Глава выберет меня!

      «Черт. В обед Мадара уходит на дипломатическую миссию, я хотела проводить его перед этим…» — с досадой думала Раймей, облокотившись в кресле поудобнее, с нескрываемым ехидством глядя в глаза Тобирамы Сенджу, что сидел напротив, и, скрестив руки на груди, сверлил ее глазами.       Краем глаза на столе она могла разглядеть два постановления — красного и синего цвета, которые подвинула к себе поближе, дабы прочесть содержимое.       «Приказ о назначении Раймей Учиха левым министром (са-дайдзин) военной полиции Конохогакуре. И правым главным военным министром (у-дайдзин) — Тобираму Сенджу» — вот что там было написано.       — Хокаге-сама так быстро приводит свои решения в исполнение, верно? — сказала Раймей, положив листки прямо перед собой.       — Убери это с моих глаз долой! Иначе я разорву их на части! Какого черта ты предложила назначить тебя и меня в министерство военной полиции?! — Тобирама был в ярости. Мало того, что он и так был по горло в работе из-за своего растяпы старшего брата, так еще теперь и это!       Раймей тоже вспомнила об этом, поэтому решила начать разговор так:       — Я сделала это ради тебя, Тобирама-сан.       — Ч… что?!       — Если ты будешь заниматься своими делами, а не проблемами брата — это быстрее всего сможет дисциплинировать его и приучить выполнять свои обязанности (какой бы муторной она не была) самостоятельно!       — Ты-то чего сюда влезла?! — не оценил Сенджу «благородных порывов» девушки.       — Потому что мне близка эта работа по духу!       — Да? А ничего, что ты медик?! Почему не попросила сделать тебя министром по обеспечению здравоохранения?       — Да мне ни в жизнь не сдать тот экзамен на ирьенина, что проводит Хаширама-сан. Не хочу я позориться!       Тобирама обескураженно смотрел на нее. Господи, ей двадцать два года, почему она такая дура?!       Раймей старалась игнорировать этот взгляд, развернув одно из постановлений Хокаге, что лежали перед ней, и на оборотной стороне принялась рисовать какую-то схему с таблицами.       — Раз уж я буду ответственна за организацию, я хочу сформировать аппарат следующим образом, разделив его на два подразделения: криминальной полиции и полиции общественной безопасности…       Девушка продолжала объяснять, исчертив весь первый лист, и, уже переместившись на второй, явно не собираясь заканчивать свое обоснование. Тобирама поначалу боролся с порывом перевернуть на нее стол, но вынужден был слушать, обнаружив, что Раймей судит так, будто и вправду в этом что-то понимает. Ее система содержала в себе все. Даже научный институт и полицейскую академию. В конце ее «презентации» он уже был готов хлопать ей двумя руками.       — Тебе все это, что, приснилось? — спросил он ее, в очередной раз поражаясь тому, чего только не намешано у нее в голове.       — Я на это училась. Ты забыл, что я не «здешняя»? Так и знала, что ты не поверил тогда, — ухмыльнулась она, направляясь в сторону его стола, чтобы найти еще пару листков. Тобирама ничего не сказал на ее реплику.       — С сегодняшнего дня можно объявить о наборе людей в ряды полиции, — продолжала Раймей. — Так как зарплата для таких граждан будет поступать с общих средств Деревни — для начала хватит не более двадцати человек. По пять человек от каждого из главных кланов — Учиха, Сенджу, Сарутоби и Хьюга. Когда экономика будет более стабильна — сможем нанять больше.       «Хм. Она даже это предусмотрела…» — пронеслось у него в голове.       — Ладно. Вынужден согласиться, что ты и впрямь что-то в этом понимаешь. Если так хочешь быть левым министром — будь. Черт с тобой, — сказал он, складывая перед собой исписанные листки Раймей, собираясь использовать их для дальнейшей работы. — Только вот объясни ты мне, когда уже наступят времена, когда ты перестанешь поступать, руководствуясь одними порывами?! — сказал он, поднимаясь из-за стола.       — А ты когда, наконец, станешь хоть чуточку добрее? — вторя ему, сказала Раймей, тоже встав на ноги. — Тебе надо жениться. И тогда вмиг станешь шелковым.       — А что, разве ты собираешься разводиться со своим Учихой? — спросил он девушку, приподняв одну бровь, явно намекая на то, что о своем желании жениться на ней он не забыл.       Раймей не могла не смутиться от этого. Если подумать, она никогда не видела, чтобы Тобирама хоть с кем-нибудь встречался. Получается, что пока она наслаждалась счастливым браком с Мадарой, Тобирама просто продолжал «сычевать» в своем рабочем кабинете с бумажками Хокаге? От мысли о том, что ее друг несчастлив и она первая причина этому, Раймей стало совсем не по себе. Она ничего не ответила на его реплику о ее «возможном и желанном для него разводе», и поспешила удалиться, сославшись на то, что уходит распорядиться о наборе рекрутов со своего клана. Но обещала самой себе поразмыслить об одиночестве Сенджу по дороге домой.       Жизнь редко казалась ей несправедливой. Но Тобирама заслуживал семейного счастья. Он имел, конечно, свои недостатки, но она знала, как бы он берёг и любил свою супругу, потому что однажды испытала это на себе. Но он ведь даже не пытался найти себе кого-то, ведь так? Раймей было жаль его. Так же она жалела и Изуну. У него, конечно, была такая чудесная дочурка, и они обожали друг друга. Но мужчине все-таки нужна поддержка в виде жены. Не сестры, не дочери, не матери. А именно супруги! Приятно ли ей было, что Изуна до сих пор соблюдает траур по ее погибшей сестре? Трудно сказать… Особенно понимая, что Изуна может чувствовать себя одиноко. Но видимо, так же, как и Тобирама, Изуна был однолюбом…       Удостоверившись, что Мадара уже ушел, и она все же не успела проводить его на миссию, Раймей решила заняться набором персонала в отделение своей полиции сразу после обеда. Изуна был на выходном и составил девушке компанию за чаем.       — Как дела, братец? — мило улыбнувшись, спросила она его, видя, что тот будто бы хочет сказать ей что-то, но вот уже в третий раз говорит не то, что собирался.       — Вообще-то… все хорошо, сестренка, — Изуна слегка развернулся к ней полубоком, но это не могло скрыть с его щек легкий румянец. — Знаешь, я хотел сказать тебе…       Раймей старалась выглядеть расслабленной, но не могла не напрячься, когда поняла, что ее родственник вот-вот скажет о том, что его так гложет. Она уже перебрала у себя в голове миллион вариантов, и все они оказались ошибочными, потому что Изуна продолжил:       — У меня в отряде есть одна девушка… — он слегка покосился на Раймей, предвосхищая ее дальнейшую реакцию на его признание.       -…Она… тебе нравится?       — Да… я подумал, что…       — Чудесно! Как я рада! — Раймей схватила его за руку, лучезарно улыбаясь.       — …Правда?       — Конечно! Тебе давно пора было найти себе девушку. Ты молодой и красивый мужчина. Грех пропадать всему этому даром! — окатив его с ног до головы оценивающим взглядом, сказала она бодро.       Раймей говорила искренне. Сестру уже не вернешь. Но она была уверена, что Цубаки и сама бы желала Изуне счастья.       — Я так рад, что ты так считаешь, сестренка! — схватил ее Изуна за плечи. — У меня просто камень с души упал! Я так боялся, что ты разочаруешься во мне! — он раскраснелся еще больше. Благо, Цуки была с няней Момо и не присутствовала при разговоре, иначе подумала бы, что ее папа чем-то заболел.       — Я бы никогда не разочаровалась в тебе. Я хочу, чтобы ты был счастлив, братец Изуна! А то мне больно смотреть на тебя… И если эта девушка будет любить тебя и не будет обижать Цуки-чан, я буду только рада за вас всех.       — Она никогда не обидит Цуки! Она очень-очень добрая девушка, ты сама поймешь это, как только увидишь ее! Она бы стала хорошей матерью для Цуки, — разгоряченно тараторил братец, так и не отпустив плечи Раймей, и ей уже начало казаться, что после его хватки у нее скорее всего останутся синяки.       — Тогда, может, пригласишь ее в гости как-нибудь на днях? И мы все познакомимся с ней! — предложила Раймей, чем довела Изуну почти до исступления. Он только и мог, что обнять ее, и продолжать говорить ей прямо в ухо, как он счастлив.       Раймей, видя его состояние, тоже была рада. Это дало ей надежду на то, что, возможно, Тобирама тоже когда-нибудь сможет избавиться от гнетущей их с Раймей обоих болезненной любви.       Произошедшее за обедом не могло никакими мыслями испортить ей чудесное настроение! Поэтому, ту энергию, что била в ней через край, Раймей с удовольствием посвятила своим новым обязанностям. Поговорив со старейшинами клана, которых теперь осталось лишь двое, девушка разместила объявление о прохождении собеседования в ряды полиции Конохи.       И не успела она занять свое место в своем новом кабинете в военном ведомстве, как тут же один за другим начали приходить претенденты. За весь вечер пришло не менее десяти человек сразу… А ей пока необходимы были лишь пятеро. Хотя она ожидала такой наплыв желающих. Работа в полиции сулила бо́льшую безопасность, чем во время исполнения миссий, плюс ко всему, можно было не покидать деревню, а соответственно и семью. Обещанный заработок был вполне себе удовлетворительный. Именно по этой причине в этот день пришло очень много куноичи, воодушевившись так же и тем обстоятельством, что левым министром сделали женщину, жену главы клана.       Раймей, несмотря на то, что и сама работала детективом, и сейчас занимала такой ответственный пост, не радела душой нанимать девушек… Все-таки, работа была опасная. И она не могла не представить лицо Тобирамы, когда она приведет к нему на утверждение фем-отряд. Во главе с собой…       Поэтому только и могла просить претендентов заполнить анкеты и ждать, пока не наступит планомерное расширение полицейского департамента.       Но одна девушка заинтересовала ее куда больше, чем остальные.       — Приветствую жену главы, Раймей-сама, левого военного министра, — очень официально (и очень сухо) поприветствовала ее вошедшая претендентка, низко поклонившись перед ее столом. Когда она поднялась, Раймей увидела, что нижняя часть лица куноичи закрывала черная шелковая вуаль, свободно свисающая ниже подбородка. Взгляд девушки был твердый и нахмуренным. Но держалась она спокойно.       — Садись, — указала Раймей куноичи на стул, приставленный с другой стороны ее стола. — Зови меня на ты и «са-дайдзин». Так будет удобнее. А ты…       Девушка казалась ей знакомой. Может, одна из ее пациенток? Но она не помнила, чтобы лечила на чьих-то лицах язвы или ранения. А эта куноичи без всяких сомнений прятала лицо по этой причине, а не для конспирации.       — Я Учиха Умико*.       — Умико?..       — Хм. Неужели помнишь меня, са-дайдзин-сама?       Раймей не могла не помнить девушку, которая так отчаянно билась с ней за титул первой женщины клана. И по совместительству ту, которой собственноручно изуродовала лицо острым гребнем. И вот, теперь она перед ней. Пришла просить у нее работу… Хорошее настроение Раймей тут же улетучилось.       — Почему ты здесь? — спросила она спустя небольшую паузу, ровно усевшись в кресле, отложив кисть.       — По тому же, почему и другие. Пришла наниматься на службу, — Умико не понимала, отчего Раймей все так же молчит и смотрит на нее. Она ожидала, что жена главы ее даже не вспомнит. А если и вспомнит — то примется кататься по полу от смеха, видя, в каком положении спустя столько лет находится ее бывшая соперница, статус которой был ничуть не ниже нее самой когда-то. Она решила нарушить молчание. — Как ты и предвещала, са-дайдзин-сама, я так и не вышла замуж. И, чтобы как-то существовать — мне надо работать.       — А где же твой дядя? — спросила ее Раймей, прекрасно помня и его тоже.       — Он погиб на миссии два года назад. Без него мне довольно тяжело выполнять задания… Поэтому…       Раймей понимала, о чем она говорит. Как бы ни была искусна в ниндзюцу Умико, но лишившись своего единственного защитника, она, вероятно, подвергалась нападкам и возможно даже издевательствам со стороны мужчин со своего отряда. Раймей вошла в ее положение, и понимала, что девушке очень нелегко… Она даже готова была забыть все то, что они с ее дядей сделали с ней, отправив в плен к Сенджу. Однако, если бы всего этого не случилось, кто знает, была бы она сейчас с Мадарой или нет? Может ей стоило вообще «поблагодарить» Умико за все?       Только вот Умико осталась ни с чем… С «подарком из прошлого» от Раймей на своем лице.       Пока она раздумывала об этом, в кабинет вошел Тобирама, неся перед собой довольно увесистый поднос со свитками, хмуро разложив их все перед Раймей.       — Просмотри и подпиши все сегодня. Будут замечания или вопросы — ко мне на стол в письменной форме.       Краем глаза он заметил девушку с вуалью на лице, которая лишь столкнувшись с его испытующим взглядом, резко опустила глаза вниз, и симметричная длинная челка, обрамлявшая ее лицо, скрыла выражение лица от Тобирамы. Тот лишь нахмурился еще больше, и, решив не терять времени, направился обратно к себе в кабинет.       От глаз Раймей не скрылось то, что только что произошло перед ее столом. Внезапно сразу две гениальных идеи посетили ее голову.       — Хм, — по-доброму улыбнулась она, принявшись раскладывать свитки по ящикам своего стола, — красивый, правда?       Умико, услыхав ее вопрос, чуть не подпрыгнула от возмущения. Она что, издевается над ней?       — Са-дайдзин-сама. Я пришла искать сюда работу, а не отвечать на глупые вопросы, — ответила она сухо. Умико чувствовала себя крайне унизительно перед человеком, которого ненавидела больше всего в своей жизни. Эта Раймей сломала ей судьбу одним лишь взмахом своей руки. Не только отняла у нее возможность быть главной женщиной клана, но и наградила клеймом старой девы…       И все же ей необходимо было сидеть здесь перед ней, и терпеть ее издевательства. Ей нужна работа, чтобы выжить. А служить в полиции было намного легче, чем выполнять миссии.       Раймей и не думала издеваться над ней. Она не была жестоким человеком, и ей было жаль, что по ее вине Умико все это время страдала. Хоть она и сама была виновата в этом! Но сейчас она приняла решение помочь ей.       — Ты права, Умико. Понятие «красивый» не совсем точно описывает Тобираму Сенджу, правого министра. Скорее, он «статный» и «видный» мужчина, — видя, что девушка напротив нее просто закипает в ярости, Раймей решила отвлечь ее. — Для начала давай просмотрим вот эти свитки, внесем коррективы, и потом отнеси ему все, как он и сказал, на стол.       — …А? …То есть ты… Ты примешь меня на работу?..       — Я уже приняла, если ты еще не поняла. Теперь ты мой пресс-секретарь, и я бы хотела, чтобы мы приступили к документам сейчас же, если ты еще не передумала тут работать.       — Нет-нет! Я не передумала… Спасибо…       Умико, в самом деле, не ожидала, что Раймей вообще станет ее «собеседовать». А она еще и взяла ее самой первой из всех претендентов! Неужели, тем самым она пытается загладить свою вину перед ней? Хах… как будто этого было достаточно…