В конце концов, вожаки Дома должны быть мастерами Игры. Ведь наверняка они же ее и придумали.
© Мариам Петросян
Во влажную тьму упала капля, звонким плеском растаяла в тишине. Капли были звонче, чем два человека снаружи: те рекли раздраженно, вполголоса и почти не колебали пробку из тишины. Их жалкие неполные голоса пытались двигать реальность, и Курама обращался весь в слух. В коконе раздраженного шепота не получалось заснуть. — …слабак, — припечатала Женщина с Веером. — Ты точно в такой же ситуации, Темари, — глухо парировал Наруто. — У Суны нет квот. Я не стану голосовать против, но и «за» не потяну. Научись уже быть реалистом! Темнота размывала течение времени. Женщина из Камня была противнее, как и ожидалось от Хищницы. Она остро, бойко усмехалась, явно пытаясь запрятать подальше концы, чтоб ненароком не выдать свою игру. — Не могу обещать, — хитрая и вместе с тем, как стержень, прямая. — Камню недостает квот на такие решения: мы только вступили в Конвенцию. Посмотрим на твое поведение, Наруто. — Я разделяю твое стремление, — вдохновенно и доверительно тек мальчишеский голос. — Мы положили конец эпохе Кровавого Тумана, и подобные традиции стоит отменить на уровне Конвенции. — Рассчитываю на тебя, Чоуджуро! Наруто с улыбкой хлопнул по плечу Хлюпика из Воды, и в темноту Перекрестка просочились надежда и облегчение. Курама прикрыл веки, укачиваясь на волнах эмоций своего джинчурики и погружаясь в темноту еще глубже.****
Резко вспыхнули прожекторы. За спинами каждого Каге зажглись знаки на вымпелах: «Лист», «Песок», «Молния», «Скала» и «Туман». Пучки света проехались по матовой черной плитке и собрались у круглого стола. — Объявляю открытым тридцать седьмое заседание лидеров Великой Конвенции, — громко и четко возвестил плотный губастый мужичок с кафедры в отдалении. Спешно разгладил тонкие усы и продолжил: — Сегодня состоится голосование по ключевым для международного курса вопросам. За пределами сияния прожекторов раскинулась черная пустота. В пустоте этой скрывались шиноби-телохранители. Случайных зрителей на такие собрания не приглашали. И в то же время заседания Конвенции десятком камер транслировались на весь мир. Объективы были направлены на каждого в круге света. — …господа Каге, — обратился ведущий. — Прошу выложить шляпы в знак уважения. Собравшиеся сняли головные уборы и отправили в центр стола. — На повестке дня два проекта. Первый представит Узумаки Наруто — Хокаге Скрытого Листа. Хокаге-сама, регламентом вам дано три минуты, прошу. Наруто поднялся. Губастый мужик клацнул таймером. — Мое предложение: запретить убийства на втором этапе экзамена на чунина. Секунда молчания. Никто из Каге не удивился, один только Эй с раздражением фыркнул, а Куроцучи презрительно поддела: — …сынка спасти хочешь? — Нет, — отобрал у нее инициативу Наруто. — Речь обо всех детях. Я много говорил, говорю и никогда не буду затыкаться об этом: во имя идиотского развлечения мы их теряем. Просмотры? Популярность? Острые ощущения? — он треснул кулаком по столу. — Второй этап привлекает ку-учу народу. И кучу денег. Вы понимаете, откуда идут эти чертовы деньги?! Чего хотят те, кто их платит? О деньгах, ресурсах и группах влияния в Конвенции говорить было негласно запрещено — на открытых-то заседаниях. Но Наруто хотелось им показать. Заставить их почувствовать тот же стыд, что чувствовал он сам. — …они пиздюки невиновные и они — наше будущее. Мы сами выкашиваем достойнейших ребят, которые могли бы спустя несколько лет встать в ряды лучших шиноби. В наши ряды. А мы… мы ж своими руками крушим Конвенцию. Вместо лучших шиноби получаем горстку орг… Он осекся и проглотил выступившую слюну. Едва не проговорился о недавней операции. Спугнет еще мудаков с черного рынка, те лягут на дно, и не выйдет быстро накрыть банду. — …горстку безжизненных тел, которые ничего уже не добьются. Во имя чего?! Что вам, черт возьми, стоит дороже, чем наше будущее? Какой смысл во всей этой чертовой миротворческой политике, если мы не можем дать лучшим из наших шкетов уверенности в их «завтра»? Чего ради мы вообще всей Конвенцией изворачиваемся? Облокотившись ладонями на столешницу, Наруто призывно оглядел каждого Каге. — Через сеть камер поле второго этапа полностью обозримо. Без нашего ведома ни одна мышь в этом поле поссать не сможет! Я требую больше смотрителей и я требую дать больше полномочий смотрителям. Чтоб, если что, они могли вмешаться и… — Время вышло, — объявил губастый. — Господа Каге, прежде чем начать голосование, вы можете задать вопросы. Наруто опустился на место и вперился воинственным взором в Райкаге. Облысевший и все такой же непоколебимый, Эй горой смуглых мышц громоздился против него, чуть слева, и злобно зырил. — Вопросов не имеется, — заключил ведущий. — Объявляю начало голосования по проекту «Введение запрета убийств на втором этапе международного экзамена на чунина». Он что-то нажал у себя на пульте, и круглый стол с щелчком раскрылся. Кусок древесины перед Наруто откинулся, открывая пульт с тремя кнопками: красной, серой и зеленой. На самой крышке горел дисплей с профилем Хокаге. Справа в углу висела эмблема Конохи, рядом значилось его имя — «Узумаки Наруто», а в левом углу — количество доступных квот. В самом центре отображалось окно:«Внести голосов: 0»
Наруто напоследок вгляделся в лица Каге, как картежник перед решающей раздачей. Сейчас он внесет свои голоса, и другие лидеры смогут перекрыть его предложение или поддержать. Только бы сработало. Он уверенно нажал зеленую кнопку пять раз. И надавил на серую. Пять драгоценнейших квот списалось с общего счета. — Коноха закладывает в проект пять голосов, — ровно, не выдавая своего удивления, объявил губастый мужик. — Господа Каге, прошу голосовать. Очередность, как всегда, по часовой стрелке от вносящего проект. — Суна воздержится, — Темари, не колеблясь надавила на серую кнопку. Наруто сдержанно выдохнул. Не стоило и надеяться. Райкаге завозился с пультом, и как-то слишком уж активно дергалось его плечо. Он вдарил в последний раз по кнопкам. — Кумо отвечает пятью голосами против, — оповестил ведущий. Наруто воззрился на дисплей, не веря своим глазам. Пять квот. Он взял с таким запасом! У них давно были терки с Райкаге. Наруто не знал, как отреагирует Эй, но рассчитывал, что тот не станет тратить столько голосов из одной только вредности. И ради чего. Не за ресурсы, не за миротворческую операцию, а просто чтобы не дать провести проект о защите детей? Наруто вскочил и хлопнул ладонью по столу. — Почему, даттэбайо?! — Второй этап экзамена на чунина в мирной Конвенции, — с угрозой цедил Райкаге в такт дергающимся усам, — единственный шанс для молодняка узнать вкус настоящей войны. — Они еще дети! — Не дети. Они шиноби! — рявкнул Эй. — Шиноби должны быть готовы к ответственности. К опасности. К гибели. Купол смерти — это война, из которой победителями выйдут лучшие! — Смуглый кулак бахнулся в стол. Шляпы подпрыгнули. — Вот кто станет настоящим будущим наших деревень! Победители. Не беспомощные сопляки… — выплюнул с отвращением. — …привыкшие, что в последний момент взрослые вытащат их из-под смертельного удара. Если Коноха так печется о своих пиздюках, то может вообще не отправлять их на экзамен! Наруто выдохнул сквозь сцепленные зубы. Их с Эем взгляды схлестнулись и на схлесте чуть не затрещали электричеством. — Хорошая речь, — Куроцучи свысока ухмыльнулась. Надавила на свою кнопку. — Райкаге. — Ивагакуре воздерживается от участия в голосовании, — доложил губастый мужик, оторвав взгляд от панели на кафедре. — Судьбу проекта решит Мизукаге-сама. Пять голосов против пяти. Вся надежда — на Чоуджуро. И Чоуджуро обещал. Сказал, что разделяет стремление, хотел положить конец кровавой эпохе. Давай. Один голос, и мы победили. Мизукаге, сведя брови, нажал что-то на пульте. — Киригакуре также воздержалась, — огласил ведущий. — Проект отклонен. Внутри будто оборвалось все. К щекам хлынула кровь. Наруто в шоке уставился на Чоджуро. Тот сидел спокойный, почти невозмутимый, словно и не было их разговора. Только в глубине мелких черных зрачков можно было разглядеть напряженье и стыд. Взгляд пал на пульт с раскладом голосования. Полный провал. Столько квот зазря… Квоты — сокровища деревни. Шанс повести по удобному курсу армию Конвенции, а за ней — всю политику континента. Купить право на ключевые ресурсы. С этими пятью Наруто расставался как со своими кровными, уверенный, что уж такое количество не перебьют. К черту квоты. Боруто! Перед глазами всплыло фото сына. То самое, в личном деле. Поверх глаз проступили пятна синего маркера и грубые надписи от руки: «бьякуган?», «стволовые клетки». В висках больно пульсировало. Так хотелось защитить… А он сидел на этом совете, Хокаге, лидер деревни Скрытого Листа, и ничего не мог сделать! Из ступора выдернул голос дядьки-ведущего: — На очереди второй проект. Его представит Йондайме Райкаге Эй из Кумогакуре. Прошу, Райкаге-сама, вам дано три минуты. Райкаге поднялся, навалился на стол могучими ручищами. — Я требую разрешить покупку биджу. За квоты. Наруто как оглушило. Не сошла еще растерянность с провала, страх за сына и злость на предателя-Мизукаге, как этот… — Мы же решили, что биджу остаются на свободе! — заорал он. — Хокаге-сама… — робко начал губастый. — Для вопросов положено отдельно… — К чертям твои прихоти, Хокаге! — огрызнулся Эй. — Коноха заграбастала себе Кьюби, а другим — запрет?! — Я не могу его высадить из себя, ттэбайо! Наруто остервенело рванул на груди плащ. — Эти твари опасны, — Райкаге продавливал стол крупным пальцем. — Их нужно держать под контролем. — Если их не трогать, они… — Месяц как Пятихвостый разоряет поля на юге Страны Молний! Уничтожает деревни. — Докажи! Это провокация, даттэбайо! — Хокаге-сама… — жалобно встрял дядя-ведущий, все еще надеясь загнать их в рамки регламента. Наруто не хотел слушать, но все-таки заткнулся и, мощно вдохнув, откинулся в кресле. Успокоиться. Нельзя вести себя, как пиздюк. Курама одобряюще кивнул и прикрыл глаза. — Говори, — велел Наруто Эю. — Что ты еще там хотел. — Мне не нужны твои дозволенья, Хокаге, — парировал тот. — Ты не понимаешь. С помощью биджу поддерживался мировой баланс. Это гарантия для каждой из больших деревень! Гарантия защиты и справедливости… А у них ты спросил?! «Справедливости». — …гарантия мира, потому что мир поддерживается только тонусом сил. Готовностью воевать. Райкаге бухнулся в кресло. — Время для речи еще есть, — нерешительно заметил губастый, но Эй только мотнул головой. — М-м… раз господин Райкаге закончил, вы можете задать вопросы. — Какую вы предлагаете цену на биджу? — деликатно уточнил Чоуджуро. Ублю-юдок. Куроцучи и Темари прищурились. — Цена не мелкая, но это вопрос для отдельного заседания. Для начала с этим решим. — У биджу есть свобода воли, — встрял Наруто. — Они живые. Что с этим ты собираешься делать? — Ты в курсе, что говоришь эти наивные вещи по телеку? — Ты в курсе, что Конвенция защищает свободу живых существ?! — Конвенция делает то, что необходимо! — рыкнул Эй. — Мы боремся за выживание, в первую очередь. Твоя демократия здесь ни к чему! — О-о-о, ну война за крупнейшие резервуары чакры планеты, разумеется, спосо-обствует нашему выживанию! «Война». Наруто чертыхнулся. Он же, действительно, выступал на весь мир. На таких заседаниях нельзя говорить слово «война». И «выживание» тоже, на самом деле, произносить ни к чему. — Если вопросов больше нет, — шустро вклинился в паузу дядька-ведущий. — Начнем голосование. Зыркая на Наруто налитыми кровью глазами, Эй пять раз вдавил кнопку в пульт. Шутишь… Да сколько у тебя квот, ттэбайо? Те пять Наруто оторвал от сердца. Ради пиздюков. Но чтобы задавить Райкаге, нужно было выложить еще столько же! Сжечь десять голосов за раз. Такой роскоши он позволить себе не мог. Уже прилично потратился за участие в экзамене. Внутри, дыбя шерсть и скалясь, восстал Курама, клацнул челюстями. — Кумогакуре закладывает в проект пять голосов. Господа Каге, прошу голосовать. Очередность все та же, по часовой стрелке. Куроцучи молча завозилась с пультом. В этот раз не стала язвить. — Ивагакуре поддерживает проект двумя голосами. Что-о?! У тебя же нет квот! Скотство… Семь. Семь голосов. Слова ведущего звучали как приговор. Наруто опал на локти и стиснул в кулаки руки. Перед глазами растаяли шахты чакропроводимой руды: поочередно точки на горных хребтах Стран Молнии и Земли, и одна — на безымянном острове. — …Киригакуре вносит три голоса против проекта. Наруто дернулся и удивленно уставился на Чоуджуро. Тот ответил серьезным взглядом. Что ж. Можно было еще побороться. Сейчас как раз была его очередь. Четыре квоты… Шикамару меня уроет. Сглотнув, Наруто вжал кнопку против. И еще. И еще, и еще. Бахнул ладонью по серой. — Конохагакуре — четыре голоса «против». Проект отклонен. Райкаге медленно поднялся. Мускулистая рука дрожала от гнева. Наруто знал, еще десять лет назад Эй бы разбил этот стол в щепки от злости. Но трансляции в прямом эфире приучили его хоть немного сдерживаться. Он рывком забрал свою шляпу и вышел за вымпел с желтым символом электричества. Дисплеи схлопнулись, стол снова стал круглым. Дядя-ведущий медленно обтер взмокшие усы.****
Резиденция, похожая на стеклянную луковицу, сверкала на солнце. Эй представлял, как с хрустом сжимает ее в кулаке, и она осыпается осколками на пол. Из-за Наруто впустую сгорели десять квот. Коноха тоже потратилась, но все же на одну квоту меньше. Нар-руто. Этот мальчишка стал Хокаге только благодаря его былой мягкости. Чертов альянс с Конохой. Не стоило обучать мальца контролю биджу! Би все равно погиб. И Листу это было на руку. Эй и прежде склонялся к мысли, что брата подставили специально. А теперь проклятый Учиха, заваривший охоту на джинчурики, торчал в Конохе на гражданке под опекой своего родича Учихи Саске и в ус не дул. Все окончательно встало на свои места. Дирижабль подплывал к Резиденции. Эй уже видел в окно, как огромная тень наползала на зелень и скрывала от солнца посадочную площадку. Кабина дернулась: дирижабль швартовался. Эй спрыгнул с трапа и направился к лифтовой кабине. Всю дорогу с заседания он давил в себе гнев. Вначале нужно было держать лицо перед камерами. Потом отмахиваться от журналюг. На дирижабле нельзя было нарушать целостность конструкции… Он вломился в кабинет. Верная Мабуи раскладывала у него на столе документы. — С возвращением, Райкаге-сама. Она прижала к груди планшет и поклонилась. Эй прошел мимо, не говоря ни слова, схватил с пола самую большую штангу и с ревом запустил в окно. Брызнули осколки. В кабинет ворвался ветер и всколыхнул листы на столе. Мабуи выждала десять секунд: удостовериться, что новых разрушений не будет, и завозила пальцем в своем планшете. Вызывала стекольщиков. — Пять минут назад звонили из Центра Научных Технологий. Главный инженер отдела «J» просил аудиенции. — Что? Амадо? — Так точно. Мне вызвать его? Эй сжал кулак и огляделся, чего бы еще выкинуть. Он знал, что интересовало Амадо. — Нет, — рыкнул Эй. — Сам спущусь. Выкинув шляпу Райкаге в сторону стола, он направился к лифту. Звука падения не послышалось. Мабуи поймала шляпу. Амадо дымил сигаретой, с кислой физиономией изучая экраны компьютера. Он был немолод, постарше самого Эя, но волосы у него были густые, красивые, хоть и седые. Ни намека на плешь. Челюсть до ушей заросла бородкой, под широким носом пробивались усы. — Как успехи? — спросил Амадо и затянулся. — Мизукаге и Хокаге завалили проект! — Хм-м? И никто нас не поддержал? — Нищая Ива, — брезгливо сплюнул Эй. — Удивительно. Я думал, за нас пойдет Мизукаге. Суне и Иве от разрешения на отлов ни холодно, ни жарко. — Амадо стряхнул пепел в горшок с суккулентом. — Все равно биджу не купят. — К черту их всех. Что теперь с твоей разработкой? — Пока что будем работать с двумя. А там посмотрим. Инженер втянул остатки курева и затушил бычок о горшок. — Из хороших новостей, у нас пополнилась библиотека образцов. На экранах мелькнули какие-то файлы. Раскрылись непонятными диаграммами. — С Конохи хороший урожай. Помеси Узумаки. Чистейший образец инбридинга Хьюга. Образец чакры потомка Четвертого Мизукаге: кстати, если разобраться, что к чему, может подсобить нам в охоте. Он зашуршал сигаретной пачкой. Эй хлопнул его по плечу, так что под Амадо жалобно скрипнуло кресло. — Молодец! После полнейшего провала на заседании он наконец испытал удовлетворение. Эти говнюки думали, что обыграли его. И даже не догадывались, что он уже на шаг впереди.