***
Штаб противоабордажной обороны находился в глубине корабельного корпуса, в специально смонтированном для этого бункере. Он же мог взять на себя роль резервного мостика в случае уничтожения основного, тогда как штатный запасной командный пункт остался не более, чем декорацией. Здесь, в тесносте, меж серверов и голопроекторов, в густых клубах табачного дыма, лучшие умы полка готовились руководить защитой своего космического дома. — Готово? — без предисловий спросил Кариз у склонившегося над проектором Историка. Клон скупо кивнул: — Бойцы на местах. Оборона по седьмой схеме. — Почему не третья? — уточнил забрак, остановившись с другой стороны проектора. — Третья подразумевает прямое схождение с крупными судами противника и рассредоточенный десант по всему судну, — пожал плечами Историк, бросив Каризу пачку таблеток-стимуляторов. — Но если нас подловят на такой дистаннции, то до абордажа мы не доживём. Забрак, сунув упаковку в карман, благодарно кивнув товарищу, одновременно с этим соглашаясь с его логикой. Третья схема предполагала защиту от массированной атаки специализированными десантными кораблями, что выглядело намного более вероятным сценарием. — Началось, — сообщил один из офицеров, следящий за показаниями дальних сканеров. Действительно, пока сам “Сияющий” успешно разогнал фрегаты и теперь маневрировал, с большой дистанции обстреливая сепаратистский флот, чтобы проделать брешь в его построении для спасения республиканских кораблей, враги послали в ответ дюрасталевую волну дроидов-стервятников, разбавленную и другими пустотными машинами. Турели противокосмической обороны тут же приступили к своей работе, прикрывая истребители, которые по плану капитана держались ближе к материнскому кораблю. Однако численное превосходство врага не могло не склонить чашу весов против республиканцев. Это понимали на мостике, это же знали в противоабордажном штабе. Но, в отличие от флотских, клоны ударного полка пока могли лишь ждать. — Авиакрыло вступило в бой, — доложил другой клон-офицер. — Фиксирую тринадцать… Нет, семнадцать абордажных кораблей. Специальные челноки сепаратистов, оборудованные приспособлением на носу, позволяющим подобно клещу цепляться к обшивке вражеского судна и проделывать в ней брешь. Благодаря этим машинам дроиды могли начинать абордаж не только через ангары и шлюзы, а почти по всей поверхности судна. — Красная готовность, — приказал Историк, выведя на проектор перед собой изображение около корабельного пространства и теперь немигающим взглядом следя за абордажными челноками. — Все посты докладывают о красной готовности, — спустя несколько секунд ответил ответственный офицер. Истребители уже сцепились с напирающей волной вражеского авиакрыла, и ежесекундно на проекторе вспыхивали точки гибнущих машин. Клоны-пилоты дорого отдавали свои жизни, забирая за собой множество дроидов, но сегодня силы были слишком неравны. — Что, чёрт возьми, делает Олаф? — негромко спросил Историк, переведя взгляд на более масштабную проекцию. “Сияющий”, до этого держащий дистанцию, двинулся к условному верху, навстречу основному скоплению. Массированный огонь сепаратистов обрушился на щиты дерзкого акломатора, но Хардгер полность отключил те с обратной стороны, сфокусировав всю энергию для прикрытия от основного удара. — Не уверен, но… Это не наша забота, — Кариз указал на приближающиеся точки абордажных челноков. Часть из них уже сгинула в огне турелей и истребителей, но другие продолжали свой полёт. — Заходят снизу, — отметил Историк. — Значит, ангар… Нижняя полусфера, теперь не прикрытая щитами, манила к себе как вражеские бомбардировщики, так и абордажные корабли. Уже несколько попаданий разворотили обшивку, но перехватчики пока держались, не позволяя нанести кораблю по-настоящему существенный ущерб. — Я иду туда, — сделал схожие выводы Кариз. — Постараемся оставить бойцов на позициях, уверен, будут прорывы и в других местах. Историк кивнул, соглашаясь с командиром. — Да пребудет с тобой Сила, — сказал он джедаю, уже надевшему модифицированный для его рогов шлем. — Спасибо. Пусть она пребудет со всеми нами, — ответил Кариз, прежде чем покинул штаб.***
Огромная фигура ссутулившегося киборга мрачной тенью довлела на мостике “Незримой длани”. Дроиды и неймодианцы, из которых состоял его экипаж, старались лишний раз не смотреть на повелителя, словно чувствуя клубок мрачных мыслей, заполнивших органический мозг Гривуса. Некогда острый ум калишца, теперь целиком сосредоточился на достижении конкретных целей, которые ставил перед ним его повелитель-ситх. Нет, Гривус был вовсе не глуп и, когда-то в прошлом, в те времена, когда его тело состояло из живой плоти, а не бездушного металла, он смог бы препарировать сгустившиеся вокруг тайны. Киборг чувствовал неправильность происходящего. Иногда это было сильное ощущение, которое он просто не мог игнорировать, а иногда лишь отдалённые намёки. Нет, здесь не было ничего общего с джедайской “Силой”. Лишь наблюдательность и способность делать выводы относительно… Чего? Но каждый раз, когда Гривус начинал думать над ходом войны в целом, это ощущение неправильности давало о себе знать. — Десант докладывает, что клоны на борту “Сияющего” оказывают большое сопротивление, — доложил один из дроидов. Гривус, поглощённый своими мыслями, ни на миг не терял фокуса внимания на космической схватке, кипящей вокруг. Он знал про “Сияющий”, корабль стражей. Генерал не страшился встречи с ними, напротив, он был бы рад пополнить свою череду убитых джедаев и этими выскочками. Однако сейчас на борту наглого Аккламатора имелось лишь два совершенно заурядных джедая, не представляющих интереса. — Так отправьте ещё дроидов, — приказал он. — Это один жалкий корабль. Действительно, внезапный манёвр талхеймского капитана в самом начале битвы позволил его судну избежать западни. “Сияющий” мог бы сбежать, спасти свой экипаж и десант, но вместо этого он зачем-то продолжал метаться со стороны условного низа от основной схватки, обстреливая флот дроидов. Будто мощи его жалких турболазеров может хватить для того, чтобы порвать удавку, которая вот-вот оборвёт жизнь республиканской эскадры… Пусть джедайские прихвостни смогли восстановить подобие порядка и их новый ордер позволял дольше продержаться в окружении, но только любая попытка прорыва вновь сделает их уязвимыми и погубит под огнём сепаратистов. — “Карающий” к этому Венатору, — приказал Гривус, указывая на один из республиканских кораблей на Аккламаторе. — При сближении пусть маневрирует справа. И “Сокрушитель” должен находиться рядом с ним. Когда капитан Венатора поймёт, что… — он продолжил отдавать приказы, меняя положение своих кораблей, ставя задыхающихся республиканцев во всё более невыгодное положение. Да, его собственные корабли гибли под слаженным огнём врага, но подобные расходы не волновали киборга. Вот ещё одна Щедрость вспыхнула подобно плазменному факелу… Однако и фрегат, сумевший уничтожить её, сам продержится недолго. Уже в нескольких местах его обшивка извергала в космическую пустоту горящий газ. Гривус знал, что если подвести к его корме уже вышедшего на позицию “Жестокого”, то тот без проблем довершит начатое. И тот факт, что сам “Жестокий” окажется под ударом двух Аккламаторов, его не беспокил. Однако кое-что выбивалось из стройной картины абсолютного уничтожения. Поведение одной конкретной фигуры на голограмме снова привлекло внимание Гривуса. “Сияющий”... Ну конечно. Нахальный Аккламатор сместился к условному верху и теперь мчался вперёд, на пределе своих возможностей, одновременно с этим обстреливал его корабли. — На что ты рассчитываешь, Хардгер? — задал Гривус риторический вопрос. Траектория “Сияющего” проходила сквозь построение КНС, в сравнительной близости от “Незримой длани”, из-за чего киборг без труда смог разглядеть вражеский корабль через обзорные экраны мостика. — Построение для перехвата, — презрительно приказал Гривус. Должно быть Хардгер сделал ставку на свои двигатели. “Сияющий” отличался отличной скоростью и манёвренностью для корабля подобного класса. Но план оставался всё-равно невероятно самонадеянным и глупым. Даже без специальных манёвров, в момент прохождения сквозь построения кораблей дроидов, сфокусированный огонь со всех сторон быстро просадит щиты Аккламатора, а следом уничтожит и само судно. Однако “Сияющий” продолжал сближение и Гривус, желая своими глазами увидеть гибель уже успевшего ему надоесть корабля, подошёл к обзорному экрану. Даже с такого расстояния он видел пламя пожаров, терзающих тело республиканского судна словно язвы. По докладам дроидов им всё-таки удалось закрепиться на одной из батарей и, что даже лучше, в главном ангаре. — Генерал, республиканцы пытаются выйти на связь, — доложил дроид связист. — Это “Сияющий”. Гривус, отвернувшись от обзорного экрана, злорадно рассмеялся. — Соединяй, — приказал он, быстырм шагом приблизившись к голопроектору, на котором тут же появилось изображение Олафа Хардгера. — Будешь молить о милосердии? — желчно спросил Киборг, смерив фигуру талхеймца презрительным взглядом. Капитан, однако, вовсе не походил на того, кто уже признал своё поражение. Рослый мужчина выглядел расслабленным, можно сказать, даже небрежным. Лениво развалившись в капитанском троне, он отсалютовал противнику огромной кружкой, полной пенного напитка. В этот миг лишь аварийные ремни, крест-накрест удерживающие Олафа на месте, не дали ему завалиться на пол. — Ты решил напиться, чтобы не чувствовать горечи поражения? — спросил Гривус, даже не пытаясь проявить хоть толику уважения к столь жалкому противнику. Очевидно, слава Олафа Хардгера была изрядно преувеличена. Взгляд республиканского капитана, блуждающий по пространству, с трудом сфокусировался на Гривусе. — Еба… — протянул он. — Хельга… Почему у нас на связи этот урод? — Хардгер выдержал паузу, выслушивая кого-то на своём мостике. — Я сказал включить какую-нибудь хуйню? Да, сказал! Но не настолько же! Я имел ввиду порно! — переведя взгляд на Гривуса, он тряхнул головой, словно малейшая концентрация требовала от него громадных усилий. — Бля, ну раз уж такой случай… Я вот остался без глаза, когда мне его выбили на абордаже. А как ты лишился члена? Его откусила твоя мамка? Гривус, в первый миг опешивший от столь вопиющей наглости, дёрнулся вперёд и стиснул руки на краю стола-проектора, словно то было горло его врага. — Сегодня ты умрёшь, — пообещал клокочущим от ярости голосом Гривус. — Ты, и все кто есть на твоём корабле. — Ооо… — протянул Олаф, попытавшись принять чуть более вертикальное положение. — Ооо? — вдруг его лицо прояснилось, словно он пришёл к какому-то выводу. — А, может, тогда сдача в плен? Гривус хотел ответить, что такие, как этот наглец, не заслуживают ни малейшего милосердия, но ярость, охватившая его, не позволила выразить даже столь простую мысль. — Ну, то есть, смотри, — активно жестикулируя кружкой, принялся объяснять Олаф. — Ты сдашься мне в плен. Я тебя обоссу, но по лицу бить не стану! Как план? Заебатый, правда? Один из дроидов попытался привлечь внимание генерала: — Республиканцы сменили… — начал было он, но Гривус полностью проигнорировал подчинённого, буравя голограмму врага испепеляющим взглядом. — Я уничтожу тебя, — произнёс Гривус. — И за твою дерзость заплатишь не только ты. Весь Талхейм будет страдать из-за твоей дерзости. Я буду терзать твой народ и каждый из них пожалеет о том, что ты родился на свет. Гривус понимал, что этот разговор полностью лишён смысла. По-хорошему, стоило прекратить его, но гнев требовал выхода наружу. Слуга Дуку просто не обладал должным самообладанием, чтобы переступить через себя в вопросе поражённой чести. — Не… — протянул Олаф. — Талхеймцы могут страдать только от похмелья. Мы же не калишцы… Удар пришёлся точно в цель и повторное обращение штабного дроида было снова проигнорировано. В ярости Гривус рванул вверх край проектора, ломая всю установку. Металл не выдержал. С запахом горелого пластика и снопом искр он наконец погас, в последний раз показав насмешливый и отнюдь не пьяный взгляд Олафа. — Генерал! — спустя минуту панический голос ещё одного дроида наконец привлёк внимание Гривуса. — Что?! — рявкнул он, взглянув на подчинённых. — То, — неловко ответил дроид, указав рукой прямо за обзорный экран, где, вместо черноты космоса, перемежающейся силуэтами сошедшихся в схватке кораблей, теперь раскинулась громада стремительно приближающегося Аккламатора. Увлечённый разговором с Хардгером, Гривус упустил момент, когда “Сияющий” изменил направление движения. Он не знал, что прямо сейчас Олаф наконец допил свою газировку и, отставив кружку на специальную магнитную подставку, схватился руками за подлокотники капитанского трона, одними губами зашептав молитву. Не знал он так же и то, что экипаж “Сияющего” сейчас всеми доступными средствами фиксировал себя и старался убраться подальше от незакреплённых вещей. Не ведал, что даже клоны, бившиеся по всему судну с дроидами-захватчиками, начали отступать, желая успеть занять безопасные положения. Да и не было всё это важно киборгу, ведь с каждым мигом громада “Сияющего”, уже затмившая половину всего обзора, приближалась. Пусть все орудия “Незримой длани” перепахивали фюзеляж республиканского судна. Пусть горячая плазма вырывалась наружу протуберанцами. Это уже не имело значения… Не теряя ни секунды, Гривус бросился прочь, надеясь лишь, что успеет спастись быстрее, чем произойдёт то, что уже просто не могло не произойти.