***
София нервно сглотнула, стоило похожему на шлем аппарату захлопнуться на голове ученого, и дернулась, как только иглы прошли сквозь его череп. Машина послала первый заряд электрического тока, такой силы, что все тело Рубена сотряслась, и в этот момент София действительно закричала. - Рубен! София пыталась отключить машину посредством компьютера, но оказалась недостаточно проворной, чтобы успеть прежде, чем программа закончит процесс загрузки. Аппарат автоматически отсоединился от его головы, наручники распахнулись. Доктор подбежала к мужчине, хватая его прежде чем он слетит на пол. - Не смей терять сознание, я не смогу дотащить тебя наверх сама! К огромному ее удивлению и облегчению, Рубен пошевелился. Медленно он поднял голову, глядя на нее, руки его ласково потянулись к ее лицу. Забинтованные пальцы невесомыми движениями нежно очерчтили контур ее скул, прежде чем переместиться на черные волосы. Не успела София что-либо предпринять, как он притянул ее к себе, зарываясь носом в локоны. Щекой она почувствовала его умиротворенный вздох, не находя в себе сил побороть смущение. - Лаура... Как только имя слетело с его губ, все тело Рубена обмякло в ее руках.***
- Ты ее очень любил, - проговорила София. - Да. - Я...я не знаю, что сказать. - Тогда не говори ничего. Мы оба не любим бессмысленных разговоров, - проговорил мужчина, поднимаясь. Рубен любил поговорить о сестре, но вот сочувствия от посторонних не терпел. - Пойдем, я покажу тебе твою комнату. - Хорошо, только позволь...черт. - В чем дело? - Я так торопилась обследовать тебя, что оставила сумку в подвале, вздохнула она. - Не беспокойся, пойду заберу. Рубен напрягся. Подвал его был полон ловушек, которые без сомнения окажутся для Софии смертельными, если только он их не обезвредит, прежде чем она спустится по длинному коридору. А ему крайне не хотелось так скоро возвращаться в подвал, если он спустится туда, то не сможет удержаться от еще одной сессии на своем новом изобретении, вот только тело его вряд ли выдержит. Никто из подопытных, кому пришлось идти на второй круг, не выжил. - Позже заберем. - В ней моя одежда, а я очень хотела бы принять душ перед сном. Рубен раздраженно вздохнул. - В твоей комнате есть ванная, иди принимай душ, а я пока спущусь за твоей сумкой и занесу на обратном пути. Слова Рубена заставили ее нахмуриться, это не укрылось от взгляда ученого. - Что еще? - потребовал он. - Просто непривычно, что ты такой доброжелательный, - ответила София, - к тому же, уверен, что в таком состоянии сможешь спуститься вниз, а потом подняться обратно самостоятельно? - Не обманывай себя, я никогда не доброжелателен, - неприязненно отозвался Рубен. - Я прекрасно справляюсь с лестницей по несколько раз за день. Мне не нужна ни твоя, ни чья-либо еще, помощь. Голос Рубена звучал так, словно он пытался защититься, и София решила никак это не комментировать. С момента, как она упомянула о сумке, оставленной в подвале, Рубен вел себя заметно напряженней, а ей вовсе не хотелось провести ночь с его озлобленной версией. Неважно, насколько огромен был особняк, она была уверена, что если ему что-то придет в голову, ей не скрыться. - Тогда просто покажи мне комнтау, - устало произнесла София, - хочу принять ванну.***
Как бы больно ему ни было признавать собственную несостоятельность, он все же оставался реалистом, его тело все еще было слишком ослаблено, чтобы позволить ему беспрепятственно спуститься вниз и забрать сумку Софии. Мало того, что его мышцы оставались в состоянии хронической фасцикуляции, теперь он еще и чувствовал подступающую мигрень. И когда он вообще ел что-то крайний раз? Насколько он сам осознавал, гипогликемический шок был не за горами. Перспектива потерять сознание на полпути была слишком явной, а последствия могли стать катастрофическими. Однако, София уже начала водные процедуры, а Рубен обещал ей чистую одежду. Конечно, можно было рискнуть и отправиться в подвал на неустойчивых ногах, упасть с лестницы, потерять сознание и дождаться, пока София спустится следом и по пути убьется одной из его ловушек, или же... Нездоровая улыбка расплылась по лицу ученого. - Дражайшая матушка, похоже твои вещи наконец пригодятся.***
Осмотр одного из многочисленных шкафов в заброшенной родительской гардеробной вызвал у Рубена приток отвращения. Вся одежда матери казалась такой безвкусной. Все, что попадалось ему на глаза было черными, коричневыми и темно синими глухими платьями, что просто вопили о смирении и банальщине. Лучше уж пусть милая София разгуливает в полотенце, чем в чем-то столь унылом. Кто-то столь...возбуждающий, как она, заслуживает одежды, которая несет в себе больше жизни, чем неподвижный камень. Что-то более... Красное. Окинув гардероб прощальным взглядом, Рубен захлопнул двери и направился к выходу из спальни, задерживаясь в изножье родительской кровати. Трупы их предстали пред его глазами столь ясно. Именно по этой причине, он оставил все в родительской спальне неизменным. Он получал бесконечное удовольствие, вспоминая о дне, когда наконец освободил себя от их тирании и невежества. Вы навсегда в моей голове.***
Едва только Рубен успел прилечь на кровать и закрыть глаза, как дверь в его спальню с грохотом распахнулась. - Рубен, платье, что ты оставил - не мое. - Похоже из-за ненастья перебило часть проводов. Из-за отсутствия напряжения, мне не удалось открыть дверь в подвал. Как ты, возможно, заметила, замки на всех дверях электронные, - соврал Рубен, не потрудившись хотя бы открыть глаза, у него начиналась головная боль, ужасная. - Сейчас у нас нет никакой возможности спуститься туда. Пока электричество не наладится, тебе придется обойтись тем, что есть. До ушей его донесся ее вздох. - Хорошо...Эй, а у тебя есть повар или кто-то вроде того? Убил его 15 лет назад. - Нет, но можешь поискать что-нибудь на кухне, она на первом этаже, - устало отозвался мужчина. - И мне что-нибудь захвати. И бутылку вина, меня мучает жажда. - Не думаю, что тебе стоит употреблять алкоголь, в таком сост- - Просто сделай уже! - ...Да, Ваше высочество.***
Рубен лежал на спине, наполовину провалившись в сон, но вдруг почувствовал нежное прикосновение к плечу, теплая волна окутала его. Спустя мгновение он потянулся к источнику прикосновения, желая принять его полностью. Лаура. Всегда то она играется с ним. Я знаю, что ты здесь. Я слышу твое дыхание. - Рубен...Рубен... Рука снова оказалась на месте, на этот раз уже задерживаясь на плече. Вместо этого, кто-то настойчиво, но аккуратно, потряс его за плечо. - Проснись. Я принесла тебе поесть. Лаура, всегда такая милая и заботливая. Но у него так болела голова, ему абсолютно не хотелось шевелиться. - Ну же, Рубен. Не заставляй меня вызывать скорую или, что еще хуже, звонить доктору Хименесу. Имени паразита оказалось более чем достаточно, чтобы вернуть Рувика в реальность, напомнить где и с кем он сейчас находился. Любимой Лауры здесь не было. Ее никогда здесь больше не будет. - Что я тебе говорил об имени этого паразита? - сквозь стиснутые зубы проговорил мужчина, с трудом открывая глаза. Яркий свет заставил его содрогнуться. - Приглуши свет, от него у меня голова еще больше болит. Рувик мог слышать ее вздох и мягкие шаги, прежде чем его ушей достиг ее голос. - Вот, так лучше? На этот раз ему удалось открыть глаза. Инстинктивно взгляд его упал на поднос, невинно стоящий на прикроватном столике: тарелка томатного супа, бутылка воды и стакан вина. - И это по твоему еда? - фыркнув отреагировал Рувик, - и, кажется, я просил бутылку вина, а не стакан. - Уж извини, но среди всех консервов и полуфабрикатов это оказалось единственным вариантом, что с натяжкой можно назвать здоровой пищей. Серьезно, с такими деньгами тебе давно следовало нанять повара, а еще лучше диетолога, - хмуро проговорила София. - Что касается алкоголя, больше ты от меня не получишь. Ты ведь прекрасно знаешь, что ненадлежащее питание вкупе с алкоголем скверная комбинация, которая мало способствует выздоровлению, правда? Твои ожоги практически не заживают, ты должен прилагать все усилия, чтобы повысить скорость заживления кожных покровов. - Похоже, что я просил твое экспертное заключение? - прошипел Рувик, оборачиваясь к стоявшей рядом с выключателем женщине и награждая ее очередным взглядом. Стоило их взглядам встретиться, как у Рубена перехватило дыхание: красное платье, что он позволил ей позаимствовать, делало ее поистине прекрасной. Разумеется, это платье никогда не принадлежало Лауре, он никому не позволил бы коснуться ее вещей. Это он приобрел во время одной из своих редких вылазок в Психиатрическую лечебницу “Маяк”. Платье было ему абсолютно ни к чему, но оно навевало столько воспоминаний о сестре, что он просто не смог удержаться. Может оно и не принадлежало Лауре, но его оказалось более чем достаточно, чтобы подчеркнуть сходство между ней и темноволосой женщиной напротив. Прямо как ее нежных рук мгновениями ранее. Обескураженное выражение лица Рубена заставило Софию снова нахмуриться: оно стало еще более зловещим, нежели его типичное “заткнись, иначе я напою тебя хлоркой”. Рубен никогда не терял дар речи. - Рубен, еда стынет. Очнувшись от транса, мужчина перевел взгляд на поднос. Не произнося ни слова, он приступил к еде. - Я иду спать, - объявила София, - спокойной ночи. Ответа не последовало.***
Голова Рубена разрывалась от адской боли, во всем теле чувствовалась слабость, казалось, что глаза его начинают пылать, если чуть дольше задержать их открытыми. Уснуть абсолютно не получалось. Это все из-за грома. Я не могу спать из-за шума. Мальчишкой он всегда мог прошмыгнуть в кровать к сестре, если ему не спалось, в грозу это было особенно актуально. Успокаивающих движений пальцев Лауры в его волосах и ее мягкого дыхания оказывалось достаточно, чтобы он наконец забывался спокойным и тихим сном. Лауры больше нет. Они убили ее. Глаза Рувика распахнулись. Он держал их открытыми, заставляя себя смотреть на потолок, пока обжигающая боль не стала совсем невыносимой. Дважды моргнув, он потянулся к охотничьему ножу, что держал под подушкой, и поднялся на ноги. Лауры больше нет. Но есть София.***
По вполне понятным причинам сон Софии всегда оказывался глубоким: настолько глубоким, что она не испытывала проблем, засыпая в неудобной позе, распластавшись на одном из столов в лаборатории. Тем не менее справедливо это было только для знакомых ей мест. Таких, например, как спальня в ее маленькой квартирке в Кримсон Сити, ординаторская или лаборатория Психиатрической лечебницы “Маяк”. В незнакомых места, коим и был особняк Рубена, сон ее был крайне поверхностным. Поэтому, несмотря на то, что она была на грани истощения, София спала урывками, постоянно просыпаясь на короткие мгновения из-за раздававшихся раскатов грома. Они настолько завладели ее вниманием, что она даже не обратила внимания на звук открывающейся двери, как и на шаги человека, медленно приближавшегося к ее постели. Только в момент, когда кровать прогнулась под чужим весом, а к горлу Софии прижалось лезвие ножа, женщина наконец поняла, что в спальне она больше не одна. Кто-то лег за ее спиной. - Рубен? - Тише. Я пришел не поболтать, дорогая София, - выдохнул Рубен рядом с ее ухом, голос его был грубым, словно между сном и сумасшествием. - А теперь обернись, хочу, чтобы ты смотрела на меня. Не произнося ни слова, София сделала, как ей было сказано, чувствуя нежное скольжение лезвия по коже, почти невесомое, недостаточное, чтобы потекла кровь. Первое, на что она обратила внимание, насколько близко было лицо Рувика от ее собственного - лбы их соприкасались. Второе - его расфокусированный взгляд, блуждающий по ее шее. Третье - едва заметная улыбка ласкового психопата. - А теперь обними меня. Медленным движением рука Софии скользнула на его плечи, ладонь мягко разместилась на его шее. В тот же момент свободная рука Рубена потянулась к ее затылку, ладонь зарылась в волосы, позволяя ему пропустить ее черные локоны сквозь средний и указательный пальцы. - Ты больше не будешь стричься, - мягким голосом приказал Рувик, позволяя глазам наконец закрыться, - хочу, чтобы они доросли до талии. Спустя несколько мгновений, София почувствовала, как расслабляется тело мужчины в ее руках. Он заснул крепким сном. Последовать его примеру ей не удалось, что и не удивительно.