Селен

Охотница готовилась к поимке царевны долгое время. И наконец, на заре зарядив ружьё самодельными патронами, пешком пересекла границу. Она разорила гнездо со слепыми волчатами, дождавшись, когда родительница их уйдет на охоту. Одного из них, темного, трясущегося, громко зовущего мать своим слезливым детским голосом, она унесла, спрятав за пазухой, не тронув прочих, чтобы не дать волчице возможности преследовать себя. Царевна — самка. И живое воплощение матери-богини на земле. Плач щенка заставит ее саму прийти ко мне. Уставший голосить волчий ребёнок свернулся клубком на холодной поверхности. — Что ж ты заткнулся, маленькое чудовище? — охотница прислонила оружие к земле и подошла ближе, перешагнув натянутую веревку. Ей не сильно хотелось этого делать, но драгоценное солнце могло скрыться за горизонтом до того, как волчья царевна унюхала бы пропавшего члена своей стаи. Потому девушка хладнокровно вытащила серебряный кинжал из ножен у самого сердца, и, выверив угол, резко провела лезвием по тёплой шкуре. Волчонок вскинул голову, раззявил алый ротик и закричал, исступленно, как никогда раньше. Темновласая молча нырнула в своё убежище, и спрятала нож. — Главное чтоб не сдох. Второе гнездо я ещё неделю буду искать. Щенок пищал, ерзал, вскидывая голову к небу и все продолжал звать свою мать, напуганный испытанной болью. Охотница прислонилась затылком к земле, продолжая цепко оглядывать края оврага. Ей казалось, прошло не меньше часа, прежде чем она различила едва слышимые за безудержным скулежом шаги по палой листве. Девушка подобралась и крепко сжала в руках ружьё. У одного из краёв тихо хрустнула ветка, и массивная фигура возвысилась над обрывом. Белая волчица безошибочно нашла взглядом щенка, и прыгнула вниз. И, лишь только приземлившись, рывком развернула туловище к охотнице, вздыбив отливающую сталью шерсть на загривке и распахнув клыкастую пасть, учуяв человеческий запах, смешанный с порохом. Рычание. Она смотрит в упор, прямо держа голову, и обнажив нежно-розовые десны. Она замерла, и это даёт понять, что любая секунда может стать секундой её рывка. Когда она кинется, опустит морду, вскинет, и неумолимо острые клыки вспорят кожу твоей шеи. Затем мышцы. А затем они доберутся до шейных позвонков, и ее невероятно сильные челюсти раздробят твои кости. С неслышимым влажным хрустом. — Иди ко мне. — призывно прошептала темновласая, швырнув в сторону ружьё. Зверь кинулся. Девушка подскочила, снова схватившись за все тот же кинжал, и, рванувшись вбок, полоснула по канату, тянущемуся сквозь весь овраг. Царевна, в погоне за человеком не заметившая ловушки, кинулась в сторону изо всех сил, но не смогла опередить гравитацию. Широкая кованная клетка, обращённая железными шипами вниз, упала на неё, швырнув вглубь огороженного пространства. Волчица коротко взвизгнула от боли, и тут же вскочила, поджав переднюю лапу. Яростно зарычала, уставившись на охотницу, протянувшую руку к недалеко отброшенному оружию. Та подняла его за кожаный ремень, и медленно подошла. Оборотень, истерично распахнув пасть, начал грызть прутья, издавая смешанные звуки, но бросил, чуть заслышав тихий щелчок предохранителя. — Тебя было не сложно изловить, древняя богиня. — рассмеялась Ариана, наставив дуло на волчицу и уперев ружьё в собственное плечо. Она впервые взглянула в ее глаза и замерла, завороженно смотря в два стальных омута, разорванных черным осколком зрачка. И могла поклясться, что царевна смотрела на неё по-настоящему человеческим взглядом, полным тоски. Почему ты встала ко мне грудью, будто показывая, где твоё сердце? Готовясь к тому, что я пробью его железом. Отвернись, дура гордая. Ты не умрешь сегодня. Ариана нажимает на курок.