Мой класс покоряет аниме!

      На кухню ворвался красноволосый парень. Окинув взглядом бьющегося в конвульсиях подростка, не спеша подошел к девчушке и насильно открыв рот, вылил в него непонятную красноватую жидкость.       Шизуки еще секунд десять дергалась, после чего без сил обмякла. Подождав еще несколько секунд, предположительно Сасори спросил у отходячих от шока подростков: — Аллегрия на растительные масла у нее есть? — Да нет вроде… — Значит все будет в порядке. — Подожди, это точно нормальная реакция? — Вполне. Кровотечение остановиться, немного поспит и придет в себя.       Хидан вошедший сразу за Сасори убедившись что с подростком теперь все более менее нормально подошел к Тоби. — И какого хуя это было?! Тоби, ты чё сделал? — Тоби хороший мальчик, Тоби не плохой, Тоби ничего не делал.       Масочник без промедления ретировался за спину подрывнику. Блондин в свою очередь обратился к Хидану: — В смысле, почему это сразу Тоби?! А те двое которые с ней все время ходили, они разве нихера не могли сделать?! Это по-любому они что-то с ней сделали! — Не неси херню! Ты их видел?! Они не сильней генинов, они даже дикого кролика поймать не смогут! Да они неженки, что первый, что второй!       Подростки осознав что лучше к ним не лезть, отошли с бесчуственным телом к дивану. В разговор вступил красноволосый. — Я поддерживаю точку зрения Хидана. Дейдара, мы не в детском садике, мы преступная организация отступников S класса. Тоби должен что-то уметь, Пейн его просто так не взял бы. — Сасори! Ты чё сюда лезешь, это вообще не твой разговор!       Блондин, как бы то сумбурно не звучало, был готов взорваться от злости. — Я просто указываю тебе, блонда, на очевидное. Вы своими ссорами сейчас поднимете все логово на уши. — Тоби хороший мальчик… Тоби не плохой… Обито по-быстрому выбежал с кухни оставив напарника отдуваться за него. Тем временем в госпитале…       Тадако лежал в одной из палат под присмотром Шизуне. Состояние подростка в целом стабилизировалось, однако тот на середине пути отключился и досих пор не приходил в себя. Помощница Хокаге затруднялась поставить точный диагноз, ей казалось что это просто нервы сдали у подростка и единственное что мешало ей подтвердить данное предположение, было затрудненное дыхание. От стресса и переживаний дыхание сильно не ухудшается, хотя, это может быть какая-нибудь врожденная болезнь… Шизуне оставила медсестру присматривать за  состоянием Тадако.       Минут через двадцать подросток проснулся с дикой головной болью, от которой хотелось просто разбить череп, только лишь бы не чувствовать ее. К нему сразу подбежала медсестра и поправив капельницу, спросила о самочувствии. Получив в ответ: «жить можно», девушка по нос укрыла подростка больничным одеялом и оставив пластинку с таблетками вышла из палаты.       B это же время в зале суда судья объявил о выговоре Данзо Шимуре в 13 лет. Многие из представителей стороны обвинения были недовольны таким малым сроком, однако, из-за инициативы вернувшейся обратно Цунаде, было принято решение, как бы то мерзко не звучало, в скором времени изъять глаза Учих из тела бывшего главы Корня, как было сказано для научных исследований. После этого всех людей отпустили, а Данзо увели в карцер двое джоунинов под присмотром Цунаде. Следующего главу Корня (или уже не Корня) Цунаде выберет после полной проверки и перегруппировки самих охранительных органов.       Весть о том что главу Корня посадили бытро рассосалась по деревне. Подростков же после суда направили в больницу, к своему товарищу, которому во время судебного процесса стало нехорошо. Тадако в это время уже проснулся и решил что больше не хочет отвлекать медсестру, а потому просто заснул. Тук-тук! — Тадако, как ты тут? — Мы даже не заметили как ты ушел. — Да разойдитесь вы, как в улей попал.       Шу пропихнулся в палату через толпу своих друзей, которые еще и дверь нормально не открыли. — Тебе лучше? — Более-менее. — А у нас там Данзо посадили, прикинь. — Брешешь.       К ним подошла Тара после ярой перепалки с Хиро. — Та ваще, ты бы видел его недовольную морду, когда ему вынесли приговор. Хотя он на удивление не психовал, чет слишком спокойным был. — Цунаде-сама быстро это исправит. — Ну это точно, ему же еще и расчленеку устроят…       Тадако поперхнулся водой. — В смысле расчлененку?! — У него из тела глаза повытягивают. — Глаза Учих? — Йес. — Йоур инглиш из вери вел. — Сенкью, бат ай ноу ит. — Йоур инглиш ленгвич лайк пьяно (piano), натура (nature) энд бикукл (bicycle). — Бля, даже тут нельзя своими знаниями похвастаться. Курумико, кстати, Шиза и Рю с Феликсом не подавали признаков жизни? — Не, вообще никаких. — Надеюсь не сдохли, а то нам надо группироваться в изначальную кучу и думать что делать дальше. Данзо же мы посадили. — На бутылку. — Ахаха, да. Хотя может стоит просто следовать легенде, что мы просто историю деревни узнаем и ходить по всяким музеями и памятникам, брать интервью у важных или великих шиноби. — Скорее всего это и будем делать, к нам по-любому будут относиться с подозрением. — Особенно после того как мы главу Корня посадили. — Формально не мы, а адвокаты и судья. — Даже если и так. — Я очень недвольна происходящим! — Николь, что такое? — Как что, вы видели в каких прекрасных условиях они лечат пациентов?! И в каких ужасных условиях наши больницы?! Это же небо и земля! — И это при том что у них нет большинства открытий, которые были у нас… — Нет, ну ты понимаешь! — И это все? — А тебе этого мало?! — А что мы можем сделать? — Ну… — Вот именно, мы ничего не можем сделать. Успокойся, пожалуйста.       Николь осознав что шумиху из-за этого поднимать тупо, стала делится своим недовольством с Миокой. — Короче, Тадако, когда тебя выпишут, что-ли? — Когда голова перестанет сильно болеть. — А как сейчас твоя голова? — Хреново моя голова, а как еще. — Ну мало ли.       Этот балаган прервала зашедшая в палату медсестра и выгнав всех подростков в коридор посадила на вторую койку пациента, с виду миловидного неизвестного канону блондина, который вскоре нашел общий язык с постояльцем. Тем временем в логове Акацуки… — Рю, молодец, теперь обратно. — Есть!       Проснулась я от громких не то что криков… Я проснулась от громкого ора. Лежала на своей временной кровати, на которой я изначально проснулась, с перевязанным бинтами плечем и бедром. Проведать меня пришли только через два часа мои товарищи. — Мы тебе принесли молока и печенья, мороженое тебе передать не разрешила Конан-сан. — Короче, нам стыдно что мы снова подставили тебя под удар и что спас тебя Сасори, а не мы. — Поэтому просим прощения.       Я не в силах встать, помахала им своей незабинтованной рукой. — Идите сюда, обниму вас хотя бы.       Те быстро подошли ко мне и позволили заключить себя в объятиях. Под конец нашего воссоиденения я похлопала каждому по плечу. — И долго меня будет насиловать больничный режим? — Примерно недельку, а потом мы все вместе с младшим Учихой отправимся в Деревню скрытую в листве. — А зачем Саске… — Хочет отвоевать у Цунаде право безпроблемного возвращения для Итачи, как для пострадавшего во внутреннем перевороте деревни ни в чем невиновного шиноби-подростка. — Короче жертва обстоятельств. Ты же не против того, что он пойдет с нами? — Нет, пусть попробует. Кстати, что то был за ор в логове? Я из-за него проснулась. — Тренировка. — Чья? — Наша. — А кто тренировал? — Учихи, учили нас правильно дышать, контролю чакры и ее основам, клон, подмена, все дела. Правда потом расщедрились на катон. После него сильно болело горло. — Но потом к озеру присеменил Матсураши и заставил нас гонять круги вокруг логова. — Ничего себе, а вы не сильно измотались? — Физически нет, если морально, то Хидан нас изнасиловал. — Классно наверное. — Та ваще. — Сколько я пробыла в отключке? И что с тыквой? — Три дня. А если ты за Тоби, то он продолжает играть роль клоуна, ничего нового. — И правда. — Если найдутся какие-нибудь книги, принесите пожалуйста, мне тут безвылазно еще неделю торчать. — Ладно. — Мы пойдем к себе, не помри без нас. — Оки.       Спустя некоторое количество времени зашел Хидан. Поорал, покрыл всех благим трехэтажным матом и сказал что будет молиться Джашину, чтобы тот вылечил нерадивую ученицу. Оскалился жуткой лыбой и пошел, как он сказал: «изгонять грешные души из этого мира». После него зашла Конан и дала мне поесть что-то на подобии овсяной каши. Я все съела не смотря на то, что овсянку ненавижу, без понятия с чем это связано.       На следующий день мне притарабанили книгу о драгоценных камнях, целебных растениях и книгу Бинго с расценкой за головы сильных шиноби, больше не нашли. От последней книги я ахерела, но все же принялась читать. На третий день, мои ранения стали быстрее восстанавливаться и как раз на шестой день кожа на них почти восстановилась. В связи с этим Конан и Сасори позволили мне вставать с кровати. Большую часть своего времени я тратила ходя за джашинистом. А после того как на седьмой день я могла спокойно перебирать своими культяпками в среднем темпе мне разрешили отправиться в Коноху вместе с одноклассниками и младшим Учихой.       Последний аж расцвел после проведенного с братом времени и даже согласился попить с нами чай.