Стражи Далёкой Галактики

На Корусанте редко меняется погода. Вернее, как и всё здесь, она подчиняется воле обитателей планеты-города. Тут не сыскать заморозков и штормов, а дожди льются строго по расписанию, чтобы омыть высокие шпили драгоценных небоскрёбов. Но только имеет ли это значение, когда косые струи ливня колошматят по крыше аэрокара? Достаточно лишь прикрыть глаза и можно представить, что вокруг тебя нет триллиона разумных существ. Будто ты в разбитом танке, ждёшь, когда в котелке из куска брони сварится картошка. Далёкий раскат грома… Может и гром этот не искусственный, порождённый безопасной молнией, ушедшей в громоотвод, а настоящий, непокорный? А вокруг тянутся не дюрастиловые исполины, а горы Кавказа? Лишь открой глаза, поплотнее запахни дорожный плащ и выйди на привычную тропу. Кто там тебя ждёт? Враги, друзья или мертвецы? Все, наверное… Алекса открыла глаза. Яркая неоновая вывеска, приглашающая купить быстро-разогреваемый суп, резанула по сетчатке отвратительным сочетанием пронзительно-синего с салатовым. Аэрокар вошёл в поворот, готовясь к посадке на площадку пентхауса одного из этих небоскрёбов. Недавнее происшествие, такое незначительное на первый взгляд, выбило почву из-под ног пробудившейся. Пока лишь отзвуки грядущей беды, но игнорировать их не было ни малейшей возможности. И потому, не сумев больше терпеть одиночество и монотонные тренировки, она покинула негостеприимный джедайский храм для совсем другого визита. Не став надевать шлем, Алекса толкнула дверцу, опустив подошвы сапог на мокрую дюрасталь площадки. Иронично… Она видела немало диких планет за последнее время, но всё это было без единой минуты отдыха. А оказавшись здесь, на Корусанте, вновь получила несколько свободных дней. Вот только как ими распорядиться? Неожиданный ответ сам пришёл на ум. Камеры уже зафиксировали её появление и, вероятно, дроид-дворецкий сообщил хозяину о поздней гостье. Ну так что же… Она и не собиралась таиться. Поднявшись по крутому пандусу, женщина остановилась у дверей апартаментов. Прошло несколько секунд, прежде чем те открылись, и за ними оказался лично Фергус, полностью проигнорировав наличие у себя слуг. А чего мог бояться падший джедай, кроме стража, который и так проломит стену, чтобы до него добраться? Он уже пару раз намекал Алексе и вовсе оставаться здесь столько, сколько та пожелает. — Вы взяли в плен канцлера, — медленно проговорил Фергус. На его лице впервые отразились отблески неподдельного изумления, превосходящего любые выученные социальные преграды для проявления чистых эмоций. Уровень внезапности поступка стражей оказался способен выбить из колеи такое хладнокровное существо, выбравшееся из-за грани собственного безумия и взявшее под контроль тёмный огонь, испепеливший большинство его оступившихся собратьев? Возможно, Свет далеко не всегда был внепричинен. Он разрушал паутину, что плела Тьма, оставляя на поверхности истинную суть вещей. Вот как сейчас. Если Фергус был так хорош, как говорил Кариз, то какова вероятность, что вся его сила не упиралась в то, что он просто сумел полностью сохранить свою личность? Такие не сходят с ума просто потому, что считают людей вокруг полными идиотами. Алекса медленно кивнула, на мгновение прикрыв глаза и позволив полуулыбке расцвести на губах. Вопреки обыкновению, она не желала шуметь. — Пригласишь меня войти? — спросила женщина. Было в Фергусе нечто неуловимое, напоминающее о чём-то позабытом, но неимоверно важном. Не о прежней жизни среди пробудившихся, а скорее о той части собственного естества, что укрылась глубоко внутри, спрятанная под слоями прожитых лет. — Только давай обойдёмся без снега? — Фергус отступил в сторону, приглашая её как всегда чуть более вычурным жестом, чем обычно это было принято. Он подметил, что Алекса сегодня и правда слишком тихая. Либо она добилась вершины своей карьеры и дальше только господство над Галактикой, либо бессмертную гостью настигла самая что ни на есть смертная меланхолия. Ещё раз кивнув, Алекса вошла в его скромную обитель, привычным движением снимая накидку, похожую на мантию без рукавов, и разместив её на вешалке. Туда же отправился шлем. Не пристало в гостях расхаживать в верхней одежде, особенно если та промокла под дождём. А остальная броня? Для стража она как вторая кожа. — Давай без снега, — легко согласилась Алекса, в глазах которой промелькнули отнюдь не меланхоличные искорки. — Я здесь ради хорошей компании. — Каждый свой визит ты обосновываешь тем, что тебе нужна компания или надоели джедаи, — подметил Фергус, не утратив своей стати хозяина этого места даже перед таким опасным существом. — И я обеспокоен этой ситуацией. Джедаи могут решить, что я приглашаю тебя в свой дом не ради обретения собственного могущества. — Джедаи, сенаторы, военные… — ответила Алекса, идя рядом с тёмным. — Смотрят на нас, словно мы какие-то пророки. Но мы не пророки. Мы — герои. Разница огромная. Так что да, Фергус… Твои мотивы мне нравятся намного больше. И явные, и неявные. — Но вы же не пророки. Как ты можешь знать мои мотивы? — усмехнулся Фергус, когда они оказались в знакомой стражу просторной комнате, в которой он чаще всего встречал званых и незваных гостей. Судя по всему, эти апартаменты не использовались для официальных визитов и от того в них не было залов для совсем уж пышных приёмов. Можно также предположить, что где-то есть и другие, однако это не умаляло склонности Фергуса к затворничеству. Он явно находился на Корусанте из-за стражей, однако как-то должен контролировать свои тёмные, но не обязательно всегда злодейские дела. Вывод напрашивался сам — тёмный любит уединение и предпочитает свободно выбирать, где предаваться своему слишком джедайскому пороку, а это заставило заранее внести коррективы в свой подход к ведению дел. — Не нужно быть пророком, чтобы понимать, что на сердце у человека… — ответила Алекса. Она задержала взгляд на окне, за которым виднелись далёкие росчерки молний и густые тучи, мчащиеся по ночному небосклону. Однако вскоре перевела взгляд на Фергуса. Лёд её глаз мог пугать, но точно так же и манил своей холодной красотой. — … Во-первых, конечно же, ты хочешь нашего могущества. Ты уже понял, что невозможно забрать Призрака силой и самому стать стражем. Так же ты видел, как мы исцеляем чужие раны. Логично предположить, что какая-то толика сил может быть дана другому схожим образом. Но ничего из этого ты и не скрываешь, а твои мотивы не ограничиваются такой банальностью. Фергус чуть усмехнулся. Он устроился на дорогом диване, который был создан словно в насмешку над замашками богачей. Предмет мебели выглядел абсолютно нормальным на взгляд обитателей этого мира. Не пурпурным или ярко-красным, без каких-то особенных вышивок, драгоценных оправ и всей той вульгарности, которую так почитали внезапно разбогатевшие разумные или некоторые сенаторы. В апартаментах были украшения, Фергус не считал себя монахом-аскетом, но выглядели они все так же уместно, как этот диван, выполненный в серых и чёрных тонах. Его владелец искал чувство прекрасного через сдержанность, аккуратно разбавленную нанесёнными поверх красками. Он бы предпочёл увидеть бокал красного вина посреди чёрной комнаты, а не недоверчиво смотреть на сероватую бурду в мрачном стакане, сам утопая в лазурных и золотых тонах. — Я не всегда имею чёткие мотивы, — произнёс Фергус, не отводя от гостьи свой взгляд. — Иллюзия контроля над ситуацией — первый шаг к его потере. Твоя подруга очень хорошо понимает такой взгляд на вещи. Но он всегда делает вид, что педантичен до мозга костей. Умно. Алекса иронично покачала головой и, после короткого раздумья, села на тот же диван, по левую руку от тёмного джедая. — Мне более двух сотен лет, Фергус, — вкрадчиво произнесла она. — Что-то я могу понять, быть может даже лучше чем ты сам. Плавным хищным движением, подняв перед собой правую руку, она щёлкнула клапаном бронированной перчатки, чтобы снять ту. Затем, повторив жест уже на левой руке, Алекса вновь посмотрела на Фергуса. Да, действительно, она уступала Катрин в проницательности. Однако, хоть жизненный опыт стража по большей части и заключался в войне, он всё равно оставался колоссальным. Для землян напрашивалась аналогия с эльфами. Здесь же расы-долгожители не являлись какой-то редкостью. — Две сотни лет войны, но я не буду настаивать, — судя по всему, сегодня у Фергуса было неплохое настроение. — Мне хватило бы и меньше, — Алекса повернулась к нему и, подавшись вперёд, коснулась указательным пальцем подбородка мужчины. — Я прихожу в твой дом, ем твою еду, а ты исполняешь мои капризы. Нет, Фергус… Я уже изучила историю и узнала, что ситхи и тёмные джедаи ведут себя совершенно не так со своими наставниками. Фергус не агрессивно, но резковато подался назад, словно желая возвести между ними какую-то преграду. Не так уж и расслаблен он в присутствии стражей, как желает это показать. — Тебя устраивал подобный ход вещей. Что-то изменилось? — его голос стал на тон холоднее. Алекса, однако, подалась вперёд, не позволяя разорвать дистанцию, а её ладонь легла на грудь Фергуса. — Надо же… Ты боишься? Тёмный смерил её мрачным взглядом. — Насколько я понял, стражи могут быть похожи и на тёмных, и на светлых. Вы склонны защищать цивилизации как таковые, но ваш порог чувств ограничен чувствами бессмертного человека, а не ситха или джедая. Я ничего тебе не сделал, однако у меня не может быть полной уверенности, что ты не могла что-то интерпретировать неверно, приняв за… — он замолчал, издав насмешливо-раздражённый вздох. — Я понял. Тебе нравится чужой страх. — Ты считаешь, что я — садистка, увидевшая в тебе подходящую жертву? — Алекса изумлённо вскинула брови, ещё сильнее сокращая дистанцию. Однако тут в её глазах зажглось понимание истинной природы его реакции. — Ах, вот оно что… Страшный и загадочный криминальный босс. Всегда безупречен. Чёрная одежда и алый световой меч. Но, где-то внутри, ты всё такой же джедай, отчаянно цепляющийся за джедайский кодекс. Не дав Фергусу и шанса сказать что-то в ответ, Алекса толкнула его на спинку дивана, и, нависнув сверху, впилась в губы требовательным, страстным, но вместе с тем нежным поцелуем. Горячая кровь столь холодной на первый взгляд натуры требовала решительных действий, а показательное безразличие Фергуса лишь распаляло интерес. Однако тёмный, которого этот поступок сначала достаточно ошеломил, всё же решился взять её за плечи, чтобы оттянуть от себя. В броне Алекса казалась крупнее и ещё опаснее, но это тот самый случай, когда у тебя есть право сопротивляться. Однако из-за этого уже сама варлок увидела вместо злого ситха, заставившего грозно смотреть и рычать самого избранного, личность, сумевшую удержаться на островке оставшегося в себе разумного начала и приумножить то в масштабы материка. Правильный и почти идеальный джедай, который крайне болезненно познал, что в этом мире далеко не всё поддаётся воле разума, но сумел подстроиться под сложившуюся ситуацию. Правильно пустил в ход свой ум, харизму и, что уж говорить, внешность. И всё же именно ум удержал его на плаву, но не дал разобраться в своём животном начале. В более приземлённой реальности Фергус просто не подумал, что большая тётка может намертво придавить его к собственному дивану, потому что у него смазливое лицо. Однако Алекса поддалась, прерывая поцелуй. Стражи — не джедаи. Страж следует своим инстинктам там, где у разума нет ни малейшего шанса. Пробудившаяся знала, что будь она безразлична Фергусу, тот бы не стал удовлетворять все её капризы и проводить с ней столько времени. Коварно улыбнувшись, Алекса оседлала его колени, положив ладони на плечи. Тяжесть брони не оставляла Фергусу ни малейшего шанса на побег. Стражи — не люди. Их страсть отличается от смертной страсти. Тот, кто раз за разом восстаёт над смертью, кто забывает страх, тот и любит совсем иначе. Самоотверженнее, безумнее, свободнее… Не страшась глубин своей души, ведь они и так прекрасно помнят лики собственных демонов. Однако Алекса понимала, что Фергус не страж. Она и сама желала не животной страсти, а чего-то иного. Того, что увидела в этом не-джедае. И сейчас, осторожно коснувшись пальцем его губ, женщина вновь наклонилась вперёд для ещё одного, более осторожного поцелуя. Несмотря на весь пройденный им жизненный путь, Фергус не просто казался, а всё ещё был мальчишкой в сравнении с Алексой. И это чувство, почему-то не вызвавшее неприязнь, постепенно разлилось по всему его естеству. То, что для ему подобных было трагедией всей их жизни, стражи считали просто ступенькой, через которую неудачно споткнулись. Они выбирали то, что должно истязать их всю жизнь, и стреляли этому в лицо. Но что вдвойне унизительнее, так это то, что среди смертных тоже были такие отчаянные личности. Быть может, именно такие становятся носителями Света? Те, кто был силён, ярок, жил эту жизнь на полную и умер, совсем немного не сумев дотянуть до конца? А Свет просто брал и менял правила игры, давая этот шанс? Тут восстала уже искажённая Тьмой часть личности. Словно чувствуя вину за свою глупость, несовершенство и недальновидность в попытке разгадать эту загадку, Фергус как-то по-своему интерпретировал то, что сейчас делала Алекса. Раз он так слаб, то она имеет на это право? Но и тут уже другая и более коварная его часть намекнула, что при таком положении вещей можно просто начать страдать ещё сильнее, чтобы Алекса имела право на что-нибудь ещё. Вспышка молнии на мгновение озарила комнату, а спустя секунду раскат грома ударил по ушам даже сквозь окна. Гроза бушевала всё ближе. — Со мной что-то случилось, Фергус, — шёпотом проговорила Алекса, прижавшись к нему всем телом. Что это? Слабость? Доверие? На какое-то мгновение грозная воительница показалась обычным человеком, на которого навалилась нерешаемая проблема. Нет, лишь наваждение… Пробудившаяся была уверена в себе. Или только уверенно держала маску? — С-случилось?.. — спросил Фергус предательски севшим голосом. Джедаев учили не испытывать лишние эмоции. Ситхи, напротив, испытывали их с излишком. Но вот стражи… Они словно знали наверняка, где нужно точно проложить русло реки собственного мироощущения, чтобы оно снесло любую дамбу. И это выглядело иначе, правильнее. Признаться, он с почти физической болью ощутил, как от столь тесного соприкосновения с сущностью Алексы срастается что-то внутри, что очень давно было сломано. Свет лишил их покоя, но даровал возможность познать самих себя, настоящих, настолько глубоко, насколько это недоступно ни одному адепту Силы. Или умереть, так ничего и не поняв. — Да, — произнесла Алекса, коснувшись пальцами своей шеи. — Есть способы лишить стража Света. Я беспечно полагала, что их нет в этом мире. Но на Рилоте меня ранил снайпер. А после этого мой Свет стал слабеть. Я чувствую себя как... Многие годы назад. Будто не взращивала его всю жизнь. С каждой раной Света становится всё меньше. Голос Алексы не дрогнул, но адепта Силы нельзя было обмануть внешней уверенностью. Пробудившаяся боялась и злилась. Она — страж. Всё её естество — борьба. Свет — верный союзник. Но как далеко зайдёт эффект? Лишит Света или убьёт? Прошла лишь неделя, первые дни которой разница почти не ощущалась. Но теперь она уже чувствовала, насколько слабее стала. Однако почему-то Фергус не сомневался, что Алекса не откажется от своего пути, каким бы ни был финал, и продолжит сражаться до самого конца. Она не из тех, кто канючит поблажки судьбы. — И это… — Фергус даже забыл, что она только что с ним делала. — Стражи могут такое исцелять? — Стражи — не целители, — горько усмехнулась Алекса. — Всё, что мы можем — направить Свет. Тут он бессилен. Мы с Корвусом ищем решение, но ничего не получается. А Катрин и Джек… У них слишком много собственных проблем. Да и помочь мне они всё равно не смогут. — Если тебе что-то срочно понадобится, то ты всегда знаешь, как меня можно найти, — произнёс Фергус. — Однако… Быть может, джедаи что-то об этом знают? Хотя о чём это я… Но я видел собственными глазами, как Катрин сумела приумножить свой Свет с помощью Силы и взорвала вулкан. Она вряд ли понимала, что творит, однако… — Но я не чувствительна к Силе, — напомнила Алекса и резко встряхнула головой, из-за чего её волосы рассыпались по плечам. — Фергус… Я знаю, что ты мне поможешь, если это будет в твоих силах. В вашем безумном мире, где неясно кто друг, а кто враг, это стоит очень многого. Пробудившаяся нежно коснулась пальцами его щеки и подалась вперёд, из-за чего их лица почти соприкоснулись. В глазах Алексы было вовсе не отчаяние, горечь или жалость к себе. Вот оно… Стражи — не те, кто цепляется за долгоиграющие планы. Они внепричинны как Свет, вдохнувший в них жизнь. Она не знала, как решить свою проблему, но зато понимала, что точно не желает упустить. В Фергусе Алекса ощутила человека, которому можно довериться, дать свой огонь и прикоснуться к его пламени. Не секундное развлечение, а нечто намного более настоящее. Пусть даже она не знала, сколько у неё осталось времени. Интуиция? Звериное чутьё стража? Что ж… Оно её ещё никогда не подводило. — Эти слова произносит страж, который пугает джедаев до такой степени, что они едва не забыли о существовании настоящих тёмных. И кому ты их говоришь… Падшему джедаю, — усмехнулся Фергус, которого ничуть не волновало то, что она всё равно намного сильнее. — Тебе нужно искать там же, где и Сила, Алекса. Я это чувствую. Как чувствовал и то, что произошло той ночью, когда вы захватили канцлера. — Я буду искать, — пообещала Алекса, уже в третий раз за этот вечер целуя Фергуса. Она открыла ему свою тайну. Известную лишь ей самой и Корвусу. Даже сестра и брат не знают о произошедшем. Но теперь Алекса желала, чтобы искренность отразилась взаимностью. Пламя страсти, угасшее было, вспыхнуло с новой силой. Отказа она принять уже не желала.

***

Старомодный проигрыватель наполнял комнату музыкой, которую обитатели Земли сравнили бы с джазом. Тут она, разумеется, имела иное название, но кому какое дело? Однако музыка, на первый взгляд не вяжущаяся с убранством, напротив, его дополняла. Свет ламп, стилизованных под факелы, звериные шкуры, каменная отделка стен и даже небольшой фонтан в виде грота. Кажется, что ты находишься в пещере варварского вождя на дикой планете, а не в доме 500 по Республиканской улице. Пятисотый дом… Самый эксклюзивный жилой комплекс на Корусанте. Так как он находился в Посольском секторе Сенатского района Галактического города, то и принадлежал самым богатым и известным людям в Галактической Республике. Среди его обитателей отметилось множество выдающихся личностей. Взять хотя бы сенатора Амидалу или даже канцлера Палпатина в определённый период его жизни. Однако здесь и сейчас не только музыка вызывала странное несоответствие убранству. Пара разумных, занимающихся совершенно неуместным делом прямо на письменном столе… — Они… Такие упругие… — протянула Адель. — А тебе нравятся такие огромные? — смущённо спросил Джек. — Я уверена, что размер точно не сделает хуже, — лучезарно улыбнулась Адель. — Ну… Ты понимаешь… — Всё равно нужно быть поосторожнее с большими размерами. А то это… Порвётся что-нибудь… — произнёс титан, чувствуя некоторую приятную усталость, но не желая прерывать процесс. — Просто будь с ними нежнее. Ты же это умеешь… — пропела Адель. Она устало откинулась назад, позволив себе расправить плечи, пока роскошные волосы змеями соскользнули вниз. Адель делала всякое в своей жизни… Действительно всякое. Но такое? Впервые. — Я начинаю понимать, почему вы так это любите. Сначала Алекса мне показала, а затем ты… Ух. Пельмени. Никогда бы не подумала, что лепить их почти так же приятно, как и есть. — Лепка теста снимает стресс, — у Джека было прекрасное настроение, но он всё же решил не делать пельмени размером со свой кулак. — Они так просты в приготовлении, что можно сделать самому. Охуеннейшая еда на все времена. Страшно представить, сколько налепила бы Алекса, которая была богом сотворения стресса и передачи его другим. Ей сейчас пришлось бы раскладывать сырые пельмени даже по крышам Корусанта. — Нет, вы только вдумайтесь… — призрак Блек сделал с помощью Света очередной идеальный кусочек мяса, спрятанный внутри теста, однако это занимало его меньше всего. — Катрин украла у сенатора дурь и спустила её в вентиляцию вместе со вторым падаваном. И не у кого-нибудь, а у братца Олафа! — Нормальный парень, — пожала плечами Адель и посмотрела на дверь, за которой упомянутый слуга народа скрылся минут двадцать назад. — Редкость для политика… — Потому, что политика — это хобби! — словно по волшебству, дверь распахнулась, пропуская рыжеволосую гору мышц. Ингвар Хардгер. Близнец Олафа. Миллиардер, плейбой, филантроп, сенатор и бывший пират. Стремительно и в чём-то даже элегантно, несмотря на богатырскую комплекцию, он подсел за стол к Джеку с Адель и водрузил ящик пива на свободный участок. Жестом фокусника достал две банки и как-то немыслимо открыл их друг о друга, чтобы затем вручить своим новым, но уже очень хорошим друзьям. — Ты убегал от полиции, сенатор хренов, — произнёс Джек. И прыгнул в лимузин Адель. — Это — важная культурная особенность моего народа, — Ингвар поднял указательный палец. — К тому же… Я не знал, что там есть лимузин. Да, он просто сиганул с сотого этажа вниз, полагаясь на удачу. Так что же велико в его семье? Сила или просто кретинизм? — Что ж… Я больше никогда не буду одобрять критику в адрес Катрин, — обречённо вздохнул Блек. — Она самая цивилизованная из всех рыжих, что я встречал. Если слово “цивилизованность” к вам вообще применимо… Джек аккуратно уложил в общий ряд ещё одну пельмешку. Раз охотницу похитил юнлинг, которого он однозначно видел впервые в жизни, нужно было развлекаться самому. Правда, на шумную вечеринку в составе одного спящего титана вломилась Адель, заманивая его непристойным предложением отведать чего-нибудь для настоящих мужчин и брутальных женщин. Каким-то образом всё пришло к тому, что они начали спорить о качестве пельменей и Джек решил просто доказать, что домашние самые лучшие. Дальше всё как в тумане из дури, потому что именно в этот момент высокопоставленный чиновник изволили впрыгнуть прямо в верхний люк лимузина в обнимку с подозрительным увесистым кейсом. Ингвар, за это короткое время уже опустошивший три банки, скомкал из них металлический шарик и швырнул через плечо. Он был во всём похож на своего брата, но всё-таки имел два отличия. Первое и самое очевидное — целостность обоих глаз. Тогда как Олаф использовал протез, Ингвар избежал подобных ран. Во-вторых, он был не только хитёр, но и по-настоящему умён. — А я рассказал, как я засунул сабвуфер в вентиляцию? — с лицом имбецила спросил гордость своей семьи. — И включил там кряканье. Представьте… Завтра заседание сената о зоозащите, а пока три часа ночи и из вентиляции по всему дому КРЯ НАХУЙ!