Глава выберет меня!

      — Цубаки! Цубаки, Раймей у тебя не было?! — обеспокоенная матушка настежь отворила седзи в спальню своей старшей дочери. Та до этого момента крепко спала в своей постели, потому что за окном едва начал брезжить рассвет. Девушка никогда не поднималась так рано.       — …Нет, я спала одна, — озадаченно осмотрелась Цубаки вокруг себя. — А что случилось?       — Твоя младшая сестра пропала… Как оказалось, ее не было дома всю ночь! — гневно, но в то же самое время испуганно, объяснила мать.       — …Как такое возможно?       — Стражник, что охранял поместье, сказал, что слышал какой-то странный шум в ее спальне. Но долго не решался войти, а сама Раймей не отзывалась. Но когда он все-таки заглянул туда — внутри никого не оказалось! Ее наверняка похитили!       — Почему же стражник сразу не доложил об этом?! — подскочила с постели Цубаки в ужасе.       — Сказал, что испугался, что его накажут! Как будто мы бы не узнали о пропаже Раймей с утра! Теперь прошло уже очень много времени… Я надеялась, что, возможно, она сама вернется под утро… Ну, всякое бывает… — матушка знала, какой непослушный нрав был у ее дочери до недавнего времени, поэтому вполне могла предположить, что девушка покинула поместье и добровольно. Но к этому времени все слуги уже были на ногах, и если она хотела остаться незамеченной — ей давно пора было бы уже вернуться. Но Раймей нигде не было.       — Нужно сказать главе об этом! — по-наитию предложила Цубаки.       — С этим не стоит идти к главе, — сказал отец, внезапно появившийся на пороге ее комнаты.       — Почему?! Я ведь… я (все еще) его невеста, он обязательно поможет в поисках!       — Вот именно. Ты его невеста. А не твоя сестра. Это — раз. Во-вторых, мы не знаем, при каких обстоятельствах пропала Раймей. Что если она убежала к какому-нибудь мужчине? Стражник не слышал криков о помощи. Так что, как бы нам ни хотелось — мы не можем отсеять и этот вариант. Если такая информация всплывет наружу — наше имя уже ничем не отмоешь. И, в-третьих, глава и его брат сейчас во всю занимаются подготовкой к войне. Начало выступления планируется уже в этом месяце. Поэтому, до какой-то слабой, никому не известной девчонке им явно дела сейчас не будет!       «Он всегда только и думает лишь о своем престиже! Ах, отец-отец! Ты очень жесток!» — так думала Цубаки, хотя, зная свою сестру, любой вариант, насколько бы он ни казался невероятным — вполне мог иметь отношение к ее сестре. Потому что ее поведение часто руководствовалось какой-то своей особенной логикой.       — И мы ничего не будем делать?! — спросила она. Мать все это время просто молчала, опустив голову.       — Мои люди проведут свое тайное расследование, и найдут Раймей. А до тех пор, нам нужно сохранять спокойствие, и вести себя как обычно.       Цубаки не смела спорить с отцом, она была очень послушным ребенком. Хоть и в корне была с ним не согласна! Ее сестра могла быть сейчас в большой беде!       Дела Раймей в этот самый миг действительно обстояли неважно. Можно было даже сказать, что она была на грани жизни и смерти, лежа в темной холодной камере на полу, с туго завязанными руками и ногами. Волосы и одежда испачкались в собственной крови. Как же так получилось? Что произошло в эту злополучную ночь с этой девушкой?       После их с сестрой откровенного разговора, Раймей не могла не думать о том, что же ей теперь делать дальше. Если будущее ее сестры теперь было более-менее благоприятно, учитывая ее взаимные с Изуной чувства, то ей, чтобы снова завоевать внимание и расположение главы клана, к которому девушка питала привязанность, нужно было как-то действовать.       Плюс ко всему, прошла уже неделя после того, как Изуна посещал их поместье. И с тех пор не было ни одной новости хотя бы от одного из братьев Учиха. Девушка поняла, что если она будет просто сидеть и вздыхать — то дождется лишь того, что Мадара забудет о ней напрочь. К тому же, надвигалась война. Если она не разберется с ним до ее начала — потом могут быть уже абсолютно другие проблемы. Клану будет совершенно не до любовных дел.       Решено. Она сходит поговорить с ним. Зачем усложнять что-то и придумывать велосипед? Если она откроет ему сердце, покается в своих грехах, а может, еще слегка пустит в ход свое обаяние, то все разрешится намного быстрее, чем она планировала изначально! Поэтому, для начала, просто поговорить с ним будет самым здравым решением для нее. Оставалось только тайком выбраться из поместья, когда все будут спать. Просто так в дом к главе родители не отпустят ее никогда в жизни! А сам он приглашение не присылал. Рассказать Цубаки тоже было рискованно, она не могла импровизировать и боялась рисковать, поэтому ни в свои чувства, ни в планы она решила ее не посвящать.       Все могло получиться идеально, но… С самого начала пошло как-то не так.       Сперва ее чуть не засек охранник. Пришлось немало времени потерять просто чтобы застолбить его у своей комнаты, и уже только после этого спокойно пересечь высокий забор. Она не была шиноби, и поэтому одно только это событие отняло у нее столько сил!       Плюс ко всему, у нее не было подходящей для таких «вылазок» одежды, и самое разумное, что она могла сделать для своего передвижения, это надеть кендоги и хакама*, позаимствованные у одной горничной, и заколоть волосы. Но даже эта мера не помогала стать хоть немного менее неуклюжей!       Так же девушка не забыла надеть кулон, что подарил ей Мадара. Пусть видит, что она и впрямь не расстается с его подарком.       По дороге до поместья не должно было произойти никаких эксцессов. Но так думала сама Раймей. На деле, она не ожидала, что, не дойдя совсем немного, столкнется с двумя шиноби с черными масками на лицах.       — …Это невеста главы! — услышала она реплику девушки, что стояла напротив нее. К сожалению, кроме гневно смотрящих на нее глаз было непонятно, кто это, и откуда она ее знает. Хотя голос куноичи был очень даже знакомый. В этот момент Раймей пожалела, что и сама не додумалась как-то спрятать свое лицо. — Что ты тут делаешь?       — Не твое дело, — резко отрезала Раймей, не собираясь отрицать того факта, что она, в самом деле, невеста Мадары.       — Ты такая же злобная, как и в тот раз, — с пренебрежением ответила ей незнакомка, пока человек рядом с ней просто наблюдал.       — О, я узнаю этот голос. Ты же одна из бывших претенденток на роль супруги Мадары? — догадалась Раймей.       Девушка напротив опустила маску, позволяя узнать себя окончательно.       — Да!       — Племянница, не стоило показывать свое лицо!       — Дядя. Эта девка меня оскорбила на смотринах! И, думаю, мы сейчас столкнулись вовсе не случайно! Само провидение послало ее сюда, чтобы мы разделались с ней и я наконец заняла то место, которое заслуживаю!       — А? Ты серьезно думаешь, что если убьешь меня — то глава не узнает об этом? — спросила Раймей, желая потянуть время, чтобы придумать план спасения. Но, как бы то ни было, девчонка озвучила свои намерения перед ней, и теперь у противников в любом случае не оставалось ничего другого, кроме как избавится от нее.       Как назло, место, где они втроем сейчас стояли, было крайне пустынно и совершенно безлюдно. Раймей специально выбрала этот путь, чтобы никто не заметил ее по дороге к Мадаре. Но все пошло не по плану! Что не так стало с ее интуицией?!       — Умико, это будет очень опрометчиво, — еле слышно шепнул ей дядя.       — Если не рискну, потеряю последний шанс стать первой женщиной клана!       — Я не позволю, — холодно констатировала Раймей, вытащив из своих волос металлический гребень и одним взмахом руки рассекла острым концом ей лицо по диагонали.       — Ай!!!       Волосы Раймей рассыпались по плечам, делая ее еще более величественной, чем она казалась этим двоим до этого.       — Хоть ты и не так красива, как я, все же немного жалко, что твое лицо теперь будет обезображено шрамом. Глава ни за что не выберет такую уродину в жены, — покачав головой, сказала Раймей, с наигранным сочувствием глядя на то, как Умико пыталась остановить кровь, струйкой стекавшую с подбородка прямо на землю. — Теперь, убьешь ты меня или нет — для твоего брака это ничего не решит. Его не будет в любом случае. Поэтому, если попросите прощения, я, так и быть, не скажу главе ничего из того, что сегодня было между нами.       Дядя Умико хоть и был невероятно зол из-за того, что эта стерва сделала с ее племянницей, но готовился согласиться с Раймей. Потому что теперь их риск был бы совершенно ничем не оправдан. Но Умико от отчаяния совсем потеряла рассудок, потому что, несмотря на предупреждение, вытащила меч и принялась размахивать им прямо перед носом.       — Умико! Умико, послушай! — напрасно он стремился достучаться до нее. — Умико, у меня есть план!       Раймей понимала, что если они все же не пойдут к ней на встречу — она не сможет им противостоять. У нее нет для этого никаких навыков. Поэтому, когда дядя Умико резко переместился к ней за спину, и ударил по шее — девушка мгновенно отключилась и упала на землю. Больше от нее ничего не зависело.       — Я убью ее, убью эту тварь! Она изуродовала мое лицо, дядя! Я хочу сделать с ней тоже самое! — потеряла самообладание девушка. Слезы и кровь превратились на ее лице в единое месиво.       — Послушай меня. Мы сделаем так, что она будет сильно страдать. И в то же самое время, получим выгоду, а не наказание…       — …Как мы это сделаем?       Дядя девушки принялся связывать Раймей, методично объясняя племяннице свой план, при котором невесту главы обменяют на одного важного заложника, который сейчас удерживает клан Сенджу. Грядет война, и любая боевая единица намного важнее какой-то девчонки, которая пока еще даже не жена главы, а просто его невеста, и то на словах. В совете у него были свои люди, поэтому мужчина ощущал себя более-менее защищенным. Когда Мадара спросит его, почему он сделал это без его разрешения — дядя Умико скажет, что его невеста на самом деле оказалась врагом, и даже напала на Умико — доказательство тому ее рассеченное лицо. Лидер, конечно, все-равно разозлится, но не сможет наказать их за это.       — Хорошо придумано, дядя, — слегка успокоилась Умико.       — Можешь себе представить, что с ней сделают в плену эти безжалостные Сенджу. Она потеряет не только свое красивое лицо. На ней просто не останется ни одного живого места.       Умико даже рассмеялась, слыша это, хотя и почувствовала сильную боль на лице, которое до сих пор кровоточило.       В эту же ночь они привели свой план в исполнение.

***

      Раймей открыла глаза, и почувствовала, как сильно болела ее голова. Пока она не понимала, что с ней произошло, и где она находится. Но тот факт, что она не могла пошевелить руками и ногами сильно ее обеспокоил. Глаза девушки испуганно распахнулись.       — Где я? — еле слышно сказала она, думая, что находится одна в темном помещении, лежа на деревянном полу комнаты.       — Ты в плену у Сенджу. Тебя обменяли на другого заложника.       Девушка слышала, что именно с кланом Сенджу планировалась грядущая война. Но каким образом она очутилась у них в заложниках? Что произошло, когда она отключилась?       «Эта дрянь со своим дядей все устроили? Им не сойдет это с рук… Я выберусь и уничтожу их!» — думалось Раймей. Но в любой ситуации, какой бы скверной та не была, она всегда старалась успокоиться. Она еще не забыла, кем была в прошлой жизни, поэтому морально почти всегда была готова к неожиданностям, пусть и неприятным.       «Наверняка они будут пытать меня, чтобы я выдала как можно больше информации… Но я ведь даже о себе ни черта не знаю! Тем более о клане. Хотя, даже если бы знала, все равно ничего не сказала бы».       Девушка не ошиблась. Шиноби, что были приставлены к ней «добывать информацию» почти не тратили времени даром. Единственное, в чем девушка созналась — так это в том, что она действительно невеста главы клана, Учиха Мадары. А ее отец — некогда великий воин. Но на этом показания жертвы закончились. С целью узнать планы и слабые места Учиха, ее топили в холодной воде, почти доведя девушку до безумия (если учесть то, как она умерла), потом угрожали убийством всей ее семьи, а затем взяли палки и били, пока Раймей не потеряла сознание.       — Умерла? — спросил один из шиноби.       — …Не знаю, — ответил второй, присев рядом с ней, прощупывая пульс, — она ведь даже не пискнула ни разу, хотя я бил довольно сильно. Я не знал, когда следует остановиться.       — Давай отнесем ее в тюрьму, пока она не очнется. И составим отчет о том, что узнали.       Хоть их работа как раз в пытках и состояла, мужчины не получали удовольствия от того, что били слабую связанную женщину. А эта плюс ко всему была еще и такой юной…       — Я попробую поговорить с Тобирамой или Хаширамой, чтобы понять, что с ней делать дальше. Если так продолжим — просто убьем ее… Может, лидер придумает, как можно использовать ее более разумно.       — Да.       Лежа в темнице, девушка очнулась лишь спустя три часа. И тут же закашляла кровью, испытывая еще больше боли. Кажется, у нее было внутреннее кровотечение, и переломаны ребра.       — Больно… Как же больно… — не выдержав, Раймей заплакала, стараясь не всхлипывать слишком громко. Если кто-то услышит, и продолжит пытать ее, она не сможет вытерпеть.       — Я такая слабая… И я просто в отчаянии, — глотая слезы, жалобно протянула Раймей. — Я хочу домой… Я хочу к Мадаре…       — Так ты хочешь домой, или к Мадаре? Ты уж определись.       — Кто здесь? — с тихим испугом произнесла девушка, инстинктивно сжавшись, хоть голос, который она слышала, не звучал враждебно.        — Я.       Раймей слегка повернула голову, не имея сил развернуться всем телом, и никого не увидела, кроме лупоглазой оранжевой лягушки размером с небольшую кошку, которая сидела в углу камеры и таращилась на нее.       — Ты должна быть более осторожна и благоразумна, девушка, — обратилась к ней лягушка, поймав ее взгляд.       — …Прекрасно. Лягушка велит мне быть более благоразумной, ну-ну. Сильно же меня ударили по голове эти садисты… — сказала вслух Раймей, тяжело вздохнув.       — Можешь думать, что я видение. Я не против, девушка, — с улыбкой ответила ей лягушка.       — Ну… ладно. И что ты тут делаешь? — от нечего делать спросила Раймей, понимая всю абсурдность этой ситуации. Хотя, она видела, как ее сестра извергает огонь аки дракон, может и говорящей лягушки не стоило удивляться?       — Меня прислал Гамамару, Великая Жаба-Мудрец. Я его потомок, Генкимару.       — Понятно… — ответила принцесса, совершенно ничего не понимая. — А я — Раймей.       — Очень приятно, девушка.       — …Почему продолжаешь называть меня «девушкой»?       — Люди должны еще заслужить, чтобы такой, как я, запоминал ваши имена. Ваш жизненный цикл такой короткий, и сами вы такие невзрачные. Запоминать мелочи, вроде ваших имен, было бы пустой тратой времени.       — Хм. Действительно, — не могла не согласиться Раймей. Конечно, ей было бы удобнее беседовать с новым знакомым с развязанными руками и ногами, но само присутствие хоть кого-нибудь, кто не пытался ее убить, уже действовало на девушку успокаивающе. — Ну так… Ты пришел, чтобы сказать мне это?       — Как и ожидалось от избранницы Мадары Учиха, ты всегда стараешься перейти сразу к делу. Это очень хорошо.       — …Я не его избранница…       — Разве нет? Тебя ведь здесь держат, потому что ты его невеста.       — Произошло недоразумение, вот и все, — с досадой ответила Раймей. Как бы она хотела сейчас оказаться в объятиях Мадары, слышать его уверенный голос… Быть такой слабой она хотела бы только в его руках. А не лежа на каменном полу в луже собственной крови…       — Как жаль! Видимо, вышла ошибка. Странно… Хотя Гамамару приказал ступать именно к тебе. Хм…       — А зачем ему избранница Мадары?       — Чтобы попытаться уговорить ее изменить будущее, конечно же.       — Будущее нельзя изменить. Как и прошлое, — с грустью констатировала Раймей.       — Но ведь ты своим внезапным появлением из другого мира уже изменила много чего, — сказал ей Генкимару, не позволяя ей задать вопрос, откуда он знает о том, что она «не здешняя», — ты уже нарушила цепочку событий.       — Каким образом?       — Если бы ты не заявилась на смотрины, Мадара выбрал бы ту девушку, которой ты оцарапала лицо гребнем. Но она умерла бы в первые несколько месяцев их совместной жизни от… внематочной беременности, мда. И Мадара с тех пор больше никогда бы не женился и остался один.       — Ты серьезно?! — Раймей была шокирована этим заявлением. Если лягушка говорит правду, значит она и впрямь вырвала из рук Умико возможность стать первой женщиной клана. Однако тем самым она ведь и спасла ей жизнь!       — Да, но я бы не пришел, если бы проблема заключалась лишь в «семейном счастье» Мадары. Видишь ли, девушка, Гамамару видел будущее много раз, и даже с благоприятным исходом в итоге, нынешний глава клана Учиха наломает немало дров…       — Хочешь сказать, пострадает много людей из-за Мадары?       — О, не просто много! Сотни и тысячи! Это будет напоминать конец света!       Раймей, услыхав это, почувствовала, как ее тело покрывают мурашки. Он ведь говорит сейчас как раз о том мужчине, из-за которого она слегка потеряла голову, так? Не решаясь перебивать Генкимару, она внимала дальше.       — Я рассажу тебе о наиболее значимых событиях, которые превратили Мадару, которого ты знаешь, в, своего рода, безумца, ради своей «мечты» чуть не уничтожившего все человечество!!! На какие из этих событий повлиять, и влиять ли вообще — решай сама.       — Не знаю, хочу ли я это слышать… О Мадаре…       — Если хочешь спасти человечество — то должна!       «Пфф… Да кто я такая, чтобы спасать человечество? Да и звучит это слишком пафосно…»       — Я просто желаю помочь Мадаре… Мое вмешательство будет иметь смысл в таком случае?       — Хм… Думаю да, девушка.       — Тогда я готова выслушать.       — Я перечислю лишь те события, что довели его до точки невозврата. Про то, что произошло после этого — я не стану тебе рассказывать. Первое — это смерть Изуны, его брата, во время ближайшей войны от рук Тобирамы Сенджу. Затем, заключение союза с Сенджу. И в завершении — низложение его кланом, как лидера.       Раймей попыталась сесть, чтобы лучше осознать услышанное.       Понимая, какой сумбур сейчас в голове у Раймей, Генкимару решил не торопить ее с ответом, и лишь, услышав ее тяжелый вздох, продолжил:       — Можешь не отвечать мне. И не заставлять себя делать что-то, если ты не хочешь. Я лишь выполняю то, что мне поручил Гамамару, Великий Жаба-Мудрец.       — Я поняла…       — Ну, тогда, прощай, девушка.       — Прощай… Погоди, а ты мне разве не поможешь?!       — Хм… Ладно. Помогу, — ответил Генкимару, принимая благодарный взгляд настрадавшейся девушки. Ей не терпелось выбраться из темницы. Как вдруг ее радость исчезла, не успев появится. — Но не сейчас. У меня есть и другие дела, знаешь ли.       — Э?! Потом помощь уже может не понадобиться!       Не успела Раймей еще хоть что-либо возразить лягушке, как та исчезла. Будто кроме принцессы никого и не было в камере.       Раймей еще долго сидела, периодически вздыхая.       «Правда ли все это? Даже не знаю, что мне со всей этой информацией и делать… Что я вообще могу сделать? А если мое вмешательство сделает только хуже? Но я не хочу, чтобы Мадара пострадал! Не хочу, чтобы ему было больно и одиноко… И я не могу допустить, чтобы Изуна погиб, это разобьет сердце не только Мадаре, но и Цубаки тоже! Раз так, думаю, следует начать с этого. Попробовать не допустить смерти его младшего брата. Но как я могу помешать этому? Я не шиноби, если вдруг окажусь на поле боя — умру в ту же секунду! Значит, надо сделать так, чтобы либо Изуна, либо Тобирама Сенджу, который убил его, не попали на поле боя в этот момент. Такое можно попробовать устроить. И, раз уж я оказалась «засланным казачком», можно использовать это, чтобы найти этого Тобираму и устранить его как можно быстрее…»       Теперь проблема их с Мадарой размолвки была не такая уж большая… По сравнению с той, что навалилась на ее плечи теперь.       Девушка так была занята своими мыслями, что не заметила, как в камеру вошли двое — шиноби, что пытал ее до этого, и беловолосый мужчина, который явно был намного выше по рангу его сопровождающего.       — Вот, Тобирама-сёсей**, девушка, о которой было написано в отчете.       — …       «Зверь на ловца бежит, — подумалось Раймей, — правда, кто из нас ловец?..»