Стражи Далёкой Галактики

Башня — дом стражей. Пусть прежняя была сильно повреждена во время Красной Войны и новой стал участок стены неподалёку, но это не меняло главного. Стражи возвращаются сюда, когда ищут отдыха, хотят оказаться среди себе подобных. Троица носителей Света, пропавших в чужом мире, теперь видела её лишь во снах. Вернутся ли они когда-нибудь? Стражи — воины. Жертвенность — избранный ими путь. Они понимали, что однажды их кости навсегда заметут пески чужой планеты и нет в сущности даже разницы, под какими звёздами это произойдёт. Но вот теперь Катрин стоит здесь вновь. Иллюзия? Быть может… Однако почему она такая настоящая? — Молчание — моя особенность, — улыбка Джейн стала шире. Избранная жестом позвала Катрин к себе, приглашая сесть рядом на перила. — Да, знаю. Ты предпочитаешь слушать, — усмехнулась та, приблизившись и осторожно пристроившись на указанном месте. — Я тут случайно встретила другого избранного. Только не ревнуй, я буду прикрывать обе ваши задницы, если придётся. Джейн иронично посмотрела на Катрин и протянула ей невесть откуда взявшуюся тарелку знакомой ароматной лапши. — Не буду. Ему твоя помощь нужнее. Катрин не стала гадать, насколько еда реальна. Однако, отведав немного и почувствовав себя значительно лучше, ухмыльнулась до ушей: — Вот теперь я точно уверена, что ты видение. Настоящая Джейн никогда и ни при каких обстоятельствах не вспомнит, что забыла кошелёк. Это, блять, обрушит само мироздание. Во взгляде Избранной появилось смущение и она покосилась в сторону прилавков. — Вообще-то… Я принесу им блеск завтра. — Неужто и Кейд настоящий… — ухмылка моментально исчезла с лица Катрин. — Но учти. Я всё ещё помню, зачем пришла сюда и не понимаю, почему оказалась в Башне. — А разве это не очевидно? — вопросом на вопрос ответила Джейн. — Меня сюда заманил Кейд… Ты, случаем, не видела кристалл? Он должен выглядеть невероятно охотничьим, — воровато поинтересовалась Катрин. Джейн, словно подражая этой манере, обернулась и проверила, не следят ли за ними. Затем она сунула руку в карман, чтобы протянуть кристалл, переливающийся всеми оттенками жёлтого, от солнечного до цвета расплавленного золота. — Я… — Катрин осторожно приняла тот, чувствуя, как разум сдаётся и добровольно отправляется в нокаут. — Даже не знаю, что отвечу Каризу и Дункану, если они вдруг спросят, как всё прошло. Но у кого ещё он мог оказаться, если не у тебя… Джейн склонила голову набок, а её губы изогнулись, сдерживая смешок. — Сначала я хотела дать тебе леденец, но это было бы слишком похоже на тебя, — Избранная перевела взгляд на город и веселье пропало. — Миру всегда нужны защитники. И чем он больше, тем большая на них ответственность. Для кого-то это его улица или район. Для других — вся чернота космоса. — Да. Я заметила, — усмехнулась Катрин. — Кстати у меня было несколько верных шансов избавиться от тебя, когда ты меня любезно подвинула. Но я… Нет, такой мир мне ни к чему. Может я и играю в негодяйку, но иногда душа болит сильнее, чем у иных героев. Я не погашу чей-то Свет ради того, чтобы стал заметен мой. Лучше умереть. — Потому ты и на своём месте, — Джейн отставила в сторону тарелку, уже успевшую опустеть. — И я знаю, о чём ты сейчас думаешь. Мой ответ “Нет”. Тьма действительно сгущается, кольцо сжимается. Но и наш Свет ярок как никогда. Есть, кому подхватить знамя, и моё в том числе. Не кори себя за то, что тебя нет рядом. Катрин вздохнула, посмотрев вниз. Да, она пришла за кристаллом, но для стража существовали вещи намного важнее. Однажды… Когда здесь всё закончится… Катрин обязательно найдёт способ проковырять дыру обратно в свой мир. Из принципа наведается в гости, даже если решит остаться жить здесь, в том месте, где наконец начала соприкасаться с жизнью по-настоящему. — Да нет, Джейн. Тебе точно не придётся отдавать своё знамя. Помимо нас у тебя такие друзья, что от их крутизны трескаются стёкла и бетон. Только в нашем клане детишки бьют как деды, а деды бегают как детишки. Так что твою охотничью задницу прикрывает много метких пушек. А я… У меня и правда появились дела в другом мире… И я чувствую, что если сейчас уйду, то совершу нечто непоправимое. В глубине души Катрин хотелось и правда вернуться назад, прямо сейчас, чтобы оставить всё как прежде. Она любила Землю, свой дом… Место, где на них не смотрели как на самопровозглашённых богов и одновременно главный источник всех бед. Но чуждый мир переливался новыми красками. Он рассказывал стражам свою невероятную историю и немного приоткрывал тайны их собственного. Выжигал на сердце свой особенный след, который никогда не даст покоя, если сейчас трусливо сбежать. Чувство нарастающей тоски перекрыло иное. Катрин помнила взгляды джедаев, которые пытались рассмотреть в них какую-то особенную суть, которую утратили сами. Джейн, словно чувствуя, о чём думает Катрин, одобрительно наклонила голову вперёд. Да, всё так. Стражи — дети Света. И не пристало им поддаваться мелочности, трусости и эгоизму, когда в их руках находится нечто неизмеримо важное. — Война клонов — ещё не ночь. Лишь сумерки приближающегося грядущего, которому суждено было свершиться. — Да. Я знаю. И у меня очень плохое предчувствие, — произнесла Катрин. — Что-то в этом всём не правильно... Что-то зловещее... Мне ли пристало говорить подобное про войну? — Не простую войну, но… Не обессудь, я не могу тебе сказать, что ведомо Свету. Ты сама понимаешь. Да и не принесёт тебе это знание радости, а лишь подкосит веру, — Джейн легко поднялась на ноги, балансируя на узких перилах. — Свет нарушает правила и причины. К чему тебе знать судьбы твоих новых друзей, раз ты сама их меняешь? На мгновение Катрин померещился звук, похожий то ли на свист, то ли на хрип. Тяжёлое дыхание через респираторную маску… Но наваждение сгинуло столь же быстро, как и возникло. — И что теперь? — Катрин подняла взгляд на Джейн. — Идти назад? — Сны и иллюзии могут дать утешение, но не стоит увлекаться ими, — кивнула Джейн, схватила со стены бумажный фонарик и вручила его Катрин.. — Ступай. И, кстати… Осирису было стыдно. Прежде, чем Катрин успела что-то ответить, Башня исчезла. Без каких-то плавных переходов и иллюзий, она просто погасла, сменившись на холодную пещеру, покрытую кристаллами. Ту, где недавно была дверь. Теперь вместо неё была лишь стена. Однако кристалл, лежащий в руке, был совершенно реален и сиял в Силе подобно самой Катрин. Но вот, что намного хуже, фонарик был также неумолимо материален. Охотница посмотрела на бумажное изделие у себя в руке. Затем она дёрнулась, что-то панически и невразумительно воскликнув, чтобы побежать назад, где её должны были ждать джедаи. Однако спонтанная шалость видения Джейн удалась на славу, потому что теперь фонарик успешно освещал ей дорогу. Свернув за угол, Катрин налетела на стоящего всё там же Кейда-6, который не исчез вместе с остальными образами. Резко затормозив от неожиданности, она приземлилась на самую крепкую и выдающуюся часть тела любого охотника, закалённую в долгих походах и тяжёлых битвах. Задница испытала спектр неприятных ощущений, но удар выдержала. — Три часа прошло, — отметил Кейд, отстранившись от стены. — Я уже начал скучать. Несколько красных проекций из Света, принявших облик вальсирующих друг с другом кур, красноречиво подтверждали его слова. — Да почему ты не ведёшь себя как нормальное видение? — Катрин взглянула на свой фонарик, уже ни в чём не уверенная. — Можно мне домой… — А где твой дом? — в голубых светящихся глазах Кейда на мгновение промелькнула затаённая грусть. — Прости, я прогулял лекции для нормальных привидений. И вообще, сама рассуди. Мы же стражи, нам привычно умирать. — Но мне говорили, что после смерти ничего нет, — Катрин встала, подняв с пола фонарик. — Я и сама ничего не видела. Либо там правда ничего нет, либо это просто какой-то предохранитель, чтобы мы не захотели остаться. Боже… Мне нужно искать выход… Не то, чтобы нельзя выбраться через пролом в стене, но джедаи не оценят. Кейд пожал плечами. — Провожу тебя, что уж. Как-никак, сейчас ты не ветеран, а “падаван”. То есть, новичок. — Не волнуйся, — Кариз сидел скрестив ноги, но это была не медитация, поскольку во время медитации не едят. — Ты же знаешь, что это просто лёд. — Да, но… Дункан, нервно ходил из стороны в сторону, вновь посмотрев на ледяную преграду, постепенно закрывающую арку. Внизу оставалось лишь какие-то жалкие пять метров. — Это страшилка для юнлингов, — вздохнул Кариз, отпив из термоса. — Угу, — вздохнул Дункан и вновь уставился в темноту прохода. — Кариз, там… Рыцарь проследил за взглядом ученика и его брови удивлённо взметнулись. К ним приближался источник света. Тёплого, отражающегося в Силе, словно то был факел, зажжённый от самого священного огня. Катрин неустанно следовала за Кейдом-6. Сейчас она убедилась, что в этом не было обмана. Охотники умеют запоминать местность и знакомые стены верно указывали, что выход совсем близко. Разве что в прошлый раз с ней не было тёплого света фонарика, разгоняющего чувство холода. Да, Кейд действительно отвёл её глубоко в пещеру, подождал, а затем вывел обратно. — Ладно. Должна признать, что с работой авангарда охотников ты всё ещё хорошо справляешься, — Катрин первая нарушила тишину, которая длилась уже некоторое время. — Да и кто бы ещё ко мне пришёл? — Ой, не надо… Тут я как обычный охотник, а не важный чиновник. Никогда не любил эту ответственность, — Кейд недовольно передёрнул плечами. — Хоть какой-то плюс от смерти. Теперь-то я свободен. Но, скажи мне лучше, какой урок ты извлекла из того, что увидела сегодня? — Что я веду себя как дурная, издеваюсь над джедаями, реагирую на Силу как на недоразумение… — Катрин посмотрела на фонарик. — Он ведь тоже исчезнет, да? Кейд очень выразительно закатил глаза. — Ну хоть про шмот спросила… Да с чего он должен исчезнуть? — экзо остановился и развёл руки в стороны. — Ты ведь думаешь, что я галлюцинация, иллюзия или проекция твоего разума. Думаешь? Думаешь ведь, да? — Я не знаю, — честно ответила Катрин. — А вот, что я тебе скажу, Катрин, — Кейд ткнул её указательным пальцем. — Как там это говорилось? Я философ или я бабочка, которой снится, что я философ? Вот знаешь, мне это даже и не важно, “настоящий” я или нет. Ведь в любом случае я ещё жив. Смекаешь, Катрин? Охотница непонимающе моргнула. — Как понять, что кто-то жив? — спросил Кейд и сам же ответил на вопрос. — Он что-то делает. Большее или меньшее. Хорошо или плохо. Но делает же. И, чем больше и лучше этих дел он совершает, тем больше он жив, — бывший авангард охотников широко улыбнулся своим механическим ртом. — Что же выходит? Да, я умер. Но дело моё живёт. В Джейн, в тебе, во множестве других стражей, которых старина Кейд чему-то, да научил. И потому, Катрин, я жив, хоть и умер. И буду жить, пока живы вы и ваши ученики, и их ученики, и ученики их учеников, ну и так далее. Цепь, Катрин. Все мы звенья одной цепи. — Катрин?.. — поодаль раздался голос Прометея, тоже почувствовавшего своего стража, что и заставило её обернуться на звук. — Ты пацана не бросай, — послышался голос Кейда, но уже как будто издалека. — Он прирождённый охотник. Ещё и птичек любит. Катрин возмущённо обернулась на эти слова, но авангард охотников уже исчез. Прометей взбудоражено летал у входа. — Да нет… Ну не ковыряет же она там лёд на сувениры? — призрак не был уверен. — Возможно, она готовит драматичный выход? — плохо пошутил Кариз. Как бы джедай не пытался быть спокойным, но он волновался за ученицу. И теперь, когда возвращение той было так близко, это промедление казалось странным. — Я же говорила! Говорила! Приход будет очень жёстким! — та вылетела из прохода, вцепившись в рыцаря и потрясая красным бумажным фонариком. — Он настоящий? Ты его видишь? Кариз, ответь мне! Кариз, удивлённый подобным напором, покосился на Дункана, но тот лишь пожал плечами. — Катрин, он настоящий… Что с тобой? — к ним подлетел обеспокоенный Прометей, чем заставил своего стража перестать пытаться вытрясти душу джедая из его тела. — Где ты взяла фонарик? Катрин перевела на тот взгляд, словно это не она сейчас выбежала как безумная. На мгновение прикрыв глаза и глубоко вдохнув, она вновь коснулась красной бумаги. — Ох… Неужели ты не узнаёшь? — перевозбуждённое состояние сменилось миролюбивой игривостью, словно она увидела любимую игрушку детства. Кариз понял, что видит нечто большее, чем внезапный приступ пещерного рукоделия. — Что произошло? — вкрадчиво спросил он. — Этот фонарик из Последнего Города, — Прометей просканировал предмет, а его голос задрожал, выдавая неподдельное волнение. — Мы вешаем их в Башне. И ещё колокольчики… Катрин, как? А… Кристалл? Ты не заблудилась? Охотница показала и кристалл, чтобы вновь перевести взгляд на пещеру. — У меня был лучший во всех мирах проводник, — она дёрнулась и отвернулась от джедаев, вытирая вдруг выступившие слёзы. — Он… Он же не мог быть настоящим привидением? — Кто? — удивлённо спросил Дункан. — Кого ты встретила? Тот понимал, что в видениях к джедаям могут приходить те, кто был им дорог. Друзья, учителя или безвременно погибшие ученики. Пусть сам он подобного опыта и не имел. Кариз пока молчал, позволяя Дункану задавать вопросы. Фонарик из другой реальности? Значит, где-то там, внизу, действующий портал? Да нет… — Я видела Кейда, — произнесла Катрин. — И потрогала его плечо… Он был как настоящий! Кейд для охотников, как для вас Йода. Только с ним ещё можно пить, сеять хаос и всё такое, что мы любим. Но фонарик мне дала Джейн. И кристалл… Я выгляжу как сумасшедшая, да? — Да, — честно ответил Прометей. Джедаи вновь переглянулись. Они слышали многое про Илум, но это выходило за границы их представлений. Однако отрицать истину просто глупо. Будь это обыватели, а не чувствительные к Силе существа, они могли бы сказать, что Катрин их обманывает. Но отпечаток Света на фонарике был ярок и невероятен. Такое невозможно подделать. — Как это произошло? Джейн тоже была там? — спросил Дункан. — Я видела Башню и Странника. Мы поговорили и она отдала мне фонарик. Он действительно из Последнего Города. Однако Джейн была… Она была собой и одновременно нет. Я… Мне нужен отдых, иначе я сойду с ума. — И часто у вас с джедаями так? — в интонации Прометея послышался некоторый намёк на изощрённую призрачную месть, если его драгоценный страж пострадает. — Бывает, пусть и не слишком часто, — наконец заговорил Кариз. — Но разве это не прекрасно? — спросил Дункан, подходя к Катрин и обнимая её за плечи. Можно быть хоть тысячу раз холодным джедаем, но это — самый простой способ поддержки. — Узнать, что твой друг не сгинул без следа, а существует, пусть и в иной форме? Кариз не стал спорить с учеником. В конце концов, “Не смерть, а Сила” можно трактовать и подобный образом. Хоть в нынешним ордене подобное утверждение сочли бы ересью. — Когда он говорил о своей смерти, то выглядел жизнерадостнее вас, — заметила Катрин, не имея сил на сопротивление дружелюбию Дункана. — Смерть освобождает, — Кариз понял, что сейчас занимается даже более странной интерпретацией философии, чем Дункан. — Потому мы, джедаи, и не страшимся её. Ведь, после смерти, мы становимся едины с Силой. И… Я могу его понять. Не то чтобы Кариз окончательно устал от всей этой войны, но он и правда понимал радость Кейда, пусть и не был с ним знаком лично. — Через сотню смертей ты можешь пересмотреть свои приоритеты, — усмехнулась Катрин. *** Яхта вновь мчалась через гиперпространство. Путь до Илума долог и запутан, потому каждый из троицы адептов Силы уединился, предаваясь тому или иному занятию. Кариз видел, как Дункан перебирал свой дробовик, пытаясь что-то в нём улучшить. Сам рыцарь попросил у Катрин фонарик из другого мира, чтобы понять… Понять что? Наверное, для начала Кариз и хотел осознать, что именно он желает понять. Парадоксально, но джедай легко принял иномирское происхождение своих товарищей. Во вселенной всякое случается и рыцари древнего ордена как никто знают про это. Но вот так, в пещерах Илума, открыть портал в иную вселенную? Легко тронуться рассудком, позволив себе хорошенько задуматься. — Так вот ты какой… — негромко произнёс Кариз, прикрыв глаза и через Силу соприкасаясь со Светом Странника. Свет стражей отличался. Каждый из них индивидуален и логично, что подобно кристаллам, пропускающим через себя солнечные лучи, меняя их цвет, они также преобразовывали Свет. Однако этот предмет впитал в себя крошечную искорку потустороннего сияния воплощённого божества. Чувствуя это, сложно было не проникнуться священным трепетом. — Вот ты где… — Катрин уже отпустил ужас осознания того, что видение её друга почти наверняка было настоящим. В такие мгновения хочется назвать её ведьмой и убежать. Из всех стражей она устраивает самые странные и сомнительные выходки, а потом находит им своё окончательное воплощение в каком-нибудь жизненном уроке для всех, кого затянуло в эту воронку. Исход редко походил на мораль, что можно было почерпнуть из мудрости, дарованной Силой, но почему-то всё равно дополнял её. Стражи были на порядки находчивее в мелочах, что сводило некоторых джедаев с ума. Они не говорили со Светом напрямую, поэтому искали истины крайне оригинальными путями. Кариз кивнул, открыв глаза и посмотрев на ученицу. — Я иначе себе это представлял… — Что мы дикари, получившие невероятные способности в Силе из-за какого-то ритуала со смертью, а ещё мы поклоняемся неизвестному кораблю в небе? — усмехнулась Катрин, пройдясь внутрь. — Над Последним Городом висит и не падает огромный белый шар, а мой мёртвый начальник отпускает шутки даже после смерти… У нас весело, Кариз. Но холодно… Горы, знаешь ли. — Я иначе себе представлял участие в эпосе, — джедай наконец улыбнулся. — В наших легендах есть всякие странные истории. Но только как-то, читая их, думаешь, что те джедаи рождались с серьёзными лицами, волевыми подбородками и высоко поднятыми мечами. А вот теперь смотрю на всё это и… Как мало я на самом деле понимаю. Джедай осторожно коснулся красной бумаги, вновь чувствуя Свет Странника, кажущийся невероятно чудесным даже адепту Силы. Каково это, жить, постоянно ощущая его над собой? — Большинство из них не знали, что были героями эпоса, — Катрин устроилась на одном из стульев в той вальяжной позе, которую мог принять только страж, рассуждая о глубинной природе Света и Силы. — Вот теперь ты понял, что мы не сумасшедшие. Просто нам не дали инструкцию. Когда-то Странник говорил с людьми, а сейчас он уже очень давно молчит. — Призраки появились после того, как он вступил в борьбу с Тьмой, — произнёс материализовавшийся в воздухе Прометей. — Вполне вероятно, что ему было уже не до инструкций. Ох… Поверить не могу. Только в присутствии Катрин можно вот так просто болтать о таких вещах, словно... — Я украла фонарик из другой вселенной. Думаю, что могу позволить себе некоторую неуклюжесть в теологических вопросах. Кариз провёл рукой по лбу, словно пытаясь собраться с мыслями. Затем он, как и Катрин, откинулся на спинку дивана, приняв более расслабленную позу. — Ты же знаешь, какой вопрос я хочу теперь задать? — спросил Кариз. — Эта аномалия... Насколько она уникальна в своём роде? Одна пробоина между мирами — случайность. Шанс может быть неисчислимо мал. Два случая? Совершенно иной разговор. — Не знаю, что это было и насколько реально, — пожала плечами Катрин. — Когда я уходила, всё просто исчезло. Кроме Кейда… Он выглядел довольно живым. Но, если хочешь знать, то я ожидала худшего. Так что не жалуюсь… Прометей уютно устроился рядом с фонариком, напоминая этой повадкой кота. Призрак тоже чувствовал свой дом и Странника. Это действовало на него умиротворяюще, навевало приятные воспоминания. — Меня там не было, но это… — Кариз указал на фонарик. — Совершенно реально. Вот уж точно… Всякого я ждал от твоего визита на Илум, но не такого. Джедай усмехнулся, позволяя собственным воспоминаниям ожить перед внутренним взором. — Когда я путешествовал сюда юнлингом, ничего особенного не произошло. Заблудился, да… Затем перестал пытаться считать повороты, доверился интуиции и всё пошло хорошо. Куда сильней меня впечатлил другой визит. — Хм? — Катрин оторвала взгляд от Прометея, который словно немного задремал. — Тогда уже минуло три года с того дня, как я стал рыцарем, — предался воспоминаниям Кариз. — Первые несколько заданий я выполнил как дипломат. Ну, знаешь… По стопам наставницы, всё такое. Но не люблю политиков. И потому вызвался на следственную работу. Стоит ли говорить, что меня впечатлил новый опыт? Далеко не в положительном ключе. — Так хорошо приложило, что срочно потребовалась новая доза вечного, доброго и незыблемого? — хоть Катрин и придурковато ухмылялась, но имеющее под собой основу понимание в её голосе проскользнуло. — Падший джедай, — передёрнул плечами Кариз. — Не такой, как Фергус. А самый что ни на есть псих. Я… Не смог взять его живым, хоть и пытался. Понимаешь… Одно дело, когда твой враг кто-то чуждый. Пират, работорговец, коррупционер и просто обыватель, пошедший кривым путём. Но видеть, как бывший собрат стал чудовищем, какие бы на то ни были причины, невыносимо. Я победил, но чувствовал, что сам подошёл к опасной черте. В чём смысл нашего пути, если ломаясь мы становимся ещё худшим кошмаром, чем то зло, с которым призваны бороться? И потому я отправился на Илум. Взял с собой еды и топлива, спустился в пещеры и… Ты думаешь, ко мне пришёл призрак могущественного древнего джедая, который сказал, что всё не так плохо? — К тебе же не тот парень пришёл? Да? — спросила Катрин. Кариз мрачно рассмеялся. — Ко мне никто не пришёл. Вообще никто. Словно в насмешку, пещеры предстали совершенно обычными. Да, напитанные Силой и с множеством кристаллов. Но ни-че-го необычного не произошло. — Ха, зачёт, — с лёгкой руки дала охотница оценку выходке Силы. — Ага, — кивнул Кариз, снова усмехнувшись. — Ну и я упёрся рогом, так сказать. Решил подождать. День, другой, третий… Всюду ходил, искал чего-то, ждал ответа Силы. Пинал стены, сквернословил… Короче, проявлял себя с наилучшей стороны. Но даже ни одной завалящей сосульки на макушку не упало! — Нет ничего хуже, чем застрять наедине с собственной совестью… Хорошо, что у меня её нет, да? — Катрин взяла в руки Прометея, немного пошевелившего корпусом своей сложно устроенной оболочки. — Так чем же дело закончилось? — Да даже не в совести дело было, — вздохнул Кариз. — Тот парень мне выбора и не оставил. Я сделал то, что был должен сделать. У всех ублюдков есть причины и каждому они кажутся уважительными. Я остался наедине с собой и, когда устал взывать к Силе, начал думать. Потом понял простую истину. Сила заботится о нас, направляет. Но она не нянька и не поводырь. Она советчик и союзник. И в этом заключается огромная разница. Я прибыл на Илум как ребёнок, желающий пожаловаться матери. А покинул, твёрдо зная — я сам в ответе за себя. И перекладывать ответственность на Силу просто малодушно. — Вот теперь и угадай, Кариз, почему Странник на самом деле замолчал, — вдруг сказала Катрин, чуть подавшись вперёд. А маленький и никем не замеченный одинокий призрак с огромным интересом сканировал гипердвигатель.