Железное сердце

      Большой корабль, нагруженный провизией, пони и оружием, быстро шёл на север через Долгое Озеро. Иногда он проплывал мимо льдин, иногда над ним пролетали с криками чайки. Матросы кормили завтраком отряд Торина: они ели все вместе прямо на палубе и пытались поднять себе настроение незамысловатыми шутками и разговорами. Тина часто смеялась и грела руки о большую металлическую кружку с горячим чаем. У одного Бильбо не было аппетита – он сидел на небольшом деревянном ящике и грустно смотрел на север, на огромную Одинокую Гору, возвышавшуюся над всем Средиземьем и освещённую восходом. Свежий ветер трепал кудрявые волосы хоббита.       – Эй, Бильбо! – крикнул Бофур, который тоже уже успел сменить парадный шлем на свою привычную шапку-ушанку. – Чего ты там один киснешь? Иди выпей с нами глинтвейна! Он хороший – эльфийский!       – Спасибо, Бофур, но мне уже хватило того, что было вчера, – отозвался хоббит.       – Тогда хоть чаю выпей, – предложил альтернативу Балин, – с вареньем. Ты же не завтракал, а непозавтракавший хоббит, должно быть, может стать страшнее всякого Смауга! – гномы дружелюбно захохотали.       – Что верно, то верно, Балин, – улыбнулся Бильбо и присоеденился к своим друзьям. Ему дали пирожок с капустой и такую же горячую жестяную чашку с чаем, как у Тины. Торин был очень воодушевлён и часто говорил тосты патриотического содержания, мол мы всех драконов победим, ничего нам не страшно, во славу наших предков и тому подобное. Глоин шутливо флиртовал с Идой, которая прикрывала румяное лицо со светлой бородкой руками и хихикала. Бенгта и Рангильд подливали гномам чай или глинтвейн, за что те вежливо благодарили гномок. Фили и Кили фантазировали насчёт сокровищ, покоившихся под брюхом проклятой рептилии, а Тина их слушала с любопытным блеском в глазах. Всем было хорошо, настрой боевой, и это помогло Бильбо немного расслабиться. "Раз гномы так в себе уверены, то, может, наше положение не так уж и страшно. То есть страшно, конечно же, но, возможно, наш небольшой отряд намного сильнее, чем я думаю... Интересно, где сейчас Гендальф?.."       – Ваше Величество! – подбежал к пирующему отряду матросик.       – Чего ты хотел? – благосклонно спросил его Торин в пышной шубе.       – Мне приказали доложить, что мы прибудем на берег через десять минут, – оттарабанил тот, сложив руки по швам.       Гномы, Тина и Бильбо хором повернулись в сторону движения корабля и увидели, что противоположный берег уже совсем близко. Теперь можно было чётко разглядеть кустарники и деревья, растущие там. Одинокая Гора тоже словно стала чуть выше обычного. "Рядом, она рядом! И дракон тоже! До них рукой подать! Ужас какой... Лучше бы этот драконище давным-давно сдох" – думалось Бильбо, и в животе у него что-то неприятно защекотало. У Тины были другие мысли: "Вот он, наш новый дом! Пусть он сейчас выглядит не очень дружелюбно, но я уверена, что через какое-то время он станет мне роднее моего Леса Фей. Я буду жить там до самой старости вместе с Торином, и наши дети тоже будут править под Горой... В Эреборе. Как я хочу туда попасть поскорее, и выжать оттуда наглого Смауга! Плевать на то, какой он огромный и могущественный – я его не испугаюсь".       – Спасибо, что доложил, – кивнул Торин молодому матросику, решительно поднялся со стула и обратился ко всем. – Готовьтесь к высадке, друзья.       На корабле все засуетились и заходили. Гномы допили чай, а три гномки-служанки собрали посуду и унесли её. Матросы принялись кричать друг другу незнакомые Тине морские термины и команды. Фея-королева подняла голову и увидела, как трепыхаются белые паруса с нарисованной на них блёклой рыбиной – символ Эсгарота. Скрипели от натяжения корабельные канаты, пищали чайки, однообразно шуршала о корабль вода. "Эх, почаще бы плавать на кораблях!" – с лёгкой грустью сказала про себя Тина. Движение судна чуть замедлилось, а берег был уже совсем-совсем близко. Пони немного нервничали и фыркали, а Кили и Фили гладили их по мохнатым мордам и пытались их успокоить.       – Мель! – крикнул капитан корабля. – Корабль дальше не пройдёт! Довезём отряд Его Величества до берега на лодках!       Для Бомбура это была плохая новость, так как добродушный толстяк боялся и воды, и лодок после Лихолесья. Но ничего не поделать, путь до берега у них только такой. Гномов разделили на две группы по одной в шлюпку – все они не влезали в одну. Третьей лодкой повезли тяжёлые мешки с провизией и оружием, а на последней большой лодке – пони. Бильбо плыл в одной лодке с Тиной и пытался понять, как она умудряется быть храбрее него, как она не боится? Хотя, может, у неё просто опыта меньше и она не представляет толком, чем может кончиться их поход. Тина сняла с руки тёплую варежку и трогала воду, чуть нагнувшись через борт.       – Брр, ледяная! – поёжившись, сказала она Бильбо и Торину и посмотрела на свои покрасневшие от холода кончики пальцев. – Тут не искупаешься... А Долгое Озеро хоть когда-нибудь бывает тёплым? – спросила она у матросов, которые усердно гребли вёслами. Лодку покачивало то вверх, то вниз.       – К сожалению, нет, Ваше Величество, – ответил один бородач. – Мы на севере, тут никогда не бывает жары. В самое тёплое время разве что льдины в озере исчезают, но всё равно холодно...       – А мне дед говорил, что вода в озере чуть ли не кипятком была, когда над ним пролетал к Горе Смауг! – с благоговением сказал один из матросов. Бильбо снова сглотнул комок в горле и отвернулся. – Он поливал огнём всё вокруг, и вон ту пустошь тоже! Видите, как там плохо растения растут? И трава жёлтая?.. Это всё из-за него! – В лодке повисло молчание. Было слышно только журчание воды, когда матросы опускали в неё вёсла, а потом звук падающих с них капель. – Удачи вам в борьбе с ним, Ваше Величество, – снова подал голос парень. – Ещё никто не был настолько храбрым, как вы и ваш отряд, чтобы пойти против Смауга... Знаете, что я вам ещё скажу?..       – Помолчал бы ты лучше, Лэнс, – тихо сказал ему бородатый. – Вечно ты со своими страшными байками пристаёшь...       – Но это правда важно! – воскликнул, не удержавшись, паренёк. Потом немного смутился того, как он повысил голос при короле и королеве, но всё же сказал то, что хотел. – Ваше Величество, это может помочь вам победить его. Мой дед был умным и попусту бы говорить не стал...       – Ну так? – поторопил его Торин. У него заблестели глаза – сейчас он станет ещё на шаг ближе к победе над драконом-угнетателем!       – В общем... У Смауга есть уязвимое место. Вы же знаете, что он покрыт прочной чешуёй? – Торин кивнул, и Балин тоже. Бильбо совсем забыл, что они видели это чудовище своими глазами! – Так вот, один житель Дейла, храбрец, пытался убить Смауга чугунной стрелой. Он выстрелил в дракона из арбалета и – представьте себе! – ему удалось отколоть часть его чешуи! – над лодкой снова стало тихо, но на этот раз тишина была радостной. Гномы переглянулись между собой и поняли, что победить стало реальнее. – Теперь у Смауга там, на груди слева, уязвимая, незащищённая часть тела. Его можно убить, попав туда обычной стрелой!       – Спасибо тебе огромное! Ты правда помог нам, – сказал Торин, и остальные тоже выразили парню свою благодарность. Лэнса распирало от той мысли, что он, возможно, станет одной из причин того, что гномы победят и отвоюют Эребор!       Через пять минут они уже высадились на каменистый берег. Набежали облака и скрыли голубое небо, теперь оно стало пасмурным и грустным. В сочетании с обгоревшими, лысыми деревьями и кустами и жёлтой соломенной травкой это навевало тоску. Солнце стало бледным диском, сиявшим над озером. Матросы убедились, что гномы ничего не забыли и готовы к походу, попрощались с ними и поплыли назад к своему кораблю на лодках.       – А вот там Эсгарот, – и Тина указала рукой на чернеющие вдали треугольные крыши домиков. Отряд посмотрел с минуту на юг, на приютивший их Озёрный Город, с которым у них теперь будет так много хороших воспоминаний, и решили, что пора трогаться в путь. Пони оседланы, служанкам тоже помогли на них вскарабкаться, мешки прикреплены к сёдлам, участники отряда готовы к нападению врагов хоть днём, хоть ночью – оружие под рукой, намыто и наточено.       – Пошли! – сказал Торин громко, но его голос быстро увяз в воздухе, как в болоте. Это Пустошь Смауга...       Дневниковые Записи Бильбо:       "С тех пор, как матросы высадили нас на северный берег Долгого Озера меня не покидает ощущение, что наш отряд остался один в целом мире. Вокруг ни души, ни одной птицы, ни зверушки. Словно все вымерли... Или он всех сожрал!.. Тишина тут страшная, как на заброшенном кладбище (собственно, это оно и есть), все звуки вязнут в воздухе и пропадают тут же. Все сникшие. Надеюсь, эта атмосфера не испортит нам боевое настроение, а то как иначе нам идти на дракона? Первый день в Пустоши прошёл скучно – идём себе по полю и идём. Утром поле, днём поле, вечером поле. Спать легли мы тоже в поле. Костёр развели, покурили, обсудили, как будем искать вход в гору. Торин раз двадцать заглядывал в карту, видимо, боясь что-то перепутать, и проверял, точно ли мы идём туда, куда нужно. Судя по его словам, тайная дверь где-то на западном склоне – слева от нас – но отсюда её не видно. Что же насчёт главного входа, то он с юга, то есть до него добраться будет не трудно. Через тот вход и пробрался в Эребор скряга-дракон... (Дальше Бильбо нарисовал гору также, как на карте Торина, и отметил стрелочками секретную дверь и главные врата)".       "3 день в Пустоши. Вчерашний день был точно таким же, как и первый, поэтому мне кажется, что мы идём всего два дня, а не три. Сегодня началось хоть какое-то разнообразие: поле с обгоревшей травой сменилось на розовые вересковые заросли. Тина шла по ним пешком, одной рукой ведя за собой пони, а второй забирая силы у вересковых кустов. От прикосновения её руки кусты чернели, как от огня Смауга... Меня это смущает, но если это единственный способ победить ту ящерицу, то пусть так и будет. Тина очень много тренируется: делает зарядку, пока мы спим, во время привалов не ест, а стреляет из лука. На неё страшно смотреть в это время – в её глазах видно непривычную решимость убивать. Она ждала этого с озлобленным нетерпением. Все понимали, что если ей выпадет шанс прикончить Смауга, она его не упустит...       Вечером Тина сделала ещё одно невероятное открытие, связанное с её силой: она поняла, что тот амулет, который кто-то ей кинул перед отплытием, является чем-то вроде усилителя её внутренней силы. Тина решила попробовать использовать свою силу – совсем слегка, чтобы для Смауга осталось, – как вдруг она так выстрелила, что впереди стоявшее дерево загорелось и заполыхало, как великанский факел! Ей в голову пришла идея, и она сняла амулет. Попробовала снова – сила выстрелила намного слабее и ничего собой не зажгла и не покалечила. Как лупа или очки увеличивают текст, так и эта странная вещица увеличивает её силу в несколько крат. Теперь она не только сумки и кастрюли может над землёй поднимать – отныне своей силой она может поднять на воздух весь наш отряд вместе с поклажей и пони... А может и убить кого-нибудь. С этой силой ей больше нельзя баловаться – теперь она не для развлечений, а для битв. Ну надо же... Кто-то намеренно кинул ей этот амулет. Он знал, что он поможет Тине. Это точно не совпадение".       "6 день в Пустоши Смауга. Я редко пишу – стараюсь не тратить понапрасну свои письменные принадлежности и дневник. В конце концов, он не бесконечный, бумага в нём может и кончиться. И где тогда записывать наши ратные подвиги? (Нарисована улыбающаяся рожица). В целом, за последние три дня не случалось ничего неожиданного. Тина больше не пугала нас своими огненными лучами энергии – кажется, она с ней осваивается и начинает понимать, как она работает. Но нам это объяснить не торопится, мол, это надо чувствовать, на словах это не понятно. Ну и ладно, главное, чтобы ей было всё ясно. Смауга не видно и не слышно, хотя один раз мне приснилось, что он пролетал над нами ночью. Как я тогда закричал во сне! Всех на уши поднял... Неловко... Что поделать – у домоседов-хоббитов разнеженные нервы, мы не приучены кочевать и участвовать в битвах. Я стараюсь крепиться и причитать поменьше, но, честно говоря, мне это очень тяжело даётся. Ещё одна хорошая новость – живность здесь всё же водится. Мы встретили семью жаворонков... Ну и горных стервятников, но это скорее плохая новость. Уродливые птицы, хищные, горбатые. Они ели труп какой-то антилопы, когда мы проходили мимо них. Что ещё хорошо, так это то, что я наконец научился нормально ездить на лошади. Я больше не впиваюсь в поводья мёртвой хваткой, а еду более-менее расслабленно. Мышцы ног первое время болели, но сейчас я привык. Осталось привыкнуть к сражениям и опасности, и всё будет отлично... Хотя вряд ли я к ним привыкну.       Мы всё время идём в гору. То, что мы называли полем оказалось очень пологим склоном, а после него начинается высокогорье, где ещё меньше растительности и где ещё ближе чёртова гора. И, судя по всему, поле уже кончается, так как вереска нам попадается всё меньше и меньше.       Привал мы устроили рядом с обгоревшими развалинами. Оказывается, это и был тот самый сгоревший из-за Смауга город – Дейл. Невозможно поверить, что там, на месте этих углей и обломков, совсем недавно жили люди".       Сентябрь прошёл, начался октябрь, и наши путники наконец-то дошли до главных врат в Эребор. В свете дня гора и пейзаж вокруг неё выглядели великолепно. Перед Одинокой Горой была огромная равнина, которая была ограничена с юга скалами и холмами и тем самым прятала Долгое Озеро и Эсгарот. Среди скал особенно выделялась одна огромная и толстая – Воронья Высота, использованная гномами ранее как сторожевой пост. Оттуда был отличный обзор на Пустошь Смауга и на Гору, но отряд не рискнул туда взбираться – слишком крутой был подъём, почти вертикальный и даже если там и были старые лестницы, то сегодня они должны стать хрупкими, ломкими и опасными. Так что Торин решил расположить отряд у подножия горы, слева от врат. Сами врата тоже загляденье. Древние невообразимой высоты двери были сделаны скорее всего из камня и в данный момент ярко освещены солнцем. На них были выколоты многочисленные узоры и руны, но Тина и Бильбо и даже некоторые молодые гномы не могли их прочесть. По сторонам от врат возвышались пятидесятиметровые статуи гномов-сторожей. В одинаковых шлемах, в латах, в сапогах, в кольчуге, а в руках они держали огромные секиры. Их бороды также были искусно выточены в горе и заплетены в замысловатые косы по старой гномьей традиции.       – Очень внушительно! – только и смог сказать поражённый Бофур и глядел, задрав голову, ввысь, на статуи сторожей.       – Я чувствую себя такой ничтожной рядом с ними, – задумчиво проговорила Тина, тоже неотрывно глядя на врата. Ветер свистел и немного растрепал её косы. Сегодня служанки заплели ей две косы по голове и вплели туда гномьи тяжёлые украшения. – Там, над вратами – балкон? – спросила она, показав туда рукой.       – Да, милая Тина, – громко ответил Балин, перекрикивая поднявшийся ветер. – Представь себе, мы с Торином были на том балконе, когда Смауг прилетел к Одинокой Горе, – Тина вздрогнула и посмотрела на Торина. По его лицу было видно, что это так. – Мы видели его в полёте. Кошмарная гадина, он бы едва-едва поместился на этой площади, – и он махнул рукой на пространство перед входом в Эребор, через которое они целых сорок минут шагали. Эффект на гномов это произвело – они усиленно сглотнули и сжались. – Он так заворожил нас, что мы замешкались и предупредили наш народ о нападении позже, чем это нужно было сделать. Я выводил женщин и детей как можно более незаметно, а Торин взял на себя командование войсками, – Балин приуныл и замолчал ненадолго. Его белая пушистая грива, кустистые брови и борода шевелились на ветру, а голубые глаза выражали безнадёжную скорбь. "Много же этот добрый гном повидал, чего видеть был не должен" – думала Тина. – Сколько потерь было в тот день! Наша армия старалась изо всех своих сил, но они не смогли потягаться с драконом, не знали, как с ним нужно было себя вести... Не знали его слабых мест...       – Но зато теперь мы знаем, – подал голос Торин и сверкнул глазами. – Он неповоротливый и не неуязвимый, убить его возможно, если постараться и тщательно над этим подумать. Времени на это у нас уйма... Вдобавок у нас есть ты, – сказал он мягче и положил Тине на плечи свои ручищи. – Тина, мы конечно же тебе поможем, приложим к этому все свои силы... Но основная нагрузка будет лежать на тебе, так как ты обладаешь способностями, которых нет ни у кого из нас. Понимаешь меня? – Тина поспешно закивала и машинально сжала в руке амулет с лабиринтообразным рисунком. – Вся надежда на тебя.       Отряд затих и любовался Эребором ещё какое-то время. Холодный ветер свистел между скал и таскал по земле песок и мелкие камушки. Лето совсем ушло. Небо светло-голубое, низкое, что типично для севера, и пустое: ни облаков в нём, ни птичек. Это скалистое место выглядело абсолютно необитаемым, поэтому поверить, что где-то здесь, в горе, прячется громадный дракон, было просто невозможно. Кили и Фили начали всё больше убеждаться, что он всё-таки сдох от голода, охраняя горы золота в подземельях Эребора. Но всё же это была не точная версия: несмотря на тишину гномы верили, что хитрый ящер не умрёт так просто, не оставит сокровища без охраны. Он должен быть жив.       После лёгкого завтрака (гномы экономили еду) Торин объявил, что нужно искать тайный вход, пока не наступил День Дурина. Пони и три гномки остались у врат сторожить провизию, оружие и костёр, а все остальные в быстром темпе направились к западному склону Одинокой Горы. Бильбо представить себе не мог, как они будут по ней карабкаться – такая высотища! И склон-то довольно крутой, опасный! Торин разделил отряд на две группы, чтобы поиски шли быстрее, потом снова развернул свою ненаглядную карту и пять раз проверил, точно ли они там, где надо.       – Лестница... – пробормотал он и оглядел гору. Потом он повторил громче. – Ищите на склоне лестницу! Не знаю, как она должна выглядеть, но скорее всего она плохо заметна. Вглядывайтесь в склон!       Да, древние гномы постарались на славу: ни намёка на лестницу не было видно. Плюс эта сторона горы сейчас была в своей же тени – солнце солнце ещё не дошло до сюда, – так что искать какую-то тонкую горную тропинку было ещё труднее. Бильбо бродил вдоль подножия горы, пинал камушки и, щурясь, вглядывался в высоту. Ничего. Ровным счётом ничего не видно.       – Полная безнадёга, – вздохнул он и присел на камень. Тина быстро ходила туда-сюда в двадцати шагах от него и активно искала лестницу, остальные гномы были ещё дальше и, уперев руки в бока, смотрели на крутой склон Одинокой Горы. "Что-то мне подсказывает, что мы здесь ничего не найдём... Что за апатия на меня нашла? Наверное, это потому, что тут мало зелени. А я привык к тому, что всегда, где бы я ни был, можно полюбоваться на кусты, или на цветы... Да даже на насекомых. А тут никого нет, ничего не растёт, кроме мха, – и Бильбо погладил рукой мох, росший на камне, на котором он сидел. – ... Наверное, в Шире уже всё начало желтеть... И мой каштан тоже уже должен быть золотым. Осенью на него очень приятно смотреть из окна. Будто он золотой... Золотой... – и вновь он вспомнил богатства Эребора и то, что к ним никак не пробраться потому, что лестницу не найти. Хоббит вздохнул и упёрся подбородком в ладони. "... Какой, однако, камень удобный мне попался. Плоский, сидеть удобно." Бильбо обернулся и увидел, что камень за его спиной принимает странную форму. Слишком правильную... Словно ступенчатую!. Хоббит проворно вскочил с камня и запрокинул голову. Точно! Незаметные серые ступеньки вели ввысь. Они были узкими и едва отделялись от склона. Плюс они были стоптанными и сглаженными, словно по ним часто ходили. Бильбо захохотал и подпрыгнул, хлопнув в ладоши. "Ну какой же я молодец! Снова всем помог!"       – Эге-гей! Ребята! – завопил он, махая руками, как человек, потерпевший крушение на необитаемом острове. Гномы быстро повернулись к нему бородатыми лицами. – Я нашёл её! Идите сюда! Её только отсюда видно!       Гномы, грохоча доспехами, побежали к Бильбо, который до сих пор пританцовывал от восторга.       – Ты настоящий следопыт, Бильбо! – радостно воскликнул Торин, тоже разглядев узкую вереницу ступенек, выдолбленных в камне.       – Глаз-алмаз! – подхватил Кили.       – Как ты вообще её нашёл?! – с недоумением спросил Нори, который, как ему показалось, обладал очень хорошим зрением и внимательностью.       – Я сидел на её первой ступени, – сквозь смех пояснил Бильбо, – потом понял, что сидится слишком удобно, мол, камни не бывают настолько гладкими сами по себе, и... Вот так!       Двалин раскатисто засмеялся и похлопал сильной лапой Бильбо по плечу.       – Ну молодец, Бильбо! – с чувством сказал Фили. Он чуть ли не подлетал от восторга и был готов прямо сейчас, в эту же секунду бежать вверх по ступеням.       – А ступени-то опасные, – тихо сказал глухой Оин. Он был пожилой гном, успевший познать горы и снаружи, и изнутри. Он, как никто, разбирался в том, как безопасно передвигаться в них. – С них легко можно слететь... Нельзя по ним идти без страховки, Торин.       – Верно. Нельзя.       Все участники двух групп повязали вокруг поясов заготовленный канат, дабы никто не разбился во время скалолазания. Многим стало не по себе.       – Все готовы к подъёму? – гаркнул Торин так, что эхо разлетелось по горе и скалам. Где-то взлетел напуганный стревятник.       – Готовы! – бодро и даже весело крикнула Тина, хотя кричать необходимости не было – она была в веренице второй после Торина. Бильбо был третьим, а дальше шли остальные.       – Всё равно у нас выбора нет, так что готовы, – буркнул Бомбур и потупился, так что его второй подбородок мешком лёг ему на ключицы.       – Что тебя не устраивает, Бомбур? – раздражённо спросил Торин, оглянувшись через плечо на толстяка.       – Я высоты боюсь. К тому же, я такой неуклюжий, что только хлопот там доставлю. Представь, если я оступлюсь на этих крохотных ступеньках, Торин! Я ж вас всех своим весом за собой утяну!       – Тогда не оступайся, – проворчал гном. – Нам нужна помощь каждого, никто не будет отсиживаться. Кто знает, когда мы найдём вход? Может сегодня, может завтра, а может и за неделю не сможем управиться... А теперь пошли!       Гномы начали шагать по лестнице колонной, связанной канатом. Вроде бы каменные ступени были прочными, но у Бильбо уже на десятой ступени начали дрожать колени от мысли, что какая-то из древних ступеней легко может обвалиться у него под ногой. Тину вообще ничего не тревожило: ни пронзительный ветер, ни высота, ни хрупкие выступы в горе. Она легко поднималась за Торином и иногда поглядывала на раскинувшуюся перед ними Пустошь Смауга. На западе были сплошные горы и камни, а на юге было видно тёмно-серое Долгое Озеро, а если приглядеться ещё лучше, то можно было рассмотреть Эсгарот и тёмное пятно рядом с ним – Лихолесье.       – Интересно, а твой Шир будет отсюда видно? – спросила Тина, чтобы взбодрить бледного и напряжённого хоббита. Он тут же очнулся от своей задумчивости, посмотрел Тине в лицо и, улыбнувшись, ответил:       – Хотелось бы... Я по нему скучаю.       – Ты туда обязательно вернёшься... И я когда-нибудь приеду к тебе в гости, вместе с Торином, – мечтала она с улыбкой. Её косы качались на ветру. – И ты покажешь нам свой любимый каштан, а потом мы сходим на рынок и купим там...       "Кхррр!" – зашуршало у феи под ногой, и часть ступени откололась и полетела вниз с большой высоты. Тина даже пискнуть не успела и полетела вниз насколько хватило каната.       – Тина! – крикнул хоббит. Торин резко обернулся и вцепился в скалу рукой, чтобы его не утянуло вслед за упавшей. Бильбо не успел за что-нибудь уцепиться, поэтому его тоже уронило на живот сильным рывком натянувшегося каната. Но, слава Богу, Бильбо не провалился в образовавшуюся дыру, а просто упал на её краю.       – Тина! Бильбо! Вы как?!– засуетились и закричали гномы, выглядывая друг из-за друга.       – Я цела! – напуганным голосом отозвалась она и крепко вцепилась в свой канат, привязанный к Торину и к Бильбо. Под её ногами были десятки метров. – Т-торин!..       – Я сейчас тебя вытащу! – взволнованно крикнул ей Торин, быстро вытянул её за канат и поставил на следующую ступень. Тина была бледной, а её губы почти исчезли с лица – посерели. Испугалась, бедняжка. Торин внимательно и с беспокойством смотрел на неё и на всякий случай до сих пор держал её рукой. Гномы молчали и помогали Бильбо встать на ноги.       – Точно всё в порядке? – спросил гном у феи.       – Угу...       – Я говорил, что лучше бы тебе остаться, – с досадой сказал он.       – Торин, – и её голос стал немного твёрже, а краска вернулась на лицо, – тут опасно не только мне, но и всем нам, и тебе в том числе. В таком случае, остаться со служанками надо было всему отряду, а не только мне... Я такой же воин, как и ты, – и она усмехнулась, – тем более ты сам сказал, что никто не будет отсиживаться. Получается, что ты противоречишь сам себе.       – Вот же хитрая, – наконец улыбнулся Торин и сказал отряду, что можно подниматься дальше. Да уж, лучше бы их снова заставили скакать по веткам деревьев, чем идти по такой узкой горной тропке...       "Пф-ф-ф-ф-ф-ф-ш-ш-ш-ш!" – раздалось в долине. Этот звук был похож на звуки паровой машины, но только колоссальных размеров. Отряд встал, как вкопанный. Камень под их ногами щекотно завибрировал, потом случились ещё два подземных ощутимых толчка, и всё прекратилось. Со склона горы немного осыпался песок.       – Что это? – шёпотом спросил Ори. Его большие от природы глаза стали ещё больше.       – Дракон, мой мальчик, – безнадёжным голосом ответил ему Балин. – Это точно был дракон, – У Тины и Бильбо по спинам пробежали неприятные мурашки. – Смауг-таки живой. Мы сильно недооценили его здоровье, рассчитывая, что найдём его мёртвым.       – Отныне ведём себя тише – только и сказал Торин...