, насколько она сильна, довольно быстро по косвенным признакам стало ясно, что если она и уступает в силе матери… то незначительно. Это, наверное, прозвучит глупо для вас, но… осознав сколь рискованным может быть противостояние, мы просто позволили ей быть, отгоняя силой лишь от тех мест, в которых её присутствие грозилось обратиться катастрофой. Алисфиз была существом из чистой энергии, у нас не было простых способов уничтожить её, тем более тогда, но способы вредить друг другу мы нашли довольно быстро. Мы пытались уничтожить её несколько раз… но закончились это вполне ожидаемо, в основном в силу отсутствия у нас нужных знаний и какого-либо опыта в сражениях. Мы думали, что она полуразумная сущность, убедили себя в этом, и надеялись, что, подобно животному в опасности, она рано или поздно уйдёт туда, откуда пришла. Согласно словам Люцифины в то время Алисфиз не раз и не два случайно натыкалась на разрозненные анклавы людей, которых Илиас, подобно цветам, рассаживала на разных континентах и смотрела за их прогрессом. Именно к людям Серафы и даже сама Илиас пытались не подпускать Алисфиз яростнее всего, словно фермер, отгоняющий огнём и рогатиной дикого зверя от своего курятника. Разница только в том, что они могли исключительно ранить Первую, заставлять её отступить нанесённым ущербом, не более того. Только вот незадача, Сущность Тьмы могла быть крайне неопытной и несведущей в делах физического мира и взаимодействия с другим, но она была полностью разумной. Те нападения на неё – та причинённая боль, всё это не было забыто. Напротив, Алисфиз развивалась. Как и Илиас с Ангелами, она приспосабливалась к окружающему миру, и с самого начала она осознавала, анализировала и запоминала каждый случай агрессии в её сторону… Похоже сосредоточение первой тьмы вселенной тогда и решила, что ангелы и их богиня – её враг. — Энергия Света имеет свои сильные и слабые стороны, — пустилась в объяснения Михаэла. — Пространство, время, даже души живых существ — на них достаточно легко воздействовать нашей силой, это происходит почти инстинктивно. Конечно, проецировать жар или яркий свет даже проще… для некоторых лентяек на Небесах это до сих пор предел возможностей… — проворчала девушка. — Но сейчас всё же не об этом, — Первый Сераф прочистила горло, секундой позже на её лицо вернулось серьезное выражение. — Я пытаюсь сказать, что умение Илиас создавать ангелов было во многом связано именно с самой предрасположенностью нашей силы. Даже не имея особых знаний или практики, светом просто сравнительно легко воздействовать на духовную суть. В то же время, как я уже говорила, пытаться повлиять светом на живую материю, не вредя ей… — ангел со вздохом покачала головой. — Скажем так, это возможно, но требует системного подхода, практики, экспериментов и использования огромного количества неочевидных, обходных путей. Не говоря уже про заоблачный уровень контроля над силой света и опыта очень специфической манипуляции оной что нужен просто чтобы начать работать в этом направлении... — Энергия Тьмы, напротив, казалось, была создана чтобы искажать органику, — подхватила Люцифина. — Эта сила способна вмешиваться в жизнь на самом фундаментальном уровне, оказывать изменения на саму структуру живых существ так, чтобы это передавалось и следующим поколениям… и для кого-то вроде Алисфиз, подобные вмешательства не требовали большой практики, манипуляции были почти инстинктивными. — В моей вселенной энергия, которой полнятся монстры называется Негативной Энергий, — признал я. — Потому что, как правило, она возникает от сильных негативных эмоций. То, что она может искажать живое… я знаю. — Вы, кажется, упоминали этот термин, — кивнула Люцифина, нахмурившись. — Он подходит, отчасти. Сильные негативные эмоции действительно могут создать Тёмную Энергию… она распространена у вас? — Только среди обитателей Демонического Измерения, — качнул я головой. — Но даже демоны не рискуют использовать эту силу слепо. Я… — невольно я прикусил язык, и сказал уже совсем не то, что хотел сначала. — …просто удивлён, что кто-то может использовать настолько нестабильную и дикую силу для контролируемого изменения жизненных форм. Тем более, если Алисфиз встретилась с жизнью чуть ли не впервые… — Тьма Алисфиз была такой же частью её самой, как сила света частью нас, — приподняла бровь Михаэла. — Вы же понимаете, что даже если она никогда не испытывала свои способности на живых существах до этого, её контроль над энергией был филигранным…? Это на самом деле и вымораживало. Я не понаслышке знаю, насколько нестабильна, хаотична и недружелюбна Негативная Энергия. Одна ошибка, на секунду ослабленный контроль и… последствия будут страшны. Всегда. — Да, ты права, — только и кивнул я. — Я явно сужу не теми мерками. Алисфиз Первая начала экспериментировать на простейших жизненных формах. На этот раз осознанно, целенаправленно. Она испытывала границы своей силы, проверяла их глубину, набиралась опыта, оставив на время места, что ангелы так берегли в покое. Богиня Света тоже не сидела без дела, продвигаясь в собственных проектах и разработках. На некоторое время установилось шаткое затишье. — Это было очень долгое и почти безмолвное противостояние, — Михаэла вздохнула. — Когда стало очевидно, с какой лёгкостью Алисфиз была способна изменять жизнь, Илиас действительно начала ей завидовать, и временно отложила всё остальное, в попытках… не отставать. Она разработала свой способ напрямую изменить жизнь, специальную методику, чтобы преобразовать людей того времени. Процесс включал в себя внедрение невероятно сложных конструктов из света в тогдашних предков человечества, для чего была выбрана целая община. После нескольких поколений экспериментов и провальных попыток, и используя всю практику и знания, собранные при создании ангелов, Илиас достигла успеха, напрямую изменив суть живого существа светом, оставляя то жизнеспособным. Получившиеся существа были довольно могущественными… но очень нестабильными. Разумом, эмоциями, а некоторые и телом. В то время вид, который мы опекали миллионами лет был уже очень похож на современных людей, и пусть нетронутые светом люди были физически и магически слабее в десятки, если не сотни раз, они банально были менее склонны к саморазрушению. В конце концов, это качество было признано более ценным. Выведенная из себя, мать уничтожила созданных ей же существ, оценив их как полный провал. Параллельно с этим Алисфиз продолжала играться с жизнью. Вернее, Серафимам и Илиас казалось, что то было не более, чем хаотичными играми. В конце концов, они не видели всей картины, не имели возможности или времени наблюдать за сущностью тьмы постоянно. Созданные Алисфиз формы жизни изначально также мало напоминали существующих сейчас монстров, они были нестабильнее, агрессивнее и… не имели разума. Зато каждое созданное ей существо было уникальным, и несло наборы очень странных способностей и особенностей, лишь малая часть из которых была распространена между всеми. Иными словами, Алисфиз смотрела, что именно может дать живым существам. Проверяла всю широту своих навыков. И, как выяснилось позже, выбирала из успешных экземпляров самое лучшее для использования в своём собственном проекте. Магическая Сила и Тёмная Энергия были вписаны в саму основу её творений, как оружие для охоты и размножения, и Сущность Тьмы всё лучше познавала особенности биологии и тонких структур в живых существах. Ну, или мои рассказчицы полагали, что именно тогда Алисфиз набиралась опыта и имела возможность свободно экспериментировать. — Через несколько сотен лет после того фиаско, Илиас создала Эден… третьего Серафа. Во многом она просто испытывала свою методику создания нынешних ангелов, что уже была готова, во многом испугавшись угрозы Алисфиз, просто сочла разумным увеличить наши силы, чтобы уничтожить Первую одним решительным ударом… — Люцифина покачала головой. — Лишь восстановившись, она принялась создавать множество обычных ангелов. Теперь уже мало отличимых от нас самих в плане инициативности и способности мыслить, пусть они и были куда менее опытными. — В то время это было как нельзя кстати, — кивнула Михаэла. — Незадолго до этого, у людей, с нашей помощью, уже сформировался язык и свои собственные культуры, в которых мы зачастую играли роль мифических и религиозных фигур. И лишь втроём, да при помощи безмозглых комков света, разваливающихся за считанные годы, нам было всё сложнее хоть как-то направлять и контролировать их. Людей банально становилось слишком много. — Проблема только в том, что примерно в это же время, пусть мы и не знаем когда точно… Алисфиз создала первых полноценных монстров, сильнейших из них, — Второй Сераф медленно выдохнула. — К тому моменту, когда Илиас восстановилась после создания Эден, мы, до поры до времени, оставили Алисфиз в покое, сдавая без боя огромные территории, где она была замечена. Тогда это казалось верной стратегией, мать практически постоянно находилась на Небесах, восстанавливаясь, а я или Михаэла при столкновении с Первой могли лишь держаться какое-то время. В какой-то момент почти всё северное полушарие планеты было оставлено без нашего надзора или присутствия, немногие ранние ангелы, которых мы посылали на помощь оставшимся там людским общинам не возвращались. — Мы тогда очень плохо осознавали саму концепцию ведения войны, да и мыслить тактически, планируя против другого разумного, нам приходилось впервые, — признала Михаэла. — Поэтому мы даже не пытались отслеживать деятельность Алисфиз. Из-за этого до сих пор никто из нас не может сказать точно, в каком именно столетии появились Шесть Предков и Алисфиз Вторая. Или, когда они начали плодить своих потомков… — Правильнее будет сказать… — прервала сестру младший Сераф, бросив на ту короткий взгляд. — Что тревожные сигналы были. Просто мы были слишком неопытными, чтобы правильно их истолковать. — Алисфиз Вторая? Шесть Предков? — я невольно выгнул бровь. — Алисфиз Вторая — первый созданный Алисфиз монстр, и та, кто позже стала вторым Монстр Лордом. Все коронованные повелители монстров и по сей день являются её прямыми потомками. Полагаю… Алисфиз Вторая была попыткой Первой создать кого-то вроде меня или Люцифины, существо, являющееся её дочерью и наследницей во всех возможных смыслах. Естественно, сделала она это не напрямую разделяя себя, а манипулируя уже существующей жизнью, так было проще для её силы, но с результатом сложно спорить, — взгляд Михаэлы стал далёким. — Как мы выяснили потом, в качестве основы что для Второй, что для Шести Предков отчасти послужили в том числе и оставленные нами люди. Шесть Предков это… первые шесть созданных разумных монстров, и предки почти всех ныне существующих подвидов. Созданные благодаря изменению уже живых животных и растений того времени. Когда девушки собирались продолжить, я подал голос. — У меня есть только один вопрос, который уже какое-то время крутится на языке… вернее даже сказать, он не даёт мне покоя уже два года, с тех пор, как я тут оказался. Почему Алисфиз создала вид, в котором рождаются только женские особи, и который неспособен существовать независимо от человечества? Если она была так искусна, как вы говорите… разве она не могла создать просто расу сверхлюдей, усиленных тёмной энергий? — Мы можем лишь догадываться, так как мы, по понятной причине, не имели возможности спросить у неё лично, — начала Михаэла, встретившись взглядом с сестрой. — Но? Ответила мне уже Люцифина, с тяжелым вздохом. — Но, скорее всего, монстры были созданы в подобном виде чтобы служить горьким напоминанием разницы в наших возможностях. Абсолютно всё в них – превосходит людей, вид, который с таким трудом формировали мы на протяжении миллионов лет, более того, их жизненные циклы включают в себя порабощение и охоту на наши творения. Детище первой по всем характеристикам должно было естественным образом занять более высокое место в пищевой цепи чем люди, напрямую используя их в своих нуждах. Алисфиз провела на планете тысячи лет, прежде чем создать монстров. У неё была возможность испытать разные наработки и на пойманных неразумных ранних ангелах, и на людях, и на других животных. В конце концов монстры, те кого Алисфиз хотела видеть подле себя, скорее всего далеко не случайно были созданы такими. То, что это насмешка над всем что мы делали... вряд ли можно оспорить. — Тем не менее, мы не знаем доподлинно, — возразила Михаэла. Её младшая сестра лишь покачала головой. — Мы знаем достаточно. Илиас и Алисфиз, в конце концов, обе привыкли быть сильнейшими, обе привыкли, что всё крутится вокруг лишь их фигур и желаний. Впервые столкнувшись головами на планете, они лишь затаили обиду, планируя уничтожить друг друга. Мелочное желание, мелочные обиды, мелочная война… и из-за таких глупых причин до сих пор гибнут люди, монстры и ангелы, — Второй Сераф вздохнула, опустив взгляд. — Кхм… — я неловко кашлянул в кулак. — Ладно, хорошо, предположим, одной из целью в создании монстров, было придать им вид, наиболее подходящий для доминирования над людьми, и, возможно, для удара по гордости Илиас. До чего-то подобного я и так дошёл. Просто существуя с человечеством на одной планете, монстры обещают извести людей за считанные поколения, если сосуществование всё же наступит, а их привычки не изменятся… Кажется, Люцифина хотела возразить, но я лишь махнул рукой. — Вопрос следующей, почему монстры — девушки, и почему абсолютно все вокруг так повёрнуты на изнасилованиях и сексе? Ангел моргнула. — Нет, ну серьезно! — взорвался я. — Если Алисфиз так нужно было сделать расу, паразитирующую на людях, логичнее было бы сделать монстрами мужских особей, тогда те могли бы оставлять в пленницах потомства, не теряя в боевой силе! Что хуже, почему половина монстров использует удовольствие, чтобы побеждать в сражениях? Что это за бред вообще!? Какой бы соблазнительной не была суккуб, это вообще не играет роли, если в ответ на её нежное касание ей проламывают череп! Если Алисфиз была далёким от мирских вещей энергетическим существом — как она вообще дошла до идеи использовать секс как оружие? Люцифина отвела взгляд, в то время как её сестра хищно ухмыльнулась. — Поверьте, такие мысли посетили и нас, когда мы впервые столкнулись с монстрами более плотно, — ангел покачала головой, прикрыв на мгновение глаза. — Это кажется неочевидным, но, отвечая на вопросы по порядку; Женщины-люди скорее всего просто физически не способны были бы выносить в себе достаточно сильных монстров. Тело матери предоставляет нужные вещества и энергии ребёнку, и обычный человек в этом плане слишком ограничен. Даже если бы беременность высушивала мать досуха, монстр всё равно получался бы относительно слабым, или умирал бы в утробе. Отвечая на следующий вопрос: большая часть инстинктивных способностей монстров, связанная с удовольствием, существует не столько для использования их в бою с серьезным противником, сколько чтобы сковать партнёра… или пищу, после победы. Использовать их в сражении монстры стали уже позже, подобно тому как люди развили у себя боевые искусства, они научились использовать доступные им врождённые особенности не запланированным способом. Я нахожу поразительным что Алисфиз смогла обнаружить то, как легко поглощать энергию людей при сексуальном контакте. Но как раз то, что она использовала это знание – естественно. Мы тоже поначалу считали природу монстров абсурдной, но, когда стало ясно, с какой скоростью они размножаются, несмотря на все наши попытки уменьшить их численность и держать их подальше от наших территорий, и что Шесть Предков это сложные противники даже для меня с Люцифиной… смотреть на них свысока уже не получалось. Нам оставалось лишь принять, что жизненные циклы и врождённые способности монстров зачастую бывают удивительно эффективными. — Мы даже перенимали их методы, отчасти, — прикрыла глаза Люцифина. — Способ размножения монстров, как и их инстинктивное желание и нужда доминировать, порабощать и подчинять себе людей – вводили мать в бешенство как ничто другое. В конце концов она хотела видеть людей подле себя, ради этого мы трудились миллионы лет. Спокойно смотреть как над нашим трудом насмехаются, видеть, как те, кто должен был стоять с нами вровень обращался молящим о приносящем смерть удовольствии безумцем лишь попав в лапы монстра… было невозможно даже для меня с сестрой. Суккубы до сих пор особенно ненавистны Илиас, потому как некоторые из них отточили свои навыки очарования и атаки удовольствием до такой степени, что могли влиять даже на ангелов. На Небесах мы попытались перенять эти способности… но не стоит и говорить, что, по большей части, манипуляции удовольствием оставались коронным приёмом монстров. В конце концов преимущественно они были эффективны против людей, а потому для нас сравнительно бесполезны. Хотя на Небесах есть те, кто освоил эти навыки на уровне лучших из монстров, как есть и ангелы, созданные Илиас позже для копирования некоторых способностей монстров. Я только недоверчиво покачал головой, откидываясь на месте. Самое печальное — я предполагал что-то подобное. Но факты всё равно с трудом укладывались в голове. С другой стороны… если Алисфиз Первая лишь знакомилась с жизнью, то изначально у неё не было предубеждений, она смотрела на процессы, происходящие в мире растений и животных без призмы смущения. Для неё акт размножения был не менее примечательным, чем дыхание. И если во время этого процесса, по какой-то причине, энергетика людей становится настолько открытой и доступной, что из них можно качать жизненную силу почти без сопротивления? Наверное, естественно, что эта лазейка будет использована самым очевидным способом. Особенно если этот их коронный трюк с «Критическим Удовольствием» был найден практически сразу ещё до сотворения этих Шести Предков. С этой же точки зрения можно смотреть и на монстров. Решение создать вид, которому нужен другой вид для размножения – выглядит, как минимум, не слишком обдуманным, особенно с учётом контекста. Но если Алисфиз была обозлена и желала отомстить за причинённую боль и обиды, и привыкла воспринимать мир лишь с собой в центре… вполне возможно, что она даже не задумывалась о последствиях. Не могла их в полной мере осознать. В конце концов, с её точки зрения, она скорее всего могла бы изменить монстров даже после сотворения, если бы это требовалось. Как она могла предположить, что будет на это не способна? Что-то мне подсказывает что от истины я недалеко. После появления Шести Предков, ситуация стала в разы сложнее. Ушло время, но обе стороны осознали, что другая наращивает силы. Стычки и битвы между противоположными лагерями случались всё чаще. — Жалость, сострадание, сочувствие… в то время никто из нас не испытывал подобных эмоций к противнику, — Люцифина прикрыла глаза. — И это было взаимным. Друг для друга мы были лишь угрозой и ненавистными врагами, от которых нужно было избавиться любой ценой. Ангелы брали в плен монстров лишь изредка, если это было возможно, с целью вскрыть и изучить новые подвиды, монстры как правило были неспособны взять в плен ангелов, зато порабощали целые поселения людей… но лишь из практических соображений, и ведомые своими желаниями и инстинктами. Мы убивали друг друга без задней мысли, без сомнения. Вне зависимости от опасности врага или степени его вины. — Именно в то время я неожиданно для себя самой взяла координирование наших сил на себя… тех сил, что позже будет называться армией Небес, — вздохнула Михаэла. — Стратегия, тактика, военный промысел… именно тогда зарождались эти понятия, я и Илиас познавали эти науки на собственных победах и поражениях. — В отличие от сестры, я всегда предпочитала встречаться врагом лицом к лицу, мне была неинтересна общая картина, я просто наслаждалась… резнёй. — Люцифина встретилась со мной взглядом, пытаясь показать, насколько она была серьезна. — Я убила столь многих, что не могу даже приблизительно описать число. Монстров любых возрастов, включая и детей… и людей, тех из них что по той или иной причине вставали на сторону врага. Грешников, так их называли, но меня не интересовала степень вины. Лишь то, что они враги развязывало мне руки. И врагов я не щадила, не важно, что они говорили или о чём молили. — Эден уже тогда взяла на себя обязанность следить за работой Небес, — как ни в чём ни бывало подхватила Михаэла, не позволив словам сестры повиснуть в воздухе. То, что это игра, я понял лишь поймав оценивающий взгляд Серафа, что холодно, и, как мне показалось, с каплей настороженности отслеживала мою реакцию на слова её сестры. — Можно сказать, если бы не она, то Небеса бы никогда не приняли нынешний организованный вид. Как оказалось, несмотря на периодические стычки и полномасштабные зачистки скоплений сил друг друга, ни одна сторона не шла полномасштабной войной. В основном прощупывая периферийные области влияния друг друга. Хотя даже так, несколько раз Первичные сущности Света и Тьмы сталкивались лицом к лицу в сражениях, сотрясающих небо и землю. Но ни разу они не доводили дело до конца. Быстро познающие военное дело Богини наращивали силы, даже пробуя дипломатию, заключая договорённости что были нарушены следующим же днём. Ни одна из них банально не верили друг другу, потому как было очевидно, что конечной целью обоих является полное уничтожение противоположной стороны. — Но я не могу сказать, что не случалось ситуаций, когда мы по-настоящему разделяли цель, — вспоминала Михаэла. — После некоторых боёв Илиас и Алисфиз их перемешавшиеся осколки… частицы, отделённые в сражениях, иногда обретали форму. Из них со временем сформировались двадцать орудий страшной силы, что вопреки тому, что считалось возможным, объединяли в себе атрибуты света и тьмы. Это было могущественное подспорье… в руках обеих армий. Эти орудия могли с легкостью наносить страшные раны и ангелам, и монстрам, но что важнее, несли в себе достаточно силы, чтобы напрямую вредить Богиням. Тогда и было заключено соглашение, Илиас и Алисфиз объединились чтобы собрать все образцы этих осколков, что они чувствовали по всему миру, собрали те в одном замке, а затем запечатали совместной силой. Я только моргнул. — Это звучит… довольно странно. Если между вами была тотальная война на уничтожение — зачем ограничивать себя в средствах? Люцифина покачала головой. — Вы не понимаете, как мыслила тогда Алисфиз и мать. Иногда мне кажется, что для них происходящее было всё равно что игрой. Появление оружия, что даже в руках простого человеческого юноши может оборвать их жизнь… по-настоящему их страшило. Ведь до того момента сущность того же порядка могла навредить им лишь с огромным трудом, а смертные существа не могли их даже коснуться. За тот период… холодной войны, пожалуй, описанная ситуация была чуть ли не единственной, когда Алисфиз и Илиас объединили силы для чего-то, искренне преследуя единственную цель, и не пытаясь вставить друг-другу нож в спину в процессе. Но довольно скоро ситуация начала складывать крайне печально для Небес. Несмотря на вялые обмены пощёчинами, именно Богиня Света медленно, но верно отставала с каждым годом. Каждый созданный Богиней Света ангел требовал личного вложения, ослабления самой себя, с последующим периодом отдыха. В то время как монстры плодились независимо от Алисфиз Первой, в куда больших количествах. Ангелы в отличии от монстров состояли из чистой энергии света, это, без сомнения, давало им огромное преимущество в прямом бою. Обычные физические методы воздействий не работали на них, практически любая атака просто проходило сквозь их тела, не нанося ущерба. Но существовала магия и способности способные им повредить, более того, разработанные Алисфиз и её порождениями специально для этих целей. И все действительно могущественные монстры осваивали эти трюки. Становилось очевидно, что монстры были многочисленнее, пусть изначально Ангелов было больше, и что несмотря на то, что живой и дышащий среднестатический монстр уступал в бою среднему ангелу, продолжай ситуация развиваться в том же темпе – и Илиас с её силами была обречена. И что не менее важно, чем больше становилось монстров, тем в более тяжёлое положение вставали не способные защищать сами себя люди. И чем больше людей попадало к монстрам… тем больше становилось монстров. Спустя около трёх сотен лет, когда Илиас пришлось смириться, что преимущество в силе не на её стороне, и со временем ситуация лишь ухудшится, началась Великая Война Монстров. Развязанная массированной атакой Сил Небес, надеющихся использовать внезапность, в попытки выбить себе приемущество. Ничего не вышло, естественно. — Это было безумно с самого начала, — покачала головой Люцифина. — Было очевидно, что мы не могли победить. — Тем не менее, это был наш лучший шанс, — возразила Михаэла. Судя по тому, какими взглядами обменялись ангелы, это был давний спор. — Лучшим шансом была бы попытка договориться, — тихо вздохнула Второй Сераф. — До начала Войны у нас были договорённости, были границы и соглашения. Это не меняло того факта, что монстры росли числом куда быстрее нас, и продолжали атаковать людские поселения, стоило нам отвернуться. Было лишь вопросом времени, пока силы Алисфиз не стали бы слишком подавляющими, — Михаэла покачала головой, прикрыв глаза. — И, в любом случае, тогда все мы доверились суждению матери. — Да, — мрачно согласилась Люцифина. — И заплатили за это. Развязанная война имела беспрецедентный размах. Ландшафт планеты изменялся с её течением, первые из людских городов и цивилизаций канули в лету, был даже уничтожен целый материк, что раньше существовал к востоку от Сенторы, и о котором сейчас не осталось даже упоминания. Планета корчилась и умирала от столкновений сил двух сущностей, рождённых на заре Вселенной. — Произошло несколько битв, масштабы которых сейчас считались бы невообразимыми… но ни одна из них не решила исхода конфликта. И мы, и генералы Первой, слишком хорошо понимали сколько сил мы можем потерять в каждой битве, а когда должны отступать если мы не готовы рискнуть полным поражением. Предыдущие стычки закалили нас и дали драгоценный опыт, что и позволил этой войне продлиться дольше единственных суток, — вспоминала Михаэла. — Думаю, с первых же недель было ясно, что прочность планеты иссякнет раньше, чем силы богинь и обеих армий. Тем не менее… мы продолжали сражаться. — Алисфиз попросила мира по прошествии года. Когда сомнений в том, что такими темпами планета и вся жизнь на ней погибнет, не оставалось, — глаза Люцифины сверкнули. — Но матери было всё равно! Переговоры её не интересовали, она не собиралась останавливаться. — И тактически это было единственным верным решением, — взгляд, что Люцифина бросила на сестру при этих словах, был далеко не добрым, но Михаэла даже бровью не повела. — Ты и сама знаешь, что это правда. Стоило нам заключить мир, и монстры продолжили бы плодиться под предводительством Алисфиз и Шести Предков. Спустя еще несколько сотен лет у нас не было бы какой-либо возможности влиять на жизнь людей, нас бы вытеснило с планеты… и это в лучшем случае. Продолжая войну, мы рисковали уничтожить всё… но в отличии от детей Алисфиз, мы, ангелы, способны выжить в пустоте меж звёзд. Иными словами, даже если ничто живое на планете не пережило бы развязку, Небеса бы устояли, и у нас сохранилось достаточно образцов жизни с планеты, чтобы со временем восстановить потерянное. Что важнее, это знали не только мы, но и Первая, — Первый Сераф встретилась со мной взглядом. — Конечно, и по сей день, мне хочется верить, что мать не собиралась доводить до этого. Что эти меры были просто блефом. Я убеждала себя, что Илиас хотела надавить на Алисфиз, заставить её отступить, ведь та потеряла бы куда больше, в случае продолжения конфликта. Веря в это, я следовала за ней почти тысячу последующих лет… Несколько пугающий, интенсивный взгляд Люцифины смягчился на этих словах. Встретившись со мной глазами она продолжила; — Алисфиз успела полюбить этот мир и своих дочерей. Полюбить их сильнее, чем что-либо еще. Желая избежать смерти всех, кто ей дорог, она, вместе с Шестью Предками, запечатала себя, стребовав с матери обещание оставить монстров в покое. Естественно… Илиас никогда не планировала держать слово. — Описывать способ работы Печати Шести Предков можно долго… — подала голос Михаэла. — Но, если сокращать, существовало две предосторожности, о которых мы знаем точно, и о которых следует знать и вам. Во-первых, если погибнет достаточно монстров, вследствие их смерти выплеснется столько Тёмных Энергий, что печать будет сломлена. Это Алисфиз сказала нам прямо. Во-вторых, как мы узнали позже… одна из Шести Предков нашла лазейку, и всё еще живёт на поверхности планеты, пусть и потеряв в силе. Она должна была помогать Монстр Лордам из тени, обеспечивать им поддержку. И если Алисфиз Вторая будучи публичной фигурой среди монстров давно канула в лету, оставив после себя лишь потомков, у нас есть причины полагать что та из Шестёрки всё еще жива и активно действует, не подставляясь. — То есть… Илиас, то ли блефом, то ли на полном серьезе угрожая уничтожить всё живое на планете, вынудила Алисфиз просто… запечатать саму себя? И таким образом победила? Девушки синхронно кивнули. Я же, пусть и невольно, был впечатлён, тихо оседая на стуле. На этом история не заканчивалась. После исчезновения Тёмной Богини и Шести Предков, в мире всё равно оставалось немало выживших сильных монстров. И их уничтожение было приоритетом Илиас, они были ветеранами сил противника, а потому – угрозой. Она не могла убить их сразу, иначе выброс энергий обещал сломать печать, но устранять их на протяжении веков, позволяя выброшенной в воздух энергии медленно развеиваться? Несколько монстров за десяток-другой лет? Это было возможно. Оба Серафа доводили до меня простую мысль: Илиас ничего не забыла, ничего не простила, и своему обещанию не придавала никакого значения. Её целью было уничтожить и монстров, и Алисфиз, вопрос был лишь в том, как этого добиться. — После окончания войны, перед нами было открыто множество путей. Мы могли попытаться уничтожить верхушку монстров и медленно взять над ними контроль, могли попытаться заключить мир с собой во главе… но ничто из этого не устраивало Илиас, — Люцифина звучал мрачно. — И большая часть Небес всегда воспринимала её слова с незаслуженным фанатизмом. Она желала лишь полного уничтожения монстров, хотела взять планету назад под свой полный контроль, не оставив тут и следа Алисфиз, иное было неприемлемо. Пятьсот лет я сомневалась, всё чаще спускаясь на землю, всё чаще своими глазами видя несчастья и разрушения что это решение несло не только для потомков наших врагов, но и для верных нам людей… и тем не менее, я всё равно была «Дневной Звездой». Я своими руками помогала выслеживать и убивать выживших со времён Великой Войны монстров, имена которых были в длинном списке на устранение. Раз за разом нарушая обещание, что когда-то вместе с матерью давала Первой. — Люцифина всегда была удивительно близка к людям, несмотря на её боевой дух, — мягко улыбнулась в сторону сестры Михаэла. — Ей никогда не наскучивало проводить с ними время. Я же… предпочитала компанию других ангелов, и мне хватало стратегий, планов, и докладов соглядатаев. Возможно, именно поэтому я была так слепа, и мать могла держать меня вблизи себя куда дольше. — Наконец, пятьсот лет назад я открыто бросила Илиас вызов, — прикрыла глаза Люцифина. — Последней каплей послужили те трения и смерти, спровоцированные её осознанными действиями, в попытке вбить клин между монстрами и людьми в ту эпоху. Когда она начала освобождать явно нелояльных ей преступников, когда частью её плана стало уничтожение целых городов верных нам людей… я наконец убедилась в глубине её безумной мании. На Небесах я создала клинок, отчасти похожий на оружие, запечатанное некогда Первой и Илиас. Меч, несущий в себе свет, способный с легкостью вредить и запечатывать как ангелов, так и саму Илиас. И я передала этот клинок величайшему герою того времени, Генриху, что заручился поддержкой четырёх духов стихий, что до тех пор были далёкими наблюдателями, не вставшие на чью-либо сторону даже во времена Великой Войны. Этим клинком он сразил Монстр Лорда, порождённого безумным адом, созданным Илиас… и этот же клинок направил против ангелов, когда осознал роль матери в окружающих его несчастьях. — Я была той, кого Илиас послала остановить Люцифину, когда та решила уйти, — прикрыв глаза, припомнила Михаэла. — И, возможно, во мне всё же были сомнения, и не она одна не хотела того сражения. Иначе сложно сказать как мы обе пережили ту битву. Эти сомнения укрепились, когда Алисфиз Восьмая, самый жестокий Монстр Лорд в истории, был спасён от смерти самой Илиас… — Стоп, что?! Взгляд Михаэлы на секунду стал раз в десять более интенсивным. И это, должен сказать, у неё получалось не хуже, чем у Люцифины. Пустые голубые глаза, изучающие меня столь пристально и глубоко, что казалось, могли пропороть душу, заставили меня инстинктивно прикусить язык. Девушка продолжила рассказ как ни в чём не бывало. — Мы знали, что печать Шести Предков обещала сломаться, стоит высвободиться достаточному количеству Тёмой Энергии. И никто из нас не мог управлять этой силой, не мог её перенаправить или сдержать. Но кто-то уровня Монстр Лорда… был на это способен, в теории. В конце концов, Алисфиз Вторая была способна манипулировать Тёмной Энергией не многим хуже Первой, и эта способность передавалась в поколениях в династии Фейтбёрн. — Для меня это тоже было новостью, — понимающе, пусть и несколько натянуто улыбнулась Люцифина. — Но Восьмая в своём безумии… возможно, единственная, кто могла бы пойти на такое предательство своего вида. А Илиас всегда умела давать убедительные ложные обещания и манипулировать теми, кто проводил рядом с ней достаточно времени. Михаэла кивнула. — Тем не менее, учитывая масштаб планируемой чистки, эта стратегия казалась вполне уместной, — ангел вздохнула. — Пока я видела, чего хотела добиться мать, пока её решения и планы оставались столь же остры и точными… я не позволяла укрепиться сомнениям. Даже если не до конца разделяла её мотивы. Для меня переломным моментом послужила Ремина. Когда впервые проявили себя созданные Промештейн, еретичным ангелом, армии химер, одинаково подходящие и для уничтожения монстров, и для уничтожения людей. Как вы, наверное, знаете, Ремина была городом, где люди и монстры жили под общими законами, это место считалось символом возможного мира, воплощением порядка, неудобного Небесам. Илиас растоптала этот город, с каждым мужчиной, женщиной и ребёнком, не оставив после себя следов, и через свои каналы в церкви обвинив во всём монстров… в то же время используя Алисфиз Восьмую, чтобы с противоположной стороны обвинить во всём людей, как бы смехотворным это не казалось. Подсказок и раньше было множество, но в то время стало окончательно понятно… Илиас готовила армию не только для уничтожения монстров. Люди также больше не устраивали её. И я осознала, что совершенно не понимаю, чего она хочет на самом деле. Все её слова были лишь сладкой ложью, попыткой успокоить, не поделившись настоящими планами и информацией. Стало ясно, что она не доверяет мне и, вполне возможно, моё устранение тоже было вопросом времени. Осознав это, я поняла, что не уверена, что у неё вообще есть настоящий план. Я пыталась говорить с ней, пыталась убеждать, спрашивать, просить… на протяжении веков я видела, как она становилась более импульсивной и категоричной, словно возвращаясь назад во времени, к той эре, когда её мимолётные желания это всё, что имело значение, и всё, что существовало в этой вселенной. Когда всё мои попытки ничем не обернулись, и я поняла, что больше ничего не могу изменить на Небесах, то тоже ушла. По меньшей мере, я не собиралась участвовать в этом безумии. Сёстры описывали своё падение и… смотря на них, во мне поднималась волна жалости и искреннего сочувствия. Даже по прошествии стольких лет, за негодованием, гневом и обидой… скрывалась потерянность и опустошённость. В конце концов, они оставили, пошли против воли той, кто был с ними с первых мгновений их жизни, на протяжении миллионов лет. — Хотите сказать, что Илиас планирует уничтожить монстров, и это лишь вопрос времени, когда её приготовления закончатся? Также вполне возможно, что заодно она хочет стереть и человечество, по какой-то причине? — Если её армия химер предполагает использование людей как материала для пополнения энергии, её намерения относительно человечества не подлежат сомнению, — покачала головой Люцифина. — Она никогда не делала ничего просто так, и её новая армия создавалась под её контролем. Если каждая модель может уничтожать людей – они будут уничтожать людей. — Пока мать, очевидно, заканчивает последние приготовления, но уже сейчас она может обрушить армии одновременно на весь мир, — подала голос Михаэла. — Раньше я ничего не могла сделать по этому поводу. В мире не было силы, способной противостоять матери или её армиям. Но... возможно вы сможете... Первый Сераф даже подалась вперёд, а в её глазах зажегся свет. Отчасти, я имею ввиду надежду и энтузиазм, что без сомнения отражались что на её лице, что в голосе. Но в то же время в глубине её лазурных глаз я видел совсем не фигуральные, тлеющие уголки золотого, всепожирающего света, готового вырваться наружу в любое мгновение… Я не мог не прервать её. — Я отказываюсь.