Глава выберет меня!

      В большом двухэтажном доме в квартале Учиха, несмотря на такую тихую и умиротворенную атмосферу вокруг, что стояла в это время суток, явно происходил какой-то переполох. Помимо грохота кастрюль и звона разбитой посуды, в окне из стороны в сторону то и дело пробегала тонкая женская фигура в кимоно с подвязанными рукавами и с фартуком на талии.       — Цуки-чан, тетя занята. Не бей, пожалуйста, тарелки сейчас! — Раймей локтем старалась отодвинуть свою четырехлетнюю племянницу от шкафчика с посудой, которая привлекла большое внимание ребенка. В руках у хозяйки была довольно увесистая глубокая миска, до верху наполненная чем-то.       — А потом можно будет? — не унималась девочка, искренне не понимая, почему тете жалко для нее пару несчастных тарелок.       — Если папа разрешит тебе -то сколько угодно, проказница, — по доброму запретила ей Раймей, все еще замешивая венчиком «нечто» коричневого цвета, время от времени пробуя месиво на вкус пальцем, — Хм… слегка соленое… или наоборот сладкое?..       — Тетя, я тоже буду помогать готовить, — Цуки подставила табуретку, и, если бы ей позволял ее маленький ростик, уже влезла бы к самой плите.       — Может, лучше посмотришь, как там Момо-сан? Ты так утомила ее за день, что бедная старушка даже не имела сил помогать твоей тете готовить ужин, — качая головой, Раймей, наконец, перелила содержимое своей миски в кастрюлю, — у тети и дяди сегодня праздник, ты забыла?       — Нет, Цуки никогда ничего не забывает. Вот, я приготовила вам подарок, — девочка достала откуда-то из-под стола большой альбомный лист на котором в глаза сразу бросалось буйство красок, преобладающим из которых был черный, — Это ты и дядя Мадара.       — О… как это очаровательно, Цуки-чан, — смахивая набежавшую слезинку от умиления, присела возле нее Раймей на коленки, беря в руки «подарок» племянницы к третьей годовщине их с Мадарой свадьбы. Ну и что, что Мадара просто был изображен большим черным пятном с красными глазами и торчащей в разные стороны темной шевелюрой, зато Раймей вышла очень даже ничего… Ну, по крайней мере, можно было удостовериться, что все части тела были на месте — и на том спасибо.       Пока она восхищалась рисунком, совсем забыла о своих кулинарных обязанностях. И лишь оглушительный взрыв сзади вернул ее в повседневную жизнь.       — Ой…- Озвучила Цуки мысли своей тети, глядя, как половина кухни окрасилась в темно-коричневый цвет от взорвавшегося на плите месива неизвестного происхождения.       — …Ну… В принципе можно отметить наш праздник и в фами-ресу*, правда? — сконфуженно спрашивала Раймей будто бы саму себя, представляя, как теперь ей все это отмывать! А Цуки была только счастлива услышать, что теперь им «придется» праздновать не дома.       — Фами-ресу! Фами-ресу! — скакала она вокруг Раймей, хлопая в ладоши, пока та так и сидела на корточках, потирая лоб в задумчивости, — О! Папа идет!       Цуки помчалась в сторону гэнкана, и Раймей неспешно принялась развязывать фартук и рукава, чтобы тоже выйти для приветствия.       Про себя девушка не могла не подумать, что Цуки в таком малом возрасте проявляла отличные способности сенсора. Возможно, когда она вырастет- то превзойдет в этом даже Тобираму…       — Я дома, — появившись в проходе, принялся снимать сандали Изуна, и его Цуки, явно не собираясь дожидаться окончания этого действа, тут же повисла у него на руке.       — Папа! Мы с тетей готовим ужин!       — Какие вы молодцы. Здравствуй, сестренка, — с улыбкой кивнул он Раймей, когда та появилась из-за угла, — поздравляю тебя с третьей годовщиной вашей с Мадарой свадьбы.       — Спасибо. А где же он сам?       — Сказал, пойдет сперва за подарком. Хотя, вряд ли он уже что-то купит так поздно. Думаю, скоро вернется. Я пока помогу тебе с ужином, — сказал Изуна, шествуя на кухню.       — О, кстати об этом… — не успела Раймей предупредить его о «коричневой катастрофе», как братец уже вошел в помещение и мог сам оценить масштабы трагедии без ее слов.       — Готовка — это явно не твое, сестренка…- сохраняя спокойствие, решил сообщить он ей то, что она о себе и сама знала.       — Ладно-ладно, все равно это мне убирать, — расстроенно парировала Раймей, — зато я хороший медик!       Что правда — то правда. Если бы не Раймей, Мадара, да и Изуна тоже, уже давно бы передвигались «на ощупь». Девушка разработала уникальный в своем роде курс лечения их уязвимого места, и с периодичностью раз в полгода заставляла обоих братьев следовать своим ценным указаниям для реабилитации глаз. Разумеется, их зрение не могло восстановиться до идеального состояния — но оно и не падало, и порой даже после длительного использования Сусаноо боли не возникало, особенно если сразу после прекращения активации шарингана съесть специальную пилюлю.       Помимо этого, почти все в клане Учиха обращались к девушке за медицинской помощью. В больнице Раймей не работала, так как боялась не сдать экзамен Хаширамы для этого, но с удовольствием принимала посетителей на дому неофициально, или ходила к лежачим пациентам и старикам сама. Надо ли говорить, как высоко ценили ее в клане за такое отношение. И наличие специального сертификата медика для соклановцев роли абсолютно не играло. Не было ни одного человека, который бы сказал, что девушка не достойна быть женой главы их клана. Ну, или почти ни одного — но об этом позже.       — Ладно, сестренка, я просто шучу, — попытался оправдаться Изуна, не собираясь обижать Раймей.       Почти сразу после этого оба услышали, что в дом вошел еще кто-то.       — Дядя пришел, — пояснила Цуки, уже «помогая» убираться на кухне, вытирая пол подолом своего новенького кимоно.       Раймей в одну секунду посветлела лицом, и вприпрыжку направилась к входу. Ее муж стоял, опираясь о стену одной рукой пока снимал обувь, а другой держал огромный букет белых лилий. Пока он не знал, что девушка уже наблюдает за ним и видит, как он даже не старается справиться на своем лице с довольной улыбкой.       — Тц! Снова ты не надел на миссию свой красный доспех! — возникла она перед ним, стоя на высокой ступеньке, что делало ее даже слегка выше его. Хоть голос ее и звучал строго, но на лице играла улыбка и для пущего эффекта «сварливой женушки» Раймей поставила руки в боки, — Говорила же тебе заботится о своей безопасности! Что будет, если ты погибнешь?       — Как я могу умереть, зная, что чертов Тобирама тут же на тебе женится? — ухмыльнулся он, протягивая ей цветы, — Вот. Поздравляю виновницу торжества.       Раймей приняла необъятный букет, все же стараясь удержать его одной рукой, чтобы другой обнять Мадару покрепче.       Учиха помог ей в ее желании, с большим удовольствием прижав любимую двумя руками, приподняв тем самым над землей и слегка повертев из стороны в сторону. Раймей посмеялась над этим милым жестом и не преминула возможностью осыпать его лицо поцелуями.       — А сам ты разве не виновник нашего торжества? Спасибо за цветы.       Она достала из-за пазухи рисунок племянницы и показала Мадаре. Тот лишь нахмурился, явно обидевшись, что его единственная племянница не могла нарисовать его и покрасивее, но все равно выглядел довольным.       Как Раймей и решила до этого — отмечать маленький семейный праздник пошли в семейный ресторанчик. Туда можно было даже с Цуки, а так как девочка напрочь отказывалась быть дома, угрожая взрослым побегом, то никакого другого варианта не оставалось, как взять ее с собой.       Хоть Раймей и называла их с Мадарой годовщину «маленьким семейным праздником», но на деле — это день для нее был самым важным в году. Может, только за исключением Дня Рождения ее мужа.       По дороге все трое Учиха с удовольствием вспоминали, как же здорово было у них на свадьбе, и как быстро пролетело три года их совместной жизни. И не успели выйти из своего квартала, как вдруг прямо навстречу им показалась чета Сенджу в лице Хаширамы и Мито.       — Ого, вы только посмотрите, у кого нашлось время на своего лучшего друга, — с издевкой, но в то же самое время благодушно, сказал Мадара, сложив руки на груди, — У самого Хокаге Хаширамы Сенджу! Здравствуй, Мито.       Глава клана Сенджу, просто излучавший из себя позитив и радость, моментально поник и принялся оправдываться. Мито напрасно пыталась шепнуть ему в ухо, что Мадара просто подначивает его шутки ради.       — Мадара, я ведь целый день сижу за этими чертовыми документами! Знал бы ты, как я скучаю по тому времени, когда мог просто пойти на миссию… То время кажется мне беспечной юностью…- честно сказал он, — Но не мог же я не прийти и не поздравить с годовщиной свадьбы моих друзей!       — Ха-ха-ха! В такие минуты я рад, что проиграл тебе в голосовании во время выборов Хокаге деревни. Но, не могу не согласится, ты и вправду не годишься для подобной работы, — сказал Мадара, самолюбие которого все же было слегка задето тем обстоятельством, что Хаширама (его вечный соперник) обошел его в этом. Но как бы то ни было — выборы были честными и он не мог никого упрекнуть. Просто ему повезло меньше, а Хашираме — больше. Вот и все.       — Папа, я хочу тендон**, — шепнула на ухо Изуне Цуки, которую тот спокойно держал на руках, проявляя чудеса выдержки, ожидая пока словесная дуэль брата и его друга, наконец, закончится. А вот дочурка явно не унаследовала от отца такое качество, как терпение.       Женщины переглянулись между собой, мило улыбнувшись на это, и решили взять инициативу на себя, дабы потащить своих мужчин уже в ресторан. Пусть там соревнуются, сколько хотят.       — Ох, если бы мы знали, что Цуки-чан будет вместе с нами — взяли бы и Ичиро с собой, — сказал Хаширама своей жене, когда они уже сидели в ресторане, умиленно глядя на то, как Изуна помогал своей малышке скушать креветку своими палочками.       — Он еще слишком мал, — покачала головой Мито.       Их малышу было два с половиной года.       У Раймей с Мадарой не было детей. Конечно, глупо было бы сравнивать себя со всеми остальными. Они, ведь, с ним поженились позже всех остальных! Так говорила Раймей сама себе в своих мыслях.       — Хаширама-сан, — спросила Раймей, решив подумать о чем нибудь другом, — а ничего, что ты оставил свои дела из-за нас?       — Тобирама меня подменяет. Если честно… такая работа идеально подошла бы для него, чем для меня…- снова поник Хаширама. Скорость перемены его настроения была просто поразительной. Мито на его фоне выглядела просто каменным изваянием, ей богу!       — Дело не в том, что ты плох в бюрократии, Хаширама-сан. Просто Тобираме нет в этом равных, — с улыбкой сказала Раймей, ощущая, как Мадара скривился от того, что она хвалит Сенджу при нем.       — Да, ты права, Раймей, — ответил Хаширама, — у него всегда полно новых и свежих идей. Почти все реформы, что мы приняли — были предложены и сформулированы им. Кстати говоря, сейчас он разрабатывает единую систему государственных служб и органов по охране общественного порядка. И попросил меня назначить одного из вас главным генералом военной полиции Конохи, — сказал он, обращаясь к Мадаре и Изуне, — О, простите меня, девушки, что обсуждаю рабочие дела при вас.       — О, нет-нет, это очень интересно! — сместила Раймей своим телом Мадару с его места слегка в бок, сев прямо напротив Хаширамы, — Расскажи-ка об этом по-подробнее, Хокаге-сама.       Мадара с Изуной еще не успели отойти от озвученной Сенджу новости, как теперь уже не могли не обратить внимание на очередной всплеск энергии своей ближайшей «родственницы». Чего она так возбудилась от этого?! У Раймей были на то причины. И вовсе не по тому, что она раньше работала в «сыскных органах».       Хаширама посмеялся над ней, но великодушно рассказал о деталях задуманной Тобирамой идеи внедрения военных полицейских.       «Ах ты, хитрый лис, Тобирама, — с усмешкой думала про себя Раймей, — я думала, что давно выбила из тебя любое желание так неаккуратно вести себя с Учихами. А ты опять за старое? Ну уж нет, ты думал, что никто тебя не переиграет? Не стоило быть таким самоуверенным…»       — Здорово придумал Тобирама-сан! — вместо этого сказала Раймей, — Я согласна возглавить это подразделение.       Все присутствующие (разве что кроме малышки Цуки) пооткрывали рты от шока.       — Раймей…- слегка потянул ее за руку муж, уже хотевший было извиняться перед гостями за неудачную шутку девушки. Но та посмотрела на него такими глазами, и так сильно ущипнула Учиху за ногу под столом, что тот буквально разрывался на части между тем, чтобы замолкнуть и дать своей бешеной жене увесистую затрещину. Но он никогда не поднимал на нее руку, даже когда она действительно того заслуживала. Поэтому и в этот раз не стал.       — Ха-ха-ха, ты серьезно хочешь быть «главной полицейской», Раймей? — внимательно наблюдал за их с Мадарой противостоянием, не понимая, почему девушка так разгорячилась из-за этого предложения.       — Да, очень хочу! Но… Я не могу быть главным генералом, это было бы просто смешно. Поэтому, назначь меня левым министром. А Тобираму — правым министром, и главным генералом по совместительству. Мы с ним отличная команда! И я знаю, как он обрадуется, когда узнает, что мы будем работать вместе! — Рамей понесло. Никто не понимал, шутит она или говорит серьезно, а она все продолжала, — У меня есть в этом способности. Я сильна в организации и регулировании таких вещей, но, коль скоро я женщина — я могу быть начальником в таком ведомстве лишь формально. А номинально смог бы стать как раз твой брат.       — Тогда, почему бы и номинально не стать главным твоему мужу или Изуне? — с лукавой улыбкой спросил ее Хаширама. Он видел, что у девушки есть что-то на уме. Но пока не мог понять, что именно.       — Нет-нет, так нельзя. Конохакагуре — это деревня, созданная в результате объединения двух самых влиятельных кланов в нашей стране. Учиха и Сенджу. Везде и во всем должен быть баланс по отношению к ним обоим. Поэтому… В командовании военной полиции должны быть представители обоих кланов. Иначе позже это может привести к беспорядкам в деревне.       — Я понял, — сказал Хаширама, не переставая удивляться хитрости и дальновидности этой девушки. Да, она, конечно, совсем немного выросла с момента их первой встречи, и до сих пор вела себя так несдержанно. Но все же, в некоторых вещах она стала еще более сведущая. И речь сейчас совсем не о медицине.       Мадара с Изуной молчали, обдумывая то, что сказала Раймей. Они видели в этом предложении просто знак доверия со стороны Хокаге. Мол, вот вам полная власть над жителями, разве вам не приятно от такого жеста? Но на деле, самим жителям совсем бы не понравилось, если бы определенный клан постоянно следил за ними и наказывал за любую провинность. Ведь защищать население — означало не только обеспечивать безопасность за стенами Конохи. Но и внутри нее. И одно дело, когда все решения о взысканиях или поощрениях исходят от главы клана, и совсем другое — от его жены. Любой промах или неверное решение со стороны женщины не воспринимается так категорично, как со стороны мужчины. Этим самым Раймей собиралась прикрывать своего мужа и его брата, представляя их волю перед народом.       Раймей хорошо это понимала с самого начала. Она была детективом, и знала как гражданские не любят, когда их подозревают, или допрашивают. Тем более если они и впрямь виноваты в чем-то! Такова уж людская сущность. Поэтому, она не могла допустить разрешить Тобираме ополчить мирных жителей деревни против ее клана. Она будет играть на опережение с ним.       — Если твой муж не против — я тоже не против, — благодушно позволил Хаширама, видя, что Учиха синхронно о чем-то задумались, и ругая себя за то, что вообще коснулся этой темы на празднике Мадары и Раймей, — В любом случае, вам всем стоит это обдумать позже! А сейчас давайте праздновать! — Поднял он саке за здоровье и процветание молодой семьи Учиха.       Они еще несколько часов сидели и вспоминали забавные истории из своего прошлого, пока Изуна со спящей Цуки на руках не пошел обратно. Через какое то время и оставшиеся побрели по домам.       — Ну и коварная же ты, — сказал Мадара жене, пока они медленно шли рука об руку домой, — как тебе вообще эта идея в голову пришла.       Раймей знала, что Мадара поднимет тему военной полиции Конохи на обратном пути, но, понимая, что муж не собирается ей запрещать делать то, что она задумала — решила немного подшутить над ним.       — Ха! По сравнению с грандиозным планом женить тебя на мне — это просто ерунда!       Мадара схватил ее в объятия, усаживая на высокий парапет.       — Это я женил тебя на себе, дурочка, — с улыбкой сказал он, прижав к себе и положив голову ей на грудь.       Раймей улыбнулась, зарывшись руками в его волосы.       — Я напросилась в ведомство полиции ради тебя, ты ведь знаешь? — спросила она на всякий случай.       — Делай что хочешь. Лишь бы всегда была рядом со мной, — ответил он, не поднимая головы, — Или ты забыла, что я доверил тебе отвечать за выбор того направления, которым мы оба будем следовать?       — Я думаю, так будет лучше. Но, я знаю, что ты хотел бы эту должность…       — Там будет не так интересно, как во время исполнения миссий. И потом, я ведь отдаю ее не кому-то там, а тебе. Это все равно, что вообще не отдавать никому.       — Тц! Вот бы ты с самого начала был таким понимающим! Мы бы вообще никогда не ссорились! — сказала Раймей слегка отстранив от себя мужа.       — Слава богу, что хотя бы я из нас двоих изменился в лучшую сторону! С другой стороны… за эти четыре года ты стала еще соблазнительнее, этого мне вполне достаточно…       — А ты еще более испорченным! Ай!       Мужчина укусил свою жену за ушко, и тотчас переместил их обоих за высокий парапет в траву. Чем они там занимались три часа, пока измятые и раскрасневшиеся не приволоклись домой — было загадкой.       На этом счастливый день празднования третьей годовщины их свадьбы подошел к концу. И на следующий же день, как только встало солнце, утро Раймей началось с «ободряющего» стука дверь в ее поместье.       Не нужно было быть сенсором, чтобы угадать, кто с такой яростью колотит ее двери.       — Злой дядя Сенджу пришел! — посчитала своей обязанностью сообщить Цуки.       — Привет, «злой дядя Сенджу», — поздоровалась она с Тобирамой, который не удосужился даже пожелать ей «доброе утро», и схватив за руку, тут же потащил в главный штаб управления Хокаге.       — Так приятно снова видеть старого друга! — добродушно сказала она будто сама себе, видя в каком ужасном настроении был беловолосый шиноби. Не приходило сомневаться, что по ее милости…       Тобирама так и не отпустил ее руку, продолжая тянуть за собой, пока не усадил в кресло в просторном светлом кабинете, и не сел напротив нее.       — Давно не виделись, дуреха — Учиха! — наконец поздоровался он с ней, — Будь добра объяснить, что за очередную ахинею придумала твоя башка внеземного происхождения!