Дыши со мной

Услышав последнюю фразу, Гарри даже раскрыл рот, чтобы моментально выдать в ответ что-то язвительное, но потом как будто отшатнулся, не произнося вообще ничего. Он покачал головой, словно отрицал то, что услышал, отвёл взгляд, сделал глубокий вдох и лишь после этого поднял глаза снова. — Вот как? Это словно обухом ударило его по голове, настолько неожиданно прозвучали слова о Хогвартсе. Но в конце концов Гарри сумел вернуть себе ясность мышления, чтобы заявить уже серьезнее, не сводя глаз с лица Снейпа и отмечая каждое малейшее изменение его мимики: — Это нечестно — выбрасывать меня черт знает куда только из-за того, что я сказал правду! И он действительно говорил то, что думал, фальши в его заявлении не было, но, судя по тому, как вздохнул Северус, он явно считал, что его поняли неправильно, но слушать какие-либо объяснения Гарри уже не хотел. — Я никуда отсюда не уйду! — заявил он, не давая Северусу произнести ни звука, даже если бы тот попытался его перебить. — Потому что ты сам говорил, что я могу оставаться, пока в моем возвращении в школу нет необходимости! А ее нет! И вместо этого лучше бы взял и задумался над тем, что именно я сказал! Сколько можно меня отталкивать, кто я тебе? Для чего ты это делаешь? Целуешь — потом заявляешь, что это неправильно, — ему пора было остановиться, но теперь Гарри был намерен сказать то, что чувствовал, — сначала прижимаешь к стене — потом требуешь, чтобы я к тебе не прикасался! Как, по-твоему, тебе бы понравилось выполнять команду: «Иди сюда, но стой там»?! — Поттер, послушай меня, — наконец перебил его Снейп, говоря это спокойно и сдержанно, на что Гарри окончательно взорвался: — Ну конечно! Послушай, Поттер, как я сейчас начну тебе рассказывать, что ты не прав! Я не собираюсь ничего слушать! — на последнем слове он уже хлопнул дверью так сильно, как только мог, размашистым шагом направляясь в свою комнату, после чего заперся изнутри на столько заклинаний, сколько сумел придумать. Не злоба, но раздражение, появившееся из ниоткуда, буквально кипело внутри, безвыходно пытаясь пробиться наружу, но ни ломать предметы, ни кричать попросту не помогало, а швырять о стену было нечего: в этой спальне уже давно не было посуды с едой. Хотелось заехать кулаками по стене, чтобы оставить на ней вмятину, но каменная кладка одним своим видом давала понять, что занятие это хоть и энергозатратное, но совершенно бестолковое, и тратить силы на то, чтобы сбить костяшки, — просто дурость. В конце концов Гарри завалился на кровать лицом в подушку, прорычав прямо в нее что-то невразумительное, и остался лежать так, ощущая, как со временем агрессия исчезает сама собой, уступая место абсолютному опустошению. Это состояние было похоже на то, словно его выжали, как фрукт, и теперь он был не в состоянии ни думать, ни чувствовать, потому что на это нужны были хоть какие-то моральные силы. Он даже не мог проанализировать ситуацию, потому что слишком сложным оказалось ее хотя бы просто вспомнить. Как провалился в сон, Гарри даже не запомнил. Последняя мысль, которую он успел уловить, была о том, что было бы очень обидно уснуть в этой спальне, а проснуться уже в Хогвартсе, но если профессор Снейп все-таки решит сделать именно так, никакие запирающие заклинания ему не помогут. *** Его взгляд с точностью можно было описать как стеклянный. С пустым блеском в глазах он наблюдал за собственной рукой, управляющей палочкой, словно она принадлежала вовсе не ему, а была чьей-то чужой, в точности повторяющей узор сложного заклятия так, как было необходимо, чтобы оно сработало идеально. — Круцио, — выразительно произнес Гарри, едва не касаясь кончиком палочки трансфигурированного паука, и с нечитаемым выражением во взгляде пронаблюдал за тем, как лапы паука подкосились, и он начал неестественно выгибаться в разные стороны, явно испытывая сильную боль. — Круцио! — повторил Гарри снова, когда паук превратился в белого кролика, и тот истошно запищал, не сумев удержаться на лапах и оглашая всю комнату своим писком. — Фините, — тихо произнес Северус с порога, заглядывая в комнату Гарри. Нельзя сказать, чтобы Гарри не почувствовал его появления в дверях, но оборачиваться он не стал, всеми силами стараясь акцентировать внимание на тренировке. — Тебе нужно отдохнуть, — констатировал Северус, пропуская, к удивлению Гарри, ту часть, где должен был говорить, что ему незачем тренироваться причинять боль. Гарри неопределенно пожал плечами. По мановению палочки Снейпа кролик вернул себе привычный вид пуховой подушки, и, пока она возвращалась на свое место, Гарри безмолвно призвал к себе вторую, которую обратил в точно такого же кролика и повторил все, что он делал до этого, с выражением полного равнодушия на лице. — Гарри, — выразительнее позвал Снейп, возвращая и второй подушке ее первоначальный вид, и Гарри все-таки обернулся, скрестив руки на груди и теперь сверля его недовольным взглядом. — Что? — Для чего ты это делаешь? Поттер только пожал плечами, фыркнул и отвернулся. В его понимании это было по меньшей мере очевидно: чтобы потом успешно воспользоваться хорошо отработанным заклинанием. Продолжать свое занятие он не стал, потому что было уже очевидно, что это бессмысленно, но и давать какого-то внятного ответа не собирался. Его злило то, что сейчас Северус пытался вести себя с ним так, будто ничего не произошло, потому что лично для Гарри его слова о необходимости возвращения в школу прозвучали едва ли не как предательство. И Снейп, который до этого понимал его без слов, просто не мог этого не заметить. — Послушай, — мягко позвал Северус, касаясь его плеча, на что Гарри подавил желание резко дëрнуться и просто продолжил безучастно смотреть в сторону, но тот настоятельно повторил, — иди сюда. Сюда, как оказалось, — это сесть на кровать рядом с ним. Гарри не особо был настроен на разговоры, но уселся рядом, продолжая демонстративно держать руки скрещенными на груди, хоть и ждал каких-то его слов. Почему-то казалось, что Северус посчитает нужным объяснить те свои слова и после этого разговора все будет снова в порядке, но сказал он совершенно другое. — Я считаю, нам стоит вернуться к легиллименции. — Что? — Гарри моментально поднял на него взгляд, на секунду даже забыв о том, что собирался выглядеть равнодушным все это время. — То, что происходит с тобой в последние месяцы, оставляет свои следы, — пояснил профессор, на которого Гарри смотрел прищуренно и настороженно, потому что ему это уже не нравилось, и неосознанно продолжал сильнее сжимать палочку в руке. — И? — Я частично уберу их. Снейп произнес это довольно спокойно, причем не пытался даже достать свою палочку, но Гарри это не помешало моментально ещё сильнее сжать свою и скорее указательно, чем угрожающе, наставить ее на него, пристально щурясь. — Только попробуй. Судя по всему, чего-то подобного Снейп и ожидал, но не успел он произнести хоть что-то, как Гарри добавил, и раздражение в его голосе было слишком явным: — Я серьезно! Я не позволю ничего менять в своей памяти. Никогда больше! Почему его это так разозлило, для него было очевидным. Все, что составляло их жизнь в последние полгода, составляло теперь всю его жизнь, и он не был готов отказаться ни от одной секунды воспоминаний, даже если речь шла об убийствах. — Ты осознаешь, что именно говоришь? — вслед за тем, как Гарри подорвался с кровати, Снейп тоже с нее встал, и теперь, как Гарри казалось, намеренно сверлил его своим взглядом. — Я говорю, что я не хочу забывать свою жизнь! — сорвался Гарри, не сумев уловить того, почему он должен это объяснять, так что выкрикнул это громче, чем остальное. — Эти капельницы, лезвия, занятия! Убийства, да, тоже! Не хочу забывать тебя! Это так сложно понять? Или хочешь сказать, ты бы оставил мне возможность помнить все, что связано с тобой? Оставил бы?! Да черта с два! Гарри остановился только тогда, когда осознал, что его с силой встряхнули за плечи, а крепкая хватка пальцев Северуса стала довольно болезненной. — Я предложил тебе именно то, что произнес, и не более, — его тон был довольно холодным, и это резко промелькнуло в голове мыслью, что с обвинениями Гарри все-таки переборщил, но она тут же и исчезла. — А я отказался от этого предложения, — процедил он в ответ в той же холодной манере и демонстративно дёрнул плечом, скинув его руку, а затем, выдержав долгий молчаливый взгляд, вернулся к подушке. — Мы убьем Рабастана — и я вернусь в Хогвартс. Как ты и хотел, — Гарри не удержался, чтобы не сделать акцент на этих словах, но потом продолжил совершенно без эмоций, вернувшись снова к пустому взгляду. — Вернусь — и убью Малфоя, чем быстрее, тем лучше. Останется только Белла и змея. Справимся раньше, чем планировали. После этого он довольно успешно отвлекся на то, чем и занимался до этого, со сдержанным интересом во взгляде пробуя использовать разные положения кисти при произнесении заклинания. Но то, как закрылась за Северусом дверь его комнаты он услышал как никогда отчётливо. В области сердца будто что-то заныло, хотя Гарри понимал, что это всего лишь глупые эмоции, которых быть не должно было, точно не во время занятий. Потому что если он хотел покончить со всей этой историей длиною в его жизнь как можно раньше, то ему следовало заниматься, не отвлекаясь ни на что. *** Назначенный на середину марта теракт в Гринготтсе требовал усиленной подготовки, и даже теперь не было никакой уверенности, что все пройдет так, как было задумано Лордом. Снейп вел свою игру, и то, что было важно для него, не должно было пойти не по плану, но предпринять попытку уменьшить количество жертв при таком раскладе не представлялось возможным, так что человеческие жертвы, которых можно было бы избежать, пришлось принять как данность. — Рехнулся, Снейп? Он от нас мокрого места не оставит! — как всегда экспрессивно высказался Рабастан, на что Снейп моментально шикнул: хоть услышать их благодаря заглушающему не могли, это не значило, что стоит орать по поводу и без. — Тебе прекрасно известно, что ничего он не сделает, успокойся, — процедил он сквозь зубы, озираясь по сторонам. У них было буквально несколько минут на принятие решения, вернее, у Северуса было несколько минут, чтобы заставить его поверить. — Предлагаешь оставить мальчишке шансы сорвать то, что мы готовили несколько месяцев? — Он не способен, — тут же фыркнул Лестрейндж, на что Снейп лишь приподнял бровь, безмолвно напоминая, на что был способен Поттер в течение всей своей жизни, начиная с годовалого возраста и заканчивая сражением в Отделе Тайн. Рабастан замолчал на некоторое время, воровато озираясь по сторонам, потому что их могли заметить в любой момент, а потом заявил: — Я возьму Беллу! — Не возьмёшь, — категорично возразил Снейп, давая понять, что не станет даже обсуждать этот момент. Это не нужно было объяснять: они понимали, что при блестящих навыках ведения боя эта женщина была крайне слаба во всем, что касалось выдержки и аккуратности, так что брать ее с собой означало скорее рискнуть, чем перестраховаться. — Черт, — выплюнул тот, прислоняясь спиной к стене и несколько раз порываясь что-то сказать, но потом неуверенно замолкая снова. Снейп знал, что именно сейчас происходило в его голове: в отличие от брата и его жены, Рабастан был куда более трусливым, но соблазн привести к Лорду самого Поттера был слишком велик, чтобы в конце концов он сумел отказаться от этой затеи. — Ну? — с нажимом произнес Снейп, не давая больше времени на размышления, и тот, поколебавшись ещё несколько секунд, выдохнул: — Черт с тобой. *** В общей суматохе сражений вперемежку со взрывами Снейп нашел взглядом Люциуса и коротко кивнул ему. Тот только закатил глаза, но потом все же кивнул в ответ, хоть это и выглядело так, словно он бы с большим удовольствием проклял друга прямо на месте. Снейп точно знал, сколькими жизнями им пришлось пожертвовать сейчас, чтобы иметь возможность расправиться с Рабастаном, но это была оправданная жертва, поскольку, с учётом того, как он опасается за собственную жизнь, другого шанса им могло ещё долго не представиться. Возможности аппарировать в Гринготтсе не было до того самого момента, пока его защитный купол не оказался напрочь разрушен руками Пожирателей, и именно этого момента они ждали. Дальше, спустя несколько минут после исчезновения Малфоя, чего во всеобщем сражении никто не заметил, Снейпу понадобилось немного времени, чтобы найти Рабастана именно там, где они и договаривались, в одном из безлюдных холлов банка. — Встретим на входе, других путей у них в любом случае нет, — заявил он, как только тот снял с себя дезиллюминационные чары, чтобы дать понять, где именно он стоит, но при этом ничего не произносить. Снейп указал ему в сторону одного из коридоров, Рабастан направился в ту сторону вместе с ним, и, как только они поравнялись, Снейп принялся коротко рассказывать план действий, потому что, как он логически отметил, до этого у них просто не было времени все обсудить. — Гринготтс даже сейчас не принимает предложение об альянсе. Уничтожен он не будет, у нас не хватит ресурсов, но затянется все это минимум до вечера, — они шли по коридору спокойно, потому что Снейп точно знал, что в этой части здания никто не мог появиться в данный момент, и действительно направлялись к выходу из банка. — Поттер со своей шайкой должен был узнать около получаса назад: время на то, чтобы оповестить своих, на сборы, плюс добраться до Косой Аллеи — можно ждать их минут через пять-семь. Альбус явится позже, он не изменяет привычкам. Главное… — на этом моменте он понизил голос и схватил Рабастана под локоть, давая понять, что хочет сказать ему то, чего точно не должны слышать окружающие. А потом, не теряя ни единой секунды, моментально аппарировал вместе с ним, удерживая за руку так, чтобы у него не было ни единой возможности вырваться. Все было продумано до деталей: Поттер — на встрече с Грейнджер, Малфой — точно в курсе, в какой именно части комнаты ожидать их появления, чтобы не тратить драгоценного времени. Убийство в стенах Гринготтса даже в условиях теракта — куда более рискованная затея в их случае, чем то же самое в доме, где защитные заклинания Снейп устанавливал сам. Но уже при появлении в гостиной стало ясно: что-то пошло не так. Люциус обязан был ждать их напротив камина, Снейп аппарировал именно с этим условием, но там его не было, зато он моментально обнаружился около двери, усиленно захлопывая ее, а потом моментально обернулся, поднимая свою палочку. Он опоздал буквально на секунду: боясь за свою жизнь, Рабастан давно научился определять опасность, так что с момента появления в гостиной до момента, когда он обезоружил Люциуса, не прошло и нескольких секунд, а потом он моментально отпрыгнул от Снейпа. Если бы он успел вырвать палочку и у Снейпа тоже — с куда большей вероятностью это сражение можно было бы считать оконченным, как и их план по уничтожению крестражей в целом. Но он не успел, а когда отшатнулся, было уже поздно, и теперь ему оставалось лишь попытаться обезоружить Снейпа, что удавалось мало кому. Все происходило слишком быстро, и поток заклинаний, которыми они швырялись без разбору, настолько обособил их ото всего происходящего, что Снейп, полностью занятый тем, чтобы закончить сражение как можно раньше, не обращал внимания на Люциуса ровно до тех пор, как на фоне не раздался крайне разъяренный голос Гарри. — Никогда. Не смей. Меня. Прогонять! — выкрикнул он Малфою, но моментально остановился, оценив ситуацию, и секундное удивление Рабастана стоило ему его палочки: Гарри обезоружил его в два счета, а потом, злобно прищурившись, ледяным тоном обезоружил и Снейпа. Эффект неожиданности Снейпу удалось побороть быстро, да и вернуть себе свою палочку он бы смог, а где-то под ногами валялась палочка Люциуса, но Снейп уже точно понял, что все это будет лишним. И он просто прищуренно наблюдал за Гарри, который с лёгкостью отбивался от невербальных проклятий Рабастана: маг, который привык пользоваться палочкой всегда и везде, просто не был способен справляться без нее так же умело. — Вот как, — успел задумчиво произнести Гарри, то и дело защищаясь щитом, наколдовать который ему не составило труда. — Тебе не кажется, что это подло? — Что ты несешь! — только и смог произнести Рабастан в перерывах между попытками обезоружить мальчишку. — Я не тебе, — презрительно ответил он, но на Снейпа все-таки не обернулся. Северус предпочел ничего ему не отвечать, а на молчаливый испуганный взгляд Люциуса только покачал головой, давая понять, что предпринимать ничего не нужно, поскольку это в любом случае будет хуже, чем просто наблюдать. Но и наблюдать долго не пришлось. Гарри точно не был идиотом: он мог продолжать все это бесконечно долго, но как только Рабастан, запыхавшийся от попыток нападения и явно пораженный тем, что никто не нападает на него в ответ, а лишь защищается, потянулся ногтями к своей Метке, Гарри с завидной ловкостью вывел кончиком своей палочки в воздухе ровную молнию. Убивающее проклятие раздалось за секунду до того, как Рабастан успел бы коснуться руки, и Снейп молча прислонился спиной к стене, наблюдая, с каким холодным блеском в глазах Гарри рассматривал результаты своей неожиданной дуэли. Через несколько секунд Люциус призвал свою палочку, а Гарри — не глядя на Снейпа, вернул ему ту, которую сам отнял из его рук с удивительной лёгкостью несколько минут назад. Он все ещё не сводил глаз с Рабастана. Тот был уже мертв безо всяких сомнений, но Гарри не спешил опускать палочку, а произнес быстрее, чем Снейп успел понять, что именно он хочет сделать. — Инсендио! Труп Пожирателя, валяющийся на полу, лишь на несколько секунд окутало яркое кислотно-зелëное пламя, и в конце концов на полу не осталось ровным счётом ничего. Его палочку Гарри испепелил отдельно. И только после того, как она сгорела до конца, он, полностью игнорируя Люциуса, наблюдавшего за всем этим с мрачным видом, обернулся к Снейпу. — Это предательство, — холодно выплюнул он, с вызовом вглядываясь в его лицо и явно ожидая ответа, но никакой ответ не повлиял бы на ситуацию. Они начали это вместе — и закончить должны были вместе, об этом они договаривались заранее. Слова о том, что ментальное здоровье Гарри ухудшилось бы ещё сильнее, если бы он продолжал, только усугубили бы ситуацию. Люциус, похоже, так не думал: — Гарри, послушай, пожалуйста, — вздохнул он, обращая на себя внимание, и Гарри даже обернулся. Снейп хорошо видел, как в этот момент изменилось лицо Люциуса, и неудивительно, поскольку такого взгляда у Поттера ему ещё не доводилось видеть. — Послушать что? — тихо переспросил Гарри, прищурившись, но таки замолчал, давая ему возможность сказать. Правда, ненадолго. — Это вынужденная мера… — Конечно! — перебил он, моментально подходя к нему на несколько шагов, чтобы теперь смотреть на него практически в упор. — Это была вынужденная мера. Когда нам придется убить твоего сына, я тоже скажу, это была вынужденная мера! Ты перестанешь считать это предательством?! Люциус сохранил лицо, хотя Северус прекрасно знал, каких усилий это должно было ему стоить. А потом, покачав головой и машинально смахнув с лица прядь волос, — тот жест, который как ничто другое всегда выдавал его внутреннее напряжение, — ответил: — В отличие от тебя, я прекрасно осознаю, чем мне придется пожертвовать, — он буквально отделял каждое слово, и, несмотря на то, что звучало это тихо, спокойствия в его голосе не было. — И что это значит? — Гарри скрестил руки на груди, не отходя ни на шаг. Кажется, слова Малфоя действительно оказали на него какое-то влияние, хоть было и сложно понять, какое именно, потому что его взгляд ни капли не изменился. Не получив никакого ответа, кроме презрительного молчания, Гарри оставил его в покое и явно хотел сказать что-то Снейпу, потому что секунд десять подбирал слова, но передумал и лишь с силой захлопнул за собой дверь, скрываясь в коридоре. Оставалось разобраться с Люциусом: Снейп точно знал, что его друг слишком умён, чтобы устраивать ему сцены прямо сейчас, да и времени у них было ограниченное количество, так что он заявил без промедлений: — Забирай Драко и прячь его, куда хочешь, но как можно быстрее. Ты видишь… — он указал усталым жестом в сторону закрытой двери, показывая, что понятия не имеет, чего стоит ждать от Гарри. Но предположить, что тот решит избавиться от Драко максимально быстро, чтобы ускорить весь процесс, было логично. Люциус молча кивнул, однако взгляд его был укоризненным. Он беспокоился за сына, но укор состоял не в этом, Северус точно понимал, так что не поднять эту тему просто не мог. — Ты должен дать мне Непреложный обет. Глаза Малфоя моментально вспыхнули, в них появилась злоба, и он в несколько шагов преодолел расстояние между ними, чтобы с силой ударить его в плечо, насколько, что Снейп, едва отошедший от стены, впечатался в нее снова, а потом — ещё раз, пока он наконец не остановил Люциуса. — Не смей даже произносить это! Ты понял меня?! Произносить и не пришлось. Надеяться на то, что Малфой согласится, было бы слишком наивно, хоть попробовать и стоило, так что продолжать разговор, по крайней мере именно сейчас, смысла не имело. Тем более у них оставалось не так много времени, чтобы успеть проработать легенду произошедшего в Гринготтсе, защитить себя необходимыми зельями и отредактировать воспоминания о последних нескольких часах, потому что они оба понимали, что вызов от Темного Лорда не заставит себя ждать.