Дыши со мной

Гарри собирался недолго и не забрал с собой ничего, кроме пары палочек и нескольких вещей, потому что всё это его не интересовало. Он собирался уйти, не оглядываясь, но наткнулся в коридоре по пути на ту самую книгу, которую читал Снейп, и название которой теперь стало внезапно понятным: «Принудительная артименция». — Ага, как же, — пробормотал он, бросая в нее испепеляющее, а потом, удовлетворившись тем, что от книги ничего не осталось, вышел на улицу, не оглядываясь. Необходимо было вернуться в школу, продолжить их дело, приблизить чертов финал всей этой истории, потому что, несмотря ни на что, Гарри все еще хотел, чтобы у Снейпа пропала необходимость рисковать собой. А ведя двойную, а то и тройную игру, он рисковал в любом случае, и это было единственной в данный момент причиной вернуться обратно, хоть и крайне глупой. Потому что казалось, что если он будет рядом, то Снейпа с куда меньшей вероятностью убьет как предателя любая из сторон в войне. Само собой, Гарри не остановился, даже не замедлил шага. Мантия-невидимка все еще была универсальным способом оставаться наедине с собой даже на людных улицах, так что он размышлял о своем довольно долго. В конце концов, аппарировав несколько раз в поисках чего-то подходящего, он все-таки остановился на Трех метлах, потому что это было одно из немногих людных мест, где можно было спокойно наложить на себя чары отвлечения, чтобы все присутствующие забыли о твоём существовании. Первым делом Гарри отправил патронуса единственной подруге. Он даже не сомневался, что она придет, как только сможет, потому что даже при огромном желании у него не вышло сделать голос беззаботным. И Гермиона действительно появилась быстро. Причем она села за столик, что-то там заказала, приветливо поздоровалась, а потом как сидела — так и замерла в нерешительности. — Гарри… что случилось? — Мне необходимо вернуться в школу, — хрипло ответил он, даже не пытаясь прокашляться, потому что это все равно бы не помогло. — Профессор Снейп тебя прогнал? Ответа на этот вопрос у Гарри не было заранее, но при взгляде на подругу он сформировался сам собой, так что он моментально произнес: — Нет. Конечно, нет, — почему именно так, он и сам не понимал. Это было похоже на какую-то внутреннюю необходимость оставить Северуса в глазах Гермионы человеком, для которого Гарри важен. — В школе есть одно дело. Подруга наблюдала за ним с нескрываемой тревогой. Еще бы: вчера сбежал со встречи через десять минут, сказав, что понял, каким был идиотом, что согласился выйти из дома, сегодня — позвал её сам, причем таким тоном, как будто был готов наделать глупостей. — Расскажешь? — аккуратно поинтересовалась она. Гарри точно знал, что Гермиона не может его бояться, и она в самом деле не боялась конкретно его, скорее опасалась неаккуратным высказыванием сделать ему хуже. Судя по этому, внешний вид у него действительно был измотанным. — Пока не могу. Расскажу позже, — согласился он, но сейчас действительно не был намерен говорить об этом. Ему казалось, если подруга узнает заранее, то за все остальное время она попросту себя изведет, потому что не умеет не думать, а думать тут было над чем, причем позитивного было мало. — Гарри, у меня такое ощущение… — пробормотала она настороженно, но говорила все же аккуратно, — что тебе там чуть ли не Метку пришлось принять, чтобы влиться в их ряды… Он только фыркнул, впервые за день усмехнувшись, и спокойно закатил рукава: не считая давно заживших шрамов, его предплечья были совершенно чистыми. — Ну… ладно, — Гермиона виновато пожала плечами, все еще вглядываясь в его лицо с тревогой. — Но ты меня тоже пойми! Еще на Рождество ты чуть ли не сиял. Прошло меньше трех месяцев — а у тебя лицо... будто тебя из петли вытащили. Гарри ответил на это какую-то незначительную глупость, которую и сам моментально забыл. Ему была нужна Гермиона, чтобы просто успокоиться и избавиться от желания крушить все подряд. А если бы это не помогло, он бы мог прямо попросить у подруги какое-нибудь успокаивающее зелье, но, к счастью, на достаточном уровне подействовал и долгий разговор. Гермиона даже порадовалась, что на этот раз Гарри вернется в школу вместе с ней. Потом, правда, моментально нахмурилась, видимо, вспоминая, что вернется он с какой-то конкретной целью, а потом заявила, что хотя бы в течение пути до школы намерена обо всем этом не вспоминать, а просто наслаждаться обществом друга, которого давно не видела. У Гарри к сожалению, не вспоминать не получалось. По правде сказать, он не особо и собирался, потому что вникал в разговоры с Гермионой лишь изредка, но ей, давно не видевшей друга, видимо, хватало и этого. Сам же Гарри не мог отделаться от мысли, что обязан поговорить с директором именно сегодня. *** — Я в курсе всего. И согласен на ваши условия, но есть одна просьба, — произнес Гарри в конце концов, когда разговор с директором не дал ровным счетом ничего. — Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что знаешь всё, Гарри? — директор приподнял брови, пристальнее вглядываясь в его лицо. — Я имею в виду, что знаю всё, — повторил он уже раздражённее. — Знаю, что я крестраж, что мне придется умереть, как только вы соберете все остальные крестражи. Я согласен, — очень хотелось добавить, что директор ведь сам этого хотел, но Гарри удержался от ненужных слов и лишь молча ожидал реакции. — Что ж… — обескураженно выдохнул Дамблдор, откидываясь на спинку своего кресла и поглядывая на него из-под очков странным взглядом, в котором, возможно, Гарри правильно уловил легкое сожаление. — Это очень взрослое решение, мой мальчик. — Есть просьба, — с нажимом повторил Гарри, игнорируя желание напомнить, что это, в общем-то, было не решением, а скорее данью отсутствию выбора. — Я слушаю тебя. Кажется, директор выглядел теперь довольно сговорчивым. В самом начале разговора он был удивлен вопросами о том, почему Драко нет в школе, но Гарри был почти уверен, что все эти вопросы он забудет по окончанию разговора, потому что по сравнению со сказанным сейчас они не были существенными. — До момента, пока мне придется сразиться с Волдемортом, я, возможно, останусь в школе. Я хочу, чтобы вы забыли о моем существовании, — сказал он довольно просто, — я не буду ходить на занятия, придерживаться расписания или жить в общих комнатах. Воспользуюсь покоями, которые вы мне предлагали полгода назад. И еще буду появляться в подземельях так часто, как мне заблагорассудится. — Это всё? — уточнил директор, устало снимая очки и откладывая их на край стола. — Всё. — Могу я спросить? — аккуратно поинтересовался он, на что Гарри ответил неопределённым жестом. — Ты выделил визиты в подземелья отдельным пунктом. Это обусловлено вашими… Гарри помотал головой, давая понять, что отвечать на этот вопрос не намерен, и взгляд его был достаточно холодным, чтобы он был уверен, что директор понимал: продолжать что-то выпытывать чревато очередным скандалом. Альбус вообще, к удивлению, стал куда аккуратнее в беседах с ним, и вариантов было всего два: либо он внезапно прозрел, но в то, что раньше он был слеп, верилось слабо; либо не до конца понимал мотивов его поведения и изменений в характере, и теперь боялся делать резкие шаги. Так или иначе директор согласно кивнул. — Это приемлемо, — прокомментировал он, а потом добавил, — но я все же рекомендовал бы тебе посещать хотя бы некоторые из предметов, которые могут пригодиться. — Да неужели, — фыркнул Гарри, удержавшись, чтобы не усмехнуться. Полгода жизни в доме одного из самых сильных боевых магов явно дали ему понять, что школьный курс защиты от темных искусств едва ли даст ему что-нибудь новое, но спорить он не стал, потому что предмет спора был скорее смешным, чем существенным. Попрощались они довольно мирно. Но то, о чем они говорили в последние минуты, было важно для директора, однако — не для Гарри. Все, что нужно было ему, он узнал в первую же минуту, и теперь, спускаясь по лестнице, отчетливо понимал, что плана действий у него нет. Чертов Малфой забрал своего драгоценного сына из школы моментально, как только Гарри обронил ту неаккуратную фразу в доме Северуса, и где теперь его нужно было искать — не было ни малейшего представления. Раздражение поднималось внутри так же быстро, как и раньше, так что он, обессиленно прижавшись лбом к холодной каменной стене на спуске из директорской башни, с силой сжал кулаки и прорычал что-то неразборчивое даже для него самого. — Гарри! — взволнованно позвала Гермиона, которая ожидала его внизу и теперь заметила, как он яростно ударил по стене. Она подбежала и схватила его за плечи, чтобы увести вниз, но Гарри моментально дернулся и вывернулся. — Не трогай меня! — прошипел он, но, заметив взгляд подруги, которая явно ничего не понимала, добавил мягче, — пожалуйста. Гермиона только вздохнула, оглядев его руки и отметив, что костяшки он все-таки сбил в нескольких местах. А потом быстро залечила это простым заклинанием и оставила его в покое, отходя в сторону и давая возможность пройти дальше. Гарри, прежде чем уйти, приобнял ее, невесомо поцеловав в висок, но уже через секунду отпустил и широким шагом направился в сторону комнат, которые были выделены ему давным-давно. Директор это одобрил, стало быть, он должен был позаботиться о том, чтобы комнаты его впустили. Потому что возвращаться в общие спальни было бы в любом случае полнейшей глупостью. *** Осталось уничтожить только Драко и Лестрейндж, а он сидел в чертовой школе без возможности даже узнать, где именно искать Малфоя. Гарри устало вернулся в свою комнату, швыряя на кровать палочку и обессиленно заваливаясь рядом. Ни один из слизеринцев понятия не имел, куда запропастился Драко! Даже его свита, которая раньше ни на шаг от него не отступала, и как это вообще было возможно, Гарри не понимал. А потом, неожиданно даже для себя, он злобно усмехнулся. Надо же, а Северус утверждал, что другие непростительные ему не понадобятся… Ошибался. Заклятие подчинения вообще оказалось весьма удобным, когда необходимо узнать правду, а человек отказывается озвучивать ее самостоятельно. Осталось только Круцио испробовать — и будет полный набор. Однако проблема была в том, что правду никто не знал. Возможно, в курсе был сам Северус, хотя он ведь говорил, что Люциус не знал о том, что его сын — один из крестражей… Теперь, по всей видимости, либо слова Гарри вызвали у Малфоя тревогу, либо Драко, видя, как развиваются события, сам струсил и признался во всем отцу… Так или иначе Люциус забрал своего сына из школы черт знает куда, и о местоположении Драко теперь не было известно никому из тех, кто находился в этой школе. А кого ещё можно было спросить за её пределами, Гарри решительно не понимал. Он не глядя нащупал палочку, а потом снова лениво ее отбросил. В конце концов, он же сам начал учиться беспалочковой магии, так что и продолжать стоило в том же духе. Какая-то фигурка то ли кошки, то ли льва, стоявшая на дальней тумбочке, привлекла его внимание, и Гарри приложил усилия, чтобы испепелить ее. Вышло не с первого раза, но в конце концов фигурка вспыхнула зеленоватым светом, а потом рассыпалась на мелкие детали, собрать которые обратно без палочки удалось тоже не сразу. Со временем Гарри увлекся. К третьему дню занятий он уже делал подобные мелочи без промашек, а заклинания левитации у него и без тренировки получались сами собой. Для того, чтобы использовать что-либо из разряда боевой магии, нужны были живые предметы, так что в ход пошли все те же несчастные подушки, которые превращались в животных, получали разнообразные увечья, а потом возвращались к первоначальному виду. Эти занятия отвлекали от мыслей о том, что Северус, буквально выгнав его теми словами о необходимости возвращения в школу, избавился от него как от лишней проблемы. Какого чёрта Гарри вообще что-либо там себе придумал! Влечение у них было, не любовь. Он флегматично завалился в кресло, оставляя в покое измученную подушку. Зажигать камин почему-то не хотелось. Как будто если ему будет холодно, это поможет держать мысли собранными и не растекаться от усталости. Размышления рано или поздно возвращались к Северусу. Гарри знал, что тот вскоре вернулся в школу, убедился, что он в порядке, что не получил никаких увечий, а потом… потом Северус как будто бы забыл о нём. Он не приходил, не спрашивал о Гарри у Гермионы, не удивлялся его отсутствию на уроках, хотя точно знал, что он в школе! Как будто ему не было никакого дела... как будто ему было совершенно плевать! Гарри сложил руки на груди почти в защитном жесте, хотя защищаться в одиночестве ему было не от кого. Нужно было убить Драко и Беллу. Останется только змея, они справятся с ней, а может быть, даже и не они, ведь Альбус тоже считал Нагайну крестражем, и он мог сам предпринять что-то по этому поводу. Вот о чём необходимо было думать, а не о том, почему Северус который день не появлялся на пороге его комнат. Но приказать себе думать об одном и совершенно не думать о другом Гарри не мог. Поэтому занятия, которые выматывали физически, стали единственным способом сконцентрироваться на мыслях о предстоящей битве и о том, где искать Малфоя. И он раз за разом приходил в своих рассуждениях к тому, что Гермионе всё же придется всё рассказать, но чуть позже. Потому что она могла знать что-то, что помогло бы Гарри, а даже если и нет — вместе они бы придумали что-нибудь более эффективное, чем затворничество в комнате и беспрерывные мысли по кругу об одном и том же. *** Гарри слушал то, что с таким серьезным видом рассказывал ему Альбус, и не мог понять, правдивы ли его слова или это его очередной замысел во имя непонятно чего. Но ведь Гарри уже согласился на все условия директора, и тому было просто незачем пытаться подводить его к какому-то решению. — Профессор Снейп называл мне другую дату. — Да, он говорил о сентябре, — подтвердил директор с тяжелым вздохом, и было видно, что слова даются ему тяжело, — но по последним данным захват школы перенесен на начало мая. — По чьим данным? — моментально переспросил Гарри, прищурившись. Директор не мог не понимать, что, если он врал, неважно, по какой причине, то узнать правду для Гарри не составит труда. — Гарри, — директор покачал головой и развел руками, давая понять, что просто не может озвучить это вслух. — Это он сказал? — с нажимом спросил Гарри, игнорируя его смятение. После недолгой паузы директор мрачно кивнул. Ничего больше Гарри и не требовалось. Ему хватило выдержки, чтобы спокойно попрощаться и даже поблагодарить за предупреждение, но, как только он закрыл за собой дверь директорского кабинета, выдержка растворилась за ненадобностью в считанные секунды. Через пятнадцать минут он уже настойчиво колотил в дверь личных покоев Снейпа, не задумываясь, что это будет первый раз за последние полторы недели, когда он его вообще увидит. Необходимо было выяснить несколько вещей, которые требовали ответов прямо сейчас, потому что от них лично для Гарри зависело очень многое. Дверь открылась меньше, чем через минуту, и Гарри прошел внутрь, не оглядываясь по сторонам, потому что интерьер гостиной не представлял для него интереса. Он моментально направился к Снейпу, который поднялся с кресла и теперь ждал его слов, и спросил сразу повышенным тоном: — Это правда?! Снейп молча и спокойно обошел его, чтобы закрыть дверь, хотя мог прекрасно сделать это при помощи магии. Видимо, это были несколько секунд, чтобы Гарри успокоился, но они его только сильнее разозлили. — Немного конкретнее. — Это правда, — демонстративно медленно повторил Гарри, — что нападение на школу планируется через два месяца? Гарри мог поклясться, что Снейпу не понравился этот вопрос, и это заставило его насторожиться сильнее, чем до этого. — Правда. — Почему ты не хотел, чтобы я знал? — моментально выпалил он с полной уверенностью, что правильно трактовал его недовольство. Сохранять хотя бы внешнее спокойствие было сложно из-за того, что, с одной стороны, его злило все, что происходит, а с другой — он ведь увидел Северуса впервые за все время затворничества в школе. — Не отвечай, — усмехнулся Гарри, видя, что тот действительно не торопился с ответом. — Куда исчез Драко? Снейп указал Гарри кивком головы на кресло, предлагая присесть, но это предложение он полностью проигнорировал, ожидая ответа на главный вопрос, с которым пришел. Он видел, что Снейп не хотел с ним говорить ни на одну из этих тем, но уходить без ответа на этот вопрос он не был намерен, потому что он был ключевым. — Люциус увез его из страны, — спокойно ответил Северус, не говоря ничего лишнего. — Куда? — не переставал настойчиво допытываться Гарри. — Я не знаю. Он хотел задать еще один вопрос, но, наткнувшись на этот ответ, впал в ступор. Даже поднял прищуренный взгляд на профессора, хотя и понимал, что банально врать ему тот бы не стал, и, по всей видимости, действительно не знал этого ответа. Гарри раздраженно завалился в кресло, на которое ему указывали раньше, и боковым зрением отметил, что Снейп занял второе, хотя смотрел при этом Гарри в основном на камин. — Какого черта он его увез? Северус медленно призвал с полки вначале бутылку с коньяком, затем два стакана, а после этого наколдовал несколько кубиков льда. — Успокойся, — произнес он, продвигая по журнальному столику в сторону Гарри один из наполненных стаканов, и Гарри медленно его взял, но пить не стал, а пока лишь поставил на подлокотник. — Драко рассказал отцу о том, кем является на самом деле, когда понял, что смерти крестражей — не случайности, а закономерное истребление. — Получается, — добавил Гарри, дополняя этот рассказ, — старший Малфой больше не считает тебя другом? Ты ведь его обманывал. — Получается, — коротко и мрачно согласился Северус, сделав несколько глотков коньяка. С его стороны это всё было совсем не педагогично, пришла глупая мысль, и Гарри даже усмехнулся ей. А ведь действительно, алкоголь в таких малых количествах помогал ему успокоиться, и этот вариант был куда более мирным, чем если бы Снейп предложил ему какую-нибудь настойку пустырника. Он просто слишком хорошо успел его изучить. — Почему он изменил дату? — Чтобы убить директора раньше, чем тот убьёт его, — логично ответил Северус, и Гарри кивнул, подтверждая, что именно так он и думал. Темный Лорд считал, что именно Альбус все-таки занимается истреблением его подданных, так что ускорение процесса было логичным. Теперь он наверняка готовился в усиленном режиме, собирая свои войска намного тщательнее, чем раньше. В какой-то момент стало противно от осознания, что ведь директор, помимо прочего, выставит на защиту школы в том числе студентов. — Я убью Люциуса, если иначе добраться до Драко не получится, — произнес он, как будто говорил это скорее камину, чем Северусу, и тот моментально обратил на себя внимание. — Послушай меня, — попросил он, на что Гарри не обернулся, а только немного отпил из стакана. — Если бы все было так просто, это не было бы проблемой. Местоположение Драко станет известно в день сражения, поскольку Темный Лорд не пойдет на Хогвартс, не проверив сохранность оставшихся частей своей души. — В день сражения?! — переспросил Гарри, стукнув стаканом о подлокотник сильнее, чем обычно. — Там еще Лестрейндж со змеей! Какого… да мы не успеем ничего! Мы не можем, имея в запасе два месяца, оставить половину работы на последний день! — Это единственный вариант, — безапеляционно заявил Северус, но его тон на Гарри не подействовал. — Это не единственный вариант! Какого чёрта мы не можем напоить сывороткой правды Нарциссу и выпытать всё у неё? Почему не расскажем, в конце концов, правду Альбусу, чтобы он свои связи подключил? Ты будешь просто сидеть и ждать?! Ты сам говорил, что у нас мало времени, а теперь ты предлагаешь ждать! Это идиотский вариант! — Сядь, — резко прервал его Снейп, — и включи мозг. Первым делом после допроса Нарцисса направится к Лорду и выдаст ему всё. Если мы её убьём, чтобы этого не случилось, Люциус доберётся до нас раньше, чем мы успеем сделать хоть что-то! И как ты считаешь, Дамблдор оценит тот факт, что в течение полугода он гонялся за бесполезными побрякушками вместо того, чтобы заняться делом? Насколько возрастет после этого его уровень доверия ко мне? Гарри злобно взглянул на него, а потом резко поднялся, швырнул бесполезный стакан на столик и направился к выходу. — Я сам найду его. — Стой, — Снейп моментально перехватил его за предплечье, оказываясь рядом за секунду, хотя его кресло стояло гораздо дальше от двери. Гарри попытался дёрнуться, но хватка оказалась довольно крепкой, так что он только поднял лицо, вглядываясь в глаза Снейпа и ожидая любого его слова, чтобы напасть. Он был готов сказать что угодно, потому что поведение Снейпа вызывало у него как минимум непонимание. — Мы будем ждать. — Ты будешь ждать, — выплюнул Гарри, еще раз дергая руку, чтобы Снейп его отпустил, но тот продолжал удерживать его так же сильно, как и до этого, а его серьёзный взгляд не сулил никакого приятного продолжения разговора. — Посмотри, что с тобой происходит. Ты говоришь об убийстве однокурсника как о работе, которую нужно выполнить как можно скорее. Опомнись! — он встряхнул его, но Гарри от этого едва не оскалился, однако не успел он сказать хоть что-то, как Снейп добавил: — Еще раз применишь непростительное заклинание к любому из моих студентов — и путь в подземелья будет закрыт для тебя в целях безопасности слизеринцев. Это послужило спусковым крючком, потому что после этих слов Гарри даже пришлось шумно вдохнуть воздух, чтобы иметь возможность дать длинный ответ, а потом он выпалил ему буквально в лицо: — Вот как, значит! А что я должен был делать? Сидеть, как ты, и ждать, пока все само собой случится? Что?! Не умерли твои студенты — и черт с ними, плевать я на них хотел, понятно тебе?! Путь мне будет в подземелье закрыт! — он даже нервно посмеялся, прежде чем продолжить. — Если ты не заметил, я в этой грёбаной школе к тебе и так не приближался почти две недели! И пришел вопрос задать, нормальный, важный вопрос! Думаешь, я бегать за тобой буду в твои подземелья?! Да ты… черт, это просто… да отпусти ты меня! Он наконец вырвал руку из крепкой хватки, еще несколько секунд вгляделся в лицо Снейпа, желая высказать кучу всего остального, но только покачал головой, суматошно набирая в легкие воздух, и все-таки вышел за дверь, громко хлопая ею и направляясь по коридору в сторону лестницы. К черту. Как можно дальше от проклятых подземелий. Если всё, что сказал Снейп, правда, то… то Гарри окончательно ничего не понимал, кроме одной-единственной вещи: он обязан добраться до Малфоя во что бы то ни стало, потому что сидеть и просто ждать было практически самоубийством, и тот факт, что Снейп отказывался это признавать, злил сильнее всего.