***
Рубен грустно улыбнулся своим мыслям, сидя у изголовья кровати Катрин. Сейчас, когда она спала, могло показаться, что всё хорошо. Нет ни павшей во Тьму Алексы, ни Совета, который наказал Катрин за чужие ошибки. Однако мальчик знал, что всему приходит конец, а он сам уже сделал всё, что мог. Сон способен исцелять, особенно, если сдобрить его воздействием Силы. И всё же следовало помнить, что панацеей он не является. Рубен положил ладонь на лоб Катрин, посылая короткий импульс Силы. В первые мгновения, как могло показаться, ничего не происходило. Однако вскоре охотница чуть приоткрыла глаза, почти сразу заметив знакомую рыже-красную макушку на фоне достаточно скудного на цвета убранства комнаты, выделенной для неё. От Рубена, как и в прошлый раз, не ускользнуло то, как легко Катрин могла поддаваться его воздействию, из-за чего теперь у неё не сразу получилось вырваться из того мира ощущений и снов, что он сам и создал для последнего оставшегося в храме стража. — Так и быть… Я согласна взять тебя в ученики и уничтожить Орден Джедаев, — проговорила Катрин, после чего вдруг одной рукой легко сгребла Рубена к себе. Тот взволнованно пискнул. Какая-то его маленькая часть испытала восторг, воодушевленная подобной перспективой. Вот только, когда юнлинг осознал вторую половину сказанного, другая его часть заорала от ужаса. — Катрин! — сдавленно воскликнул он. — Можно не уничтожать? — Из всего, что я тебе говорю… — страж отпустила юнлинга, который был слишком расслаблен, чтобы успеть вырваться из ловких и вороватых охотничьих рук. — Ты выбираешь только то, что тебе нравится слышать. Рубен гордо задрал нос, вновь сев на край кровати. Вот ещё… Он джедай и умеет мыслить объективно! Правда, следуя такой логике, получается, что и Совет должен это уметь. Вот только все наблюдения Рубена за вчерашний день говорили об обратном. — Ну… — протянул юнлинг, спрятав от Катрин укол грусти и заменив его на некоторое лукавство. — Я же просто ребёнок. Ты забыла? — О нет… Я помню, что ты просто своевольный ребёнок с опасным даром, — Катрин осторожно села на край кровати, из-за чего их лица оказались на одном уровне. Рубен не видел смысла спорить с этим утверждением. — Ты тоже, — улыбнулся он. — Я знаю, — не стала отрицать и Катрин. — У меня сейчас всё довольно… Я не уверена, что хорошо помню, что вчера было… Твоя работа, да? Рубен потупил взор. — Да, я… — признал он, но ещё сильнее смутившись, поспешил оправдаться. — Мозг человека затирает негативные воспоминания, оставляя вместо них важные ассоциации. Без меня это бы тоже произошло, но затянется на месяцы и годы. Катрин посмотрела на свою руку, глядя на уже почти исчезнувший след от ушиба и лишь смутно припоминая, как она его получила. Судя по всему, Прометей в дело не вмешивался, однако же травма проходила заметно быстрее человеческой нормы. — Рубен, я не собиралась ругаться, — проговорила она. Мальчик ощутил щемящее чувство в груди, ведь он сам приложил немало усилий к такому результату, но теперь думал, не является ли этот мирный настрой Катрин суррогатом, который был создан его собственными руками? — Я… Я понимаю, — сглотнув подступившие слёзы, ответил он. В то же мгновение Рубен увидел удивлённый взгляд Катрин, которая заметила это. — Рубен, ты… — она глубоко вдохнула. — Должен понимать, насколько всё для меня сейчас плохо. Один страж — совсем не то же самое, что и три, ну или хотя бы два. Один страж очень уязвим. Рубен нахмурился. Он знал, что Катрин это скажет. Прекрасно понимал неизбежность подобных слов, но всё равно боялся момента, в который она их произнесёт, и очень надеялся, что тот и вовсе не настанет. — Сейчас война, — упрямо произнёс юнлинг. — Мало кто из джедаев может сказать, что с ним будет завтра. К тому же, страж сильнее среднего джедая. — Алексе это не помогло… — мрачно проговорила Катрин, лишь гадая, с ней ли теперь был и Джек. — Но у неё было много врагов и теперь я могу стать для них отличной мишенью. Я и… Те, кто находится рядом со мной. Сидя у кровати такой спокойной спящей Катрин, Рубен думал, что должен будет сказать ей, как ответит на те или иные слова, но всё равно в реальности всё оказалось совершенно иначе, чем в воображении. Мальчик решительно тряхнул головой, отгоняя лишние мысли. — Нет! — повысил он голос. — А Энакин? А другие знаменитые джедаи? Получается, магистры не могут брать учеников, ведь на каждом из них тоже есть мишень? Выходит, и Энакин не должен учить Асоку? Катрин чуть нахмурилась. — Разве ты и я на самом деле похожи на Энакина и Асоку? — спросила она. — Нет, — смутился Рубен. Он не ждал и этого ответа. — Я ничего не помню о том, кем была в первой жизни, — проговорила Катрин. — Но кое-что та другая я мне оставила. Одно маленькое послание, если угодно… Так вот, Рубен, многими процессами в нашем мире управляют именно те, кого мы не видим, а вовсе не восторженные бравые парни, мчащиеся верхом на танке. Рубен удивлённо приподнял брови, сперва поняв её слова буквально. Но затем разум мальчика осознал их истинный смысл. — Спасибо, — сказал он спустя несколько долгих секунд, и тише, на грани слышимости, прошептал ещё одно слово. — Учитель. Катрин взглянула на юнлинга, борясь с вдруг навалившимся на неё чувством тяжести, бессилия и одновременно странной эйфории. Словно невидимые нити ещё сильнее затянулись на руках, ногах и шее стража, больше не позволяя даже дёргаться в тех направлениях, что прежде всегда казались единственно верными. — За это я и попаду в Ад… — проговорила Катрин. В это мгновение дверь её комнаты стремительно отъехала в сторону, впуская Кариза и Дункана. — Зачем нужен Ад, когда есть подлунный мир? — риторически спросил рыцарь. — И, предупреждая ваш вопрос, да, мы подслушивали. Нет, нам не стыдно. — Подслушивал именно ты, — возразил Дункан, выглядывающий из-за его плеча. — Я просто стоял рядом. — Как скажешь, мой не в меру правильный ученик, — отозвался рыцарь. На первый взгляд, оба джедая выглядели нормально. По ним нельзя было сказать, что одного из них обвинили в преступной халатности, лишили ученицы и едва не швырнули в тюрьму для павших джедаев и ситхов. Кариз стоял прямо и гордо, а на его губах играла ироничная полуулыбка. Лишь в глубине его глаз появилось нечто новое, острое, хищное, дающее понять, что произошедшее отразилось на нём намного сильнее, чем он желал показать. Дункан держал лицо хуже учителя и, чуть-чуть приглядевшись, можно было увидеть его истинное настроение. Молодой мужчина неустанно задавался вопросом, почему они всё ещё здесь, а не сбежали прочь, подальше от этого проклятого Совета и его прихвостней. Однако падаван всё-таки держал себя в руках, чтобы не привлечь ещё больший гнев на головы учителя и Катрин. — Полагаю, что Григ уже выложил всё, как было? — поинтересовалась Катрин. — Я знала, что это закончится чем-то подобным, потому что всё не может долго идти слишком хорошо. Разве что только… Не от Алексы я ожидала подобного. — Честно говоря, это было как раз предсказуемо, — искренне признал Кариз. — Мы слишком расслабились, положившись на то, что нам известна природа дредженов. Увы, Алекса проявила изобретательность и нашла новый способ. Дункан изумлённо уставился на учителя чтобы задать закономерный вопрос: — Ты признаёшь правоту Совета? — Да щас, — фыркнул Кариз. — Я сожалею о том, что случилось с Алексой, а наши глав-дебилы здесь вообще не при чём. Катрин, рядом с которой по-прежнему сидел Рубен, помрачнела и опустила взгляд, молча уставившись в пол. От таких тем её истинные эмоции, старательно сглаженные Рубеном, вновь начинали неприятно давать о себе знать, обретая подобие шипов и впиваясь изнутри своими незримыми иглами. Кариз верно уловил её настрой. Рыцарь успел хорошо узнать свою ученицу. — Парни, можете… — обратился он к Дункану и Рубену. — Некоторые вещи учитель должен говорить ученику наедине. Дункан кивнул, он был зол на Совет, а не на Кариза. Рубену тоже не требовалось объяснять истины, очевидные для всякого джедая. К тому же, обращение как ко взрослому льстит всякому ребёнку, будь он хоть трижды воспитан в храме. И поэтому, вскоре, когда за обоими закрылась дверь, Кариз вновь посмотрел на Катрин. — Катрин… — негромко сказал рыцарь, садясь на стул подле её кровати так, чтобы оказаться ровно напротив девушки. Он мог сказать многое, но большую часть из этого она и без того знала сама. Они просто не могли представить, что Алекса подложит всем подобную свинью. Точно также, как оба понимали, что должны были быть внимательнее к синекожей женщине. Наверняка имелись признаки приближения её фатальной авантюры, но они вдвоём их попросту упустили. И теперь сожалеть о провале уже бессмысленно — пустые терзания не принесут пользы, а лишь ещё сильнее изранят душу. — Помнишь, что я говорил тебе? Что делает джедая джедаем? — спросил он, пристально глядя ей в глаза. Катрин несколько секунд сверлила Кариза взглядом. Она была обижена на джедаев и последнее, чего сейчас хотела, так это записываться в их ряды после такого унижения. — Рубен сказал, что Алекса потеряла Свет. А я, выходит, потеряла вообще всё, кроме Света. Я никогда не была самым сильным стражем. Скорее ещё одним пугалом, чтобы новички боялись и слушались старших, — проговорила она. — И я не Джейн, чтобы в одиночку всё вернуть. У меня нет таких сил и вряд ли будут. В твоём мире я просто ещё одна песчинка, а Свет здесь мало что решает. Как единственный страж я бесполезна и не проиграю лишь потому, что уже проиграла. — Нет, Катрин, — возразил Кариз. — Ты не проиграла. Проиграешь ты, если сдашься. Ты сделала неплохие выводы, но под конец допустила в них ошибку. Ты действительно не Джейн, но никто и не ждёт от тебя единоличного спасения галактики. И всё же ты не бесполезна. Вернее… Не более бесполезна, чем я, Дункан, или тот же Григ. — Я не джедай, Кариз, — проговорила Катрин, понимая, к чему он сейчас клонит. — Ты хочешь сказать, что я так плохо тебя учил? — прищурился Кариз. Катрин на несколько мгновений запнулась, глядя на него. — Я не… Я не говорила этого, — произнесла она. — Мне вообще никто и никогда так не помогал, как ты. Но боюсь, что… — И чего же ты боишься? — спросил Кариз, подавшись вперёд. — Нет, Катрин. Ты — моя ученица. А я, как бы пердуны из Совета ко мне не относились, рыцарь джедай. Катрин вновь замолчала. Она была зла, очень зла на джедаев, потому что почти поверила им. При этом никогда не ждала какого-то особого отношения, давно привыкшая к риску, за который страж крайне редко получает благодарность. Но то, как они поступили, было просто отвратительно. И теперь все мысли о бегстве натыкались лишь на жестокую реальность. Мир снаружи ещё злее и хуже, чем был здесь, внутри храма, где она пока ещё могла найти себе достаточно тихий угол, чтобы укрыться. Уголки губ наблюдающего за ней Кариза изогнулись в улыбке. — Потому, Катрин, сейчас у нас есть два варианта, — продолжил он. — Или мы остаёмся, все вместе. Или уходим. Тоже вместе. Не Совет решает, кто джедай, а кто нет. Она вновь подняла на него тяжёлый взгляд. — Григ и остальные просто из штанов от счастья выпрыгнут, когда узнают, — Катрин безнадёжно вздохнула. — Кариз, за триста лет в моей голове накопилось больше нейронных связей, чем есть в твоей. И не все они заточены под резню… Когда мне показали фрагмент записи, полученной Рубеном, эти двое уже знали, что они ищут. Но откуда? Кариз удивлённо приподнял брови, осознавая услышанное, а затем, мягко улыбнувшись, наклонился вперёд, чтобы обнять ученицу. — Путешествие по другим организациям джедаев отменяется, — негромко сказал он. — К тому же, в текущем раскладе есть и плюсы. — У тебя не будет возможности, чтобы при каждом удобном случае повторять, что я джедай? — мрачно хмыкнула Катрин. В эти мгновения, будучи и без того не крупным стражем, теперь она казалась Каризу какой-то особенно маленькой. — У тебя есть проблемы с мечом, — без обиняков заявил Кариз. — Я уже поговорил с Энакином и он подтвердил, что теперь займётся твоими навыками вплотную. Также я набросал для тебя программу обучения. По возможности, будем связываться через голонет. Совсем без контроля процесс оставлять тоже нельзя. У Катрин возникло желание сказать, что сначала её побили метафорически, а теперь будут бить буквально, да ещё и регулярно. Но мимолётное чувство злости сменилось новым приступом отчаяния. — Кажется, я теперь очень хорошо понимаю, что чувствует Рубен… — вздохнула она. Кариз негромко усмехнулся. Уча других, ты учишься сам. Не счесть всех тех вещей, что понял он, занимаясь с Катрин. — Тебе следует быть именно джедаем, Катрин. Стражи нажили множество врагов, а вот как джедай ты… Да тебя даже в лицо почти никто не знает, — сказал он. — Никто не знает в лицо, нет на бумагах… — инстинкты Катрин были сильнее, чем отчаяние. Кариз одобрительно кивнул и встал, чтобы, подойдя к двери, открыть ту: — Нам скоро нужно лететь. Дункан, у вас есть три часа, чтобы проститься. Ещё неизвестно, когда мы увидимся в следующий раз. Рубен… — Да, конечно, — улыбнулся Рубен. — Я понимаю. Катрин и Дункан столько учились вместе. Мне тоже будет тяжело покидать своих друзей, когда я стану падаваном. Катрин бросила на юнлинга какой-то неоднозначный взгляд в тот же самый момент, когда Дункан, благодарно кивнув учителю, шагнул внутрь комнаты. Дверь закрылась и падаван приблизился к охотнице, странно улыбнувшись. Что-то изменилось в его глубине его глаз, что-то новое понял он о жизни. Дункан пережил один из тех моментов, которые преображают юношу в мужчину. Эти минуты никогда не бывают легки, но бегство от них ведёт к во сто крат большим бедам. — Честно говоря, поначалу я хотел дезертировать на планету с приятным климатом… — признал он. — Но затем задумался, как бы ты назвала этот поступок. На ум пришло лишь слово: “никчёмный”. Катрин медленно соскользнула со своего места, не сводя ни на секунду с молодого джедая своего пристального взгляда. Словно присматривалась к чему-то, понятному лишь ей одной. Но в её глазах читалась разом навалившаяся усталость за все века, и та боль, которую может испытать разумный, теряя свою семью. Внутри стража полыхало то опасное пламя, что прежде беспощадно испепеляло её врагов, и одной лишь Силе было ведомо, куда теперь оно направит свои языки. Однако Дункан, без лишних слов и промедлений, подался вперёд, заключая Катрин в объятия и тут же страстно целуя её. Юный джедай знал, что уже много раз переступил запреты ордена, но ему было наплевать. Он видел достаточно, чтобы знать, что вовсе не любовь толкает во Тьму, а страх. Что мастера, требующие от учеников выхолостить свои души, сами ничего не знают о том, что из себя представляет настоящий Свет и настоящая Жизнь, неотделимые друг от друга. Дункан и прежде целовал Катрин, но сейчас он чувствовал, что теперь всё было совсем иначе. Злость, разочарование и остервенелое нежелание лишиться любимой заставляли его ловить каждый миг. Они заставляли его самого прыгнуть в этот самый огонь, охвативший её душу. — Только ты… — в какой-то момент Катрин отстранилась. — Просто не делай глупостей, Дункан. Я давно живу и знаю, к чему они ведут. Только ещё хуже сделаешь… — Я не буду совершать глупости. И ты не делай того, из-за чего придётся пожалеть, — покачал головой молодой мужчина и дерзко улыбнулся, глядя ей прямо в глаза. — Я — падаван опального рыцаря. Кем ты сама являешься с позиции Ордена, нам так и не объяснили. Потому предлагаю спор на то, кто первым станет рыцарем-джедаем. Катрин сверкнула глазами ощутив острейшее желание пасть на Тёмную Сторону. А где-то там, снаружи, Кариз и Рубен переглянулись. — Я показывал вам голубятню? — спросил юнлинг. — Нет, — улыбнулся Кариз. — Но время до отлёта как раз есть.***
Транспортный челнок, стандартный LAAT/i, миллионы которых встали на службу республиканской армии, мчался в плотном аэротрафике Корусанта. В этой части планеты-города их вид стал давно привычен. Армейские космопорты, казармы, Храм джедаев и сооружения, предназначенные для обороны Сената. Между ними постоянно циркулировали клоны и обычные военные. Потому нельзя было понять со стороны, что везут на борту очередной машины: отряд клонов, негабаритные грузы или, как сейчас, высшего генерала-джедая, Оби-Ван Кеноби, направляющегося в космопорт, чтобы проинструктировать генерала Скайуокера перед его отбытием. Впрочем, сейчас мысли магистра занимала отнюдь не предстоящая операция. Страж Катрин, которая всё-таки не стала дезертировать, разделяла с ним челнок, но вид её был чрезвычайно безрадостный. Бросив ещё один мрачный взгляд на магистра, она перевела его на свой планшет. Прометея поблизости тоже не наблюдалось, однако же джедай уже знал, где летает маленький герой. Он решил перестраховаться на случай, если его страж всё же решится остаться, чтобы у той не было повода быстро передумать. Однако теперь джедайское спокойствие не помогало магистру Кеноби. Он чувствовал вину, но вместе с тем понимал, что Совет просто не мог поступить иначе. — Катрин… — сказал он, обратившись к охотнице. Оби-Ван почувствовал, что с ним случилось то, что происходит очень редко. Он не мог подобрать слов. Да и что тут можно сказать? Спросить, как идут дела с Рубеном? С Каризом? В целом поинтересоваться настроением? А, может, узнать, как дела у брата с сестрой? Какой из этих вопросов будет самым бестактным? Катрин оторвала свой взгляд от планшета. Оби-Ван не отвёл глаза, но его язык на какой-то миг просто прилип к нёбу. Однако опытный переговорщик всё-таки взял себя в руки. — Не все решения Совета… Справедливы, — осторожно сказал он. — Мой призрак откопал меня не вчера, — отозвалась охотница. — Совет исходит из имеющейся информации, — продолжил объяснять Оби-Ван, неуверенный, для кого он это говорит, для неё или для себя. — Для них кажется совершенно логичным, что Алекса так поступила потому, что за ней не уследили, пренебрегли потенциальной опасностью, которую она представляет. — И поэтому вы решили сделать всё, чтобы у меня не было даже и тени сомнения, когда она придёт за мной? — спросила Катрин. — Но, если ты видишь это именно так, то почему ты здесь? — задал главный вопрос Кеноби. Катрин на несколько мгновений замерла, медленно отключив экран планшета. — По-вашему, для меня было бы нормально сбежать к Алексе? — спросила она в ответ. — Вы думаете, что все стражи сейчас заодно на Тёмной Стороне, а я без пяти минут как их предала и вообще просто слишком долго осознаю, что я зло? Но только это не я сделала что-то не так, а они. Я там же, где всегда и была. — Ты сама сказала про тень сомнений, — мягко напомнил Оби-Ван и тут же сместил тему сторону, чтобы не эскалировать конфликт сверх необходимого. — Совет боится. Мы видели, на что способны стражи. Страж, вкупе с безумием Тёмной Стороны — ужасающее сочетание. — Если вы не понимаете, зачем я это делаю, то вряд ли можете сказать, что видели, на что на самом деле способны стражи, — покачала головой Катрин. Оби-Ван пожал плечами. Он не собирался полемизировать на эту тему. — Нам хватило и того, что мы знаем, — ответил Кеноби. — Тьма опасна. Не так, как привычная вам. Иначе, хитрее. Слишком много раз недооценка угрозы падения того или иного джедая приводила к почти полному истреблению ордена. Ты… Слышала про Квай-Гона Джинна? — Энакин упоминал, — Катрин откинулась на спинку своего кресла, но вроде бы даже остыла. — Его убил первый ситх, проявивший себя за тысячу лет, — тише сказал Оби-Ван. — Кто его обучил? Он был молод, но обладал слишком хорошей техникой для самоучки, отыскавшего голокрон. Граф Дуку, джедай, падший во Тьму. Кто завлёк его в эти сети? Кто преподал её тайны? Почему Республика за сто лет деградировала быстрее, чем за все прошлые века с Руусанской реформы? Сотни других фрагментов, незначительные сами по себе, но складывающиеся в цельную картину. Это головоломка, Катрин, которую мы, джедаи, обязаны разгадать, — выдержав паузу, чтобы Катрин осознала весь смысл сказанного, он продолжил ещё тише. — Наш главный враг — не сепаратисты, а тот, кто стоит за кулисами и дёргает за нити. Кого мы даже не знаем. Теперь понимаешь, как выглядит падение Алексы в этом свете? Катрин на некоторое время задумалась, одним жестом руки убрав чёлку с лица назад. Теперь она больше не напоминала лихого стража, который умён тем, что способен отличить пушку от тарелки с лапшой. — Думаете… — медленно проговорила Катрин. — Здесь может быть какая-то связь с Алексой? Оби-Ван едва заметно кивнул. — Возможно, да. Возможно, нет. Кариз был уверен в Фергусе, однако Алекса всё равно пала. Мог ли Карей стать тому причиной? Катрин с укором посмотрела на джедая и отрицательно покачала головой. — Кариз был уверен в Фергусе… — протянула она. — Орден Джедаев прямо какой-то королевский дворец. У каждой стены есть уши, у каждой статуи глаза настоящие, а что там сзади, я даже знать не хочу. Оби-Ван усмехнулся в бороду. — Общение с падшим — страшное преступление, Катрин, — Оби-Ван не стал говорить то, что и так становилось очевидным. Вскройся правда про Фергуса, и его бы осудили за то, что он не это сказал сразу. Но тогда уже судьба Кариза, Катрин и Дункана была бы решена в одночасье. А вот мысли охотницы уже, сначала нехотя, пришли в движение. Она чувствовала, как в голове складывается сама собой новая картина того, что же могло произойти в её отсутствие. Или даже из-за невнимательности? Катрин слишком многое не замечала, предпочитала не замечать, если быть точнее. Ожидала, что всё будет идти как прежде, а она вместе с этим всем. Прямо как эти джедаи. — Я всё ещё здесь… — Катрин на мгновение замолчала, принимая, что произошедшее могло являть собой нечто намного более ужасное, чем череда совпадений. — Потому что Алекса сама никогда в жизни не додумалась бы до такого. Оби-Ван кивнул: — Ответы, которые порождают лишь ещё больше вопросов. Ситх водит нас за нос, а теперь нанёс удар по стражам. Охотница раздражённо выдохнула: — У меня вообще есть шансы на выживание? — Разумеется, — ответил Оби-Ван. — Не забывай, ты будешь рядом с Энакином, одним из сильнейших джедаев современности. В эти мгновения магистр как никогда отчётливо понимал, к какой опасной реакции сейчас могли привести слова: “На всё воля Силы”. Челнок вздрогнул, коснувшись ангарной палубы. За разговором джедай и страж долетели до “Решительного”, флагмана Энакина. Здесь, на Корусанте, корабли Великой Армии Республики спускались на поверхность планеты для проведения техобслуживания и более эффективной погрузки припасов. Время самого взлёта было назначено строго через три часа, поскольку, из-за плотности воздушного трафика, над столицей Республики даже генералу-джедаю не просто повлиять на график. Оби-Ван первым покинул корабль, тут же окунувшись в привычный предполётный хаос. Будь дело где-то в космосе, и его встречала бы делегация из офицеров и солдат, но сейчас визит генерала остался незамеченным из-за десятков других челноков, постоянно курсирующих вокруг. Катрин показалась следом, закинув на плечо свой рюкзак, в который уже спрятала планшет. Стражи имели довольно забавные, по меркам местных, взгляды на моду, поскольку являлись землянами. Предпочитали шнурки всяким сложным застёжкам, простые тканевые рюкзаки, бумажные книги и даже умели есть двумя палочками. Однако сейчас охотница едва ли была в настроении обсуждать культурные причуды. Оби-Ван узнал местоположение Энакина, спросив у ближайшего офицера, и вскоре направился к своей цели. Генерал Скайуокер находился в одном из соседних секторов ангара. Он был занят важным делом — контролем поступивших на борт грузов. После того, как однажды вороватые интенданты поставили некачественные медикаменты, а еды оказалось в два раза меньше, чем указано в накладной, Энакин сделал две вещи. Во-первых, профилактически подержал за шею ответственного чиновника до характерного хрипа, а, во-вторых, завёл привычку лично контролировать, что доставляют на его корабль. Однако сегодня традиция была внезапно нарушена Прометеем. — А раньше так было можно? — спросила Асока, глядя на призрака взглядом, полным сожаления о бездарно потраченном времени. Вместо увлекательных трёх часов ручной проверки ящиков со сканером, всё дело заняло не больше пяти минут. — Главное, не говорить R2, — признал Энакин. — Он бывает очень ревнив. Призрак издал неопределённый кибернетический звук, а на планшет в руках Энакина пришли данные. Он просто пролетел над всеми грузами и просканировал их. — Энакин! — воскликнул Кеноби, подходя к ним. — Оби-Ван, — с улыбкой развернулся тот. Когда Скайуокер заметил охотницу, его брови дёрнулись вверх. — Катрин. Рад, что ты здесь и… Недосказанность повисла в воздухе. “И не сбежала” — не те слова, которые стоило говорить. Асока глубокомысленно кивнула магистру и охотнице. Никто не спешил посвящать широкую общественность в детали произошедшего, равно как и в решение, принятое Советом. Энакин, конечно, рассказал своему падавану то, что знал сам, но его сведения оказались весьма ограниченными. Поэтому в распоряжении Асоки имелась информация о том, что Алекса и Джек сбежали и сотворили то, из-за чего попали в новости, а Катрин, в качестве наказания, перевели в подчинение к Скайуокеру. Преданному падавану даже стало немного обидно из-за того, что служба под его началом считается карой. Это выходит, что Йода так наказал и саму Асоку? — Катрин, — отозвался Прометей, подлетая ближе. — Раз ты пришла и в состоянии слушать, что ещё у нас произошло, то я должен сообщить тебе одну неприятную вещь. Дело в том, что Алекса… — Сняла все до единого кредиты? — хмыкнула Катрин. — Я умею считать, Прометей. Призрак на несколько мгновений замер, а потом издал ещё более сложный кибернетический звук, чем предыдущий, подозрительно похожий на какое-то непереводимое ругательство. В то время, как Оби-Ван, знающий о масштабах махинаций Олафа, представлял также и приблизительный порядок этих потенциальных счетов. — Она собралась купить планету? — негромко спросил магистр, задавая скорее риторический вопрос. — Как и всякому республиканскому офицеру, тебе положена зарплата, — попытался подбодрить Энакин. — У коммандера она неплохая, насколько я помню. — Я не знаю, что происходит с вашими республиканскими банками, но эти кредиты она тоже сняла, — отозвалась совсем мрачная охотница. На этот раз Энакин не удержался от смешка. — Ничего, — пожалел он Катрин. — Все разумные, служащие на республиканских кораблях, имеют базовое довольствие. Еда и прочие необходимые для жизни вещи, включая медицинское обслуживание. Последнее, впрочем, тебе наверное не нужно. Оби-Ван невольно улыбнулся, вспомнив, как сам Энакин был когда-то очень удивлён, узнав, что джедаям в армии тоже платят заработную плату. Впрочем, это происходило с очень многими собратьями по ордену. — В любом случае, сейчас это всё не важно, — произнёс Энакин, жестом приглашая всех следовать за собой вдоль ангара. — Теперь ты на борту "Решительного", в моей команде. Я знаю, что у тебя огромный боевой опыт, и мы и прежде работали вместе, но впереди нас всё равно ждёт процесс слаживания. Я и мои бойцы должны знать, на что ты способна, а ты должна знать, на что способны мы. Начнём с теории. Какой у тебя опыт сражений при поддержке тяжёлой техники? На сколько я помню, в четыреста четвёртом она почти не используется. — Если засунуть огненный шар в пушку танка кабал, то угнать его уже не получится, — проговорила Катрин, чувствуя, что ей почему-то немного стыдно. Энакин посмотрел в ответ с лёгким укором. С таким же успехом она могла вспомнить свой достославный полёт в танке с орбиты. — Ты выучила тактико-технические характеристики техники, стоящей на вооружении сепаратистов и Республики? — продолжил он демонстрировать себя с неизвестной охотнице стороны. Многие джедаи довольно наплевательски относились к подобным мелочам войны. Зачем знать дальнобойность орудия? Зачем помнить свойства танка или корабля? К чему утруждать себя изучением скорости и проходимости транспортных средств? Сила есть — ума не надо. Однако жизнь быстро ставила всё по своим местам, ведь генерал-джедай должен быть, в первую очередь, именно генералом, а уже только потом лихим рубакой с мечом. Энакин это прекрасно понимал. — Я… Не… — Катрин покосилась на безмолвный глаз своего призрака, но Прометей не спешил подсказывать. Асока гордо задрала нос. Она-то всё прекрасно знала. При этом подростковый разум успешно позабыл тот факт, каких мучений стоило Энакину запихать все эти знания в её голову. — Выучишь, — тем временем, решил Скайуокер. — Далее… Обучение займёт много времени и ставить тебя без подготовки в цепочку командования я не собираюсь — опасно и для тебя, и для клонов. Потому, пока будешь делать то, что умеешь. Снайпер, диверсант… Для охотника это не в новинку? — Не… — Катрин кашлянула, чувствуя, как сел её голос. — Нет. — Далее, — Энакин, однако, и не собирался останавливаться. — Тебе нужно будет получить все необходимые коды доступа. Не то, чтобы я сомневался в способностях Прометея, но мне не хочется, чтобы системы безопасности моего корабля взламывали без причины. Потому, тебе нужно будет узнать… — Какие стены наиболее уязвимы для огненной пушки? — злорадно хмыкнула Катрин. Энакин упёрся в Катрин взглядом крайт дракона, узнавшего, что кто-то влез в его логово. — Ты не будешь стрелять из неё на борту корабля, — вкрадчиво сказал джедай. — Хорошо-хорошо, — отозвалась охотница. — Так что мне нужно будет узнать? — Многое, — произнёс Энакин, возвращаясь к прежней теме. — Узнать тебе предстоит очень и очень многое. Потому записывай. Нет-нет, Прометей, я обращаюсь к Катрин, а не к тебе. Определённо, Энакин серьёзно отнёсся к просьбе Кариза. Возможно, даже слишком серьёзно. Оби-Ван улыбнулся в усы. Всё-таки Энакин повзрослел. Оставалось лишь надеяться, что под его учительским напором Катрин и правда не надумает сбежать к Алексе.