***
В комнате гранд-мастера Ордена Джедаев всегда царил покой. Казалось, что даже покинь он её навсегда, всё равно здесь сохранится уголок мира и гармонии, в котором каждый путник сможет отыскать толику поддержки и защиты. Но сегодня думы Йоды были отнюдь не легки. В последние десятилетия у старого джедая становилось всё меньше хороших дней. Тьма окутывала галактику, точила Республику изнутри, а все усилия джедаев пропадали втуне. С началом войны дела приняли совсем скверный оборот и, словно в насмешку над всем его опытом, появились стражи, чей Свет сиял словно звёзды. Тогда старый джедай задумался, правильно ли он вёл орден сквозь века. Есть ли джедаи, которые способны также сиять? Он наблюдал за стражами, часто исподволь, не привлекая к себе внимания. Казалось, что учителю учителей и вовсе стала менее интересна повседневность. Действительно, чего стоит какая-то суета, когда ты пытаешься осознать и переосмыслить всю свою жизнь. Катрин радовала Йоду и джедай видел, как та постепенно меняется, становясь всё ближе и ближе к джедаям, но делая это по-своему, не по лекалам. Джек привлекал меньше внимания магистра. Своевольный, но в сущности своей добрый нрав титана, делал из него хорошего воина, а житейская мудрость чем-то импонировала Йоде. В конце концов, они же оба старики… Алекса, в свою очередь, вызывала беспокойство. Йода видел, как её Свет слабеет, но не решался вмешаться. Он был джедаем, а не стражем, не знал природы её изменений и понимал, что она всё равно не послушает его. И теперь Йода понял, что совершил ещё одну ошибку. Такую же, как с Дуку и многими другими до него. Он должен был поговорить, подобрать слова, успокоить мятежную душу. А теперь вся галактика узрела ещё один провал джедаев, его провал. Тихий стук в дверь вырвал магистра из его мыслей. Наивно было ожидать, что эта новость не встревожит никого из собратьев.***
“Клаустрофоб” привычно коснулся своими опорами храмового ангара. По корпусу корабля пробежала лёгкая дрожь от выключения двигателей. Казалось, что даже судно взволновано произошедшим. Полётные механизмы корабля ещё не успели полностью выключиться, как трап тут же опустился, выпуская наружу троицу пассажиров. Однако в ангаре их уже ждали — десять храмовых стражей, джедаев, посвятивших свою жизнь защите дома Ордена. Облачённые в полную броню, с лицами, скрытыми под масками, и с деактивированными мечами в руках, они внушали трепет. Но их намерения стали очевидны ещё до того, как прозвучали слова. — Рыцарь Кариз, падаван Дункан Лэйк, страж Катрин, — проговорил один из них, выступая вперёд. — Вы арестованы. — Что за дерьмо у вас здесь происходит? — охотница отступила назад, не слишком желая соглашаться с этим доводом. — Что вы сделали с Алексой? Синхронно вспыхнули клинки девяти световых пик. Стража храма не шутила и лишь их командир не спешил активировать оружие. — Но постойте! — поднял раскрытые ладони Кариз. — Мы хотим и можем помочь! В чём нас вообще обвиняют? — Соучастие в похищении голокрона из хранилища Храма, проникновение в запретную зону и использование ситской алхимии, — начал перечислять стражник. — Также соучастие в военном преступлении, дискредитации Ордена и Республики, помощь в осуществлении психической атаки на мастера джедая. Помимо этого, вам вменяется невыполнение приказов и мародёрство. И лично вас, рыцарь Кариз, в преступной некомпетентности. Что до стража Катрин, то её обвиняют в попытке манипуляций юнлингом ради дальнейшего перевода на Тёмную Сторону. — Это бред! — возмутился Дункан. — Можете хотя бы объяснить, что произошло на самом деле? Храмовый стражник не удостоил его ответом. Обвинения, направленные на падавана, были наименьшими, но от этого он не становился невиновным. — Судя по тому, что я здесь вижу, кто-то осуществил психическую атаку на весь ваш орден, — зло сказала Катрин. — Стоит ли интерпретировать ваши действия, как попытку сопротивления? — сухо спросил командир храмовой стражи. Кариз вполоборота посмотрел на учеников. Джедай пытался осознать произошедшее. Сейчас, когда с Алексой произошло непойми что, они… Джедай резко выдохнул. Они пытаются разобраться в произошедшем. Если сейчас оказать сопротивление, то это лишь утвердит Орден в сложившемся мнении. К тому же, Кариз прекрасно понимал, что у них попросту нет ни единого шанса пробиться наружу. — Мы сдаёмся, — желчно сказал забрак. — Впрочем, это неверная формулировка. Мы и не выступали против Ордена и Республики, чтобы иметь возможность сдаться. Потому, да. Мы выполним ваши требования. — Но я ничего не сделала, — а вот Катрин не желала отступать. Кариз прикрыл глаза, подавляя злость. Он прекрасно понимал чувства обоих учеников. Также, как и разделял мнение Катрин, понимал, почему в душе Дункана вскипает жажда борьбы. Горячесть юности не позволяла ему вверить свою жизнь в руки тех, кто бросается столь нелепыми обвинениями. — Это расследование и суд, а не казнь, — сказал тем временем стражник, обращаясь к Катрин и протянув к ней руку. — Сдай оружие. Та зло нахмурилась и в это мгновение хорошо знающему её Каризу показалось, что девушка сейчас выхватит револьвер и попросту выстрелит в джедая, выбрав самую привычную и рабочую для себя стратегию, мало чем отличающуюся от тех поступков Алексы, которые вся галактика узрела по новостям. И почувствовали это все, кто здесь присутствовал. Однако же джедаи успели убедиться, что одиночного стража способен побороть даже один мастер джедай и итог битвы, в которую рисковала сейчас ввязаться Катрин, становился предсказуемым. Наверняка и храмовая стража была хорошо осведомлена о том, что носители Света не так страшны, как всем желали это показать. — Я хотела бы выяснить, какого дьявола здесь происходит, — Катрин вытащила свой револьвер из кобуры и чуть подбросила, перехватывая за ствол. — И ещё я готова поспорить, что Совет забыл дать вам приказ насчёт моего призрака. Кариз, зная, как быстро может сработать переключатель в голове Катрин, сам забрал её меч. Последнее, что им сейчас нужно, так это какие-то охотничьи хитрости. — Да, — не стал возражать командир отряда, взяв её оружие, пока два других храмовых стража разоружали Дункана и Кариза. — Благодарю вас за сотрудничество. Теперь наручники. Три других джедая вышли вперёд и заковали запястья обвиняемых. — Помните, — произнёс Кариз перед тем, как его вывели из ангара под конвоем двух храмовых стражей. — Мы не виновны. Катрин опустила хмурый взгляд на наручники, чтобы затем одарить им же оставшихся. Может быть биологически она и была молода, однако же опыт есть опыт и не старому стражу питать иллюзии на тему республиканского правосудия. — Манипуляции юнлингом ради дальнейшего перевода на Тёмную Сторону… — с особым злорадством протянула Катрин. — Так написано в ордере, — ответил командир. Спустя пару минут увели Дункана. Всё это время он смотрел на Катрин, разрываясь между чувствами, долгом, правилами и всем тем хаосом, что воцарился в его душе. Время, которое выждали перед конвоем Катрин, тянулось намного дольше. Прошло около десяти минут, прежде чем шестеро стражников окружили её, чтобы двинуться прочь из ангара. — Трижды проклятые антропоморфные кочерыжки… — неожиданно высокопарно проговорила Катрин. — Никто из стражей, кроме меня, даже не умеет открывать эти ваши голокроны, а я впервые слышу, что у вас есть это хранилище. Если выяснится, что это сделал кто-то из ваших… Впрочем, в глубине души, Катрин была абсолютно уверена в том, кто это сделала. Конвоиры не удостоили её ответом. Дорога шла не по основным коридорам храма, которые девушка уже успела изучить, а по служебным туннелям. Путь несколько раз менял направление: её вели то вниз, то вверх, а также перемещались на турболифтах. Храмовые стражи понимали опасность арестованной и использовали все доступные методы, в том числе и банальное запутывание следов, чтобы она не отыскала дорогу назад. Путь их завершился лишь в центре заключения Храма Джедаев, месте, созданном для удержания ситхов, падших собратьев и прочих одарённых, способных представлять опасность. Проведя по тёмному коридору, освещённому лишь тусклыми красными лампами, её завели в помещение для допросов. Это была небольшая обшитая металлом комната. Даже стол и два стула, прикрученные к полу, были металлическими. Катрин усадили на один из них, приковав наручники к кольцу в центре стола. Рядовые конвоиры заняли места у стен, тогда как их командир сел на противоположный стул. Охотница бросила взгляд в сторону двери, через которую её только что сюда привели, после чего несильно звякнула наручниками. Дело постепенно становилось всё хуже и хуже. Её могли вообще больше не выпустить. Катрин не могла объяснить всего, что увидела в репортаже, но этот лёд… Однажды она уже видела такой. Храмовый страж снял маску и откинул назад капюшон. Он оказался пау'аном, представителем родственной людям расы с планеты Утапау. Достав планшет, джедай нажал на нём пару кнопок. — Допрос подозреваемой по делу X3IU-152, — произнёс он под запись. — Ведёт рыцарь-джедай Лан Десомус из стражи Храма джедаев. Подозреваемая — страж Катрин. Подозреваемая, понятны ли выдвинутые вам обвинения? — Я примерно понимаю, что здесь произошло, но у меня в голове не укладывается, каким же образом, за неделю моего отсутствия, у вас под носом, два стража украли голокрон и занялись ситской алхимией, — зло фыркнула Катрин. — Мне понадобилось несколько недель, чтобы просто одновременно поставить несколько монеток на ребро. Джедай не стал отвечать. Он вёл допрос, а не проводил брифинг. — Вам что-нибудь было известно об их замысле? — продолжил он задавать вопросы. — Нет, — мрачно отозвалась Катрин. — Они сбежали от меня, как только услышали слово “задание”. — Известно ли вам что-то про планету Руусан? — спросил Лан Десомус. — Впервые слышу. — Известна ли вам причина, которая сподвигла стража Алексу и стража Джека совершить преступления? — Нет, — проговорила страж, чувствуя, что добром это не кончится. — Было ли вам известно о возможности падения стража на Тёмную Сторону? — взгляд Лана Десомуса стал ещё более пристальным, хотя это казалось почти невозможным. Катрин на мгновение замешкалась. Вдохнув чуть отрывисто, она в какой-то ужасной догадке опустила взгляд, уперевшись им в стол: — Они… Не похожи на падших джедаев. — То есть, вы осознанно не поставили Совет в известность о критически важной информации? — последовал ещё один вопрос. — Вы говорили о варлордах, но при этом сделали акцент, что это только вопрос политики. — Это было невозможно. Чтобы вот так запросто получить подобное… Чтобы получить Дреджена, нужен прямой источник Тьмы, а не просто помедитировать и всех возненавидеть, — Катрин чуть помедлила. — Только если чувствительность к Силе… — Об этом поговорим позже, — отметил пау'ан. — Было ли о данной угрозе известно рыцарю джедаю Каризу? Катрин снова помедлила. Сейчас она буквально чувствовала, как летит в бездну, но брать в неё ещё и Дункана с Каризом не собиралась. Забрак поверил в слова о том, что только она сама могла представлять гипотетическую угрозу. Зная то, как джедаи могут отнестись к такому стражу, он и сам умолчал обо всём и теперь тем самым поставил себя под угрозу. — Сначала я не хотела ему об этом говорить. Хотя иногда обдумывала этот вопрос… Однако некоторое время назад я случайно проболталась, — произнесла Катрин, избегая откровенной лжи. Храмовый страж кивнул, сделав заметку. Кариз не уведомил Совет о важных сведениях, что ещё сильнее доказывает его вину. — Что связывает вас с юнлингом Рубеном? — сменил он тему вопросов. — Я не переводила его на Тёмную Сторону, — хмуро ответила Катрин. — Я задал конкретный вопрос, — нахмурился и пау'ан. Катрин устало выдохнула: — Он мой друг. По непроницаемому лицу Десомуса не было ясно, удовлетворён ли он таким ответом, но всё-таки мужчина перешёл к следующему вопросу, вновь резко меняя тему: — Известна ли вам способность, продемонстрированная Алексой? — В моём клане есть один страж*. Она каким-то образом научилась этому. В конечном итоге её обезвредил собственный напарник. Но вот подобного размаха ущерба я не видела с тех пор, как… — Катрин на мгновение помедлила. — С тех пор, как по нашей системе бродил Дреджен Йор. Дверь в камеру распахнулась — на пороге стоял Мейс Винду, а его тяжёлый взор не предвещал ничего хорошего. Широкими шагами он вошёл внутрь и грозно навис над Катрин. — Итак, — без предисловий начал джедай. — Выходит, ты хотела как лучше? Просто не сообщила неудобные факты? Скажи мне, Катрин. На что похож Орден Джедаев? — Что?.. — севшим голосом отозвалась страж. — По-твоему, Орден Джедаев похож на суку? — вкрадчиво спросил магистр Винду. Катрин несколько мгновений откровенно ошалело смотрела на него в ответ. Она не то, чтобы считала Винду воплощением всех возможных добродетелей и даже могла условно представить себе такую сцену, но вот только слабо связывала её прежде с собой. — Алекса… — всё же заставила Катрин себя заговорить. — Будь на этой планете хотя бы один источник той Тьмы, которая способна подобное сотворить, и никто не смог бы здесь жить. А знаете, что в этом безумнее всего? Единственный страж, который был гипотетически уязвим, сейчас сидит в этой комнате. — Значит, ты и правда пыталась наебать нас как последнюю суку! — рявкнул Винду, ударив кулаком по столу. — Прямо сейчас твоя синяя сестричка, став чувствительной к Силе, вырвалась на просторы галактики и уже никто не знает, что она успеет натворить! А ты целый год молчала об этом. Ты своими руками заложила под нас бомбу! Магистр Винду был во всех смыслах выдающимся джедаем, но более прочего внимания заслуживала одна его черта. Он создал “Ваапад”, стиль владения световым мечом, который в сущности своей является возрождением древнего стиля “Джуйо”. Ваапад использует радость от вступления в битву, боевую ярость, что почти граничит с Тёмной Стороной. Мейс Винду был едва ли не единственным современным джедаем, который оказался столь силён духом, чтобы не поддаться собственному гневу и остаться на Светлой Стороне, используя Ваапад. Однако это всё равно оставило отпечаток на его характере. Или же, по мнению некоторых джедаев, именно благодаря своему непростому характеру он добился успеха на этом пути. Катрин неверяще покачала головой. Алекса и чувствительна к Силе? — Допрос окончен, — сухо сказал Винду, чей гнев исчез также быстро как и появился. — Снимите наручники, ей нужно предстать перед Советом. Приступ ярости был настоящим, но корун контролировал его с абсолютной точностью. Ему было необходимо проверить реакцию Катрин на подобный выпад. Однако теперь джедай вернул своему разуму спокойствие. Сумевшая проглотить ком отчаяния от такого поворота событий, Катрин опустила взгляд на наручники. Сейчас её куда больше волновало то, что ещё можно было спасти. Не своя собственная судьба уже давным-давно закончившаяся смертью и превращением в оружие, а то, что теперь будет с Каризом и Дунканом. — Я не знала, что это возможно, — проговорила она. — Ты даже не представляешь, что возможно, а что нет на самом деле, — желчно ответил Винду, пока командир отряда храмовой стражи расстегнул наручники Катрин. — За мной. То, как магистр ощущался в Силе, не оставило сомнений в жесткости и неминуемости кары, которая последует в случае непослушания. Катрин ничего другого не оставалось, как последовать за ним, в глубине души желая, чтобы все эти джедаи и Сила просто исчезли, сменившись привычной Башней стражей, Последним Городом и родным видом на Странника. Маленькое допущение обернулось невероятной катастрофой. Путь до башни Высшего Совета не занял много времени. Винду двигался в тишине, хмурой тучей летя по коридорам храма и распугивая встречных джедаев. Лишь четверо членов Совета присутствовали вживую, тогда как остальные явились в образе голограмм. Совет собрался почти в полном составе, пустовало лишь три кресла, что во время войны являлось редкостью. Обычно куда большее число магистров было занято на миссиях и не имело возможности присоединиться к обсуждению. Они смотрели на Катрин по-разному. Кто-то с осуждением, кто-то безразлично, а кто-то задумчиво. Но всё-таки джедаи оставались джедаями и понять их истинные мысли было почти невозможно. Мейс Винду занял своё место и первым взял слово. — Сегодня нам предстоит решить, что делать со сложившейся ситуацией, — произнёс он. — Всем уже ясен контекст и потому я не стану его повторять. — Выслушать Катрин должны мы для начала, — мягко сказал Йода. — Сказать что хочет она? В облике старого джедая чувствовалась усталость. Он не сумел или не захотел скрыть, что ситуация задела его. Однако голос магистра не ослаб и в его тихих словах таилась всё так же сила. — Я ничего не знала о том, что они что-то планировали, — отозвалась Катрин, с трудом представляя, сколько ещё раз теперь придётся это повторить. — Как не знала и о том, что подобное возможно. На самих магистров она, впрочем, не смотрела, уставившись в одну единственную точку перед собой. Мозг стража всё ещё пытался собрать воедино весь пазл того, что произошло, словно в ответе на этот вопрос мог найтись какой-то выход. — Безграничны Силы возможности, — со странной интонацией, чем-то похожей на сожаление, сказал Йода. — Знать не могла ты, да. Но предполагать риски разные всем нам должно. Почему не предположила даже? — Никогда бы не поверила, что Алекса проявит такую гибкость и одновременно такое лицемерие, — проговорила страж. — Она почти прямо высмеивала всё то, что здесь видела. — Поверила бы ты или нет, но её склонность к Тёмной Стороне была очевидна. Однако то, что ты сокрыла эти сведения, стало причиной нынешней проблемы, — с ложной мягкостью сказала Шаак Ти. — Однако, — взял голос Оби-Ван, чья иллюзорная расслабленность могла скрывать под собой что угодно. — У нас есть более, чем достоверные доказательства отсутствия злого умысла Катрин. Равно, как и её участия в деянии Алексы и Джека. Винду раздраженно уставился на Кеноби. Ему не понравилось, что он выдал этот факт. — Отсутствие злого умысла пусть и уменьшает вину, но никак не нивелирует её в самой трагедии, — не согласилась с Оби-Ваном Шаак Ти. — В самоуверенности излишней вина Катрин юной, — покачал головой Йода. — Зла не желала она и запись Рубена знать даёт об этом. Не о чем спорить нам тут больше. Однако же Катрин в это мгновение что-то осознала, наконец сфокусировав оживший взгляд на джедаях, когда её разум зацепился за, как ей показалось, самую главную деталь: — Запись Рубена? — Рубен, вместе со Вспышкой, следил за Алексой и Джеком с начала их разговора у входа в храм, и до момента, когда они его покинули, — ответил Оби-Ван. И, в подтверждение его слов, включилась запись, на которой хорошо узнавался голос Блека: “Против ли я, чтобы испортить Катрин все понты из-за этих её мидихлориан? Стащим всё, что не прибито, и поставим джедаев вместе с мелкой засранкой на место”. — Он месяцами развлекался, выслеживая меня, охотника… — негромко проговорила Катрин, в голос которой просочилось осознание причины неожиданной сноровистости мальчика. Невероятно, но именно Рубен, которого она считала слишком хрупким, чтобы играть в игры стражей, только что сделал главный ход на этой шахматной доске. Ведь теперь получалось, что ей поверили именно благодаря ему? — Талантливый юнлинг, — с улыбкой кивнул Кит Фисто. — Но слишком себе на уме. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать Рубена, — напомнил Пло Кун. — Мы должны установить степень вины стража Катрин точно также, как вынесли вердикт относительно рыцаря Кариза. — Да, — согласилась Шаак Ти. — В сущности, мы разобрали основные обвинения, но остаётся ещё одно, достаточно тяжёлое. Мародёрство — это военное преступление, а у нас есть сведения, согласно которым команда "Сияющего" активно им промышляла. — Что будет с рыцарем Каризом? — прямо спросила Катрин, которую этот вопрос волновал больше всего. — Вы узнаете об этом после того, как мы закончим с вами, — сухо сказал Винду. — И решение, которое мы примем относительно вас, повлияет на итоговый вердикт и для рыцаря Кариза. Катрин на несколько мгновений задержала на нём взгляд, после чего ответила лишь вздохом. — Мародёрство, — продолжил Винду. — Что вы можете сказать на этот счёт? — У стражей нет Республики, которая обеспечит нам хоть какой-нибудь минимум. У нас есть лишь наша еле живая цивилизация, руки, ноги и голова. Свою историю мы много лет восстанавливали тем, что вдоль и поперёк исследовали руины, — Катрин поняла, что нужно валить всё на них, на стражей, потому что они уже и так были во всём виноваты. — Поэтому иногда… — То есть, вы признаёте факты хищения на колоссальные суммы? — надавил Винду. — Неужели необходимо бросать боеприпасы и горючее, чтобы цифры сходились? — Катрин решительно старалась вытянуть хотя бы Кариза, потому что то, сколько они всего утащили на самом деле, может обеспечить ему даже тюрьму. Оби-Ван не показал на своём лице ни единой эмоции. В действительности, обвинение в коррупции и мародёрстве, в справедливости которых он даже не сомневался, могли ударить и по нему, как по командиру Кариза и "Сияющего" соответственно. Поэтому джедай в эти мгновения по достоинство оценил изворотливость Катрин. В зал совета зашёл незнакомый для охотницы рыцарь. Один из тех, кого увидишь в коридоре храма и тут же забудешь. — Советники, — с поклоном поздоровался он. — Инспекция на аккламаторе ВАР “Сияющий” завершилась. Готов предоставить отчёт по нему, а также по приписанному к нему полку. Катрин в полуобороте покосилась на него. — Докладывайте, — приказал Винду. Рыцарь кивнул и начал свой рассказ: — В ходе проверки крупных нарушений не установлено, — начал он с главного. — Состояние корабля соответствует войсковым стандартам. На борту не обнаружено запрещённых вещей. Вся техника и оборудование соответствуют штатному расписанию, за исключением той, что была обозначена приказом о формировании ударного полка под номером четыреста четыре. Знание общевойскового устава личным составом, а также правил внутреннего распорядка и регламентов, находится на уровне выше удовлетворительного. Состояние снаряжения бойцов, аналогично, выше среднего. Питание и условия проживания бойцов также находятся на уровне выше среднего, что обусловлено меньшим составом полка, в сравнении с общевойсковым стандартом. Катрин отвела от джедая взгляд, пересекаясь им на мгновение с Оби-Ваном, после чего судорожно сглотнула, проникаясь коварством Олафа. Почему их спасают ребёнок и пират? Оби-Ван едва заметно кивнул. Ему это тоже было очень интересно. — И никаких нарушений? — уточнил Пло Кун. — Репутация "Сияющего" весьма широко известна. — Мы проверили весь корабль, — уверенно ответил рыцарь. — Опросили клонов. Единственное, одна деталь меня смутила. — Что? — подался вперёд магистр. — Вы всё-таки заметили нарушение. — Не совсем, — рыцарь смутился ещё сильнее. — Я не уверен, что это можно отнести к делу. Однако, когда я общался с клонами, у меня было ощущение, что они не клоны, а обычные люди. Вы знаете, Клоны индивидуальны, но всё-таки ограничены. К тому же, они… Почти дети. А при общении с бойцами из четыреста четвёртого у меня сложилось впечатление, что я разговариваю со взрослыми людьми, имеющими разные убеждения и жизненный опыт. Винду тяжело вздохнул. Сейчас бы ещё такие спекуляции относить к делу. — Благодарим вас за доклад, — сказал он рыцарю, который с поклоном вышел. — Итак. Обвинение в мародёрстве тоже несостоятельно. Итого, что мы имеем? Страж Катрин виновата в том, что не сообщила критически важную информацию. Однако, учитывая её происхождение и отсутствие опыта, ставить это в серьёзную вину будет тоже чрезмерно. Есть ли возражения? Катрин в каком-то затаённом ужасе взирала на Совет. — Что делать будем с Катрин юной? — негромко спросил Йода, когда возражений не последовало. — Учитывая, что в сложившейся ситуации наибольшую вину несёт рыцарь Кариз, — начала рассуждение Шаак Ти. — То возвращать стража Катрин к нему будет крайне неразумно. В конце концов, именно он не изучил вопрос потенциального падения стражей на Тёмную Сторону и не обозначил риски. — Да, — согласился Ки-Ади-Мунди. — Чрезмерно наказывать его тоже не имеет смысла. Он просто не имел должного опыта и во многом это именно наша ошибка, что мы доверили стражей ему, а не кому-то более компетентному. — Вы правы, — согласился Винду. — Потому наше прежнее решение остаётся в силе. Рыцарь Кариз останется на своём посту и мы не будем переводить падавана Дункана Лэйка к другому наставнику. Но курировать последнего стража он больше не будет. И, учитывая сопутствующие риски, новым куратором должен быть кто-то, способный проконтролировать стража в случае эксцессов. — Кто-то из опытных мастеров или магистров? — предположил Пло Кун. Оби-Ван почувствовал, как его маска невозмутимости даёт трещину. Кариз был не просто “куратором”. Он был учителем, а Катрин являлась его падаваном. Но здесь этого словно никто не понимал. — Куратор не обязан быть опытным, — высказалась Шаак Ти. — Его задача не учить, а курировать. Опасная самодеятельность Кариза могла усугубить ситуацию, если и вовсе не стала причиной произошедшей трагедии. Оби-Ван осознал, что они всё прекрасно понимали… — Юный Скайуокер силой немалой наделён, — предложил Йода. — И дружен с Катрин он. Хорошей кандидатурой будет. — Да, — подумав, согласился Винду. — Это приемлемо. Если две самые опасные персоны будут ходить вместе, то, в случае чего, их будет и легче прихлопнуть. Именно о чём-то таком подумала Катрин, эмоции которой проделали недолгий путь от удивления до злости, а после пришли к раздражённой холодности, сродни той, что обычно можно было увидеть в глазах Алексы. Вот только Катрин не Алекса. — Нет возражений для предложения этого, — с задумчивым кивком произнёс Йода. — Так и решил Совет, значит. Идти можешь ты, Катрин юная. Сила пребудет с тобой пусть. В коридоре, у выхода из лифта, Катрин дожидался Энакин. Молодой джедай пребывал в смятении — стражи успели стать ему важны, а Катрин он и вовсе мог назвать другом. Потому, как только он узнал об аресте, то бросился в центр заключения, но опоздал — её уже отвели в Совет. И вот теперь рыцарь караулил здесь охотницу, стоя на своём импровизированном посту. Страж вылетела как снаряд из орудия, высказав до крайности выразительную тираду, но на незнакомом ему языке. Впрочем то, как она это произносила, позволяло почти с точностью подобрать перевод. Разве что ответивший на том же языке тоже нервный Прометей был уже не столь понятен, так как в его голосе не нашлось такого количества экспрессии. В то же самое мгновение Катрин, заметив Скайуокера, бросила на него бешеный взгляд, словно сейчас и сама отправится вслед за Алексой: — Я не знаю, сколько лет у меня уйдёт на это, но я клянусь тебе, что однажды сброшу на ваш проклятый храм пару ядерных бомб и положу всему этому конец. — Катрин! — в первый миг джедай ошарашенно замер. Слишком резок был контраст с той Катрин, которую он привык видеть. — Что случилось? Что сказал Совет? — Я вляпалась в ваш Орден, вот что случилось! — рявкнула Катрин. — Они выперли меня с "Сияющего" и перевели к тебе, чтобы ты меня грохнул в случае чего! Но у них ничего не выйдет, потому что и ты, и ваш Совет, и вообще все джедаи, сейчас встанете строем и пойдёте маршировать на днище ещё большее, чем уже есть! А я страж и я просто сваливаю! Так что счастливо оставаться, лузеры! Энакин дёрнулся как от пощёчины. Он всегда был белой вороной: слишком свободолюбив для раба на Татуине, слишком дерзок для джедая, да даже в кругу Падме он был слишком неотёсан и необразован. Именно потому Энакин так любил дроидов, для них он не являлся ходячим списком недостатков и неправильных черт. Однако стражи стали для молодого джедая друзьями: Катрин в большей степени, да и Алекса с Джеком приняли его. Но теперь крошечный островок мира, в котором Энакин мог быть собой, исчез. Какая-то маленькая его часть, которую джедайское воспитание пыталось спрятать, была обижена на Алексу и Джека: почему они не позвали его с собой? Что бы ни задумали стражи на самом деле, но в этом точно был какой-то смысл. А вот теперь и Катрин отталкивала его. Вдобавок ко всему, во всём снова оказался виноват Совет. Старые пни просто не могли не изгадить любую вещь, попадающую в их руки! И вот теперь гнев чёрной змеёй поднялся в душе Энакина: на Алексу и Джека, сбежавших, не сказав ни слова, на Катрин, проклинающую его сейчас, и на Совет, который стал всему виной! Энакин схватил Катрин за локоть, не давая ей сбежать. — И ты решила просто уйти? — произнёс он голосом, в котором зазвенела сталь. Когда они встретились взглядами, хмурые брови Катрин на мгновение приподнялись в оттенке удивления, словно лишь она одна оказалась способна увидеть, какая на самом деле буря разворачивалась в его душе. И даже правильно интерпретировала всё, но вот только не могла совладать даже с собственной, заботливо подожжённой руками Совета. — Вы, верно, позабыли, что я страж, а не джедай, — произнесла она свои слова почти по слогам. — Я была слишком добра к джедаям и забыла про свою настоящую семью. Видишь, к чему это всё привело? Так вот знай. Если вытереть об Катрин ноги, то я не буду покорно просить ещё. Намёк достиг своей цели. Энакин знал, что Совет сдерживает его, недооценивает, часто пытается унизить. Но он терпел, ведь джедай должен быть терпелив. — И что же ты сделаешь сейчас? — вымолвил он, тщетно пытаясь совладать со своим гневом. — Отправишься к Алексе? — Я не стану трусливо сбегать. Я же не джедай, — Катрин с собственным гневом уже давно была в позиции человека, зацепившегося ногой за бегущую лошадь. — А ты хоть сейчас можешь пойти и перетереть об этом с Советом. Если поспешишь вовремя согласиться, что я во всём виновата, можешь рассчитывать на место в Совете в будущем. Железные пальцы Энакина сильнее сжались на предплечье стража, оставляя синяки, а глаза полыхнули неприкрытой яростью. Однако, бросив взгляд через плечо Катрин, Скайуокер взял над собой контроль, разжал пальцы и демонстративно отступил. — Слава джедайскому терпению, — злорадно оценила это Катрин и развернулась, чтобы уйти. Но врезалась в чью-то грудь. На её пути внезапно оказался чернокожий мужик, не уступающий комплекцией Скайуокеру, и теперь положивший на другое плечо стража устрашающего вида протез руки. — Куда намылилась? — вопросил Григ Хальсдоттир. Из-за его спины выглядывали фоллинец Рамас Натандем, панторанка Золис Уутракт, ставшая падаваном Грига, и твилечка Куара Фалоне. Джедаи, спасённые при участии стражей от участи быть убитыми сторонниками мастера Трелла. Также им составил компанию мастер Заваз и ещё несколько других джедаев, которые сохранили о стражах положительное впечатление. — Нахуй, — отозвалась Катрин, решив просто оттолкнуть Грига. Получилось не очень. — Нахуй ты только что сходила. Такой большой, с залупой в виде Совета. А теперь-то куда, родная? — поинтересовался Григ. — Ну как так можно? — миролюбиво произнёс мастер Заваз. Немолодой мужчина стоял сомкнув руки, спрятанные в рукава, и умиротворённо улыбался, походя на ожившую статую древнего азиатского мудреца. — Мы же джедаи. Мы не должны говорить так грубо. Правильно говорить не “Залупа”, а наш милый “Паноптикум”, ну или, если угодно, “Бедлам”, то есть, обитель скорбных разумом. В крайнем случае, “Дом терпимости” или “Блудилище”, но, слава Силе, сугубо в политическом смысле. Остальные джедаи, тем временем, окружили Катрин со всех сторон, предотвращая любые шансы на побег. — Слышь, отвали! Иначе я тебе сейчас так втащу, что тебе протезируют ещё и жопу! — пообещал злобный рыжий зверёк, как ни странно, потянувшись туда, где у неё обычно находился меч от тех самых ненавистных джедаев, а вовсе не за револьвером. — Блять… Вот только меч, как и револьвер, ей пока ещё не отдали. — А могла сказать “помогите”, — философски отметила Золис. В то же самое мгновение Григ просто закинул Катрин на плечо. — Хер тебе, а не бегство с тонущего корабля, — прокомментировал он свои действия. Катрин стукнула его кулаком по спине, но сегодня у неё явно был день непробиваемых чернокожих мужиков. — Григ, будь ты неладен! Немедленно верни меня на пол! — громкости Катрин придала отбитая рука. Прометей, всё это время висевший в воздухе неподалёку от Скайуокера, посмотрел на него, желая обвинить в мелочной подставе своего любимого стража. Однако вовремя осознал, что и сам заметил Грига одновременно с ним, но молчал до последнего. Энакин, в свою очередь, пребывал в немалом смятении. Чёрная злоба, овладевшая им, оказалась крайне нелепа в своём естестве. Ведь пока Катрин орала на него — это ранило в самую душу. Но теперь, когда она ругалась на Грига, которого, кажется, вообще ничего не задевало, Скайуокер просто не знал, что ему чувствовать. А джедаи двинулись в сторону одного из учебных классов. — Когда мы только вернулись в Храм, — поведал Рамас, идущий за спиной Грига, чтобы смотреть в лицо Катрин. — Мы чувствовали осуждение и тяжёлые взгляды. Ведь мы предатели, плохие джедаи. Потому мы продолжили держаться вместе и искать единомышленников. — Тех… — подхватил мастер Заваз, у которого как раз не было никаких проблем с репутацией. — Кто умеет думать мозгом, а не только предубеждениями. — А я не джедай, меня это не касается! — бушевала Катрин. — Пиздишь, — не поверила ей Золис. Возможно, грубить стражу и плохая идея, но Боб её пугал всё равно сильнее. Таким образом, вскоре вся компания, вместе с Энакином, который оказался в её хвосте, остановилась у дверей одного из учебных классов, где Григ наконец поставил Катрин на ноги. — Входи, — сурово приказал чернокожий джедай. Катрин злобно поджала губы, а затем показала ему средний палец. Тут, уже сам Скайукер, чьё татуинское прошлое толкало его совсем иначе реагировать на непристойные жесты, пробрался сквозь толпу и немилосердно затолкнул Катрин в дверь, закрыв ту после этого. — А что там? — запоздало спросил он у Грига. В комнате, оказавшейся простым учебным классом, охотницу уже ожидал истинный зачинщик безобразия, свершившегося над и без того ввергнутым в смятение стражем. — Катрин! — взволнованно крикнул Рубен, вскочив с циновки, на которой медитировал до этого момента. — Я должна была догадаться, чьих рук это дело, — мрачно отозвалась растрёпанная, но всё ещё гордая Катрин. Рубен нервно сглотнул, но подавил волнение. Сейчас был тот момент, когда он просто не имеет права на слабость. — Нет, — спокойно сказал мальчик. — Алекса и Джек сделали всё это не из-за меня. Алекса лишилась Света и… Наверное, сейчас это не самое важное? — Алекса лишилась Света?! — Катрин настолько повысила голос, что её было слышно даже из коридора. — Вообще-то это важно! Рубен взвесил все “за” и “против”. Стоит ли говорить Катрин детали и сильнее её тревожить? Впрочем, сомнения имели мало смысла — он уже сказал “Аурек” и не говорить “Беш” было бы просто жестоко. — Я не знаю точно, — развёл руками падаван. — Я слышал только одну беседу. Но, судя по контексту, она уже давно испытывала проблемы со Светом, а Джек всё знал. И, найдя какое-то решение, они принялись действовать. Катрин умолкла, несколько секунд глядя на юнлинга, а затем прислонилась спиной к стене. Реальность вокруг неё раз за разом становилась всё кошмарнее, а любые попытки зацепиться за новую информацию лишь сильнее топили в черноте бездны, в которую сами себя затолкали стражи. — Я больше так не могу… Рубен, боясь ещё сильнее потревожить Катрин, человека, которого не смотря ни на что желал видеть своим учителем, подошёл к ней и просто обнял её. — Катрин… — тихо сказал он. Сейчас он ощутил, что охотница слишком устала и была совершенно опустошена, пряча это за гневом. Она почти всю свою жизнь стражем была с Джеком, а позже и с Алексой, поэтому не представляла, как ей теперь жить без них. Но, может быть, от того Катрин и не сопротивлялась его жесту. Вся та грубость была просто шелухой, маской. Она нравилась мальчику из-за того, кто всё это время жил под ней, кто-то, кто в глубине души был похож на него самого. И тот огонь в душе Катрин, что полыхал намного ярче, чем в маленьком юнлинге, не был сжигающим всё на своём пути пламенем, в которое хотел превратиться в этот ужасный день. Он мог согреть в такую стужу, в какую тебя не согреет ничто другое. Подобное качество души нельзя было просто так обрести, просто имея сильный дар. — Мне сказали, что ты сделал… — выдохнула Катрин, вдруг обняв его крепче. — Спасибо… — Я хотел связаться с тобой, но не знал, как, — негромко ответил Рубен, направляя на неё своё воздействие, чтобы хоть как-то успокоить боль. — А, когда увидел новости, побежал к Йоде. Это ведь я виноват… Если бы я тогда их остановил, сказал кому-то, всего этого бы не случилось… — голос Рубена дрогнул, а удушающее чувство вины терзало мальчика. Он тоже видел репортаж и понимал, что эти жертвы на его совести. — Катрин, знаешь… Я ведь добыл твой меч и револьвер. Они здесь. — Рубен, ты не виноват. Мы оба не виноваты… — негромко проговорила Катрин. — Я слышала отрывок записи. Они специально не говорили мне, хотя я и не знаю, почему. — Спасибо, учитель, — прошептал Рубен, ткнувшись лицом в её плечо. Сила Рубена касалась Катрин как тёплый ветер на берегу моря, приносящий отдых, снимающий горе и усталость, но не обжигающий, как это бывает в пустыне. Он хотел помочь учителю, хоть чуть-чуть ослабить то, что её терзало. Со стороны Катрин на какое-то мгновение стало ощутимым сопротивление, она хотела сказать про Кариза, и что теперь всё пойдёт как никогда плохо. Ведь она осталась без поддержки как джедаев, так и других стражей. Вот только Катрин не смогла произнести ни слова, потому что тогда оттолкнёт последнее, что у неё есть, и тех, кто ещё остался. Вместо этого она поддалась, чувствуя, как постепенно нарастает слабость, а сознание проваливается куда-то, где, как ей теперь казалось, будет намного лучше, чем здесь. Рубен усилил своё воздействие и сон взял верх над и без того изнемождённой Катрин, заставив её тело обмякнуть, медленно оседая на пол. Он знал, что не может решить проблему охотницы, но всё ещё был способен дать ей отдохнуть. — Григ, — позвал Рубен, посылая вместе с тем небольшой импульс Силы. Дверь открылась и мастер заглянул внутрь. — Это правильно, — прошептав, улыбнулся он. — Иногда бывает нужно просто проспаться. Или хотя бы начать с этого. Отнесём её в её комнату. Осторожно подхватив Катрин, он двинулся в том направлении, сопровождаемый остальными джедаями. А в коридоре остались лишь Энакин и Прометей, который вновь взглянул на джедая. — Согласно земной легенде, Прометей украл у богов огонь и принёс его людям, — он немного помедлил. — Катрин… Не хотела тебя обидеть. — Я понял, — негромко ответил Энакин, едва заметно кивнув. — Стражи и их призраки похожи, да? Гнев отпустил его, оставив после себя лишь тягостное послевкусие. Катрин лишь жертва обстоятельств. Обижаться на неё за сказанные слова — всё равно, что ставить раненому в упрёк крики боли. И, к тому же, вид собратьев джедаев, столь дружных несмотря на все свои беды, и желающих помочь его подруге, заставил Энакина невольно улыбнуться. Должно быть, для этого Ордена ещё не всё потеряно. — Да, но иногда из Катрин бывает очень сложно вытащить Прометея. Во всех смыслах, — усмехнулся тот и чуть крутанул корпусом, как делали призраки, когда у них возникала некая мысль, казавшаяся им важной. — Судя по всему, на ближайшие сутки я сам по себе… — Хочешь со мной? — предложил Скайуокер. — Ты надеешься, что в ближайшее время её будет возможно ввести в курс дела? — усмехнулся призрак. — Единственная надежда, на которую у тебя пока ещё осталось право, так это то, что твои клоны не пострадают. Так что сейчас придётся иметь дело со мной. — Главное, чтобы она вообще не сбежала, а остальное можно исправить, — Энакин и сам искренне хотел верить в свои слова. — Кстати об этом… — в голосе Прометея теперь уже стало слышно неприкрытое коварство. — Ты ведь не откажешься от того, о чём тебя попросил Кариз? — От чего? — не понял сперва Энакин, но затем память сама подсказала ответ. Осознав весь размах мысли Прометея, Скайуокер широко улыбнулся. Кажется, Алекса, если она решится выступить против Катрин, получит очень неприятный сюрприз. Энакин — один из лучших мечников Ордена. И, как он небезосновательно думал, неплохой учитель.***
Оби-Ван последним вышел из зала Совета. Магистр даже не сомневался, что этот день ему запомнится надолго. И теперь, когда лифт спустил его до основного зиккурата Храма, Кеноби задумался, куда же ему идти. Взвесив идею наведаться в зал Тысячи Фонтанов он тут же её отмёл. В эти мгновения ноги сами несли джедая в ангар аэрокаров, а разум всё ещё пытался понять, что он сделал не так, и что мог сделать, чтобы спасти ситуацию. В своё оправдание магистр рассуждал, что не выдал тайну Фергуса, которая гарантированно утопила бы как саму Катрин, так и Кариза с Дунканом. Однако гаденький голосок справедливо замечал, что подобным откровением он точно также утопит самого себя, а, значит, молчание ну никак не служит ему оправданием. Когда аэрокар уже поднялся в воздух, чтобы отвести Кеноби в его любимый бар, сдержанный магистр позволил себе наконец дать настоящую оценку минувшим событиям. — Дерьмо, — лаконично сказал он. * Катрин говорит о событиях нашего фанфика “Судьба”, ссылка в шапке.