Стражи Далёкой Галактики

Сигурд исчез как снег по весне, как должник с деньгами, как ветчина из холодильника. След рыжего детины просто пропал среди тёмных коридоров нижних уровней Драконьего Клыка. И пусть джедаи бежали во всю прыть, но довольно быстро они поняли, что заблудились. К счастью, стража, которая во дворце имелась в избытке, не останавливала делегацию. Оставалось лишь гадать, что это: халатность или, напротив, хорошая информированность относительно личностей важных гостей. — Это совсем не по регламенту, — отметил Энакин, глядя на чучело гуманоида пяти метров ростом, с зелёной бугристой кожей и огромной дубиной в непропорционально длинных руках. Они остановились в этом зале, когда поняли, что не знают, куда идти дальше. Сам дворец не отличался роскошью и по большей части был похож на подгорную крепость, над которой трудились не лазерными резаками, а кирками. Пусть его полы выровнялись под ногами тысяч обитателей, но стены до сих пор несли следы грубой работы. Электрические светильники разгоняли темноту, гермодвери перекрывали проходы, а сотни турелей выглядывали из тёмных ниш. Кажущаяся примитивность была обманчива — Драконий Клык являлся неприступной крепостью, каждый шаг по которой дался бы для потенциального врага ценой большой крови. Однако в других вопросах хозяева не спешили ничего менять: деревянные резные лавки и столы, меховые шкуры, дровяные очаги и каменные статуи, чьи суровые лики взирали на спешащих путников. Встреченные слуги, ровно как и обитатели дворца, были одеты в традиционные для Талхейма одежды, где преобладали шерсть, кожа и меха у тех, кто мог их себе позволить. — Энакин, ты так легко позабыл, что творилось на Сияющем? — хмыкнула Катрин. — Забудешь такое… — протянул джедай. — Но к чему ты клонишь? Здесь нет Олафа. — Ух ты, ты больше не шипишь на меня? — протянула девушка. — Ну короче… Здесь может быть тот же принцип маршрутов, что и на Сияющем. Энакин раздражённо фыркнул: — Я буду нормально с тобой говорить, когда ты перестанешь валять дурака. Оби-Ван, однако, по достоинству оценил мысль Катрин. Сияющий и правда сотворён Олафом по образу родного дома и наверняка должен работать по тем же правилам. Оглядевшись, Кеноби тут же увидел одинокого стражника, сторожащего чучело исполинского медведя. — Когда-то и меня вела дорога приключений… А потом мне прострелили колено, — меланхолично сообщил тот, поймав взгляд магистра. — Вот этому парню прострелили руку. Мечом, — Катрин дурака валять не перестала, она предпочла бесцеремонно поднять его, Энакина, механическую руку. — И теперь мы ищем пиршественный зал, потому что он слишком мало выпил. Скажи нам, где он находится. Энакин, для наглядности, раздражённо пошевелил пальцами, что через перчатку выглядело не очень впечатляюще, и кивнул на Катрин: — А ей так и вовсе голову подстрелили. Много раз. И попали прямо в ответственность вместе с совестью. — Тут всё просто, — ответил стражник. — Вам нужно подняться по этой лестнице, повернуть налево, дойти до гобелена Ультреда Трясущегося, там свернуть направо и по спиральной лестнице подняться на три с половиной этажа наверх. Рядом с бюстом Харольда Смелого будет дубовая дверь, откроете её, сто метров по прямой, два этажа вниз и… Простые разъяснения стражника были прерваны появлением запыхавшегося Сигурда. Раскрасневшийся от бега, он тяжело дышал и привалился стене. — Вот… Вот вы… Где… Отстали… Почему? — вымолвил он. Определённо, богатырское сложение делало Сигурда отменным бойцом, но бег на выносливость становился огромной проблемой. — Хотели посмотреть на медведя, — жизнерадостно отозвалась Катрин. — Ааа… — всё ещё тяжело дыша, протянул Ингвар, тоже посмотрев на чучело. — Пойдём на пир, а то кабан… Не успею же! В голосе воина слышалось неподдельное страдание. Он очень не хотел опоздать. Асока предостерегающе посмотрела на Катрин и покачала головой: — Ты не сделаешь это во второй раз. Катрин перевела осуждающий взгляд на тогруту. За кого та её держит? Взрослый и ответственный страж понимает, что нельзя заставлять короля ждать, гоняя Сигурда по коридорам. Тем более, в ней всё ещё теплилась призрачная надежда стать джедаем, а это требовало определённой самодисциплины. — Посмотри-ка, вот-вот снова сбежит. Думаю, кабана уже без него съели, — но проверить границы дозволенного оказалось важнее. В первый миг Сигурд дёрнулся вперёд, но тут же совладал с собой и остановился, показав Катрин неприличный жест. — Совести в ней нет, потому что и сама мелкая, — проворчал воин и быстрым шагом, но всё-таки не бегом, повёл их к цели. — Просто поместиться негде. — Я совесть, — ответил Прометей, который ещё на входе сумел получить план всего дворца, но никому об этом не сказал. Сигурд быстро и уверенно повёл послов до цели, не теряя больше время на лишние разговоры и объяснения. Цель слишком сильно манила его. Вскоре настал момент, когда он остановился перед огромными деревянными дверями, укреплёнными металлическими пластинами, из-за которых доносился шум разгульного веселья. Неловко поправив волосы, успевшие подсохнуть, и меховой плащ, юноша пару раз глубоко вдохнул. — Итак, — вымолвил он. — Мне что-то говорили, что я должен вам объяснить, как вести себя на королевском пиру. Но я в душе не ебу, что тут вообще можно сказать. На стол не срать, в скатерть сморкаться только тайком… Да и хуй вы там найдёте хоть одну скатерть, все засморкали, сволочи. Что ещё? Руками мясо от туши не отрывать, у нас тут цивилизация и прогресс, ёпт. Сначала режешь ножом, а затем уже жрёшь. Световой меч тоже сгодится. — Правда? — оживилась Катрин. — Мы должны воздерживаться от подобного использования световых мечей, — предупредил коллег Оби-Ван. Он слишком хорошо знал, что жирное и жареное мясо, при соприкосновении с плазмой клинка, может просто загореться. Местные точно не оценят, если джедаи испортят главное блюдо. Сигурд шагнул вперёд и стражники распахнули двери, а навстречу ему хлынул шум, густой запах мяса, вина и множества очагов, освещающих пиршественный зал. Длинный стол, начинающийся почти у входа, тянулся дальше, прямо к трону в противоположной части помещения. Сделанный из тёмного дерева, массивный и тяжёлый, он казался не менее фундаментальным, чем сам дворец. Сотни воинов предавались возлияниям по обе стороны от него. Десятки очагов горели у стен, а слуги сновали вокруг, только и успевая разносить еду и напитки, пока менестрели играли на десятках инструментов. Однако их музыка тонула в гуле голосов, радостном смехе и восторженных криках. Множество огромных тварей, похожих на волков, но размерами не уступающих земным лошадям, валялось на полу и обгладывало кости, которые в изобилии им кидали пирующие люди. Помимо прочего, сразу же в глаза бросалось обилие рыжих голов — клан Хардгеров отличался большой численностью и, помимо старшей ветви, которой принадлежала корона, сотни мужчин и женщин могли похвастаться тем, что были связаны кровным родством, которое часто дополнялось огненной шевелюрой. Также почти все гости были облачены в роскошную броню. В иные дни владыка Талхейма привечал торговцев и ремесленников, однако сегодня здесь вспоминали победы и поражения, радовались свершениям и поминали ушедших навсегда. — Странно, — негромко сказала Асока, идущая рядом с Катрин. — Мне казалось, что в таком месте музыка будет менее… Технологичной. Почему варвары играют на электрогитарах? — А почему они летают на космических кораблях? — задала встречный вопрос Катрин. — В космосе больше тех, кого можно ограбить, — предположила Асока. Тем временем Сигурд двинулся вдоль стола. Кто-то приветствовал его кивком, а кто-то радостно махал руками. Парня здесь любили, это было видно, а он отвечал взаимностью. — Малой! — крикнул седой как лунь тучный старик. Лишь в его длинных моржовых усах сохранилось чуть-чуть рыжины. — Гуннар тебя искал! Пошатываясь, он встал из-за стола и вышел навстречу Сигурду, чтобы вручить полный рог пенного напитка, при этом едва не облив. Но юноша не огорчился, а радостно принял дар старшего родича и, несколькими богатырскими глотками опустошив его, смачно рыгнул. — А отец не сказал, зачем я ему нужен? — спросил он, вытерев рот тыльной стороной ладони. — Он вспомнил, что должен был дать тебе что-то… А! Ты же встречаешь республиканских послов! — старик посветлел лицом, когда его память совладала с выпитым вином. — Гуннар должен был отдать тебе какие-то бумаги. Что-то о том, как встречать послов. — Ааа… — Сигурд расслабился и безразлично махнул пустым рогом в сторону джедаев. — Так я уже. — Уже? — седой старик посмотрел на республиканцев, только сейчас их заметив. — Еба… Кхэ... Простите мой трандошанский. Так вы, выходит, джедаи? — Именно так, — вежливо кивнул старший из них. — Я магистр Оби-Ван Кеноби, а со мной рыцарь Энакин Скайуокер, падаван Асока Тано и страж Катрин. — Вот оно чё… — важно протянул старик, подслеповато прищурившись, чтобы лучше разглядеть их лица в темноте зала. Впрочем, было очевидно, что через минуту он уже забудет все имена. — Я Ингольв Ловкий. Меня, кстати, когда-то хотели забрать в ваш храм, представляете? — старик рассмеялся и хлопнул себя по животу. — Что? У нас, Хардгеров, есть эти ваши… Как их там? Мидихренианы? Меньше, чем надо джедаям, но иногда ваши прилетают. Нос потом кривят и улетают восвояси. Старик снова рассмеялся. То, что он сказал, не было большой тайной. Действительно, способности к Силе нередко передавались по наследству, но когда они были велики, джедаи забирали детей к себе. В клане Хардгеров это обычно не достигало критического порога, но за одной тайной пряталась ещё одна, намного более серьёзная. Иногда здесь рождались дети, пригодные для вербовки в орден, но в дело вступало талхеймское гостеприимство. Ни один джедайский вербовщик не сумеет выполнить свой долг, если не сможет устоять на ногах от количества выпитого и съеденного. А затем этот джедай уже не сможет честно сказать Совету, почему вернулся без ребёнка, и сам найдёт правдоподобное оправдание, вроде недостаточного уровня мидихлориан. — Приятно познакомиться, — вежливо кивнул Оби-Ван. — А джедаи отсюда вообще на своих двоих уходят? — подала голос Катрин. — Ну, то есть, я не думаю, что… Её взгляд упал на Оби-Вана, который мрачно зыркнул в ответ. — Неа, — произнёс старик, тоже пристально посмотрев на Катрин. Рыжая девчонка, на первый взгляд, показалась ему одной из многочисленных внучек и племянниц. Он перевёл взгляд за стол, где пировало немало рыжеволосых девиц. И, действительно, Катрин легко бы могла затеряться среди них, но при одном условии. Ей всего-то нужно стать выше сантиметров на двадцать-тридцать и пропорционально увеличить все остальные формы тела, чтобы действительно сойти за одну из здешних валькирий. — Герхард нас ждёт, — напомнил Сигурд. — Твоя правда, — признал старик. — Ступайте. Сигурд кивнул и, вернув его рог, продолжив путь вдоль стола. — А мне здесь нравится, — негромко отметил Энакин. — Искренние эмоции. Обычно аристократы не такие. Есть, конечно, исключения… Но редко. — А мне кажется, что мы здесь словно белые вороны, — не согласилась с учителем Асока. Действительно, джедайские робы и даже слишком лаконичная для этого места куртка Катрин слишком контрастировали буквально со всем, что только тут было. Ещё ироничнее оказалось то, что именно одежда Асоки больше всего походила на местную моду, с той лишь оговоркой, что она являлась единственной тогрутой в зале. — У меня какое-то странное дежавю, — задумчиво проговорила Катрин, рассматривая рыжие макушки местных. — Но я точно не могла быть викингом. Иначе моё возвращение из Вальгаллы можно интерпретировать как наступивший Рагнарёк. Ну либо меня за что-то выгнали… Энакин открыл было рот, чтобы согласиться, а заодно упрекнуть Катрин в том, что именно в Вальгалле она приобрела привычку к пьянству, но вино, всё ещё дарящее приятное тепло, заставило джедая прикусить язык. Тем временем Сигурд подвёл их к трону и почтительно замер, в ожидании, пока на него обратят внимание. Дерзость дерзостью, но королевская семья — это не те люди, которым стоит грубить. На огромном каменном троне, украшенном шкурами, сидели хозяева дворца и планеты. Король Герхард Суровый, величественный мужчина, как и многие здесь, обладающий богатырским сложением, но в отличие от большинства родичей, не носящий бороды, оставляя открытым мужественное и одновременно с этим красивое лицо. Он был одет в чёрные латы, украшенные затейливой рунической вязью, а плечи покрывала шкура того же цвета. Рядом с ним, на широком сиденье трона, расположилась Зигрид Непреклонная, королева Талхейма. Высокая и сильная, как и прочие представительницы её пола в пиршественном зале, эта женщина была облачена в платье, в своём стиле несущее элементы доспехов мужа, за исключением той детали, что у короля не было роскошной рыжей косы и внушительных размеров груди. Ожидаемый на голове подобного статуса особы золотой обруч, или что-то подобное, ей заменяли сложные золотые украшения, вплетённые заботливыми служанками в волосы от основания лба, и идущие по окружности вокруг головы, образуя корону. Однако, невзирая на утончённость причёски, нахмурившийся взгляд всё равно не давал обмануться, ведь он был устремлён прямо в сторону двух не в меру разошедшихся молодых родичей, даже не подозревающих, какого масштаба угроза над ними нависла. А вот сам король пока не заметил Сигурда и гостей. Великий воин, от одного имени которого трепетали враги на десятках планет, хмуро смотрел в тарелку, стоящую перед ним. Нос мужчины чувствовал жареное мясо, которое в обилии подавали в зале, но ему предстояло съесть овощной салат. Это порождало в сердце воина великую тоску. Искоса посмотрев на супругу, он перевёл взгляд на огромную волкообразную зверюгу, вольготно лежащую подле трона. Казалось, что Герхард серьёзно рассматривает возможность подсунуть салат своему питомцу. Но нет… Даже верный зверь побрезгует этими жалкими листьями. — Даже не думай, — зоркий глаз Зигрид видел всё даже тогда, когда её голова была повёрнута в совсем другую сторону. — Либо ты съешь этот салат, либо ты не будешь сегодня есть вообще. Твой лекарь сказал, что это будет даже полезнее. — Сельдерей… — вымолвил король голосом, полным страданий. — Почему там сельдерей? Лучше есть битое стекло, чем чёртов сельдерей. — Давай же, дорогой, — вдруг смягчилась женщина, чей голос стал приторно сладким. — Съешь его залпом, не закусывая. Как ты за одну ночь надрался до проблем с желудком. Король издал ещё один мучительный стон, но всё-таки, взяв вилку, начал вяло жевать салат. Рыжая девушка, как две капли воды похожая на королеву, с той лишь разницей, что она едва достигла совершеннолетия, сидела по правую руку от короля, на почётном месте у изголовья стола, ближе всех к трону. Отложив кость, которая ещё недавно находилась в сердце огромного окорока, она вытерла губы салфеткой и сочувственно посмотрела на Герхарда. — Отец, ты сам учил, что настоящий воин не должен страшиться трудностей. А это просто овощи, — и, как бы подтверждая мудрость своих слов, она залпом опустошила целую кружку медовухи. В этот момент два рыжих детины, ближе к центру стола, разошлись уже не на шутку. С чего начался спор, никто с этой стороны не слышал, но теперь стол дрогнул и разлившаяся часть напитка из бокала королевы спровоцировала череду совершенно закономерных последствий. Зигрид моментально полыхнула яростью. Резко поднявшись на ноги, она схватила полупустую сковороду с грибами и мясом, после чего не задумываясь вытряхнула содержимое на тарелку мужа, а сама запустила тяжёлый предмет в голову одного из здоровяков, с гулким металлическим звуком отправляя того под стол. — Бьёрн, ты следующий! — пригрозила королева, опустившись назад на своё место. Про диету короля Герхарда разъярённая женщина уже даже и не вспомнила, чем тот был крайне доволен. Широко улыбнувшись, он набросился на, как считал, настоящую еду. А вместе с мясом и сельдерей перестал быть чем-то ужасным. Тем временем девушка, опустошив ещё одну кружку, наконец заметила Сигурда, который не вмешивался в семейную сцену. Пусть он и родич, но всё-таки троюродный, а это значит, что ему не пристало лезть во внутренние дела королевской семьи. Потому юноша решил скоротать время с ещё одним рогом вина. — За твою победу! — провозгласил он, почувствовав взгляд сестры и, вскинув кулак, во всю глотку крикнул. — ИНГА! ИНГА! Этот клич подхватило множеством глоток, ведь праздник был в её честь, во славу победы, которую одержал флот Талхейма над торгашами под командованием младшей дочери королевской четы. — Сигурд, — вымолвил король, наконец заметив племянника. — Ты выполнил поручение? — Да, — ответил юноша и, сделав шаг в сторону, указал на республиканскую делегацию. — Салат можно засунуть в блендер, а потом выпить всё залпом, — вместо приветствия произнесла Катрин. Короля перекосило, словно охотница предложила ему сожрать живую жабу. — Он станет похож на сопли, — отвращение от самой мысли о том, что подобное можно пить, совершенно выбило из колеи владыку планеты, заставив забыть о сути встречи с послами. — Сельдереевые зелёные сопли… Оставалось лишь гадать, как и когда сельдерей успел нанести ему столь сильную душевную рану. Однако рядом находился Оби-Ван, а он, будучи хорошим джедаем, и гадать не стал. Его чутьё само быстро подсказало, что ещё чуть-чуть, и их самих сунут в блендер вместо сельдерея. — Я магистр Оби-Ван Кеноби, — сказал он уже третий раз за день. — Со мной рыцарь Энакин Скайуокер, падаван Асока Тано и страж Катрин. Инга по-новому посмотрела на послов, словно пытаясь найти что-то знакомое. Очевидно, Олаф рассказывал о тех, с кем имел дело. Но, не став ничего говорить, принцесса просто опустошила ещё одну кружку медовухи. Король, совладав с образом зелёной жижи, стекающей по пищеводу, вернул серьёзное выражение на своё лицо. — Я рад приветствовать вас на Талхейме, — обратился он к послам. — Мы понимаем, что прибыли вы по отнюдь не радостной причине. Ситуация, произошедшая на орбите Ретепа Два, безусловно трагична и ранит меня в само сердце. Ужасная трагедия, о которой мы сожалеем… Но мы лишь защищались от агрессии Торговой Федерации и были вынуждены прибегнуть к силе. Наш полицейский патруль оказался уязвим перед их орудиями… Он был направлен лишь для того, чтобы узнать, по какой причине планета, с которой мы связаны узами дружбы и экономического сотрудничества, перестала выходить на связь. Если Оби-Ван ещё держал лицо, то Энакин и Асока даже не пытались скрыть своего изумления. Уязвимый патруль с четырьмя дредноутами? Король, тем временем, продолжал: — Моя дочь, юная дева, ещё не успевшая познать зла этого мира, впервые командовала флотом. Девочка, столкнувшись с этой ужасной и беспричинной агрессией просто испугалась… Они совершенно не оставили ей выбора. Инга, до этого сиявшая как отполированная ауродиумовая монета, постаралась изобразить на своём лице все муки и оставшийся в её душе ужас. Бластерный карабин за спиной и вибро-топор на поясе, которые она не оставляла даже на пиру, ничуть не улучшали ситуацию. — И этот пир призван утешить принцессу? — осторожно уточнила Катрин. Король задумчиво посмотрел на охотницу. Это для Сигурда она была “той самой Катрин”, о которой говорил любимый брат. Но вот для Герхарда Катрин являлась одной из странных персон, с которыми спутался его старший сын. Нет, сам факт того, что Олаф успешно обворовывает Республику и Сепаратистов, его всецело устраивал, но проблема заключалась в том, что мальчишка слишком сильно сошёлся с джедаями. Нельзя доверять мужеложцам, трезвенникам и сторонникам целибата. Джедаи собрали два пункта из трёх. Проклятье… Да вы когда-нибудь слышали про джедая, который умеет веселиться? А тот, кто не знает веселья, не способен и на иные добродетели. — Именно так, — вымолвил он. — Это скромное застолье призвано поднять настроение моей дочери, которая пережила… Как это называется? — Пиздец? — предположил Сигурд. — Хуйню? — спросила сама юная и невинная дева. — Наша дорогая девочка пережила тяжёлый стресс, — подсказала королева. — И лекарь посоветовал мне и её любящему отцу организовать это празднование для нашей принцессы, чтобы отвлечь её от мрачных мыслей. — Но не пощадил короля… — протянула Катрин, бросив короткий взгляд на стол, где ранее был салат. Герхард, не испытывал тёплых чувств к джедаям. Он знал, что в детстве его могли забрать в орден и лишь чудо спасло от сей мрачной участи. Одна лишь мысль о том, что вместо жизни короля свободолюбивого народа, прекрасной жены и трёх замечательных детей, он оказался бы унылым монахом в плаще цвета дерьма, приводила Герхарда в ярость. И пусть мужчина умел держать себя в руках, но какая-то необъяснимая злоба, нет-нет, да пыталась пробиться наружу. Оби-Ван предостерегающе наступил Катрин на ногу и одними губами прошептал: — Просто помолчи. Инга, чувствуя настрой Герхарда, громко хлопнула в ладоши. — Отец! — сказала она достаточно громко, чтобы её услышали и гости. — Мы пируем уже не первый час! Я уверена, все утолили свой голод и жажду. И я думаю, что нам пора размять ноги! Как насчёт танцев? — Да, дочь, твоя идея хороша, — произнёс Герхард со странным весельем. — Но сегодня праздник проходит отнюдь не в тесном семейном кругу. И, раз уж так случилось, что нас удостоили своим визитом джедаи, то у нас есть прекрасный шанс понять, что они из себя представляют. Я никогда не поверю человеку, который не может радоваться празднику. Пусть джедаи танцуют первыми! А мы посмотрим. Вы же хотите, чтобы вам доверяли? — Безусловно, — ответил Оби-Ван, пытаясь сделать так, чтобы его лицо было не было совсем постным, пока он пытается придумать хоть какое-то оправдание. — Однако… У нас есть причины… — Пляшите, — почти прорычал король, подавшись вперёд. — Или я пойму, что вы — просто сектанты без толики человечности, и серьёзно подумаю о том, чтобы перейти к Сепаратистам. Энакин беспомощно посмотрел на Оби-Вана. Сейчас он оказался в самом ужасном положении. Безусловно, уроки этикета, которые получали юнлинги, включали и танцы. Джедай не должен опростоволоситься, оказавшись на каком-нибудь приёме. Но он-то никогда не был юнлингом! Взгляд Оби-Вана и сам навевал ассоциации с затравленной собакой. Безусловно, он общался с сенаторами и всевозможными аристократами, и умел танцевать. Всё-таки опозориться на торжественном вечере было бы недостойно магистра. Но варианты на тему вальса явно будут здесь неуместны. А потерять целый сектор из-за того, что они не могут выполнить идиотскую просьбу варварского царька… Асока недоуменно переводила взгляд между двумя беспомощными взрослыми джедаями, но затем её взгляд упал на совершенно ничем не обеспокоенную Катрин, чтобы без лишних слов догадаться, что сейчас будет, и что ей самой нужно сделать. Охотница с укором покачала головой, видя, в сколь унизительное положение угодили Кеноби и Скайуокер. В то же мгновение она подошла к столу, заприметив поднос с полными кубками, схватив один, и залпом опустошив. По закону гостеприимства, не налить гостям король не имел права. По крайней мере, именно это она будет орать, если их будут бросать в море. Затем, откровенно дразня джедаев, Катрин встала рядом с ними с улыбкой наивной идиотки, но тем самым создавая себе нужную паузу. В следующее мгновение она начала ритмично настукивать каблуком сапога об пол, чтобы крутануться на месте с той лёгкостью, с которой это делали стражи. Показавшееся сложным даже джедаям движение ногами позволило ей плавно отступить от них назад, не останавливаясь в своём так внезапно приковавшем всё внимание танце. А полные энергии носители Света умели и любили это делать. Ухмыляясь тому, как даже Энакин позабыл, что его необычная подруга из галактики “Млечный Путь” вообще-то была отличным танцором, Катрин устремилась прямиком на стол. Отплясав ещё ряд движений, лавируя между кружками и тарелками, вместе с тем играя с чувством зрителя, что просто невозможно их было не задеть, она легко обошла все препятствия, втягивая молодую, и от того ещё не утратившую способность чувствовать просто веселье Асоку в свой танец. — Если бы я вам сказал, что слова про танцы были не бравадой… — усмехнулся Прометей, зависший между всеми позабытыми джедаями. — То вы бы не смогли сыграть такое выражение лиц. Тем временем Катрин уже спрыгнула со стола, подхватив с него внушительного вида кувшин вина, глотнув ещё, а затем зловеще проплыла в сторону Скайуокера, делая свою улыбку с каждым шагом всё шире. Энакин сбледнул с лица и сделал полшага назад. Он уже выпил много, слишком много для джедая на задании. — За победу принцессы, генерал, — произнёс рыжий дьявол, протягивая кувшин. Энакин невольно посмотрел на короля и увидел ровно то, что ожидал. Герхард, уже было окончательно убедившийся в верности своих убеждений, отпустил часть напряжения, словно медленно расслабляющаяся пружина. Всё-таки не все джедаи являются отвратительными монахами-сектантами. И теперь он глядел прямо на Энакина, а от действий рыцаря зависело его дальнейшее решение. Можно сказать, что будущее всей миссии и судьба целой планеты зависели от того, какой выбор сделает избранный. Станет ли он пить? Отпуская догматы джедайского ордена, Энакин взял кувшин, с каждым мигом высвобождая татуинского пацана, который с детства знал, что пить можно даже стекломой. Король одобрительно хлопнул в ладоши. — Вот это — совсем другое дело! Оби-Ван, едва не покрывший себя не увядающим позором худшего танцора Талхейма, решительно подошёл к столу, схватил кубок вина и сделал большой глоток. Затем, также по-джедайски сдержанно, он сел на свободное место и выразительно посмотрел на короля. — Правила нашего ордена ничего не говорят про алкоголь, — совершенно невозмутимо сказал Кеноби, пока слуги уже накладывали на тарелку перед ним груду мясных закусок. А Катрин неотрывно смотрела в глаза Энакину, продолжая всё также улыбаться. — Какое же ты… — Энакин пошатнулся, но сумел совладать с собой и сфокусировал на Катрин осоловелый взгляд. — Говно… — Ты тоже, — кивнула та. Оби-Ван насмешливо посмотрел на подопечных. Обычно джедаи, пытаясь отчитать Энакина, давили на совесть и мораль. Охотница же переходила на более доступный для него язык — язык действий. И, надо было признать, делала это успешно. Король махнул рукой музыкантам, веля тем играть громче, и уже многие пирующие встали из-за стола, чтобы предаться танцам. — Хорошо, — вымолвил он. — Вы умеете веселиться, а значит, с вами можно иметь дело. Зигрид задумчиво отпила из своего кубка, наблюдая, как Катрин лезет назад на стол. Мать Олафа с юности относилась к тому сорту королев варваров, кто запросто даст по морде, если начнётся драка. Однако же возраст добавлял ей того женского изящества, которого так часто не хватало юным девушкам, но можно было наблюдать у более зрелых женщин, не утративших свою красоту. — Если у этой смелой девочки есть жених, то теперь ему придётся выдерживать конкуренцию с принцами, — с ухмылкой медведя, встречающего летящего в воздухе лосося, изрекла Зигрид. Энакин, мысленно посочувствовал Дункану и отогнал от себя мысль о том, как проходят дипломатические миссии Падме. На какой-то миг перед внутренним взором джедая даже предстало лицо Бейла Органы, который, как он знал, в молодости неровно дышал к его жене. Затем Скайуокер посмотрел на Асоку, которая отправилась в пляс вслед за Катрин и Ингой, и грустно налил себе ещё вина, проникаясь чувством собственной бесполезности. Вести переговоры не может, танцевать не умеет, и даже когда за Падме ухлёстывают всякие принцы, он не способен точно определить, кого начинать душить. — Ой, — махнул рукой Герхард. — Дело молодое… Лучше расскажите-ка, джедаи, что вам поручил сделать Сенат. Официальные отписки годятся только чтобы распечатать, да в нужнике использовать. — Ну… — начал Оби-Ван, тоже распробовав местное вино. — Тут и правда есть, что обсудить.

***

Асока протёрла глаза, пытаясь вспомнить, что было вчера. И, без особых трудностей, она это сделала. Всё-таки девочка не пила алкоголь. К тому же, после окончания танца, когда остальные послы нашли себе дела по вкусу, тогрута обнаружила, что ей нравится местный выбор блюд: мясо жареное, мясо печёное, мясо тушёное. А также немного мяса вяленого и копчёного. Конечно, на столе присутствовали тарелки с какими-то варёными корнеплодами, но их представительница плотоядной расы привычно проигнорировала. Спустя ещё несколько минут, самые смелые из здешних подростков рискнули заговорить с джедайкой и не потребовалось много времени, чтобы Асока смогла найти с ними общий язык. В конце концов, воспитание на Талхейме, точно так же, как и в джедайском храме, было сурово и требовательно, а дети рано брали в руки оружие и постигали мрачную сторону жизни. В этом смысле здешние юноши и девушки были даже более понятны для падавана, чем изнеженные столичные недоросли, полжизни сидящие под крылышком родителей, разбирающиеся в однообразных модных брендах, но не представляющие, что делать с бластерным ожогом. Праздник тянулся долго и весело. Пиршество перемежалось танцами и играми, вроде метания ножей и топоров. К тому же, Асока нашла много благодарных слушателей, которые ловили каждое слово из её фронтовых рассказов. Опыт коммандера-джедая заставлял юнг, оруженосцев и младших канониров завистливо охать и восторженно вздыхать на особо драматических и эпичных моментах. К своей чести, Асока даже не приукрашивала. Ну, может, только самую малость… Проще говоря, ей понравилось и, когда глубоко за полночь пир подошёл к концу, утомлённая Асока, с чувством выполненного долга, завалилась спать прямо в одежде в комнате, предоставленной ей и Катрин. На утро, довольная собой и окружающим миром, тогрута потянулась и бодро вскочила с кровати. — Катрин! — обратилась она к соседке. — Спишь? Ответом ей стало угрожающе-раздражённое мычание в настоящую перьевую подушку. — Катрин, вставай — решила настоять на своём Асока, подходя ближе. — Джедаи не спят до обеда. А сейчас… Уже десять утра! Пора вставать. Катрин натянула себе на голову другую подушку, пробормотав что-то на незнакомом языке. Асока оглянулась, думая, как быстрее её разбудить. Сразу же отринув идею воспользоваться водой из вазы или бросить сверху простыню с криком “Небо падает!”, она пошла традиционным методом и просто потянула за край одеяла. — Оби-Ван написал, что король ждёт нас через полчаса, — заявила она, мотивируя серьёзность своего намерения. — Обойдётесь без меня, — Катрин просто поджала ноги, обняв подушку. — Как я обошлась без Кариза. — А что бы сказал сам Кариз, узнай он, что ты так пренебрежительно относишься к своим обязанностям? — зашла с козырей Асока, уперев руки в бока и грозно нависнув над Катрин. — Он бы помог мне не участвовать в этом, — отозвалась охотница. Асока надменно фыркнула и посмотрела на настенные часы, пожав плечами. — Ну и сарлакк с тобой, — решила тогрута. — Сама потом объяснишь Энакину, почему проспала совещание. Развернувшись на пятках, она бодрой походкой подошла к входной двери и распахнула её, чтобы выйти в коридор, но в первый миг опешила, не понимая, где оказалась, потому что тот был больше похож на цветник. Десятки ваз и горшков преграждали путь почти сплошной стеной. — Эээ… — только и успела протянуть она прежде, чем не менее десятка рыжих молодцев характерной Хардгердской стати едва не столкнулись друг с другом, пытаясь занять место напротив двери. — О, прекраснейшая Катрин! — воскликнул один из них. — Услышь меня! — Катрин, твой танец поразил меня в самое сердце! — вторил другой, пытаясь оттолкнуть родича. — Ловкость и грация прирождённой воительницы! — пытался докричаться третий через их головы. — Послание наивысшей важности для прекрасной Катрин! — Сигурд, сперва затерявшийся среди многочисленных братьев, сумел прорваться вперёд и прямо в руки Асоки попал свёрток из подарочной бумаги, похожий формой на ещё один букет. Всё, на что хватило падаванской реакции, это сделать шаг назад и захлопнуть дверь. — Тут… Это… — ошалело сказала она, развернувшись к соседке. Катрин, по всей видимости, всё слышала, потому что уже сидела на кровати, переведя наполненные чистым ужасом глаза с Асоки на свёрток. — Об этом я как-то не подумала… — севшим голосом проговорила она. Асока осоловело уставилась на подарок в своих руках и буквально подлетела к Катрин, чтобы положить его ей на колени. — Никогда не была так рада тому, что мне ещё даже пятнадцати нет, — вымолвила она. Катрин уставилась на свёрток, но затем вдруг принюхалась. Не став медлить, страж развернула подарочную бумагу, чтобы достать из той довольно крупную копчёную свиную ногу и открытку. — У какого-то Хардгера сейчас появился реальный шанс, — Катрин взглянула на открытку. — А, это от королевы… — От королевы? — хоть немного расслабилась Асока, теперь чувствуя только растерянность. Мысль о том, что Сигурд, довольно адекватный парень по местным меркам, присоединился к мужикопокалипсису, её откровенно пугала. — Не дождётся тебя Оби-Ван, — хмыкнула Катрин, не растерявшись и уже подтягивая к себе пустой поднос, чтобы возложить на тот свиную ногу, с плотоядным интересом к ней примеряясь. — А мне надо подумать, как отсюда выбраться. Асока бросила взгляд на окно, из которого открывался вид на море. К счастью, сегодня там был штиль. — Есть идейка, — сказала она, после чего тоже посмотрела на ногу. — Но сначала нам нужно позавтракать… — А разве благовоспитанные джедаи, всегда приходящие ровно ко времени, умеют есть без столовых приборов? — Катрин на мгновение прислушалась к голосам снаружи. — С Каризом и Дунканом никому бы и в голову не пришло такое устроить… Потому что младший джедай просто поставил бы складной стул у входа в комнату и, сев на него, смотрел бы на всех женихов тем дружелюбным джедайским взглядом, из-за которого у большинства тут же найдутся дела поважнее, а у самых ранимых появится потребность заменить портки. — Джедай должен быть находчив и не испытывать привязанности к вилкам, — ответила Асока и тоже покосилась на дверь. — Надеюсь, они не попытаются вломиться сюда… Со мной такого никогда не было. Она даже не подозревала, что один взгляд её наставника заставляет менять штаны с вероятностью большей в несколько раз, чем взгляд Дункана. — Так какая у тебя там идея? — Катрин ловко достала изысканный столовый прибор для настоящих утончённых охотников и воткнула свой нож в мясо. Оби-Ван посмотрел на часы и раздражённо хмыкнул. Беседа с королём должна вот-вот начаться, а никто из его подопечных так и не появился. Ни Энакин, ни Асока с Катрин. Хотелось верить, что ничего плохого не произошло, однако, как будто этого было мало, короля он тоже не нашёл. Джедай взял комлинк и вновь попытался связаться с бывшим падаваном, но безуспешно. Подождав полминуты, Оби-Ван прервал попытку и подошёл к окну, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, любуясь видом морских просторов, но тут же удивлённо замер. Магистр даже, для верности, протёр глаза, но ошибки не было. Он увидел, как Асока и Катрин ползут по каменной стене основной скалы, прекрасно видимой из башни, в которой его должен был принять король. — Так много вопросов и так мало ответов, — отстранённо произнёс Оби-Ван. — Это была плохая идея, — пробормотала Асока, пробираясь боком по карнизу и прижавшись спиной к стене. — Очень-очень плохая идея… — Гораздо проще было выйти за одного из них замуж, дойти до выхода отсюда и просто развестись, — согласилась Катрин. — Можно было замаскироваться под одного из них, — предположила Асока, осторожно продвигаясь вперёд. Теперь карниз шёл вдоль окон и оставалось надеяться, что за ними нет никого из фанатов Катрин. — Возможно я смогу быть джедаем, но вот Хардгером… — страдальческим тоном изрекла та. В это мгновение они замерли и удивлённо посмотрели друг на друга, чувствуя, как за спиной что-то хрустнуло, а затем подалось назад, увлекая за собой запаниковавших падаванов. Однако же встретил их самый обыкновенный каменный пол и занавеска, своей прозрачной тканью развевающаяся на ветру. — Перебор… — закончила свою мысль Катрин, лёжа на полу. Асока запрокинула голову, чтобы осмотреться. Первое, что она увидела, так это рыжую с проседью немолодую женщину в простой одежде и в кожаном переднике, направляющую на неё виброалебарду. Рядом с ней находилось несколько девчонок, которые тоже сжимали то или иное оружие, направляя его на вторженок. Особенно выделялась пухлощёкая малявка лет десяти с трандошанским дробовиком. — Мы можем всё объяснить… — начала было Асока. — Я прячусь от принцев, потому что они хотят на мне жениться, — у Катрин было какое-то своё особое понимание момента, когда уместно что-то сказать. Приподнявшись, она тут же обнаружила, что они упали внутрь помещения, по всей видимости, швейной мастерской. Ну а где ещё должны добывать себе портки принцы и короли? Устало ездить в торговый центр после работы? Однако не этот факт привлёк внимание стража, а Прометей, завороженно наблюдавший за работой технологичной швейной машинки. В это же мгновение он перевёл безучастный взгляд единственного глаза на девушек и встрепенулся: — Они со мной! Дама в годах, очевидно являющаяся здесь главной швеёй, опустила алебарду, а гнев на её лице сменился сочувствием. — Да, это бывает, — произнесла она. — Наши мальчики ещё те сорванцы… — Не то слово, — согласилась Асока, поднявшись на ноги. — Мы джедаи, послы Республики. — Да я уж поняла, — ответила женщина. — Я Инджеборг, главная швея, — и посмотрела на Прометея. — Так это о них, стало быть, ты говорил? — Да-да, — отозвался он. — Вот эта рыжая моя. — И как донести до этих детин, что на джедаях не женятся? — панически отозвалась с пола Катрин. Прометей вновь покосился на неё, на этот раз особенно задумчиво: — Сказать по правде, ты не очень похожа на джедая. Асока не могла с этим поспорить. Катрин вела себя слишком… Обычно. Причём обычно по меркам Талхейма, что делало ситуацию только хуже. К тому же, у неё не было ни капли джедайской выучки, а привычки поставить себя авторитетом годились больше всего для общества контрабандистов, а не джедаев-дипломатов. Инджеборг подошла к окну и наконец запахнула его, чтобы морской воздух не выхолаживал помещение. — Помню, когда я молодой была, — предалась она воспоминаниям. — Мне тогда тоже проходу не давали… Как с похода вернусь, сразу женихи в ряд выстраивались. Я же тогда снайпером была, вот они и говорили: “Инджеборг, ты так метко стреляешь, что попала в самое сердце”. Эх, молодо дело… — Тяжко тебе без Джека и Алексы? — заботливым, но немного насмешливым тоном поинтересовался Прометей. — Думай же, Катрин. Ты знаешь, что тебе с этим делать. Страж хмуро взглянула на своего призрака, после чего тяжело вздохнула и перевела взгляд на швей. Да… Она знала, что ей делать… Уже давно. Оби-Ван стремительно шёл по коридору дворца, чувствуя всё нарастающее раздражение. Ответ на вопрос о том, что именно произошло с падаванами, он уже получил, тогда как Энакин пропал без следа. В последний раз его видели на рассвете — он сидел за опустевшим столом и предавался меланхоличным возлияниям. Но, в любом случае, пропажа рыцаря меркла на фоне ситуации с Катрин, которая грозила стать политическим скандалом. Кто же знал, что её вчерашний ответ на желание короля пошутить над джедаями возымеет такой эффект и не лишённая артистизма девушка моментально станет завидной невестой? Королева, впрочем, знала… На самом деле, изначально день обещал пройти неплохо. Пусть талхеймцы были диковаты, но они точно знали толк в веселье. Потому не чуждый радости магистр получил искреннее удовольствие от праздника и на утро проснулся полным сил. Но дальнейшие события напрочь испортили его настроение. Тем временем коридор вывел Кеноби в зал, служащий картинной галереей. На его противоположной стороне разворачивалась драма: женихи всей толпой окружили упирающуюся Асоку. — Где Катрин? — вопрошал один из них. — Где услада моих глаз? — Куда ты спрятала прекраснейшую из стражей? — вопрошал другой, вообще не задумывающийся, что значит слово “страж” в данном контексте, но услышавший, как Оби-Ван представлял своих спутников. В это же мгновение, не замечая джедая, но наметив своей целью толпу воспылавших любовью женихов, готовых порвать на куски бедного подростка, в галерею вышла рыжая джедайка, на ходу ловким жестом фиксируя причёску добытой где-то золотой иглой с птицей на её навершии. Резко преобразившуюся Катрин узнать было столь же легко, сколь и превратившуюся в павлина курицу. Когда она наряжалась в джедая прежде, там был замешан Кариз, а Кариз всё превращал в антиквариат или панк. Однако его ученица наблюдала за реальными джедаями месяцами, как юнлинг Рубен наблюдал всё это время за ней, чтобы почерпнуть знания об охотничьих уловках. И Катрин успела понять, что все эти правила просто формальность, можно просто уловить общий стиль, не изменяя основным привычкам. Всё таки джедаи не монахи, а рыцари с религиозным воспитанием. Они могли носить обтягивающие штаны. Поэтому у Катрин получилось гораздо лаконичнее и изящнее, чем у Кариза. Точнее говоря, она выглядела настоящей. Однако решительно настроенные здоровяки уже додумались до того, что будет правильно украсть подружку прекраснейшей Катрин и пусть та сама придёт её искать. Что вообще в таком замечательном плане могло пойти не так? О том, что это будущий джедай, они напрочь позабыли, когда все разом развернулись на выход, чтобы реализовать самый замечательный план, до которого мог додуматься только слабоумный. Но в это мгновение Хардгеры налетели на непреодолимую стену. — Катрин! — радостно воскликнула Асока, узрев своё спасение, а также почувствовав пол под ногами, когда её поспешно на него опустили. Какая-то малодушная часть даже вдруг захотела крикнуть “Парни, вот она, а я пойду”, но всё-таки Асока не была лишена внутреннего благородства. Да и преобразившаяся Катрин подсознательно воспринималась как-то иначе, серьёзнее. Словно перед ней был настоящий рыцарь. — О, Катрин! — воскликнул один из многочисленных кузенов Олафа. — Я хотел отыскать тебя с самого утра, но не сумел. Однако мы наконец встретились и я просто безмерно рад этому… — Пошёл на хуй, — заявил другой, отталкивая его в сторону. — Я её первый заметил! Катрин смотрела на них немигающим взглядом, как на детей, в шкодовстве которых ей только предстояло разобраться. — Вы что-то хотели? — показавшийся незнакомым вежливый голос стража не дрогнул. — Твой танец произвёл на меня великое впечатление! — воскликнул один из самых дерзких “женихов”. — И после, на пиру, я наблюдал за тобой, я слышал сказания о твоём воинском мастерстве! — Неужели это стало поводом осаждать нашу дверь? — вновь спросила Катрин. С каждым услышанным словом юноши всё сильнее задавались вопросом, зачем они вообще в это влезли? Вчера им показали юную воительницу, а не ещё одного джедая, сошедшего прямо с плакатов республиканской пропаганды! — Мы хотели привлечь внимание, — уже совсем жалко пробормотал другой. Катрин перевела взгляд на него. — Я больше года находилась на судне под командованием капитана Олафа Хардгера. Не могу сказать, что помню хотя бы один раз, когда он преследовал республиканских послов, помешав их назначенной встрече с королём, — она шагнула вперёд, заставляя здоровяков, напротив, на ещё один шаг отступить. — Но… Я подумал… — попытался другой юнец хоть как-то сохранить лицо, с каждым словом делая всё лишь хуже. — Что внимание понравится тебе… Вам… Катрин иронично склонила голову набок, но теперь этот жест выглядел совсем иначе. — Я оценила, поверьте. Но я также надеюсь, что ваш поступок не оценят лично король и королева, — проговорила она. — Займитесь уже тем, чем вам положено заниматься, а не срывайте переговоры. Раздались неловкие звуки согласия и извинений, а затем рыжая мускулистая волна отхлынула прочь, словно овцы от волка. — Я же говорил тебе, — рядом появился Прометей. — Да, говорил… — отозвалась страж. Асока, наблюдавшая всю эту сцену, видела, что у неё было больше одного зрителя. Например Энакин, замерший в темноте противоположного коридора. Он выглядел предельно собранным, сосредоточенным и довольным. — Катрин, — поздоровался тот, когда кузены Олафа окончательно скрылись, а сам джедай шагнул навстречу девушке. Катрин обернулась на знакомый голос, ощутив желание метнуться как рыжие женихи, но тут же внезапно подавленное вдруг навалившейся усталостью из-за бесконечного бега неизвестно от чего. Затем её взгляд скользнул по Оби-Вану, а сомнений в том, что и он всё видел, уже не оставалось. — В некотором роде я веду двойную жизнь. Только вот беда... В обеих я супергерой, — печально отозвалась страж-джедай. — Тебе почти удалось это скрыть, — с доброй насмешкой ответил Оби-Ван. — Почти. Я понимаю, почему Арно хорошо о тебе отзывалась. — А я… — заговорил Энакин. — Признаю, что был несправедлив к тебе в последние дни. Я обвинял тебя в безразличном отношении к собственной жизни и пьянстве, но теперь понимаю, что вёл себя как глупый догматик. Катрин остановила на нём свой взгляд. Сила уберегла её от слов о том, что девушка просто применила совет того старика “нажраться и забить” на самом Скайуокере, что возымело ошеломительный успех. Тем более, в это мгновение в галерею зашёл король. Он был погружён в свои думы, а его пальцы сжимали пластиковый мерный стакан от блендера, в котором плескалась зелёная жижа. Должно быть, раньше она являлась салатом, теперь уже прошедшим сквозь измельчитель. Остановившись у одной из картин, монарх сделал глоток из ёмкости и одобрительно хмыкнул. Но тут что-то заставило его обернуться и замереть, глядя на джедаев. Да, он уже знал, что мальчишки вознамерились приударить за Катрин, но не придал этому большого значения. Джедаи ведь славятся своей изворотливостью, так что сами должны справиться. — Ваше величество… — начал было Оби-Ван, чьи глаза против воли своего хозяина упёрлись в тот самый стакан с “сельдереевым соплями”. Герхард проследил за взглядом магистра и тут же принял единственное верное в этой ситуации решение, как избежать ещё большего позора. Не говоря больше ни слова, владыка Талхейма просто бросился наутёк, наглядно демонстрируя своё сходство с сыновьями. — А… Разве тот важный разговор с ним не должен был происходить прямо сейчас? — осторожно спросила Катрин. — Переговоры должны были начаться примерно час назад, — со странным смирением ответил Оби-Ван.