Железное сердце

      «Так вот ты какой, Смауг!» — воскликнула про себя Тина и смотрела на возвышающегося над холмами золота дракона. Этой рептилией невозможно было не любоваться, даже если ты её заклятый враг. Сияющий рубиновым цветом и звенящий золотыми монетами Смауг был настолько необычен, что Тина усомнилась в том, что происходящее — не сон. Она сидела на корточках, потушив факел, так что её не было видно со стороны Смауга. Но сама фея видела его прекрасно… И совсем не видела Бильбо. «Как он там, бедняжка? Где он? Может его засыпало золотом, или на него уже пару раз наступил дракон?..»       Но нашего отважного Бильбо не так-то и легко убить. Он ещё был жив и прятался за колонной, также, как и Тина, не в силах отвести глаз от огромного чудища в непробиваемой чешуе. Грохот золота начал стихать, и теперь в зале было слышно только тяжёлое, сопящее дыхание Смауга.       – Что ж, – внезапно из его пасти раздался почти человеческий голос. Этот голос был глубоким и завораживающим, и словно звучал не снаружи, а изнутри вашей головы! Бильбо вздрогнул, услышав эти два слова. – Это было довольно безрассудно – явиться ко мне в пещеру за золотом и думать, что я от этого не пробужусь, – он сделал несколько тяжеленных, потрясающих почву шагов и поводил головой на длинной шее туда-сюда. Что-то у него в горле опасно клокотало и дрожало – характерная черта всех рептилий. Глаз с кинжальной формой зрачка шарил по каждой золотой монетке. – Драконы спят чутко, а ещё более чутко они следят за своими сокровищами, – он выдохнул струю горячего воздуха и повернул голову в сторону Бильбо. Хоббит понимал, что с кольцом дракон не может его увидеть, но всё же взгляд Смауга был настолько пристальным и мёртвым, что Бильбо тихонько попятился.       – Где ты, вор? – и Смауг опять шагнул тяжёлой лапой вперёд, к Бильбо. Из-под его лапищи лавиной посыпалось золото. – Ты зря прячешься, я всё равно тебя найду. Пусть тебя и не видно, но я могу тебя учуять, – и он стал наклоняться мордой к Бильбо. Ноздри дракона ходили ходуном и пытались обнаружить разведчика. «Ну его к чёрту!» – подумал Бильбо и тихо отпрыгнул за колонну. Морда Смауга с золотым глазом плавно, как корабль, прошла справа от хоббита. Бильбо на цыпочках побежал в другую сторону, уже не раздумывая, насколько сильно он шумит. «БЕГИ, БЕГИ, БЕГИ!» – кричало его подсознание. Смауг уловил шум монеток и резко развернул шею и голову в сторону Бильбо. Хоббит оглянулся в этот же момент и, увидев на себе взгляд дракона снова, испугался и упал на золото. «Вставай и беги! Дурень кривоногий!» – кричал Бильбо на себя и на трясущихся ногах и руках пополз к следующей колонне, словно она может как-то укрыть и спасти его от Смауга. Опять грохочущие и звенящие шаги раздались за спиной хоббита – Смауг, клокоча и дыша горячим воздухом, пошёл за Бильбо.       – Сдавайся, вор, – опять прозвучало у Бильбо в голове. Этот голос буквально заполнял собой всё место в маленькой голове хоббита, вытеснял все мысли, подчинял себе. – Я знаю, где ты. Выходи из тени, если не хочешь, чтобы я вытащил тебя оттуда силой.       Какой-то робкий внутренний голос подсказал Бильбо, что и правда глупо прятаться дальше. Нужно вскрывать карты, другого выхода нет. Бильбо вдохнул и выдохнул пару раз, крепко взялся пальцами за волшебное кольцо у себя на пальце и сдёрнул его. Зрачок в глазу Смауга тут же впился в Бильбо. "Увидел. Он меня увидел". Хоббит тяжело дышал и не знал, что ему теперь делать. Не убежишь, не поборешься, не отвлечёшь. Он теперь в плену у дракона, отныне надо делать так, как он хочет.       – Так вот ты какой, воришка, – усмехнулся Смауг. Бильбо плотно сжал челюсти, чтобы зубы не клацали друг о друга. Тем более он так чувствовал себя суровее и увереннее. – Я успел представить тебя иначе. Думал, это какой-нибудь любопытный из Эсгарота. В былые времена они часто ко мне наведывались. Проникнуть в гору им как-то удавалось, а вот уйти отсюда было не так уж легко, – и Бильбо показалось, что на морде у дракона появилась злорадная ухмылка. – Возможно, ты видел их обожжённые скелеты, когда пробирался сюда.       – Я ещё не успел их увидеть, Смауг... У-ужаснейший, – подавляя дрожь в голосе ответил Бильбо и незаметно спрятал кольцо в карман. – В коридорах было слишком темно.       – Бедные вы создания, – говорил своим бархатным тоном Смауг. – Стоит убрать источник света, и вы беззащитны и становитесь лёгкой добычей для таких, как я... – дракон ещё пару секунд изучил Бильбо. – Ты не человек, вор. И не гном. С твоими сородичами я никогда прежде не встречался. Кто же ты, поведай?       – Я... Я всего лишь Путешественник! – и Бильбо натянул на лицо бодрую искусственную улыбку. – Брожу себе по свету и ищу места, которые меня поразят. Я их уже много видел на своём пути.       – А поразило ли тебя это место, Странник? – спросил Смауг и провёл хвостом по вершине золотого холма. Толстый, как дерево, хвост снова создал золотую, шуршащую лавину.       – В-воистину, – ответил хоббит. Голос у него слегка прервался.       – Раз так, неужели тебе совершенно не приходило в голову что-то украсть отсюда? – и он нагнул голову, почти положив её на золото и сверля Бильбо страшными зрачками. – Хоть один маленький трофей, будь то кубок или корона? Или даже монета? Неужели ты пришёл сюда, чтобы так и уйти ни с чем?       – Да, именно так, – закивал Бильбо. – Я не собирался ничего брать из твоей сокровищницы, о Смауг Страшнейший! Я знаю, что это разозлит тебя, поэтому я пришёл, только чтобы полюбоваться видами – вот и всё!       – Неужели? – с недоверием спросил дракон и медленно повернул чешуйчатую голову так, что хоббиту остался виден только один его глаз. – Никогда за всю свою жизнь не встречал никого, кому не нужно было бы золото. А поверь мне, живу я очень долго! Уж не врёшь ли ты мне в глаза?       – Что ты! Я бы ни за что не осмелился на такую дерзость, о Смауг Громаднейший!       – Не думай, что я настолько глуп, чтобы пощадить тебя из-за одной лести, – прищурился дракон. "Да, правда. Возможно, я переборщил с этими титулами Громаднейший и Страшнейший, – опомнился Бильбо. – Хотя он и правда самое громаднейшее и страшнейшее существо, которое мне доводилось видеть". – Лучше скажи мне, Странник, где прячутся твои верные товарищи?       Бильбо передёрнуло.       – Кого ты имеешь в виду? Со мной нет никого...       – Да, врать ты совершенно не умеешь! – недовольно заявил дракон, шумно поднялся и прошёлся по залу, волоча за собой крылья и обхватывая когтистыми лапами колонны. Земля тряслась от его шагов. Хоббит начал серьёзно опасаться, что на них осыпется потолок, если Смауг и дальше продолжит шастать по сокровищнице. – Ты забыл про мой острый нюх! Его не обманешь. От тебя разит гномами, словно ты сам – гном! Но так, как ты ни в коем случае не он, то ты точно с ними тесно общаешься. Ты пришёл с ними к Горе, но ко мне явился без них, так как испугался, что я их учую. Но я и так их учуял, к великому вашему сожалению. Вы меня недооценили – чтобы ваш план сработал, тебе нужно было бы жить порознь с гномами не менее недели, и только тогда их мерзкий запах успел бы выветриться. Так где они отсиживаются? – и он зашёл к Бильбо с другой стороны и снова навёл на него острые зрачки. Бильбо попятился, готовясь пуститься в бегство, если что. Только он открыл рот, чтобы вновь красиво соврать, как Смауг снова заговорил.       – Я понял. Ну конечно же. У гномов недавно наступил День Дурина... Кто же, как не Торин Дубощит, мог явиться сюда за своими богатствами в этот день?.. Это он, по глазам твоим вижу. Это он пришёл вместе с тобой. И только попробуй мне сказать, что я ошибся, Странник.       – ... Вы не ошиблись, – сдался Бильбо, так как другого выхода не видел – стоило бы ему начать вновь оправдываться, Смауг бы сожрал его тут же. "Хотя, может, лучше было бы, если бы он меня сожрал, чем я бы сдал друзей с потрохами?" Бильбо покраснел и почувствовал себя предателем. "Смауг ловко всё понял, он очень умён – прочитал меня, как раскрытую книгу. Загнал меня в ловушку. Змеюка подколодная... И чего там делает Тина? Ждёт, пока Смауг прямым текстом объявит, что съест меня?!"       – Интересно, – воркотал голос дракона в черепной коробке хоббита, – и чего же этот отважный и сильный гном не пришёл сюда сам? Зачем посылать такое хилое и дрожащее от страха существо прямо ко мне в лапы? Сам умирать не хочет, ясное дело, и потому отправляет на смерть товарищей? Как же это по-гномски! – и его жёлтые, как два янтарных ядра, глаза гневно сверкнули, а хвост, будто у скорпиона, взметнулся вверх и с силой упал в золото. Раздался оглушительный металлический всплеск. Бильбо закрыл глаза, перевёл дух и снова, с опаской взглянул в необъятную морду дракона.       – Мне жалко тебя, маленький Странник. Настолько, насколько может быть жалко кого-то огнедышащему хищному дракону. А жалею я тебя потому, что ты оказался не в самой лучшей для тебя компании. Ты не видишь, насколько тебя не ценят. Ты всего лишь пушечное мясо для Торина, нужное ему ровно до тех пор, пока он не станет королём! – хоббит ничего не сказал в ответ, но отрицательно покачал головой. – Не веришь? Я понимаю, это сложно – посмотреть правде в глаза. Но тебе придётся это сделать, причём прямо сейчас, – у Бильбо засосало под ложечкой: у Смауга опасным огнём засветилась чешуя на груди, словно он готовился изрыгнуть огонь. "Тина, не пора бы открывать огонь? – думал он. Пульс стучал в висках. – Я думаю, что это уже тот самый крайний случай!"       – Ты не должен был быть моей жертвой, – гудел дракон, переставляя огромные лапы поудобнее. – Вины и злого умысла я в тебе не вижу. Но ты попался, и теперь мне придётся отправить твои обгорелые останки твоему другу Торину, чтобы он знал, как соваться туда, куда не нужно! У тебя последняя минута жизни, и я советую тебе потратить её на проклинание подлых гномов, которые загнали тебя сюда и которые убеждали тебя в том, что ты их друг. Ведь это они будут виноваты в твоей смерти – хоть с этим ты согласен?       – Я... не... умру сегодня, – дрожащим голосом, но всё равно уверенно сказал Бильбо и сжал кулаки.       – Вот как? – не удержался от смешка дракон. – Что же, ты собираешься дать мне отпор?       – Не я. Отпор даст кое-кто, сильнее меня.       Только Смауг собрался возмутиться, как в воздухе раздался резкий свист. Мигнула молния, и Смаугу прямо в морду прилетел удар, то ли в бровь, то ли в глаз. Дракон взвыл от боли и недоумения и, потеряв ориентацию и равновесие, загрохотал, смяв и разбросав пару золотых холмов. Грохот стал жутким, каким-то сатанинским, а голос Смауга уже стал больше звериным, чем человеческим. У Бильбо в голове сработала команда "Бежать", и он опрометью кинулся обратно, к той самой лестнице, с которой спустился сюда примерно час назад. Он бежал, а в спину ему летели раскиданные монетки и серьги. Дракон бесновался, а в воздухе ещё пару раз мигнули огненные хлысты и ещё два раза стегнули Смауга по крыльям и по второму глазу. Дракон, пытаясь устоять на лапах, махал хвостом и снёс под самый корень две малахитовые колонны. Треск, грохот, звон монет – в этом золотом озере поднялся целый шторм, а в самом его центре бесилось и орало чудовище. Смауг, предприняв последнюю попытку оборониться от невидимого врага, глубоко вдохнул и облил огнём всё вокруг себя. Загорелось золото, загорелись стены и потолок, ступени лестниц, мостки, ярусы. Всю сокровищницу охватило огнём, стало жарко, как в костре. Бильбо, падая и еле дыша от усталости, добежал-таки до лестницы и наблюдал за этим адским зрелищем оттуда. Огонь везде, куда ни глянь, а посреди него мотает оглушённой головой красный, как раскалённый уголь, дракон. Чёрные суженные от стресса зрачки летают по всему помещению и пытаются понять, откуда было нападение и кто осмелился стрелять в него.       – Я тут! Наверху! – раздался звонкий и чуть срывающийся на хрип голос Тины. Вот этот голос уже был более внушительным, чем тот, которым она произносила свадебную клятву в храме. Бильбо поднялся ещё повыше и тоже пытался отыскать фею глазами... Вот она! На самом высоком ярусе. Стоит среди огня, с расправленными плечами. Её лицо тоже стало цвета золота и немного блестело от пота – всё-таки жара стала серьёзная. Дракон увидел её и замер в каком-то странном замешательстве. Словно он узнал её.       – Волшебница! – прорычал он. – Быть того не может... Как тебе удалось от меня скрыться? Почему я тебя до сих пор не заметил?       – Наверное, совсем нюх потерял, пока храпел здесь на горах золота! – крикнула она ему.       – И всё же я повторюсь: как тебе удалось обмануть меня? – спрашивал дракон, игнорируя дерзость в свой адрес.       – Возможно, с помощью вот этого? – и она вытянула перед собой руку, держа в кулаке за шнурок свой медальон. Глаза дракона сверкнули, как при виде золота. – Ты знаешь, что это, не так ли?       – Знаю. А вот знаешь ли ты, девчонка? – спросил хитрый дракон, пригнувшись ближе к плавившемуся от жары золоту.       – Я хочу услышать это от тебя, – вывернулась Тина. То, что она не знает, что это за штуковина, заставило бы дракона действовать решительнее. Пока же он её опасается.       – Это Скрыватель ручной работы. Его сделали твои сородичи-маги, которых я перегрыз с добрую тысячу! – Тину эти слова не поколебали, хотя цель у них явно была напугать фею. – С помощью этой вещи маги скрывают друг от друга свою силу. Скрыватель глушит потоки энергии и не даёт им выдать твоё магическое происхождение. Он, можно сказать, предназначен для шпионских целей. Но также он является и усилителем энергии в бою. Как увеличительное стекло... Так что тебе повезло обладать такой ценной вещицей. Их в мире по пальцам можно пересчитать, так как изготавливаются они жутко долго и муторно.       – И зачем тебе рассказывать об этом мне? – прищурилась Тина.       – Я не думаю, что с помощью этой информации ты мне навредишь больше, чем уже навредила. Так что не с целью дать тебе фору, не надейся, – гордо оскалился он, но всё ещё с опаской глядел на медный плоский кружочек на шнурке.       – А почему этот медальон работает с тобой? Почему ты тоже не чувствовал мою силу? Ты же не маг.       – Я не маг, слава Всевышнему, – презрительно пророкотал дракон, – но при этом я магическое существо. Я умею гипнотизировать, в каком-то роде читать мысли, насылать порчи, проклятия и болезни... Возможно, ты уже знаешь о Драконьем Недуге? – Тина скрипнула челюстью. – Болезнь, поражающая тех, кто зарится на золото драконов...       – Это не твоё золото! – опять крикнула Тина своим новым, с хрипотцой, голосом. – Ты его отнял и возомнил себя его хозяином! Оно было золотом гномов в десятки раз дольше, чем твоим! Ты не имеешь на него никакого права.       – А тебе-то какое до этого дело? Кто ты такая этим сварливым гномам, чтобы так переживать за "их" сокровища?       – Я их родственница. И королева.       – Ха! – едко усмехнулся Смауг, покрытый огнём с ног до головы. – Тогда всё ясно... И снова Торин отправил выполнять грязную работу кого-то, слабее его.       – Я не слабее, – процедила фея. – Забыл, как получил молнией по морде? – и она чуть напрягла руку. Смауг оскалил зубы и злился про себя, что вынужден стоять под прицелом у этой маленькой наглой феи и выслушивать её оскорбления.       – В твоих же интересах не допускать Торина к золоту. Ты делаешь ему медвежью услугу, глупая волшебница! Сама посуди, что с ним будет, как только он захватит мои сокровища? Сможет ли он противостоять заклятию, наложенному на горы этих древних богатств, с его-то генами? Сможет ли он оставаться прежним?.. Под силу ли ему будет не променять на золото тебя?       – Ты просто хитрый змей! – разозлилась Тина. – Не делай вид, что тебе не плевать на меня и на Торина! Не притворяйся, что даёшь мне добрые советы! Ты просто ищешь оправдания, чтобы сохранить золото своим! Ведь тебе только это и нужно! Признайся!       – Я не буду тебе ни в чём признаваться, – снисходительно отозвался из пламени рубиновый дракон. – Можешь не верить моим словам, можешь поверить и сделать выводы – всё в твоих руках... Но скажу одно: пусть я и хитрый, однако это не значит, что я лгу абсолютно всегда.       – Как бы там ни было, я не могу тебе верить. Ты мастер заговаривать зубы, к тому же я не вижу для тебя смысла как-то помогать мне... Ответь мне ещё на один вопрос, пока мы не вступили в бой: что ты имеешь против таких, как я?       – Ты имеешь в виду, против магов?       – Именно!       – "Что я имею против магов"? Да ты совсем не знаешь истории своих предков? – Тина молчала, так как правда ничего про них не знала. Дракон громко выдохнул через нос и, рыча, пояснил. – Твои милые родственники в своё время перебили большую половину моего рода! Вешали головы драконов у себя дома на стенах, как трофей, ели наши потроха на ужин и делали из нашей чешуи броню! Они охотились на нас для забавы, они держали нас в клетках, как экзотических животных, дрессировали нас и занимались прочими унизительными вещами! И ты ещё спрашиваешь, что я имею против магов? Да я их ненавижу!       – И что же тебе мешает убить меня прямо сейчас? Зачем сотрясать воздух проклятиями, если можно просто сожрать меня и отомстить тем самым всем моим предкам?       Дракон, глядя на Тину исподлобья, рокочуще зарычал и не стал отвечать.       – Всё верно, – негромко сказала Тина и покивала головой, – ты просто не можешь меня съесть – ты боишься. Значит, силы у нас почти равны. В таком случае, – и она снова надела себе на шею амулет. Дракон напряг лапы и пригнулся, готовясь к обороне. В этот момент он был похож на загнанного в тупик тигра, – кому-то из нас пора напасть первым.       – И первым буду я! – дракон резко втянул в себя воздух, и у него изо рта хлынула направленная огненная струя, которая с треском и шипением облепила верхние ярусы сокровищницы. Тина вовремя упала на пол и скрылась за бортиком. Весь огонь пролетел у неё над головой, обронив ей на плечо лишь сажу и пепел. Фея поднялась и, согнувшись пополам, перебежала в другое, ещё не горящее, место и пальнула пару раз в дракона оттуда. "Втиу! Втиу-у!" – свистели молнии. А следом за свистом шёл гром, не уступающий грому от шагов Смауга. Она попала ему по шее и ещё раз по крылу. Только дракон повернулся к Тине, как она опять согнулась и побежала в новое место. Ярусы снова обдало огнём – Смауг упрямо пытался спалить фею заживо. Но она была слишком маленькая и шустрая, чтобы так легко ему попасться. Адреналин, гонка и грохот взрывов совершенно лишили её страха перед Смаугом. Она опасалась его, пока сидела в укрытии, но стоило ей выстрелить в него, и он перестал ей казаться настолько неуязвимым и жутким. Она поняла, что это всего лишь большая ящерица в броне, которую реально победить и убить. Она это сделает, любой ценой.       Дракон словно совершенно озверел от ярости: он не произнёс больше ни одного человеческого слова, а просто рычал и рокотал драконьим рёвом. Его было слышно не только в сокровищнице – гномы, сидевшие на горном выступе, тоже услышали этот шум и поняли, что Смауг всё-таки пробудился. Они быстро собрали все копья и луки, что у них были, и побежали по тёмным коридорам, чтобы всеми силами помочь своим маленьким друзьям. Тина всё ещё носилась невидимкой по ярусам, спускаясь всё ниже и ниже, а дракон всё не успевал её заметить и мазал огнём не туда. Когда он очередной раз облил стену огнём и увидел, что тем самым ни капли не покалечил Тину, он взревел и швырнул в стену целый малахитовый кусок колонны. Дикий грохот и треск камней. Тина мышонком вынырнула из эпицентра разрушения и снова осталась цела. Вот она уже на холме золота: собранная, боевая и решительная, как никогда прежде. Ей отсюда было прекрасно видно слабое место Смауга – щель в его броне на груди. Она реальна! Тина подумала пару секунд и очередным разрядом энергии привлекла внимание дракона к другой стене. Смауг тут же кинулся туда, угрожающе пыхтя и расправив чёрные, как у самого Дьявола, крылья. "Надо загнать его в угол, – говорил внутренний голос Тине, – и там хлестать его до одурения, а потом, когда он станет слабым и вялым, вонзить в него меч".       Тина побежала вслед за драконом, а дальше начала делать то, чего никогда не делала, но что ей усиленно подсказывала интуиция: она начала что-то колдовать. Чувствовала, как сквозь неё потоками и ручьями текут неизвестные ей силы и собираются в какое-то оружие, которое прибьёт Смауга. В итоге у Тины получилось создать целую стену из энергии, через которую ничего и никто не способен пройти. Смауг обернулся, увидел Тину и, торжествуя, выплеснул ещё один поток огня. Но ни одного уголька не долетело до феи: весь огонь остановился перед ней, словно она стояла за стеклом. Тина сделала толкающее движение рукой, и эта стена стала ближе приближаться к Смаугу. Дракон с досадой фырчал, пыхтел, но невольно отступал перед магией. Бессильная ярость и жажда мести терзали его, но он не мог убить свою обидчицу. Не мог ничего, только пятиться от стены магии в угол и видеть, как фея уже считает его побеждённым. Магия наступала, Тина наступала, а Смауг уже упёрся в стену хвостом. "Ну уж нет, не дамся!" – подумал дракон, снова подцепил лапой малахитовый кусок разрушенной колонны, который валялся у него под ногами, и изо всех своих сил шваркнул его об стену. К сожалению, эта стена оказалась одной из самых тонких в сокровищнице, поэтому дракону удалось её пробить. Образовалась дыра, камни осыпались под ноги дракону. С улицы хлынул холодный ночной воздух, и стало видно звёздное тёмное небо. Дракон, сияя золотыми и рубиновыми отливами, начал ловко выползать наружу.       – Нет! – закричала Тина, разорвала стену магии и побежала за драконом. "Не уйдёт, не уйдёт!" – повторяла она про себя, разбежалась хорошенько и, прыгнув, как кенгуру, зацепилась за кончик его хвоста, ещё находившегося над землёй. Зацепившись, она быстро поползла по хвосту вверх, вдоль драконьего позвоночника. Чешуя дракона была жёсткой, как камень. Об неё было вполне реально сломать меч, так что Тина даже пытаться не стала проткнуть броню Смауга. Дракон чуть присел, развёл крылья и с толчком взлетел над Пустошью. Тина взвизгнула и зацепилась руками за шип на спине дракона. Всё у неё внутри ухнуло куда-то вниз от неожиданного взлёта, и быстро стало темно – они улетели от ярко-освещённой пожаром сокровищницы. Ветер хлестал Тину по лицу, словно плетью, и косы постоянно лезли ей в глаза и в рот. Она отмахивалась от них и закидывала их за плечи, но они опять возвращались. Смирившись с тем, что косы и дальше будут развеваться, как флаги, у неё перед лицом, Тина осторожно продолжила идти по спине дракона, крепко хватаясь руками за его шипы. Смауг уже давно понял, что фея у него на спине, но всё же он не опускался до того, чтобы, как вшивая собака, клацать над ней зубами и пытаться стряхнуть её лапой. Вместо этого он просто выделывал дикие и опасные виражи, чтобы Тина слетела с него сама собой. Дракон резко повернул налево и наклонился чуть ни не на девяносто градусов, так что одно его крыло смотрело в небо, а другое – в Пустошь под ним. Тина повисла на одном из шипов и завизжала. Но, ухватившись крепче, замолкла. "Не смей бояться, не смей визжать. Ты воин, войны не кричат, а убивают" – ругала она себя. Дракон снова вернулся в горизонтальное положение, но не надолго: вдруг он завертелся спиралью влево, так что небо и земля крутились вокруг Тины и оказывались от неё то справа, то слева, то над головой, то под ногами. Она сжала шип дракона до боли в мышцах и думала только о том, как бы с него не соскользнуть и не улететь в ту пропасть, что под ними. Её то встряхивало в сторону – да так, что чуть ни отрывало руки, – то её начинало тянуть вверх и запрокидывать, то она вдруг соскальзывала куда-то вниз. Смауг набирал обороты и вдруг стрелой, сложив крылья, взметнулся высоко в небо. Он взлетел куда-то в небесную черноту, и Тина с ужасом успела заметить, что отсюда Одинокая Гора – мелкий холмик, бугорок. Её бедные нежные руки обледенели от ветра, который дул на этой высоте. Щёки и нос тоже потеряли чувствительность. Тина, сжав клацавшие зубы, продолжила продвигаться по Смаугу, перебирая шипы онемевшими пальцами. "Не думай о драконе, не думай о высоте. Главное – держаться крепче и идти. Надо добраться до его груди". Тут дракон сделал ещё один красивый со стороны вираж: он вдруг замер на максимальной высоте, вывернулся и полетел в противоположном направлении, по диагонали вниз, головой к земле и животом кверху. Тина в этот шуткий момент оказалась висящей на шипе на одних руках. Теперь спина дракона для неё была над её головой, а её ноги качались над пропастью. "Это шанс! У него грудь сверху! Надо залезть туда и просто вонзить меч!.. Не представляю, как я после этого выживу. Скорее всего не выживу, а просто разобьюсь вместе с драконом". Тина, рыча и дрыгая ногами, подтянулась на руках и, наступая на шипы и цепляясь за чешую дракона руками, поползла к его груди. Она очень рисковала упасть, а если он вдруг решит развернуться обратно, животом вниз, то её сто процентно стряхнёт на землю. Но Тина, упрямо и не раздумывая лишних секунд, ползла к щели в чешуе гада. Он стремительно приближался к земле и не собирался тормозить. Возможно, он хочет размазать Тину о землю, а потом пережрать всех гномов. Вот его план! Что ж, надо его опередить.       Тина титаническими усилиями доползла до грудной клетки огромной ящерицы, которая всё ещё со свистом летела вниз, в Пустошь. Фея не легла и не присела, чтобы перевести дыхание – она твёрдо решила, что каждый миг на счету. Время замедлилось, и каждая секунда прочно врезалась фее в память и длилась словно час. Тина с лязгом выдернула меч из ножен и, замахнувшись из-за головы и крикнув, всадила его в щель между чешуйками настолько глубоко, насколько могла – до самой ручки. Металл вошёл в дракона удивительно легко – как лопата в сугроб. Край меча тут же окрасился в тёмно-красный цвет вытекающей из артерии крови.       Примерно через секунду дракон взревел, резко развернулся брюхом вниз и рухнул в Пустошь. Земля задрожала. Проехавшись добрую сотню метров на животе и подняв собой огромное облако пыли и земли, Смауг замер, раскинув крылья по земле, разинув зубастую пасть и забыв закрыть свои жуткие жёлтые глаза. Они так и остались открытыми и за минуту покрылись поднятой пылью. Смауг издох.