04
Сарада замешкалась — закрепить на поясе свой бубенчик. Наруто наблюдал за ней и все никак не мог окончательно убедить себя, что не спит. Сейчас, когда она не смотрела на него, ему вновь начинало мерещиться, что это не Сарада из его прошлого, а все еще та мелкая, новая. Но почему тогда они вышли рассветом на этот полигон и всерьез собрались драться? — Готова? — сипло спросил он. Сарада едва заметно кивнула и резко сорвалась с места. Наруто двинул навстречу. Он взмахнул рукой, уверенный: увернется. Сарада пригнулась и вынырнула в шаге от него. Наруто легко оттолкнул ее руку, перенаправляя удар влево. Сарада развернулась и с хрустом вмазала ему пяткой по ребрам. Проглотив боль, он отступил на шаг. Она вновь замахнулась. Наруто скрестил руки, защищая грудь, и пошатнулся от мощного удара кулаком. Руки заныли. Сарада тоже билась не в полную силу, иначе такой удар запросто раздробил бы ему кости. Сдерживаешься… Он резко развел руки в стороны. Сарада отпрянула. Наруто вгляделся в ее глаза. Радужка все еще была черной. Она не использовала шаринган, только прожигала его тяжелым болезненным взглядом. — Сарада… Сарада побеждала в каждую предыдущую битву, но теперь баланс сил пошатнулся. Он — Хокаге. Она — сильнейшая куноичи, запертая в теле ребенка. И Наруто чертовски не хотел ее бить, такую хрупкую, родную и долгожданную. А вот ей, похоже, драться хотелось. Сарада снова бросилась на него, они махнулись ударами. Наруто обходился защитой, не торопясь отбирать ее бубенец: куда важнее было оценить, насколько она освоилась с новым телом. Сарада и сама не спешила забрать его колокольчик. Нападала снова и снова, но, скорее, чтоб просто ему врезать. Она замахнулась в прыжке. Наруто толкнул ладонью тощий бок, другой рукой уцепил занесенный локоть и отшвырнул ее прочь. Сарада кувыркнулась в воздухе и со скрипом проехалась на пятках по мокрой траве. Оттолкнулась и вновь налетела сверху. Наруто пропал с места в телесном мерцании, а ее кулак с треском пробил землю. Сараду по инерции бросило на спину. Координация… скорость. Тебе придется тренироваться. Сарада поднялась, тяжело дыша и подрагивая в коленках. Быстро сложила печати. Наруто едва успел пожалеть ее детское незакаленное тело, как глазные яблоки чуть не треснули в щедром потоке жара. Он мигом припал к земле. Огненный Шар с гудением пронесся мимо, ошпарив беззащитный затылок. С ниндзюцу, кажись, все в порядке… Позади взорвались деревья. Разгорался трескучий пожар. Рефлексы натянулись. Наруто перекатился в сторону. В землю впились звездочки сюрикенов. Вот же разошлась, ттэбайо. — Сарада! — позвал он. — Что случилось? — Ничего, — процедила Сарада. Ее глаза налились алым. Все-таки активировала шаринган. Наруто чуть не окатило плотным дождем сюрикенов. Он отскочил в сторону. «Сзади! — взревел Курама. — Гендзюцу!» Очертания девичьей фигуры впереди исказились. Он мигом развернулся. Кулак настоящей Сарады едва не впечатался ему в солнечное сплетение, Наруто в последний миг успел поймать ее за руку и ощутил исходящую от запястья дрожь напряжения. — Что с тобой? — спросил он. — Сарада… В ее глазах стояли слезы. По спине прошел холодок. Наруто крепче стиснул тонкое запястье. Сарада махнула ногой, пытаясь врезать ему по колену, но он отвел опорную ногу назад и едва не потерял равновесие, поскользнувшись на траве. Сарада вывернулась из захвата, оттолкнулась от его колена и снова очутилась в воздухе. Наруто отклонился от удара, но она все равно съездила ему мыском по скуле. С шаринганом ее атаки стали стремительнее и даже попадали в цель. Наруто схватил Сараду за лодыжки, мощным броском запустил к дереву и тут же сложил печать теневого клонирования. Клон поймал ее за подмышки у самого ствола, прижал к себе. Потянулся к боку, за колокольчиком на поясе. Тело Сарады разлетелось стайкой воронья. Птицы устремились к нему, игнорируя клона. В ушах взорвалась какофония карканья и хлопанья крыльев. Одна скотина укусила Наруто в шею. Мелодично звякнул бубенец — это другая птица пыталась сцапать его клювом. Наруто охватило током пылающей чакры Кьюби. Птицы пугливо отпрянули. Резко обострилось восприятие. За пределами полигона больным очагом вспыхнул отчетливый гнев. Он чувствовал: Сарада спряталась за деревьями. Ей так больно. Он потянулся к ней лапами чакры. Сарада уворачивалась и ускользала. Ловить ее среди деревьев было неудобно. Чакра втянулась обратно. Наруто молниеносно переместился с поляны полигона в рощу. Он в момент настиг Сараду. Она заметила, опять ударила кулаком, но Наруто с легкостью отклонился. Сарада нападала снова и снова, колотила воздух с надрывными выдохами. Он отвел очередной удар, шагом заставил ее отступить и толкнул на ствол дерева. Инстинкт отточенного тайдзюцу велел ему завершить комбинацию ударом. Наруто на рефлексах замахнулся, но мышцы сковало вдруг какой-то непреодолимой силой, и кулак замер в сантиметрах от лица Сарады. Она дрожала и задыхалась. Щеки были мокрыми. На стеклах очков осели брызги слез. — Довольно, — приказал он то ли ей, то ли сам себе. Покров Кьюби сошел. Напряженные пальцы разжались. Наруто выдохнул, как вдруг кулак Сарады заехал ему прямо в глаз. Он схватился за лицо и заорал: — Ты чего творишь, ттэбайо?! Перед глазами рассыпались искры. В ушах шумело. Скула пульсировала от боли. Наруто уловил сдавленный всхлип. Сарада плакала сквозь стиснутые зубы. — …Сарада, — позвал он. — Неужели наши узы настолько слабы? — повторила она свои собственные слова. — Почему ты… почему у тебя есть семья? Наруто сжал кулак. Его тоже потряхивало. — Я никогда… Я никогда бы не предал тебя. Сарада подняла на него укоризненный взгляд. Недоверчиво поджала мокрые губы. — Я вспомнил, когда тебе было пять, — неожиданно признался он. — Оно накатило… это было так больно. — «Вспомнил»? — Закладка. Не знаю, когда ее наложили. Сарада нахмурилась и вытерла кулаком глаза, криво приподняв очки на лоб. Почти по-детски. — Это было странно. Как будто что-то важное осталось… за стеклом. А потом стекло лопнуло, — Наруто усмехнулся. Слова, прежде сдерживаемые, лились теперь потоком. — Я был в гостях у вас, и ты, пиздючка совсем, про кулон бабули спросила. И я вспомнил… — И что потом? — спросила наконец Сарада охрипшим голосом. Наруто пожал плечами и неловко пошутил: — С тех пор я ночую на лавке. Рука потянулась к затылку, но обожженную кожу чесать было больно, и он снова опустил ее. Посерьезнев, тихо произнес: — Я думал, ты никогда не вернешься.****
— Бред, — отрезал Тонэки Ёро. Он стоял перед столом без маски совершенно свободно. Наруто напротив сгорбился и скрестил руки на груди. Это был первый за всю историю случай, когда не он приказывал главе Анбу, а глава Анбу пытался приказывать ему. В иной ситуации Наруто бы вмиг его осадил, но сейчас он и сам не был уверен в своей правоте. Ёро настаивал, чтобы Сарада шла обычным для шиноби путем: сдавала экзамен, затем — в новую команду. Не хотел делать для нее исключений, но у Наруто были другие планы. Таких шиноби, как Сарада, не отправляли на экзамены — разоблачать свои навыки на виду у всего мира. — Она не вернется в команду генинов, — повторил Наруто. — И на экзамен ее отправлять — глупость. — Анбу — это элитное подразделение, — четко процедил Ёро. — Каждый член должен быть до крайней степени надежен и в плане способностей, и в плане идеологии. Учиха Сарада не отвечает ни одному из требований. Наруто уперся локтями в стол и привычно сплел пальцы. Ты не сказал: «она еще пиздючка, куда ей в Анбу». Кабинет провалился во мрак. Он покосился через плечо на гигантскую тушу Кьюби. Лис кивнул, скалясь: «Ёро узнал ее». Стало неуютно. Наруто казалось, что его секреты неумолимо растекаются и все больше и больше людей узнаёт в маленькой Сараде ту, прежнюю, которая погибла годы назад. А заодно узнаёт и о его чувствах к ней. О его слабости. Впрочем, Ёро не стал бы трепаться. — Анбу — это корпус под непосредственным командованием Хокаге, — поправил Наруто. — Я — Хокаге. И она нужна мне здесь, а не на регулярных миссиях с мелочевкой. Это приказ. — Прежде чем приказывать, нужно оценить ее навыки, Хокаге-сама, — отрезал Ёро. — Я оценил ее навыки. — Вы сражались с ней? — в стальном тоне Ёро мелькнуло изумление. Наруто многозначительно промолчал и невольно коснулся ушибленной скулы. Больно. Синяк все еще не сошел. Их бой закончился быстро и далеко не в пользу Сарады. Ее взрослый многоопытный разум ограничивало тело ребенка, но Наруто чувствовал: не так много у нее уйдет времени, чтобы вернуться в форму и вновь выйти на S-ранг. Ёро взмахнул рукой, словно отметая его безмолвие. — Пусть проведет спарринг с кем-то из джонинов. Посмотрим со стороны, как она справится. Вместе. Вы и я. Наруто напрягся. В прежние годы он бы не сомневался, что Сарада размажет любого джонина. Но сейчас вспоминал их бой и боялся. Она казалась такой уязвимой. И сама едва ли здраво оценивала собственные пределы. «Разумно ли брать ее в Анбу?» — уточнил Курама. Даже если бы взял ее в Анбу — не отправлял бы с поручениями сразу. Дал бы время восстановиться. А заодно присматривал бы за ней. Наруто знал, что поступает против логики и давних правил. Но очевидное в данном случае не работало. Сарада пришла в их новый мир из другой эпохи. В ее глазах он видел боль, отголоски потерь и давней войны. Ее нельзя было просто оставить в покое. Нужно было чем-то занять. Отвлечь. А Ёро… Черт. Сарада… — Вы сомневаетесь, — заключил Ёро. — Значит, она не подходит. Он потянул к лицу маску. — Будет бой, — торопливо вставил Наруто. — Будет… Раз ты так хочешь. Ёро накрыл лицо маской и снова стал тем самым Котом, которого Наруто помнил с юности. — Отлично. Джонина я выберу сам.****
Из приоткрытого окна соблазнительно тянуло теплым ласковым ветерком и свежим запахом улицы. Слух щекотал шелест деревьев со двора. — Можете отдохнуть, — мягко дозволила Хината, стирая с доски запись решения. Пусть у вас будет больше времени на обед. Да и погода чудесная… Ребята тут же зашумели, собираясь на перемену. Торопливые мальчишки похватали рюкзаки и гурьбой вылетели за дверь. Грудь кольнуло ностальгией. Еще совсем недавно точно так же уносился из ее класса Боруто… — Хината? Хината вздрогнула и чуть не выронила губку. Из дверного проема по плечи выглядывал Наруто-кун. Губка влажно смялась в ладони. По классу разнеслись шепотки: — Хокаге-сама! Опомнившиеся ученики, те, что еще не успели убежать на перемену, повскакивали с мест и вразнобой принялись кланяться. Наруто-кун с улыбкой махнул им рукой. — Йо, маленькие бандиты! Он подошел к ней и негромко сообщил: — Есть разговор. — К-конечно, — выдохнула Хината. В последние годы она видела мужа нечасто и как-то вновь начала робеть рядом с ним. Нервозность вносило и щемящее чувство вины. Они дождались, когда опустеет класс. Хината осторожно к нему приглядывалась, отмечая и свежий синяк под глазом, и въевшийся в одежду запах костра. Что же случилось?.. Наруто-кун поднял на нее взгляд. — Сарада. Она вернулась. Хинату едва не передернуло, но она подавила порыв. Еще раз коснулась его синяка взглядом, втянула слабый аромат гари. — Я вижу, Наруто-кун, — сказала она. Хината успела примириться с потерей семейного очага. Она научилась жить с сожалением. Даже вдали от Наруто-куна у нее оставались свои кусочки скромного счастья. — Это же… это же здорово, — сглотнув, добавила Хината. — Ты очень скучал по ней. Наруто невесомо обвел ладонями ее плечи, словно не решаясь касаться. А потом все-таки коснулся и сжал. — Прости. Ты не заслуживаешь такого. Хината качнула головой, купаясь в тепле его почти что объятия. В каком-то смысле ей действительно полегчало. Больно было видеть, как мечется и тоскует Наруто-кун. И совершенно не знать, как ему помочь. — У тебя все права быть с тем, кого любишь, Наруто-кун. Только… Хината снова сглотнула. Опять над ними навис этот вопрос. Что будет дальше? — Вы в безопасности! — поспешил уверить ее Наруто, словно прочел ее мысли. — Наш договор всегда будет в силе. Я все еще твой муж. Я все еще отец Боруто. Я всем вас обеспечу! Он снова принял виноватый вид, поник и тихо сказал: — …прости меня. Хината устало помотала головой. В горле натягивался комок, но она сама не понимала, отчего. Все было хорошо. — У Сарады-сан, наверное, осталась обида на меня… — Даже если осталась, — нахмурился Наруто-кун. — У нас с тобой особые узы. И с Боруто. Я никогда их не отброшу. Никому не дам вас тронуть… Хината только кивнула. Сердце снова таяло. Спасибо. — …он, кстати, заходил недавно, — с улыбкой припомнил Наруто-кун. — Все тот же нахальный шкет. Кажется, ждет не дождется экзамена. Давно не видел его таким взбудораженным. Он просто хочет твоего внимания. Наруто-кун вдруг встрепенулся. — Он же хорошо тренируется, да? — А… — задумалась Хината. — Да, конечно… — Правда, чего я. Несомненно, Боруто готовится. — Несомненно, готовится.****
Боруто смотрел на витрину бургерной. В стекле отражалось его задумчивое лицо. И его пухлые полосатые щеки. Он беспокойно их потрогал — кончики пальцев провалились в теплую мякоть кожи. Боруто бы ни за что не подумал, что с ним что-то не так, если бы чертов Хьюга Хитоши не обзывал его щекастым выродком. Засранец был прав. Из-за треклятых щек он действительно выглядел не очень брутально. Не как крутой хищник, а, скорее… как хомяк. Ничего, ничего. Вот только сгоним жирок вот тут… Он заботливо приподнял щеки ладошками. Взгляд непроизвольно проник за стекло витрины. Там, на горячих железных решетках, румянились новорожденные бургеры. Боруто твердо решил. Начну худеть завтра. Мясо аппетитно шкварчнуло на решетке. Дяденька перевернул плоские котлеты на другой бок, и от вида их у Боруто засосало под ложечкой. Или с понедельника…****
— Левее, Ханаби-сама, — с достоинством уточнил Хитоши. — Да, ближе к уху. Он затылком почувствовал, как госпожа Ханаби закатила глаза. — Ну, Хито-оши-и, — протянула она. — Сколько раз говорить, зови меня просто сестренкой Ханаби! — Нет, Ханаби-сама, — твердо ответил Хитоши. — Таковы правила. Не ведите себя как дитя. Ханаби повозила кисточкой в его волосах и, вздохнув, как бы между прочим напомнила: — Прямо сейчас я делаю тебе репейную маску, чтобы ты поскорей отрастил свою прическу. Уверен, что нам необходимо соблюдать деловой этикет? Хитоши прикрыл веки и сдержанно выдохнул. Ситуация и впрямь получалась дурацкая. И именно поэтому… — Уверен. Репейная масса хлюпнула над ухом. Хитоши наклонил зеркало под нужным углом и удовлетворенно хмыкнул. Маска была высококачественной. Он готовил ее самолично — из репейника, дикого лука и порошка из оленьих рогов. К экзамену волосы должны отрасти. И тогда не будет видно ушей. Не так давно они подрались с щекастым выродком… с Боруто, и тот знатно оттягал его за хвост. По клановым меркам длинные волосы считались гордостью воина, но Хитоши имел привычку беспощадно избавляться от своих слабостей. Расставшись с волосами, он, однако, обрел новую проблему. Уши. Лишенные волосяного прикрытия, они явились довольно крупными и оттопыренными. — Ты так похож на своего отца, — вновь раздался голосок госпожи Ханаби. — Брат Неджи тоже такой… правильный. — Благодарю, Ханаби-сама. Ханаби отложила кисть и укутала его голову теплым, немного влажным полотенцем. Затылок начало припекать. — Вы оба молодцы, — заметила она. — И вам обоим следует быть попроще. У Боруто бы поучился… Хитоши чуть не передернуло, но он сдержался, чтобы не повалить целебную полотенечную конструкцию. Учиться у ублюдка. — Мне нечему у него учиться, — высокомерно возразил Хитоши. — Ни в плане манер, ни в плане искусства шиноби. Боруто был ошибкой. Позором дома Хьюга. Наследница главной ветви не должна была выходить замуж за Узумаки Наруто. Так говорили многие в клане, и так считал сам Хитоши как истинный Хьюга. Не стоило производить на свет полукровку. Хитоши нехотя признавал, Боруто был по-своему талантлив, но наследие крови его ограничивало. Стиль Мягкого Кулака без бьякугана ничего не стоил. На экзамене я покажу тебе, что значит чистота крови. Выродок.