Жизнь- то смерть,то воскрешение...

— ВСТАЁМ! ПОДЪЁМ! ОПОЗДАЕМ! — разносилась по квартире «сирена» Лизы. — Ну мам… Дай поспать… Ещё час до фильма… — пробурчал Джонсон, утыкаясь носом в подушку. Вчерашнее опьянение спало с него окончательно. — Ларри, за этот час нам надо встать, а это самое сложное у вас, почистить зубы, поесть, заглянуть к господину Эдиссону, одется, сесть в машину, заехать в магазин, поехать дальше в кинотеатр, раздеться, купить попкорн, найти свои места, отключить телефоны… По моему, это долго. — Ну…что вы тут? Ой, Лиза. — открыл глаза Фишер. — Мальчики? Салли, Ларри, Генри, собираемся! — воскликнула Лиза. В комнату зашёл довольный Генри, от того, что его назвали «мальчиком». — Лизуня, ну не ругайся… — Он подхватил её на руки и понёс на кухню. — Генри! Генри! Мальчик, блин! — паниковала Лиза на его руках. — Хрустнет спина, также носить тебя не буду! — Ну, что ты, я мальчик, а не старик! — У этого мальчика скоро седина появится. Что-то не-то. Дыхни! Ах ты, опять в бар ходил! Ладно, на такси поедем, водитель блин! *в дороге* — Лар, меня укачало — шепнул на ухо Джонсону Сал. — Давай, когда приедем, я куплю тебе лимонад? Дюшес, Буратино… — Давай. Кстати, из-за твоего длинного носа ты похож на Буратино, можно я так буду тебя называть? -Хм, давай. — ответил Буратино. *в кинотеатре* Пока Лиза и Генри отошли сдать одежду, Сал и Ларри покупали поп-корн. — Здравствуйте, какой есть поп-корн? — Здравствуйте, есть садкий, солёный, с карамелью, обыкновенный и с сыром. Какой возьмёте? — заулыбалась продавщица, увидев парочку. — Давай попробуем с сыром? — повернулся к Фишеру Лар. — Не, Лар, терпеть не могу сыр. Давай лучше солёный. Он по вкусу как мои слёзы. — Сал, перестань. Депресняк у тебя, весеннее обострение или что? — У девушки плохое настроение? — подмигивая, спросила продавщица. — Э…да…у девушки… — краснея, глянул на Сала Ларри «Провались, Патлатый, сдохни! Нах вообще за девку выдаёшь меня?» — Голубоволосый хотел уничтожить весь кинотеатр, в особенности, продавщицу. Джонсон перед кассой продолжал баламутить всякую хуйню. — Да, это моя девушка. У неё плохое настроение, но я и так её люблю! — будучи сильно взбудораженным, он в возбуждении впился в губы Сала, приподняв протез. Продавщица отвернулась. Сначала Фишер засмущался, а потом углубил поцелуй. Это продолжалось минут десять. Коротышка привстал на цыпочки, а Буратино притянул его к себе за талию. — Всё, харе лобызаться. — сказал Сал, отталкивая Джонсона, когда ему просто физически не хватило воздуха. — Мне в туалет. Сал зашёл в кабинку, крепко захлопнул за собой дверь (каждый мыслит в меру своей испорченности), снял протез, посмотрел в зеркало, висящее на стенке кабинки и ущипнул себя. — СТОП! ТАК ЭТО НЕ СОН?! Фишер начал рассматривать своё отражение в мутном зеркале. Мда… Шрамы украшают мужчину… Но не в таком количестве, Фишер, блять! Из губы текла маленькая струйка крови. Сал прикусил её, когда Джонсон говорил о нём как о девчонке. Он отвесил себе пощёчину. — Даже так…не просыпаюсь! «Поздравляю, Фишер, ты гей, возьми радужный флажок!» Надев протез и сделав свои дела, он вышел из кабинки. На лестнице его встретил Ларри. — На, неси поп-корн свой,"солёный как твои слёзы», Мальвина! — он хотел всунуть ему картонные коробки, но Сал ловко увернулся. — Видишь ли, у твоей «девушки» плохое настроение, неси сам. -Научился шутить зубодробительные шутки. — засмеялся Лар. — Зубодрочительные. — Исправил его Сал. — Сейчас «Пепси» захлебнёшься, если ржать будешь. — Джонсон заржал ещё больше и «Пепси» хлынула через нос. — Бля. Придурок. На, утри свою пипирку. — сердобольный Фишер протянул ему влажную салфетку. От слова «пипирка» Патлатый не перестал ржать, и протезнику пришлось прикрыть рот металлиста рукой. — О, ребята, вы тут! А где Генри? — к ним подсела Лиза. Пацаны пожали плечами. — Ладно, подождём. — улыбнулась женщина и взяла из стаканчика Ларри одну поп-коринку. *Спустя несколько минут* — Лизуня, пацаны! Я потерялся в этом грёбанном кино! — Генри, тут же дети! — шепнула ему Лиза, так что «дети» это услышали. Сал и Ларри переглянулись, мол, ещё и не такое слышали. — Ой, фильм начинается! — уже вслух воскликнула Лиза.