Арка II: Скрытое в Облаке
10
Впереди раздался протяжный гудок. Вокзал казался непривычно организованным и малолюдным: только собравшиеся в три стройных линейки генины да небольшая толпа провожающих в отдалении. Предрассветный воздух приятно освежал взбухшую голову. Наруто глубоко втянул носом утреннюю прохладу и запах мазута и, оглядев хмурых от серьезности ребятишек, объявил: — Я горжусь каждым из вас, — собственный голос прозвучал как-то по-отечески пронзительно. — Вы все — очень способные пиздюки. Иначе не стояли бы здесь, чтобы вот-вот двинуться в Облако. Не заученная речь. Он говорил от чистого сердца. Все эти шкеты казались ему родными, и отправлять их на смертельный экзамен было больно. Но больнее всего отпускать было Боруто. Наруто тревожно оглядывал каждое лицо — взрослеющее и совсем детское — в поисках щекастой рожицы сына. Так… Раз, два, три, шесть… — Помните: Скрытое Облако — чужая деревня. Я говорил и всегда буду говорить, что мы с Кумо и другими селениями должны быть союзниками. Но… не всегда чужакам можно довериться. Там вам не здесь. Восемь, двенадцать, шестнадцать… — Будьте внимательны. Полагайтесь на себя и товарищей. И не вздумайте нарушать правила… Еще шесть… — Вы защищаете честь Конохи на глазах у всего мира. Пять и пять. Не сходится. Должно быть нечетное. Где этот пиздюк, ттэбайо?! Наруто отыскал в толпе острый распушенный хвост Шикадая. По привычке прищурился в поисках вишневых красок, которыми запомнилась ему мелкая Сарада, но, ясное дело, ничего не нашел. Спохватившись, обратил внимание на тощего Джуни. Обнаружить его в толпе оказалось легко, среди малышни он выделялся ростом, а среди остальных — отсутствием видимого лица. Команда Боруто. Эти двое есть. Наруто косо оглянулся. В толпе провожающих беспокойно вертелась макушка Хинаты. Такой же растерянной, как и он сам. Черт. Уже не смешно… — Не давайте себя провоцировать. Ни в коем случае не ругайтесь с прессой. Слушайтесь Мирай и Такеши… По вокзалу эхом раскатился одинокий топот. Из арки вылетел его пыхтящий сопляк с гигантским пакетом от «Каминари Бургер» и, с разгону затормозив пятками по платформе, ворвался в толпу сотоварищей. Джуни легко покачнулся — судя по всему, Боруто вписался в него на своей гаснущей скорости. В неловкой тишине послышался горячий суетливый шепоток: — …тебе тоже взял, ттэбаса… других не было… Наруто звучно прочистил горло. Шепоток поспешно затих. Этот шкет… Так. Ладно. — Желаю вам всем удачи на грядущих испытаниях. Помогайте друг другу, невзирая на номер команды. Сражайтесь плечом к плечу, ведь есть вещи поважнее ранга. Ведь, на самом деле, вы все одна команда. Команда Скрытого Листа. Покажите им всем! — Осу! — стройным хором гаркнули генины. Что ж. Хорошо. Ровные линейки смешались в толпу, ребята начали разбредаться: кто направился в сторону провожающих, а кто сразу потащился к вагонам. Шикадай коротко кивнул Шикамару, перекинул сумку через плечо и зашел в поезд. Все у них было просто… как всегда. В рассеивающейся толпе столбом остались стоять только Джуни и Боруто. — Джу-у-уни-и! — раздался вой Карин. Растолкав других родителей, она набросилась на своего сына, чуть не сбила его с ног и сжала в крепких объятиях. С умопомрачительно спокойным видом Джуни высвободил руку и аккуратно похлопал ее по плечу. Вопли Карин заглушил новый гудок. «Коноха-экспресс» был готов к отправлению. Боруто помахал Хинате, скользнул по Наруто странным, как будто безразличным взглядом и медленно направился к поезду. Боруто… Сам собой сжался кулак. Во всех деталях и красках возвратился ночной кошмар. Сколько отчаяния было в глазах пиздюка. И ерунда все вроде бы, сын давно уже не выказывал к нему какой-либо привязанности, не тосковал по нему — слишком обиделся на негласный уход из семьи. И все же… …а вдруг мы больше не встретимся. Наруто торопливо сглотнул и окликнул: — Боруто! Шкет замер прямо на пороге, приосанился и стиснул этот дурацкий пакет с бургерами. Так и остался стоять, всем на свете мешаясь, пока остальные генины пробегали мимо, пихали его, вваливая в тамбур себя и свои пожитки. — Эй, — попытался Наруто еще раз. Боруто обернулся: сначала мелко повел головой, явно колеблясь, а затем уже полностью, всем корпусом. — Ч-чего тебе? Наруто тут же подгреб размашистыми шагами и протянул ему кулак, неловко усмехаясь. — Ты опоздал и потому ни черта не услышал, — голос совсем охрип от волнения и стал каким-то слишком торопливым. — Я очень горжусь… Он подготовил ровно те же слова, что сказал другим генинам, но почему-то для Боруто слова звучали иначе. Особая в них была теплота, за которую даже неловко становилось. — Не каждый добьется права на эти экзамены, в твоем-то возрасте. Ты очень талантливый. Не пом… не проиграй, ттэбайо! Боруто неотрывно пялился на протянутый кулак, и Наруто молился, чтобы сын ответил на его жест. Ему казалось, он просит почти невозможного. Давай же. Не так все плохо в нашей… у нас. Есть хуже… пожалуйста. Пальцы вспотели от напряжения. Боруто скривил лицо во что-то невообразимое, сжал свою руку в кулак и, зажмурившись, медленно-медленно потянулся. — Опаздываем, вообще-то! — над Боруто резко навис Такеши, схватил того за воротник и небрежно, как мешок с рисом, зашвырнул в тамбур. Шкет запоздало вскрикнул. — Так!.. — возмутился Наруто. — Ну? Черт. — …присмотри за ним. — Не пропадет, Хачидайме, — пообещал Так. Двери схлопнулись мощным ударом. Поезд загудел в последний раз и тронулся. Стремительно замелькали окна…****
Шикадай с тревогой наблюдал, как уплывает платформа вокзала. Он же успел? Джуни, сидящий рядом с ним на кожаной койке, выглядел совершенно спокойным. Наверняка чувствовал Боруто даже сейчас, не напрягаясь. Значит, успел. И за что мне этот геморрой… По узкому проходу хищной походкой прокрался здоровенный волк. Шикадай поморщился. …н-да. Вот спасибо. Только этого парня нам не хватало. Вслед за зверюгой, ворча и цепляясь о полки, протолкнулись какие-то взрослые в белых халатах, с кучей багажа. Из этой ученой толпы выбился счастливый взъерошенный Боруто, скакнул в их плацкартную каюту и прополз по койке к окну. Прижался носом к стеклу, пряча лицо, и странно дернул раскрасневшейся щекой. Улыбался, что ли? Шикадай предпочел не вмешиваться. Поезд, стуча особым ритмом, влетел на мост, и за окном распахнулись цветастые виды разладистых коноховских крыш. Круглых, острых, высоких и низеньких, сложных, перетекающих черепичными слоями с одного яруса на другой… Шикадай засматривался на них и с легкой тоской провожал эту наполовину родную деревню, а вместе с ней — настоящий покой. Крыши вскоре остались позади, за стеной. Над далекими холмами разгоралась заря, слепящим желтым светом пожирая линии проводов и кроны деревьев. Провожать больше было нечего, и молчание показалось Шикадаю немного тягостным. Он хотел окликнуть Боруто и предложить перекинуться в карты, но осекся: Боруто уснул, прижавшись щекой к стеклу и обнимая пакет с бургерами. Шикадай снисходительно улыбнулся и тихо пробормотал: — Кажется, кто-то так и не заснул этой ночью. Он украдкой покосился на Джуни. Тот кивнул, чуть качнув челкой. — Сегодня было сильнее, чем обычно. Шикадай озадаченно на него обернулся. Он успел примириться с тем, что этот странный парень теперь — их партнер по команде. В конце концов, в бою Джуни проявлял себя умело. Но вот эти его краткие реплики неведомо о чем вгоняли логику Шикадая в глубокий ступор. — Сильнее? — Да. Толчки были мощными. Землетрясения… вроде бы не было. Шикадай хотел было задать еще наводящий вопрос, но тут у него появились новые предположения и он передумал. Нет. Пожалуй, я все-таки не хочу знать.****
С отходом поезда платформа постепенно пустела. Шиноби Конохи молча расходились, проводив свое потомство — вполне возможно, что и в последний путь. Взгляд Сарады мазнул отдаляющуюся спину женщины-Хьюги и сфокусировался на Наруто-куне. За последние дни Орочимару поднадоела его оранжевая рубашка с моном Узумаки на спине, но Сарада пялилась на эту рубашку с отчаянным упрямством, а перехватить контроль над свеженьким девичьим тельцем не представлялось возможным. Орочимару был вынужден существовать под прессом ее крепнущей воли. Смотреть ее глазами, варясь в возродившемся сознании. При всей их ментальной связи, при всей рациональности ее мышления он иногда только догадывался, что выкинет Сарада в следующую секунду. Как и ожидалось от дочери клана Учиха. Их — точнее, пока что ее — тело отсиживалось на крыше трубообразного перехода, скрытое в тени от здания вокзала. Сарада нервно впилась ногтями в коленку и даже не замечала, что раздирает в кровь свою нежную кожу. О это чувство собственности, хе-хе. Страшная вещь — ревность. Он внутренне облизнулся. Сарада продолжала сверлить взглядом Хокаге, тогда как Орочимару испытывал раздражающее желание повернуться чуть правее. Где-то там, на границе поля зрения, маячило нечто красное и взъерошенное — Карин. Наблюдать за последствиями адаптации этого дикого существа к цивилизованному миру было в разы любопытнее. Словно прочитав его мысли, Карин двинулась в направлении Хокаге. Сарада приметила движение и наконец обратила на нее внимание. Даже проползла по крыше перехода поближе к двум особям Узумаки, чтобы выловить обрывок их тихого разговора: — …черта ты это сделал? — кисло пробурчала Карин. Наруто-кун развернулся к ней с красочно непонимающим видом. — В смысле «какого черта я это сделал»? — Зачем ты дозволил Джуни туда ехать. Это опасно. Весь этот экзамен… Карин недовольно хмыкнула и поежилась, приобняв себя руками. — …эгоист ты, а не Хокаге. Сердца у тебя нет. — А?! — возмутился Наруто-кун. — Да ты ж сама сказала отправлять Джуни! — А ты че, всех подряд слушать будешь?! — тут же набычилась Карин. — Джуни — слепой малыш, неопытный! Да он поля боя не знает… Он там погибнет! — Что? — Да, погибнет! — яростно подтвердила Карин и вцепилась ему в воротник. — И товарищей по команде… И товарищей по команде за собой утащит! — Что-о?! — взвыл Наруто-кун, сам хватая ее за плечи и панически встряхивая. — В смысле погибнет?! В смысле «товарищей по команде», даттэбайо! — он захлебнулся. — А Боруто… Орочимару ощутил ускорение пульса. Их перепалка влияла на Сараду. — И Боруто тоже! — рявкнула Карин. — А-а-а! — А-а-а-а! Орочимару вздохнул. Как и ожидалось, цивилизованный мир на натуру Карин не повлиял абсолютно никак. Скорее, сама Карин влияла на цивилизованный мир. Начиная с верхушки. «Бесит, — сигнал от мысли Сарады был настолько мощным, что содержание просочилось к нему. — Почему это вообще происходит?» Она горько зажмурилась и стиснула зубы. «Слишком кипятишься, — заметил Орочимару. — Многим биологическим видам свойственна забота о потомстве». «Если бы не тот ублюдок…» «Мы все-таки убьем Боруто-куна?» — флегматично поинтересовался он. — А ну хватит! — вслух рыкнула Сарада. Она соскочила с трубы и гулко приземлилась на платформу. Хокаге и Карин тут же прекратили перепалку и взглянули на нее с немым удивлением. — Наруто… Есть разговор. С этими словами Саске-кун однажды пришел меня убивать. — Сарада? — отозвался Наруто-кун. — Что ты здесь делаешь? — Кто это сделал? — твердо спросила Сарада. — Что сделал? Ты о чем? — С тобой. Наруто-кун озадаченно скривился. — Не понимаю. О чем ты говоришь? — Память, — в ее голосе мелькнули железные нотки раздражения. — Кто запечатал твою память. Наруто-кун нахмурился и упрямо поджал губы. За время своего общения они не в первый и не во второй раз подходили к разговору о запечатанной памяти. Но стоило только коснуться этой темы, он, обычно мягкий к Сараде, замыкался и жестко пресекал все вопросы. — Не важно, — наконец выдохнул Наруто-кун. — Это больше не имеет значения. — А Саске тебе не рассказал? — поразилась Карин. — Карин! — предостерегающе окликнул Наруто. Орочимару воодушевился. «Хе-хе, так она в курсе ситуации. Давай спросим ее, — зашептал он Сараде. — Или Саске-куна». Обзор заслонили пальцы. Сарада опять поправляла очки. — Спасибо, Карин. — Ой, Сарада, не вздумай, — заволновался Наруто-кун. — Не стоит тебе… — У тебя три варианта, — просто ответила Сарада. — Можешь сам мне все выложить. Можешь позволить говорить Карин. Или я пойду к Саске и все равно выясню. — Мы все уже обсудили. Не до того мне, чтоб еще и об этом… — Наруто с раздражением выдохнул. — Чего ты вдруг опять начала спрашивать? Сарада отвела взгляд и коротко напомнила: — Три варианта. — Итачи, — сдался Наруто-кун. — Это сделал Итачи. В висках ощутимо пульсировала кровь. Сарада соображала. Явно прикидывала, какими техниками шарингана можно было бы так прочно запечатать воспоминания. Орочимару знал, у нее таких техник не было. Но если не было у Сарады, не значит, что не было у Итачи. «Вряд ли он волновался бы так об Итачи. Замешан кто-то еще». — Кто еще? — настойчиво спросила Сарада. — С чего ты взяла, что был кто-то еще? — заотпирался Наруто-кун. Это же элементарно. «Тогда рядом с вами был мастер печатей», — намекнул Орочимару. Сарада спохватилась. «Ах вот оно что». — Наруто. Где Йондайме? Наруто-кун помрачнел и страдальчески выдохнул. Угадали. — Сторожит Орочимару, — буркнул он нехотя. Орочимару оцепенел от страха. В первый миг ему показалось, что Наруто-кун имеет в виду его, что он давно обнаружен и под прицелом печатей Минато. Но быстро прояснилось сознание, и стало ясно… Одна из печатей. Кто-то возродил меня в другом теле. Его настолько распирало от ликования и безудержного любопытства, что он едва не потеснил железную волю Сарады от руля управления. Еще один он, все это время свободный, действовал. Кто же вернул его к жизни? Какое из сохранений возродили? Орочимару принялся лихорадочно вспоминать все свои печати и тайники. «Сарада…» — позвал он, азартно облизываясь. «Не сейчас».****
Прохладный воздух пропитывало невидимым напряжением. Запахи оседали безвкусно и вяло, как тающие на языке вареные овощи. Стерильная падаль, искусственно лишенная своей настоящей вони. Вдоль стен тихо гудели широкие компьютерные панели с мигающими датчиками. Минато откинулся спиной к стене, потянулся вверх и переключил заедающий тумблер. Одна за другой вспыхнули продолговатые лампы над полками стеллажей. Свет поджег мутно-зеленую жидкость в стеклянных сосудах, и стало видно, как за стеклом медленно парят ошметки плоти. Со своей позиции у стены, не глядя на подписи, Минато смог опознать содержимое лишь одного из сосудов: в нем ритмично сокращалось чье-то одинокое сердце. Забурливший чайник с щелчком отключился. Минато подлил себе в чай кипяток и пошуршал оберткой пакета с рисовым печеньем, распугивая вредителей. Из пакета стремительно улизнули мелкие белые змейки. — Печенье, Орочимару-сама? — галантно предложил он. — Я воздержусь, пожалуй, — с хриплым кокетством откликнулся Орочимару. — Как семья? На его длинное, нечеловечески бледное лицо упали блики от зеленоватой жидкости: он проверял состояние созревающих органов. — Нормально, — невозмутимо ответил Минато. — А твоя? — Они ждут. Эти экзамены влияют на всех. Запиликала компьютерная панель. Пришло письмо. Прихватив с собой чашку, Минато подошел к компьютеру и проверил электронные ящики. Мониторить переписки Орочимару также входило в его обязанности. Но в этот раз письмо пришло ему. Отправитель: hokage7@konoha.com Получатель: sora-o-tobu-konoha-no-kiiro-naru-senkoo1@konoha.com Текст: Проверь жабу. Узумаки Наруто, Хачидайме Хокаге Резиденция Хокаге, деревня Скрытого Листа На сердце потеплело. Личное послание от сына, пусть и короткое. Еще и двухступенчатое. Что за секрет, который нельзя было доверить сети? Минато настороженно оглянулся на Орочимару и, мазнув по клыку подушечкой пальца, легко ударил ладонью столешницу. В круге печати с дымком появилась длинная тощая жаба и согнулась в поклоне, взбугрив ярко-ржавую спинку. Специальный почтовый призыв — Гамазару. — Вечер вам в хату, — с явным акцентом пробубнил тот. — Я только из Конохи. Тебе срочное письмо. Гамазару протянул ему двумя пальцами мелкий квадратик бумаги. Минато развернул послание.«К тебе идет Сарада. Она уже в пути».