Улыбнись бескрайнему небу

      Когда Реборн с Тсуной расписывали сценарий, Айко предпочитала опять же рисовать. Ее дела мафии волновали в последнюю очередь, тем более план оказался донельзя простым. И ее помощь в нем не требовалась. Первым делом было решено собрать на базе всех вонголят, а так же подключить какую-то там Варию. И когда все будут в сборе, они начнут приготовления ко второй части. Поэтому Айко и Тсуна особо не заморачивались и жили в своё удовольствие. Точнее трахались везде, где можно и нельзя. В столовой под камерами, в комнате отдыха, в тренировочных залах, в душевой, в его/ее комнате. Вели себя, как кролики и делали вид, что не замечают никаких смущенных глаз Гокудеры, пытливых — Реборна и возмущённых — Докуре. Они постоянно держались за руку, старались не отходить друг от друга и были счастливы. Или что-то вроде того, Айко не совсем знала, как обозначить это чувство.       Также, когда Савада не был занят тренировками, они обследовали каждый уголок убежища и открывали все новые места. За ужином мафиози обсуждали их дела, а по вечерам парочка опять оставалась наедине. Асано рассказывала ему про особняк Вонголы в Италии, поведала о виноградных полях, выращенных для неё одной, похвасталась личной прислугой и обращение к ней, как к особи королевских кровей. Будущий босс самой влиятельной мафиозной семьи пообещал ей, что это все у неё обязательно будет. В общем, все было идеально. До того момента, пока их план не полетел по пизде.       Первым из прошлого со своей взрослой версией поменялся Гокудера. Затем молодому Ямамото помогла добраться до бункера гостья из Италии — Лар Милч. Она прибыла с плохими известиями, что штаб итальянский Вонголы и Девятый босс пали. Опасения по поводу Бьякурана только укоренились, а Вария до сих пор не выходила на связь. Нагрузку для парней увеличили и тренировки стали проводить в разы больше. Теперь мальчики не появлялись за обедом. Айко кушала либо в гордом одиночестве, либо в компании Хром. Хибари же ещё в первый день вернулся на свою личную базу.       Асано продолжила рисовать. Нашла в библиотеке парочку обучающих книг и решила заняться этим делом всерьёз, чтобы убить скуку. И как стало хорошо, когда здесь объявился Гокудера, потому что проблема с отсутствием сигарет наконец-то разрешилась.       — Эй, ты, — она рисовала в комнате отдыха, когда ее неожиданно окликнули. Да ещё и так бесцеремонно. Она вяло обернулась и с превеликим разочарованием узнала в неизвестном Лар Милч. Эта женщина слегка пугала и за все время здесь Айко старалась ее избегать. — Пошли за мной, — отдаёт приказ и девочка, к своему удивлению, беспрекословно повинуется. Она быстро убрала свои художества и положила под низ кофейного столика, надеясь, что никто их оттуда не достанет.       Синеволосая размашисто вышагивала впереди неё. Асано еле поспевала и ей пришлось увеличить размер своего шага. Высокая, накаченная, с грубым голосом и манерой общения, Лар Милч напоминала Айко ее собственную мать. Возможно поэтому на подсознательном уровне она боялась ее и выполняла все приказы и безобидные поручения. За ужином школьница могла смело проигнорировать Реборна в его просьбе передать ему соль, но попроси Лар ещё хлеба или салфеток, Айко, порой неосознанно, сама вставала и шла на другой конец стола.       Итальянка привела ее на одно из тренировочных полей. Запустила ее внутрь, захлопнула дверь, сняла свой плащ и встала подальше на несколько метров.       — Доставай свою коробочку, — очередной приказ. Айко проглотила ком в горле.       — У меня ее нет, — ее голос дрожит, выдавая враньё с головой. Она несколько лет училась врать матери, но и то всегда не получалось достаточно хорошо.       — Я видела, как ты баловалась с ней в коридоре, — не в бровь, а в глаз. Айко поджала губы. Не следовало ей быть столь опрометчивой. Пусть она и девушка Тсуны, это ещё мало что значит.       Она полезла в карман толстовки. Коробочку и кольцо ей отдал Хибари, ещё когда они летели в самолете в Японию. Но она до сих пор не знает и не понимает, как нужно открывать ее. Кея рассказал, что ей взрослой потребовалось несколько лет, чтобы пробудить в себе пламя. Ее внутренняя сила слаба и непостоянна, и впервые даже чуть не убила ее. Он также признался, что не хотел и не собирался ей их отдавать, но все-таки это средства для самозащиты, а они с Тсуной не всегда смогут быть рядом.       — Я не могу ими пользоваться, — Айко оправдывалась, как маленькая девочка. Она вся сжалась под пристальным взглядом члена CEDEF. Ощущения, словно она опять вернулась в возраст десяти лет и после пощёчины из-за очередного низкого балла по тестам, мать говорит ей, какое она ничтожество и что ничего не добьётся в этой жизни. — У меня нет пламени. Я уже пробовала это делать, — пытается доказать свою невиновность и говорит, лишь бы заполнить звенящую тишину. Но проблема в том, что если она сейчас не замолчит, мама ещё больше разозлится и сорвётся. — Я честно старалась, но у меня не получается. Я спрашивала у Тсуны, как это работает, но он толком не смог объяснить, а Ке-чан…       — Довольно, — останавливает бурный поток слов и Айко замирает, боясь пошевелиться. Это не ее мать. Это не ее мать. Глубокий вдох. Лар делает шаг к ней на встречу. Подходит ближе. Это не ее мать. Она останавливается напротив, слишком близко. Айко поднимает голову и щурится от яркого света, который режет глаза. Она же так не сможет увернуться. Куда она ударит? Справа? Слева? В живот?       — Ты просто позорище, — говорит ей Анна Асано. Она усмехается, заносит руку, и Айко на автомате закрывает голову руками.       — Ты в порядке? — тяжёлая ладонь ложится на плечо и она вздрагивает. Глубокий выдох. Потирает глаза и без резких движений опускает руки. Это не ее мать.       — Да, — отвечает неуверенно, и чтобы исправиться, перестать мямлить, она кивает и подтверждает свои слова: — да, я в норме, — промачивает горло. Она в голове поёт любимую песню Рианны. Нужно отделаться от этого наваждения, поэтому про себя считает до восьми. Нет, нужно петь. Никаких цифр.       — Хорошо, — Лар Милч кивает. — Тогда начнём с самого простого. Садись, — девчонка мигом оказывается на полу. Ноги уже давно подкашивались. Четыре. Пять. Нет, лучше Кэти Перри. — Надень кольцо, — семь. Хватит. — А теперь закрой глаза, сосредоточься, дыши ровно, — да, лучше Кэти Перри. Три. — Отыщи в себе пламя…       — Шесть, — случайно вырывается в слух и тут же прикусывает себе губу, а затем облизывает. Два раза по часовой, один против. Восемь.       В помещении неожиданно раздаётся сигнал тревоги, от чего Асано дёргается с испугу. Девушки переглядываются и бегут на выход. Один, два. Неужели на них напали?       Но, как оказалось, дела обстояли даже хуже, лучше бы враги раскрыли местонахождение убежища и разбомбили его в пух и прах. Айко бы это смогла пережить. Неожиданно посреди Намимори объявились Хару, Киоко и Ламбо с И-пин, парни же пошли их вызволять. Лар решила помочь и отправилась с ними, заверив ее, что их тренировки ещё не окончены. Пять.       К вечеру они все сидели в столовой. Мальчишки еле передвигали палочками, уставшие после тяжёлой битвы. Над школьниками повисло гробовое молчание. Прибывшие девочки приготовили отличный ужин, но тревогу и паршивое настроение вкусной едой никто так и не смог заесть. Засыпали они с Тсуной с тяжёлой головой, даже не притронувшись друг к другу. А на следующий день Айко старательно избегала Лар и пряталась от неё в утаённых местечках. В этот же вечер появилась Хром из прошлого. И она оказалась на порядок милее своей взрослой версии. Она заработала себе пару очков тем, что старалась быть более участливой и ещё не реагировала на Тсуну так, как делала Хром-старшая.       Следующие пару дней парни то и делали, что тренировались. Девочки постоянно готовили и следили за малышней, а Лар к ней больше не приставала. Наступило затишье, но Айко это не радовало. Она лишь начала нервничать вдвойне и казалось, что все вокруг происходит только из-за неё одной. Если бы ее не убили, то Тсунаеши бы не слетел с катушек и не забрал ее в будущее. А Ее Тсуне не пришлось вызволять ее из этой ловушки.       — четыре, — шепчет одними губами. Савада, что уже собирался выходить из комнаты, обернулся и прищурился.       — Что ты сказала?       — Ничего, — она пожала плечами, вовсе не заметив своей оплошности. Десятый взволнованно сел обратно к ней на кровать и осторожно сплёл их пальцы.       — Айко, ты снова считаешь, — утверждает он и натыкается на глаза, полные удивления. И вправду. — Тебя что-то тревожит? Хочешь, я останусь сегодня с тобой на весь день?       — Нет, — качает головой, — тебе нужно тренироваться, — он хочет возразить, — чтобы мы вернулись домой.       — И мы обязательно вернёмся, — обещает ей, оставив след губ на тыльной стороне ладони. Ей просто нужно спеть. И тогда все встанет на свои места. Но кого ей выбрать? Ей так много песен нравится. Может, Леди Гагу? Или Адель? Или Сэма Смита? Или пуститься во все тяжкие и начать с One Direction? — Пойдёшь на завтрак? — убирает ее волосы с лица, поглаживает по щеке и она ластится к его руке, прикрывая глаза.       Семь. Восемь.       И опять по новой.