Дыши со мной

На то, чтобы осознать полученную от Снейпа новую информацию, у Гарри ушло несколько дней. Тем вечером, когда он узнал их дальнейший план действий, это никак не хотело выстраиваться в голове в полноценную завершенную картину, поскольку ломало все те принципы, которые еще оставались нерушимыми до этого момента. Им нужно было убить по меньшей мере семерых, и это при самом удачном течении дел, которое, как уверил Снейп, возможно только в теории. В реальности же жертв будет значительно больше, если детально представить хотя бы один из пунктов плана. Каждый раз, как он пытался выстроить перед глазами примерные картины предстоящих событий, это приводило к тому, что хотелось бросить все ко всем чертям, даже не начав. А еще лучше — выйти к Лорду и заключить с ним какой-нибудь магический договор у всех на глазах, чтобы иметь хотя бы иллюзию спокойной жизни на ближайшие годы. Однако, как уверенно заявил Снейп, ни о чем договариваться Лорд не собирался, а его планы были весьма однозначны и уже окончательно проработаны, так что теперь скорость их исполнения зависела только от расторопности директора в поисках крестражей. Гарри сидел на ковре неподалеку от камина, опираясь спиной о стену. Он прокручивал в руке стакан — тот самый, из которого пил в лаборатории и который назначил своим личным. Не то чтобы он считал распитие алкоголя в одиночестве чем-то вписывающимся в рамки норм, но ощущения, что его за это не похвалят, тоже не было. В конце концов, кого там вообще мог интересовать его возраст, да и льда в этом стакане было в разы больше, чем коньяка. — Превращаешь это в традицию? — вместо приветствия поинтересовался Снейп, заходя в гостиную и кивком головы указывая на стакан, после чего мимоходом бросил согревающее в сторону Гарри, очевидно, решив, что стена довольно холодная. — Просто… думаю, — неопределенно отозвался тот, благодарно кивнув в ответ на заклинание. Пока профессор привычным жестом расстегивал и снимал верхнюю разлетающуюся мантию, а затем отправлял ее в шкаф, Гарри только молча наблюдал за ним, глядя снизу вверх. Это было уже таким привычным: ожидание его возвращения из школы, словно прошло не пару месяцев, а по крайней мере полгода. Гарри точно знал, что профессор Снейп либо отпустит язвительную шуточку по поводу того, что он опять уселся на пол, либо задаст какой-нибудь серьезный вопрос, и разговор пойдет сразу о важном, но в этот раз он вначале спросил совсем другое. — Сегодня без капельниц? — Угу, — кивнул Гарри, сделав небольшой глоток из стакана. Если быть объективным, он уже почти был в состоянии питаться самостоятельно, не нуждаясь даже в контроле, но катетер все равно просил пока не убирать, как будто опасался, что этот вариант в случае чего станет для него недоступным. Снейп не возражал, хоть периодически и уточнял, насколько это актуально. Он выглядел так… спокойно. Это Гарри должен был быть спокойным, а Снейп — нервничать из-за всего того вороха событий, которые их окружают, поскольку именно он находился в их центре. Но все происходило наоборот, и избавиться от гнетущих мыслей Гарри был попросту не в силах, так что решил наконец — спустя три дня — сказать об этом, хоть и не знал, с чего начать. — Профессор, — хрипло позвал он, прокашлявшись после долгого молчания, когда Снейп уже занял место в кресле неподалеку от камина. — Есть какие-то новости? — Пока тишина, — ответил тот спокойно, а на молчаливое предложение налить стакан и для него неопределенно повел плечом. — Я… не знаю, не будет ли это все… невозможным, — кое-как подбирая слова, Гарри с помощью палочки призвал к себе и бутылку, и второй стакан, а когда наполнил его, протянул профессору, который тут же его забрал. Это было глупым, но такие мимолетные соприкосновения, пусть даже кончиками пальцев, успокаивали Гарри, словно давая понять, что не один он здесь — обычный живой человек, местами весьма уязвимый. — Ты не это сказать хотел, — вскоре произнес профессор, вглядываясь в его лицо с большим вниманием, чем обычно, и Гарри после недолгого колебания кивнул, не видя смысла ничего скрывать. Хотя еще пару минут назад ему казалось, что после всего пережитого рассуждать о морали на его месте мог бы только полнейший идиот. — Это убийства, — констатировал он, все-таки понимая, что озвучивать очевидное бессмысленно, но добавил еще более очевидное утверждение, почему-то не боясь встретить осуждения. — Они же… живые люди. Он не услышал, но все-таки почувствовал, как профессор сделал глубокий вдох и такой же тихий размеренный выдох. Видимо, универсального ответа на это у него просто не существовало, а в то, что для него убить человека ничего не стоит, Гарри уже давным-давно не верил, более того, он был уверен, что еще пару месяцев назад скорее сам бы справился с этим более хладнокровно. — Эти люди понимали, что означает подобного рода магический контракт, — привел Снейп первый аргумент, но Гарри только покачал головой, зная, что профессор и сам понимает, что это не весомое утверждение. — Он не означает смерть. — Нет, но увеличивает вероятность, — согласился тот, отпивая из своего стакана. Гарри внезапно поймал себя на мысли, что ему немного стыдно за этот диалог, поскольку профессор выглядел уставшим, к тому же в прошлый раз они уже выяснили невозможность победы в войне без уничтожения всех крестражей, а сегодняшний разговор был только о морали, но все-таки он был ему необходим. *** Убитые на самокопание сорок минут привели Гарри только к тому, что он сознательно согласился на план, который приведет его к определению себя как морального урода. — Мне раньше казалось, — произнес он после довольно долгого молчания, в течение которого просто равнодушно наблюдал за пламенем в камине, а Снейп был занят книгой, — если бы я посмотрел в Еиналеж, то ничего бы там не увидел. — Только себя? — уточнил профессор, отвлекаясь от прочтения очередной страницы. За время их предыдущего разговора Гарри уже возвращался в кресло, но потом опять занял место на ковре, решив, что на полу ему комфортнее, и теперь сидел неподалеку от Снейпа, едва не касаясь его кресла плечом. — Нет, — он покачал головой, чему-то усмехнувшись, но от камина глаз не отводил: огонь успокаивал и почему-то помогал приводить мысли в порядок, хотя и олицетворял собой воплощение хаоса. — Меня бы там тоже не было. Ничего бы не было, просто мир, но без меня. Совсем недавно он думал о том, что никогда не боялся смерти от анорексии, поскольку быстро понял, что почти наверняка умрет от рук Темного Лорда. Сейчас же пришла мысль о том, что он, возможно, хотел этого в последние несколько месяцев. — Что бы ты увидел в нем сейчас? — поинтересовался профессор, отвлекая Гарри от его мыслей, и он только пожал плечами, неопределенно хмыкнув. — Не знаю. Родителей уже вряд ли. Мертвого Волдеморта, возможно, — правдой это было только отчасти. То, что крутилось в голове, озвучивать было бы глупо, но последний разговор с Гермионой словно запустил в его голове странный мыслительный процесс, который никак не хотел прекращаться и при этом идеально вписывался во все происходящее. Профессор Снейп составлял значительную часть его жизни, будучи практически единственным человеком, с которым он проводил время, общался, лечился, занимался, ужинал, в конце концов. Но при этом то время, которое оставалось свободным, Гарри тоже намеренно проводил здесь, рядом с ним, сидя на ковре в его гостиной с уже пустым стаканом в руках. — Можно задать вам один вопрос? — без опасения, что ему откажут, спросил Гарри. Это скорее означало намек, что вопрос не будет касаться ранее затрагиваемых тем, но будет достаточно личным. Профессор, как и всегда до этого, спокойно кивнул, забирая у Гарри стакан и отправляя его вместе со своим на стоящий поодаль журнальный столик. — У вас есть друзья? Я хочу сказать, за два месяца я не видел здесь никого, кроме директора, но ведь вы общаетесь с кем-то еще? Не по работе, — это звучало так сумбурно и неловко не потому что вопрос выходил за грани допустимого, а потому что Гарри знал: профессор обязательно заметит его попытку узнать о нем что-то получше, и если он будет продолжать в том же духе, то это будет странно. Вопреки ожиданиям, профессор не начал как-то по-особенному пристально его рассматривать, а только в самом деле ответил на заданный вопрос, поглядывая в сторону Гарри так же, как и до этого, — редко и без негатива. — Я могу назвать другом одного человека. Но ему не стоит бывать здесь часто, это может обернуться лишними проблемами, — а потом пояснил, чтобы это не звучало настолько абстрактно. — Об этом доме не должно быть известно широкому кругу лиц, поэтому вечерних застолий здесь не бывает. Гарри многозначно фыркнул. Он вначале взглянул на окно, словно убеждаясь, что там именно вечер, потом бросил взгляд на бокалы, которые вполне логично можно было назвать застольными атрибутами, и тихо усмехнулся. Профессор заметил его реакцию, но только приподнял бровь и предпочел никак это не комментировать. *** Уже лежа в своей постели и прокручивая в голове их долгие разговоры, Гарри задумался о том, что его волнует еще один вопрос, который точно невозможно будет задать вслух. Насколько для профессора Снейпа в спасении мира от Темного Лорда важно спасение самого Гарри? Само собой, что два этих понятия шли рядом, но в каком соотношении они волновали его? Ответа на это не было, по крайней мере — у него. Этим вечером даже тот факт, что скоро их план придется привести в действие, немного потускнел, хоть это и было лишь самообманом. Он точно знал, что ближе к делу страх затмит все остальные чувства, но пока оставались последние недели тишины, было время задуматься о чем-то другом. Даже если это другое напрямую связано лишь с двумя последними месяцами его жизни и напрочь игнорирует все, что происходило до них.