Стражи Далёкой Галактики

Прометей задумчиво посмотрел на брошенный на стуле плащ, характерно покрутив корпусом. Затем он устремился вдоль небольшой комнаты, пролетев над столом, на котором остался лежать револьвер. Остановился лишь у зеркала, обдумывая концепцию собственных размеров. Как бы это ни было иронично, но призраки больше идентифицировали себя людьми. И каждый, кто решит оспорить это убеждение, столкнётся с крепким кулаком стража. Разумеется, находились и те, кто воспринимал своих маленьких спутников как инструмент. Нередко жизнь таких парочек была значительно короче… Были ли призраки дроидами? Прометей не относил себя к оным, но также понимал, насколько здесь с этим всё сложно. В Последнем Городе, будучи творениями Странника, они занимали место не менее важное, чем его обитатели. — Нужно поговорить с Алексой, — Катрин недолго пробыла в душе, как и все высокоактивные охотники. — Хотя у неё есть клоны, которые ей в рот заглядывают. Целая толпа психотерапевтов… Могут сменять друг друга и не придётся привыкать к новому лицу. — Они тоже люди… — произнёс Прометей, уже сумевший оценить лицемерие правительства Республики. Катрин остановилась у зеркала, проведя рукой по ещё немного влажным волосам. Если не знать, что это страж, то теперь она была совершенно неотличима от обычного человека. Подростка? Вполне вероятно, что ей могло быть лет двадцать, не меньше. У совсем молодых юношей и девушек форма черепа сохраняла округлость и детские черты. А у охотницы, под некоторыми ракурсами и освещением, череп выдавал свою полную сформированность. — Вот вам и мир счастливого будущего. Прометей, будь добр, верни всё как было, — девушка указала на волосы. — Я выгляжу как гражданские. Это плохо. — Может всё же оставить? Когда-то они были длиннее, — вспомнил призрак. — Мы были молоды, ещё глупее и нас никто не мог догнать… Это будет напоминать мне о тех славных деньках. Может, даже собрать сперроу? У них есть схожие технологии. — Сделаешь или нет? — фыркнула Катрин. — Не-а, — ностальгирующий Прометей пролетел через всю комнату. — Я призрак, а не парикмахер. — Но ты же всегда меня… Серьёзно? Да что за рокерский бойкот вы мне объявили? Тогда хоть гитару принесите… — Катрин насторожилась, бросив взгляд на приоткрытую дверь каюты. — Хм… Мне показалось или… Нет, мне не показалось! Она решительным шагом приблизилась, чтобы толкнуть ту и узреть Кариза. Чёрт знает, сколько он тут находился, но любой страж будет недоволен, если кто-то подслушает личный разговор с призраком. — Если бы мы обсуждали, у которой стены Последнего Города мои тайники с боеприпасами, мне бы пришлось тебя пристрелить, — поприветствовала охотница джедая. Однако тот, действительно слышавший всю беседу, ничуть не смутился. Кодекс джедаев, в нынешней ортодоксальной трактовке, отрицал эмоции. Джедай не должен поддаваться им, не должен их испытывать. Лишь отстранённая обезличенная любовь к мирозданию. Потому настоящий храмовник не имеет права на сожаление и грусть. Но только Кариз прекрасно понимал, сколь лжива подобная концепция. Эмоции — объективное следствие устройства мозга. Единственный способ стать “идеальным” джедаем — психотропные препараты или хирургическое вмешательство. Проще говоря, органическая переделка мозга. Орден существует более двадцати пяти тысяч лет. И большую часть этой бесконечно долгой истории джедаи вовсе не были дроидами-сухарями. Они были рыцарями и учёными, чародеями и искателями. Защитниками слабых, героями и подчас злодеями. Куда больше походили на стражей. На то, что в них видят джедаи. Видит его падаван, Дункан. Однако Кариз так же узрел и недостатки носителей Света. Их абсурдную самоуверенность, дерзость, склонность к необдуманному риску. То, что уместно для небольших команд, бьющихся за единственный Город, не подходит для Галактики. Так, быть может, Сила и послала стражей сюда, чтобы они и джедаи учились друг у друга? Одни вспомнили, что значит быть настоящими Героями, а не политической игрушкой Сената, другие осознали истинный масштаб Мира и последствий, которые влекут за собой их поступки. — Значит, боишься выглядеть штатской? — спросил Кариз, входя в каюту. — Когда на меня будут с немым укором смотреть ваши друзья из совета, я предпочту выглядеть так, словно это они войну в глаза не видели, — хмыкнула Катрин. Прометей парил над столом, петлёй Света передвинув револьвер к стене. Решив не мешать стражу, призрак больше увлёкся новым плащом, на котором прямо на глазах у своего невольного зрителя оставил небольшой золотистый узор, один из множества других. Судя по всему, они составляли некую композицию, достаточно интересную для воодушевлённого маленького робота. — Сейчас она тебе устроит… — протянул Прометей. — Я всё слышала, летающий говнюк, — судя по силе хлопка закрывшейся двери, призрак лучше всех знал, как разозлить своего стража. Кариз, сам носящий волосы едва не достигающие плеч, как и почти всякий джедай, придерживался вполне конкретных взглядов по подобному вопросу. — Дело в поражении Гривусу? — Я буду ещё неделю злопыхать, если ты решил спросить про это, — Катрин взяла револьвер, переложив его к зеркалу. — Для вашего дорогого совета я в состоянии имитировать наличие у себя лоботомии, не вчера возродилась. Но вот тебе и Дункану рекомендую спрятаться под столом, если не хотите навлечь на себя мой гнев. Он, как известно, ведёт на тёмную сторону грядущего капитального ремонта стен и потолков. — Гнев? — Кариз бесцеремонно подошёл к столу, чтобы лучше рассмотреть работу Прометея. — Не грусть, депрессия, отчаяние или уныние? Он уже осознал, что гнев — инструмент, которым стражи заставляют себя идти вперёд. И всё же спросил, желая услышать ответ от Катрин. — Но они же и ведут к гневу, — парировала охотница. Призрак оставил на плаще ещё одну причудливую линию, а поблизости на столе обнаружился минималистичный рисунок с птицей, который и служил схемой. Судя по тому, что это обычная бумага, а само изображение выполнено карандашом… Однозначно дело рук охотницы. Стражи почему-то очень любили использовать именно такие инструменты для письма. Но Катрин выводила линии твёрдой рукой, хотя и сказывалось отсутствие практики. А это значит, что хорошим стрелком она была от природы, а не из-за Света или Силы. И объясняет, почему девушка в первую очередь полагалась на то, чего не лишится, оказавшись отрезанной от них. — Значит, ты всё-таки меня слушала? — с усмешкой спросил Кариз. — Я слышу и вижу всё, что происходит вокруг меня, — ответила Катрин. — Но не считаю уместным реагировать так, как вы того ожидаете. Джедай ещё раз посмотрел на плащ. Обновка после поражения? И не простая смена одного предмета гардероба на другой. Даже “случайные” поступки Катрин часто несут в себе скрытый смысл. А в этом случае не нужно обладать какой-то особенной интуицией, чтобы понять замысел охотницы. Она отказывается принять окончательное поражение и готовится к новой битве, о чём заявляет всему миру. И врагам, и союзникам. — И всё же не советую срезать волосы, — спокойный, глубокий тон джедая резко контрастировал с его недавним весельем. — Ты ведь не просто солдат. — О да. Я элитный солдат, — охотница прислонилась к стене. — Если ты пришёл удостовериться, не переломаю ли я руки случайно подвернувшемуся мне клону, то я привыкла бить только тех, кто старательно напрашивается. И вообще, я скажу тебе… Хотя к чёрту. Так я ещё и с тобой поругаюсь. Раз пришёл, то чего-то хотел? — Для тебя не будет секретом, что я чувствую твои эмоции, — Кариз пристально посмотрел в глаза охотницы, в её зеркало души. — И во время сражения с Гривусом тоже. Ты очень ярко транслируешь их в Силе… Но также я ощутил, что ты сделала некий вывод. Что-то поняла. И именно это осознание беспокоит тебя даже больше, чем само поражение. Катрин несколько секунд сверлила его своим хмурым взглядом. Если хорошенько задуматься, где бы ещё джедай нашёл себе такого ученика, не свались она сама на их голову. В ордене точно никто не одобрит юнлингов с таким характером. Однако именно в этом и заключалась ошибка. Не только Тьма могла обжечь, но и сам Свет. Из-за этого их проявления в мире очень легко спутать. — Это феникс, царь птиц, — Катрин резко перевела тему, указав на рисунок. — По легенде он проживет отмеренный ему срок, чтобы в конце сгинуть в собственном пламени. Есть ещё трактовки, где феникс убивает сам себя... В любом случае его связывали с солнцем, а моя стихия напрямую с этим связана. Однако примечателен он другим. Конец каждого цикла подразумевает начало нового. Что бы ни происходило, солнце взойдёт, а феникс возродится из пепла. — Я знаю этот образ, — ответил джедай. — Феникс, он же Звёздная Птица. Мифическое существо… Но, как знать, может существующая на самом деле. Однако к чему Катрин заговорила про этот символ. Стражи, подобно фениксам, восстают над собственной смертью, возрождаясь из праха? Или речь о её собственном будущем триумфе над поражением? — Он будет на внутренней стороне плаща. Из всех стражей я выгляжу самой... — Катрин замялась. Если ей хватит наглости заявиться к совету в настоящих золотых перьях, это будет полный провал. Но яркий и запоминающийся. — Катрин, — вкрадчивый голос Кариза мог пробирать до глубины души, когда то было нужно. Он раскусил её план. Это вовсе не экскурс в глубокие мифологические корни стражей, а лишь банальная попытка перевести тему. — Что? Не привык к таким хитрым ученикам? — лукавый взгляд зелёных глаз стал ему ответом. Падаваны и правда не должны быть настолько умны. Но вслух Кариз сказал совсем другое. — Так какой вывод ты сделала, Катрин? Ты страж, и поражения для тебя не редкость. Вы, как этот феникс, поднимаетесь, расправляете крылья и вступаете в новую битву с врагом. Но что тебя так задело? Ты верила, что в этом мире не сыщется опасного противника? Нет… Ты не настолько горделива и наивна. Но что тогда? — Я… Стражи не… — Катрин вновь нахмурилась и какое-то чувство до сих пор подавляемого стыда наконец посетило её. — Возможно, все стражи и правда не видят дальше своего носа. А я кое-что увидела. И всё же не хочу подробно об этом говорить, иначе точно выставлю тебя отсюда. Кариз на мгновение прикрыл глаза и неглубоко вздохнул, позволяя Силе наполнить себя. Он был джедаем-дипломатом. Так представлялся. Но действительность отличалась. Джедай-следователь. Его отправляли туда, где нужно не просто найти компромисс, но и установить истину, какой бы неприглядной та не была. Именно потому он так хорошо знал теневую сторону Республики. Вот только в последние годы, из-за Дункана, Совет избегал отправлять джедая в откровенно гнилые места, чтобы не превратить падавана в невротика или садиста. Однако избранная стезя приучила Кариза в равной степени доверять как подсказкам Силы, так и собственному логическому мышлению. А чаще, и правильнее, было использование их сочетания. Когда Сила указывала на нестыковки и улики, а дедукция вступала в работу, безжалостно отметая всё лишнее. Стыд. Признание собственной ошибочной гордыни. — Ты проиграла Гривусу. Но Оби-Ван и Энакин спасли тебя. Джедаи. Катрин скрестила руки на груди и посмотрела взглядом, полным укора. — Не советую говорить мне то, что может спугнуть самого лояльного к вам стража, — процедила она и повернулась к Прометею, глядя на готовую часть узоров. — Я единственная пыталась понять, что именно всё это время делаю не так. Это ощущение меня не покидало уже очень давно. Теперь оно ушло, но появилось новое, ещё хуже. Да, я высокомерный божок. Там, откуда мы пришли, это помогало нам. Но здесь всё иначе. Новый и незнакомый мир только всё усугубляет. Мы рискуем сломать всё, к чему прикасаемся. Кариз понимал то, что Катрин просто не успела узнать. Её ошибка была не уникальна. Не только стражи становились жертвой гордыни. Часто, прискорбно часто, одарённые падаваны, впервые выйдя в “большой мир” за пределами храма, наивно мнили себя небожителями. Кто-то милостивыми, а кто-то карающими. Но далеко не все учителя вовремя распознавали недуг. А сколько таких пало от бластеров простых бандитов или пиратов? Быть может, и от мечей бывших братьев и сестёр, когда поддались Тьме? Так чего ещё можно было ждать от стражей, для которых этот эффект оказался ещё контрастнее, а воспоминаний о собственной детской слабости просто не было? Кариз прекрасно чувствовал какое-то снисхождение со стороны носителей Света, как они называли себя с более научной стороны. Да, неявное и не обидное. Джек, временами казавшийся старшим мудрым братом, Алекса, на голову превосходящая джедая в бою, и Катрин, чья хитрость принимала самые неожиданные формы. Естественно, они возвысились в своих мыслях над джедаями. А ведь Кариз и Дункан являлись пусть и не особо сильными, но достаточно умными представителями своего ордена. Несложно представить, сколь же ничтожны были для стражей те джедаи, что не отличались интеллектом. — Знаешь, — Кариз положил руку на плечо Катрин. — Я думаю, нам уже не понадобится модифицированный тренировочный дроид. — Ты собирался просто выбить из меня всё дерьмо? — обернулась она. — Неужели я хожу с таким высокомерным выражением на лице, что тебе захотелось расстрелять меня? — Нет. Зачем? — беззаботно ответил Кариз. — Это уже сделал Гривус. В повисшей тишине было слышно, как тихо врезался в стену удивлённо замерший на месте Прометей, по инерции всё ещё двигавшийся немного в сторону. Катрин очень тихо что-то рыкнула, словно подавила желание хорошенько врезать джедаю. — Продолжай, — махнула она призраку. — Я скину его с корабля, когда он уже забудет об этом разговоре. — Ведь ты и правда не встречала достойных противников в нашем мире, — проигнорировал угрозу Кариз. — Джедаи слабее вас, стражей. Вот только почему-то мы, смертные, не имеющие второго шанса, сражаемся с ними. Такими как Гривус, как ситхи и падшие… Да, часто проигрываем, погибаем, сходим с ума и обращаемся ко злу. Но только на место сгинувшего джедая становится другой и завершает его работу. Так быть может в нас, в нашей Силе, есть что-то достойное внимания трёхсотлетнего стража? — Решил всё же насладиться триумфом, когда я признала свою неправоту? Я никогда не говорила, что презираю вашу Силу. И всё же мне не было известно, до какой степени она оказывает на вас влияние. Потом я поняла, что это требует большей отдачи, чем Свет. Но не считай нас до такой степени лицемерными. — Я не обвиняю тебя в лицемерии, — возразил джедай. — Лишь в инертности мышления, свойственной всем разумным существам. Но также и знаю, что осознание собственной неправоты может обернуться злобой на истину, её отрицанием. Однако это ведь не про тебя? Ты ведь не забудешь урок, данный тебе Силой? Не попытаешься бежать от неё, от постижения пути джедая? Будешь учиться? Да, у них внушительный возраст, но он не превратил стражей в стариков. У охотницы умный, но одновременно юный взгляд. Отчасти даже наивный, хотя обычно она это успешно скрывает. В её мире не путешествуют так далеко, к иным планетам. Это не могло оставить иллюзии знания устройства незнакомого мира. Но и воодушевление, ставшее противоположностью, сметало всякий страх. А поверх накладывался Свет, сохранив не только тело, но и разум. Судя по рассказам, такой дар доставался не всем носителям Света. — Два в одном? — Катрин чуть улыбнулась. — Да, — тоже улыбнулся Кариз. — Не взаимоисключение, а синтез, ученица. Когда ты учишь, ты учишься сам. И как знать, какие тайны откроются перед самим джедаем в ходе этого взаимодействия? — Вот только придётся тебе смириться с моим самодурством… Учитель, — охотница склонила голову набок, что на языке её жестов было символом возникновения хитрой мысли. — Я жить хочу, знаешь ли. — Неужели серьёзное лицо представляет опасность для твоей жизни и здоровья? — под ироничной манерой таился абсолютно серьёзный вопрос. — Сразу же заставят бегать на задних лапках и приносить в зубах палку, но будут вечно недовольны. В вашем ордене нельзя быть одновременно сильным и демонстрировать покорность, — Катрин скрестила руки на груди. — Этот Энакин… Тяжёлый вздох Кариза предвещал, что он сейчас начнёт с ней спорить, однако нет. — Бедняга этот Энакин… Есть некоторые слухи на его счёт, но я не уверен, что должен их пересказывать. Думаю, что он сам расскажет тебе про себя, если захочет. Но, скажем так. Будь я на его месте, то уже давно моё имя имело бы приставку “дарт”.

***

Дункан посмотрел на хронометр и, не удержавшись от облегчённого вздоха, опустил тренировочный шест. Пусть его основным оружием давно стал традиционный световой меч, но для тренировки он брал самые разные предметы. Сегодня выпал черёд для шеста. Телекинезом отправив тренажёр до стойки у стены, падаван приступил к общей гимнастике, с которой начиналась и завершалась тренировка. Иронично, но Кариз, при всех своих достоинствах, не мог должным образом помочь в подобных делах. Нет, рыцарь соответствовал общим стандартам ордена… Но не более того. Забрак являлся интеллектуалом, полагающимся на свой ум, и придерживался правила, что лучший бой — это тот, который выигран ещё до его начала. Ну или если твоего врага поколотили какие-то крепкие парни. Клоны тоже едва ли будут способны помочь джедаю, ибо обучены иначе и другому. Сила не наполняет их тела, не усиливает в разы, не даёт возможности предвидеть будущее. И даже стражи… Тоже другие. Потому падавану не оставалось ничего, кроме как взять дело в свои руки и ждать визита в храм, чтобы заполучить себе тренировочного дроида для спаррингов. Закончив с гимнастикой на турнике, он ещё раз посмотрел на хронометр и приступил к пробежке. Вот так вот невообразимо закручивается жизнь… Несколько дней назад ему исполнилось семнадцать. Джедаи не придают большого значения подобным праздникам и в этом Дункан не являлся исключением. Однако всё-таки молодой человек осознавал ход времени. Не в том смысле, что его ровесники из богатых семей на Корусанте прожигают в такой день больше денег, чем стоит жизнь разумного на нелегальном рынке сотней уровней ниже. В конце концов, гибель Зловещего входила в список самых дорогих фейерверков. Просто-напросто Дункан понимал, что его жизнь необычна даже по меркам собратьев по ордену. Война, стражи, безумные миссии, избранный… И всё-таки особенно стражи. Интересно, чёрт возьми! Даже рефлексировать как-то не хочется. Но вот только умирать всё равно страшно. И даже не из-за самого факта смерти, а потому, что упустишь… Что? Что-то важное. Что-то, что безумно не хочется потерять. Дункан ни за что не променял бы свою жизнь джедая на жизнь беззаботного студента из золотой молодёжи. Возможно, это просто адреналиновая зависимость… Какая вечеринка сравнится с десантированием на головы врагов? Или в значимости… Пусть не он составлял планы операций, но всё равно чувствовал, как его решения спасают жизни бойцов и гражданских. А, возможно, дело было ещё в чём-то, что намного сложнее облечь в слова. — Так вот, кто сожрал всё мясо на корабле, — неподражаемая персона этого судна, что обрела конкурента лишь в лице Олафа, придерживалась иной диеты и от того шуршала упаковкой чего-то сладкого. — А знаешь, почему я сама такая сильная и ловкая? Мой завтрак в юности бегал, а не… Из какой дряни вообще делают ваше мясо? — У нас на корабле в основном из нерфа, — попытался скрыть удивление Дункан. Когда Катрин успела проникнуть в тренировочный зал и почему он её не заметил? А ещё причём тут мясо? — На оленину не тянет даже само название… — охотница прошлась вдоль стены. — Оленя вообще ещё нужно догнать. И можно нарваться на проходивших мимо падших… Однако я сейчас веду себя как дед, вспоминающий молодость. Она сжевала ещё одну розовую зефирообразную штуковину. Секрет повышенной активности на грани неврастении раскрыл сам себя. Сахар, он и в далёкой Галактике сахар. А лейкоциты в крови этой рыжей почти наверняка были такими же разноцветными, как конфеты. Дункан, тренировка которого вообще-то уже закончилась, подошел к умывальнику в углу зала и, включив воду, интенсивно умылся. Бросив взгляд в зеркало, он наконец осознал смысл шутки Катрин. За полгода войны падаван претерпел определённые изменения. Естественный рост мускулатуры наложился на интенсивные тренировки и активный образ жизни, превращая долговязого юношу в хорошо сложенного молодого мужчину. Кажется, он уже превосходил своего учителя… Не самое большое достижение, если быть честным до конца. — Ты что-то хотела? — осторожно спросил он, скрывая укол смущения. — Хотела пнуть Джека и спросить, где вся остальная пастила. Но он куда-то смылся. Решила вот проверить… Может сюда заглянул, — Катрин немного помолчала, глядя на молодого джедая. — Да гуляю я. Боже… Не делай такое лицо. “Какое лицо?” — хотел спросить Дункан. Однако джедай понимал, что ведёт себя и правда немного странно. Это же просто Катрин… Почему он вообще испытывает смущение? Из-за того, что она увидела его тренировку? — Какой-то ты сегодня стрёмный, — охотница продолжала попытки посеять хаос, но уже тоже неуверенно и настороженно. Дункан вновь посмотрел в зеркало. Катрин говорит о его причёске? Ну да, он и правда немного зарос… По идее падаваны носят более аккуратные стрижки. Но ведь она о чём-то другом? К тому же, эту растрёпанную шевелюру охотница видит каждый день. У неё самой ситуация зачастую лишь немногим лучше… Нет, тут дело в чём-то другом. — Я не стрёмный… Сегодня, — почти с вызовом ответил падаван. — А, ну тогда ладно… — Катрин плавным движением поставила на пол пакетик со сладким. — Нет, предлагать спарринг я не буду. Тот бой, который мне интересен, тебе не понравится. А Кариз за такое и вовсе заставит меня идти до Корусанта пешком. Я бы точно заставила. — А что насчёт световых мечей? — предложил рот Дункана прежде, чем мозг успел осознать сказанное. — Тут где-то был запасной тренировочный и мой тоже можно перевести в такой режим. — Я уже было подумала, что ты решил меня удивить и согласиться на настоящие, — хмыкнула охотница. — У стражей есть одна техника с тем мечом из Света, которая позволяет создавать вокруг себя защитное поле. Электрическое… Но, как ты уже понял, в день раздачи охотникам талантов я случайно сожгла огненной пушкой здание, в котором это происходило. — У нас тоже есть всякие техники, — ответил Дункан, подойдя к стойке с оружием и взяв рукоять тренировочного меча, чтобы включить его. — Ну, раньше были точно. Наверное, и сейчас можно найти в архиве их описания… В конечном итоге всё сводится к скорости. Выключив меч, он бросил его Катрин. — В случае стража к созданию силового поля с помощью скорости, — девушка поймала оружие. — Как ни крути… Хе-хе… Действительно. Так вот… Как ни крути, но этой штукой можно управлять силой мысли, что немного упрощает процесс. И, кстати, страж не может поддерживать эти проекции во сне. Представляешь, какой простор для шуток над самоуверенными новичками? Дункан, усмехнувшись, взял свой меч. — А мы мазали зубной пастой тех, кто уснул во время медитации. Изумрудный клинок вспыхнул в его руках подобно искре Силы, обращённой в плазму. Кристалл внутри — нечто большее, чем просто камень. Это сердце меча, бьющееся синхронно с сердцем джедая. Световой меч — артефакт сродни магическому жезлу, а не просто оружие. — Ты не думала собрать себе свой? — спросил Дункан, на пробу делая показательно сложное движение клинком. Нет, он не хвастается. Ну, может, только самую малость… — Для вас это является важным символом и неотъемлемой традицией. У стража тоже может быть его главное оружие, хотя и не обязательно, — Катрин тоже включила меч. — Думала. В конце концов, на мне ведь лежит важная миссия показать джедаям, что стражи не зло, просто совсем иначе обучены. Верно? — Верно. И возможно, что меч откроет для тебя новые грани твоих возможностей. Ведь ты используешь настоящее оружие, а не только сотворённое из Света, — Дункан начал осторожное сближение. Иная мысль, бьющаяся на границе сознания, начала обретать плоть точных слов. — Ты сегодня… Говоришь почти без иносказаний. Более точной формулировкой стало бы: “Ты сегодня не ведёшь себя как безумный-злой-клоун-мудрец который откроет тебе либо истину, либо двери психиатрии”. — Скажем так, мы с Каризом нашли компромисс, — ухмылка Катрин стала слишком грустной. — Жаль, что я не из тех стражей, которые способны рассказать о Свете столько, что вы поймёте, как много и у нас подводных камней. Мы стали оружием, потому что не было другого выхода. Но сам Свет не таков. — Неисповедимы Силы пути, — понимающе кивнул Дункан. Интересно, есть ли хоть один джедай, ни разу не передразнивший манеру речи Йоды? В конце концов, нынешние магистры тоже когда-то были юнлингами. Правда, представить себе ребёнком Мейса Винду — задача очень непростая. Больше не желая затягивать начало поединка, падаван бросился вперёд, нанося рубящий удар мечом сверху. Катрин поставила блок и отвела оружие в сторону от себя, выкрутившись в бок. Она не была хорошим мечником как Алекса, но в движениях чувствовалось мастерство в какой-то иной технике, делая девушку удивительно подвижной и обличая эти движения в красоту. Джедай продолжил свой напор связкой стремительных ударов, но ни один из них не достиг результата. — Давно хотел спросить, — стараясь не сбить дыхание сказал Дункан. — Что у тебя за техника? Какое-то искусство безоружного боя? — Вроде того, — вопрос так повеселил охотницу, что она не удержалась от искренней и почти юношеской улыбки. — Только ты решишь, что я издеваюсь. — Удиви меня, — Дункан выполнил идеальный обманный замах сбоку, превратившийся в удар по ногам, но Катрин снова уклонилась. — Танцы, — она распрямилась издевательски по-змеиному, вытянув перед собой меч. — Да ты издеваешься! — воскликнул Дункан, бросаясь в атаку. Танцы… Не то, в чём джедаи могут разбираться. Кариз упоминал, что сведущ в этом непростом занятии, но Дункан уже и так понял, что его учитель балансирует на той тонкой грани, за которой начинается ересь. С другой стороны, разве поединок на мечах не является своего рода танцем? Или прямо сейчас они не танцуют? В каком-то смысле всё так и было. — Не в этот раз… — Катрин едва не потеряла равновесие, но оно одновременно дало ей нужный манёвр, чтобы пнуть молодого джедая, отталкивая того от себя. Дункан, повинуясь вбитым рефлексам, бросил левую руку вперёд, швыряя охотницу телекинетическим ударом в стену. Та ударилась спиной, но приземлилась на ноги, выключив меч. В воздухе запахло гневом, а так же грядущей жестокой местью, за секунды до того, как Катрин буквально растворилась в воздухе, словно её поглотила сама сила. Только оружие одинокого упало на пол. И падаван понял, что перегнул. Сам же предложил поединок на мечах! Что-то, вероятно даже не Сила, подсказывало ему, что его будут очень сильно бить. Возможно даже ногами. Нечто незримое с силой ударило Дункана по руке, выбивая меч, а следующий толчок пришёлся в голову. Достаточно сильный, чтобы упасть на пол. Столь же стремительно на его грудь надавили, а перед взором появилась Катрин, предупреждающе поставившая на своего оппонента колено. И в эти секунды падаван видел вовсе не подругу, а скрывавшегося внутри неё истинного охотника, явившегося из мира теней, чтобы преподать кому-то урок. — Я тоже умею играть не по правилам, — сообщила она, похоже решив повременить со смертной казнью. Потеря меча — поражение для джедая. Слишком многие в ордене разделяют это утверждение. Однако Дункан, именно из-за общения со стражами, понял всю глупость подобного подхода. Да, невидимость Катрин сбила его с толку. Но только на миг. Вместе с тем, что-то в его душе не позволяло просто взять и сдаться, так легко принять поражение и проявить слабость. Не перед Катрин. Стремительно дёрнувшись вбок и призвав Силу, он отбросил охотницу назад, чтобы перекатом подняться на ноги. Гулкие удары сердца и адреналин. Азарт боя! Близость к Тёмной Стороне? Увольте... Просто хищная игра, не больше. Эмоции, но не тёмные. Смысл джедайского самоотречения вовсе не в том, что радость, смех и любовь сделают тебя ситхом. Причина проще. Куда понятнее запретить себе все эмоции, а не учиться их контролировать, давая волю одним и ограничивая другие. Сила, повинуясь воле молодого джедая, немедля обрушилась на охотницу, прижимая её к полу, словно гравитация стала во много раз сильнее. — А я учусь у лучших. — Ах ты ж сука… — отозвалась Катрин, которая по всей видимости испытала какие-то схожие ощущения, но вполне вероятно, что негодование стояло на первом месте. — Например у тебя, — продолжил Дункан, не ослабляя напор и осторожно приближаясь. — Ноги переломаю… — шипело с пола самое злобное создание на Сияющем. Однако, подойдя почти вплотную, Дункан не поддался соблазнам тёмной стороны, вроде “пнуть лежащего” или сказать “я стою выше тебя”. Отпустив давление Силы, он наклонился и протянул руку Катрин. Та села на полу, несколько мгновений сверля молодого джедая сердитым взглядом. Однако в какой-то момент он отчётливо узрел, что обвинять охотницу в плохом контроле над собственными эмоциями — вопиющая несправедливость. Катрин что-то приняла и не отказалась от помощи, поднимаясь на ноги. — Хорошо. У нас был нечестный бой, так что ты меня справедливо подловил, — ответила она. А вот Дункан, по-прежнему держа Катрин за руку, чувствовал, что сердце не спешит успокаиваться. Бум-бум-бум! Так и стучит, словно желает пробиться наружу. Возможно, в любой другой ситуации он лишь посмеялся бы над этим. Будь падаван старше или, наоборот, младше, холодная воля взяла бы верх. Но семнадцать лет, война, постоянная близость смерти и адреналин, кипящий в горячей крови… Тот коктейль, что во все века толкал юношей и девушек на необдуманные, глупые, но такие желанные поступки. Дункан потянул Катрин на себя, сам подавшись вперёд, чтобы сделать первый в своей жизни поцелуй. Эмоциональный спектр охотницы было не передать. Она далеко не подросток, но с лихвой компенсировала это сохранившейся молодостью души. Разум наполнялся опытом, знанием, но не старением. Она испытала до смешного искреннюю смесь ужаса и удивления… Одно дело Адель, которая разденет камень, если на том нарисовать привлекательный пресс. И совсем другое — юноша с чистыми и искренними помыслами, буквально продавивший своими эмоциями голос разума древнего существа. Наваждение медленно, но неотвратимо ослабляло хватку, а осознание собственного поступка по капле проникало в разум джедая. Ему нравилась Катрин. И, похоже, что уже давно. Только до этого момента он не решался признаться даже самому себе. И вот сейчас, после решительного поступка, в голове возникло лишь несколько последовательных мыслей. “Учитель меня убьёт”, “Совет меня убьёт” и, самое главное, “Катрин меня убьёт, вот прямо сейчас, насмерть”. — Я труп, да? — тихо спросил молодой мужчина, так и не отпустив руку Катрин. — Я догадывалась… — охотница перевела взгляд куда-то за спину Дункана и в глазах её ножом блеснула ярость. — Ах ты выблядок… Джек! — Я никому ничего не скажу! — пробасивший это перепуганный титан жался у стены, но очень быстро оценил обстановку, выронив из рук несколько упаковок свежедобытой пастилы и бросившись к дверям. Теперь ситуация из странной, волнительной и пугающей стала просто ужасающей. Дункан с нарастающей паникой понял, что со случайным свидетелем нужно срочно что-то сделать. Не важно что! Но Джек не должен проронить об этом ни слова! День Алексы не задался. Катрин — дура. Совет — идиоты. Олаф — клоун. Жизнь — говно. А звёзды — просто унылые термоядерные реакторы. Однако она не спешила срывать своё негодование на случайных клонах, выбрав курс в сторону тренировочного зала. Измочалить несколько боксёрских груш — вот путь настоящего воина. Из-за угла вынырнул бегущий Джек с выражением чистого ужаса на лице. — Конец близко! — возопил он, промчавшись мимо и уже вдалеке перед поворотом налево добавил. — Конец коридора! — Стоя-ять! — по тому же маршруту выбежала Катрин с огненной пушкой и в сопровождении решительно настроенного Дункана. Алекса проводила их взглядом. День сегодня какой-то странный…