Я твой друг

- Если завтра нам не попадется речка или хотя бы ручей, я носками смогу пользоваться как бумерангом, - пожаловалась я, надевая дурно пахнущий предмет гардероба на рогатину — чтобы унести сушиться подальше в лес. Вернувшись, я присела к костру и с наслаждением вытянула босые натруженные ноги. Шел третий день нашего похода. Надеюсь, завтра я все же смогу сесть на пони, потому что идти пешком целый день — это для меня одноразовое испытание. В смысле: раз — и я кончилась! Мы ехали неспешно в сторону Мглистых гор, и пока что леса и долины Эриадора выглядели мирно и живописно. Это нас и подвело: дежурили по одному, вполглаза, мне так и вовсе не доставалось дозоров. Рассказать Торину всю правду о моем появлении в Средиземье было опрометчивым поступком...Или нет. Доверия нам это точно не прибавило, вопросов стало только больше, к тому же - он частенько поглядывал на нас с Гэндальфом точно на умалишенных, держал поодаль от всей компании. С другой стороны, я не люблю и не умею плести интриги, мое лучшее оружие - правда, высказанная прямо в лоб. ** На одной из таких ночевок, когда мы спали где-то чуть в стороне от основного лагеря, меня и разбудил звук. Я встревоженно села, пытаясь понять, что послужило толчком к пробуждению. Что-то такое...Странное. Такое, чего не услышишь, засыпая в квартире многоэтажки...Меня с непривычки частенько будили разные звуки, и в этот раз я уже была готова перевернуться на другой бок и придремать. Неожиданно в кустах хрупнула ветка. Я обернулась - в темноте зажглись два огромных желтых глаза. И горели они выше, гораздо выше моей макушки. Причем явно приближались, крадучись. Припомнив спасительную мудрость о том, что попарно такие глаза обычно не ходят - как правило, к ним прилагаются клыки, резцы и вообще панорамный вид верхней и нижней челюсти - я легонько ткнула в бок спящего волшебника. - Гэндальф... Глаза услышали меня раньше, они зарычали и рванулись вперед. Я подскочила и заорала, швырнув одеяло навстречу кустам. Это немного задержало хищника. Ворча, он вцепился в мою лежанку. Гномам способ побудки от женского вопля был в новинку, поэтому они подхватились в мгновение ока - и вовремя: на поляну вывалился варг. Без седока, всклокоченный и, кажется, очень голодный. Он закрутился, не зная, куда кинуться: вся добыча ощетинилась колюще-режущими, а также ударно-дробящими предметами и одним синим магическим сгустком пламени. Я доблестно отступала за спины защитников - и, видимо, во мне он распознал самое слабое животное в стае, потому что рискнул и прыгнул. Грянул еще один оглушительный вопль - и к моим ногам рухнула туша варга, в которого в полете всадили две стрелы, кинжал, топор, меч и магический заряд. Все закончилось так же стремительно, как и развернулось. -В..в...выпить дайте, пожалуйста, - взмолилась я, все еще с ужасом глядя на тушу и особенно - на варговы зубы длиной с мой палец. Гномы, застывшие в ожидании новой угрозы, отмерли. Все было тихо. - Держи, мышонок! - сердобольный Кили сунул мне флягу, из которой убийственно пахло чем-то очень крепким. - Кто был в дозоре?! - запоздало, но от того не менее громогласно взорвался Торин. Если в округе бегали еще варги - думаю, они ретировались в ужасе. Оказалось, в дозоре был Дори - и он слегка задремал. Ему тут же пригрозили, что в следующий раз он рискует задремать вечным сном - и весь отряд вместе с ним. Гэндальф пыхал трубкой и возмущался, что раньше в этих местах крупнее куницы ничего не водилось, а уж этих чудовищ - и подавно. - Как ты узнала?! - переключился на меня наш предводитель, не сбавляя тона. - Как обычно, - прохрипела я, пытаясь совладать с гномской выпивкой. Конечно, я не знала...Этой морготовой скотины не было ни в каком первоисточнике, и откуда она вылезла - я могла только гадать! Наверняка ее просто не упомянули: подумаешь, варг, безделица какая, право! Да, безделица - если только эта здоровенная тварь не лязгает зубами у тебя перед носом! - Заранее нельзя было предупредить?! - Я предупредила! - возмутилась я, - Как смогла. Вряд ли что-то разбудило бы вас быстрее! - Не ори, - "поблагодарил" Торин, - С этого момента дежурим все и по двое. Кто будет спать в дозоре - пойдет отсюда к драконовой матери, один, пешком и на съедение всем варгам! Ясно?! Всем было очень, просто крайне, кристально ясно. Вот прямо немедленно отрядили дежурить Фили и Кили, а мне в пару на будущее достался сам Дубощит. И это была последняя хорошая новость на сегодня. Потому что дальше выяснилось, что этот проклятый варг на две части разодрал мое новое одеяло. Козлина!...Спать мне теперь - до самого Ривенделла - где придется, а главное - как придется. Пользуясь своим бедственным положением, я стащила в кучу спальники Фили и Кили и угнездилась на них, пока принцы куковали у костра. - Ничего, мышонок, - сказал старший, - Вот если б тебя разорвали вместо одеяла, вот тогда дядюшка всем бы секиру кое-куда вставил и по два раза провернул. - Умолкните, балрожьи дети! - услышали мы Торина, - Дайте поспать! ** Первые два дозора мы сидели молча, уставившись в огонь. Тишина была не натянутая, не смущенная и не раздраженная. Мы просто сидели по разные стороны от костра, слушали ночь и словно привыкали друг к другу, настраиваясь на одну волну, пили чай, который я поддерживала горячим на углях и украдкой поглядывали друг на друга. На третью ночь молчание каким-то волшебным образом сошло на нет. Я знала, что он сам заговорит, когда захочет – и он аккуратно поинтересовался: - Ты не жалеешь, что отправилась с нами? Поход для не место для леди… - Ни капли. В моем мире женщины и мужчины ходят в походы просто так, для развлечения. И чем опаснее то место, куда они идут, тем больше они радуются. Торин недоверчиво посмотрел на меня и потянулся к кружке. Мне тоже было любопытно: - Ты не жалеешь, что взял меня с собой? Ведь поход для леди не место. - Не думал об этом, - честно признался гном, - Но если подумать… пока нет. Ты не ноешь как хоббит. Ты мало ешь. Посуду моешь без выкрутасов. Варг тебя не сожрал. И ты, в конце концов, что-то там предвидишь. Почти убедила... - Валар милосердные! - я повела плечами, слегка отпуская самоконтроль - Я раньше никогда не видела живого варга. До сих пор волосы дыбом. Стыд-то какой! - Что если я скажу, что в отряде нет никого, кто бы не испугался здоровенной твари? - Да-даже ты?! Испугался? Я думала после… ну… - Договаривай. - После Смауга ты вообще разучился бояться. После Мории… Я поежилась, вспоминая батальные сцены у морийских врат. Мне показалось, он не станет говорить об этом со мной. Но мне показалось. - Я много чего разучился испытывать. Но страх, который отрезвляет разум и помогает предвидеть опасность…это...осталось. - Торин... - выдохнула я, впечатленная его словами, - То, что случилось с тобой, сломило бы любого...Любого... Испепелило бы, уничтожило... А ты так спокойно говоришь о том, что продолжаешь испытывать разумный страх при виде варга! Это...я не знаю... Он усмехнулся с горечью, как бы говоря "Что ты вообще можешь знать, девочка?". - Тебе не понять, ты всего лишь человек, - с легким пренебрежением произнес мой собеседник, - Вы хрупкие, слабые. Не ты, все вы. Слабые и ветреные. Ну что ты уставилась? Вы ветренные, ты ветренная. Ты смеешься с одним, улыбаешься другому, приветлива с третьим. У вас так принято, но гномов это просто в тупик ставит. Как можно доверять тому, кто постоянно...улыбается? Восторгаться характером Дубощита в очередной раз резко расхотелось. Я ехидно поинтересовалась: - Тебя когда-нибудь обманывали так, чтобы от злости аж скулы сводило? Чтобы аж до бешенства? Торин немного подумал и затем мрачно кивнул. - И что же? – полюбопытствовала я, - Это была человеческая девушка? Такая вся ветренная и улыбчивая? - Нет. Это... Махал! Думаешь, ты выкрутилась, девочка? - Это называется софизм. Мы пудрим друг другу мозги. - Это раздражает. - Больше не буду! Видишь, со мной легко договориться. Он хмыкнул, забросив в костер очередное полено. - Это не значит, что я начну когда-нибудь доверять тебе. Однако я готов доверить тебе заварить еще чаю. - Если ты мне веришь, Торин Дубощит, я тебе вот что скажу: это не чай, а шмурдяк какой-то! Кто бы его ни сушил, желал зла самому себе и всем, кто отважится разделить с ним эту солому, - я усмехнулась. Он театрально закатил глаза. - Женщины… - Я пытаюсь изменить мир к лучшему! Хотя бы внутри этого чайника...Что не так? - Ну, знаешь, я совсем не то имел ввиду. Скорее то, что вы способны изыскать недостатки в чем угодно и в ком угодно, - гном скрестил руки на груди. - Какая горечь разочарования слышится мне в твоем голосе, - я деловито обрывала листья малины – мы устроились ночевать в густых зарослях малинника, так что даже от костра далеко идти не пришлось, - Неужели кто-то посмел найти недостатки в твоей королевской персоне? - Думаешь так сложно найти недостатки в короле без королевства?! Без крыши над головой? Без денег и без надежды? – Торин молниеносно помрачнел, опустил плечи и как-то весь поник, судя по всему, мы случайно затронули больную тему. А все начиналось с чая…Я вернулась к костру, забросила листья в котелок и пристально посмотрела на него. - Наши достоинства имеют свойство уравновешивать наши недостатки. Иногда перевешивают. Иногда настолько, что собеседник кажется идеальным, - я говорила так доверительно и ласково, чтобы он выбросил из головы всю эту чушь про свою никчемность, изо всех сил стараясь не улыбаться, - А если нет достоинств – вот как у шмурдяка - тогда все просто: вылить и идти за мятой. Судя по всему, мой маневр удался. Когда я вернулась из темноты к костру с пучком мяты и ромашки, гном уже не выглядел таким мрачным. Помешивая в горячей воде травы, я мечтательно протянула: - Вот доберемся мы до гор, а там….Вереск, потом чабрец, потом лаванда, потом бадан, зизифора, рододендрон… Ох, какой там будет чаёк...Поскорее бы! - Моя Дис вечно заваривает что-то такое. Я не спрашивал, но вкусно... Это моя сестра, ты не думай… - Я знаю, - на этот раз мне не удалось сдержать улыбку – ну и почему он как будто оправдывается? - Всё-то ты знаешь. Ничем тебя не удивить, да? - Вот уж неправда. Расскажи...Расскажи про Эребор. Что-нибудь...что угодно. Вместо положенных двух часов мы проболтали четыре. Если бы не мята, от которой начало клонить в сон, возможно, мы просидели бы до утра. А так перед рассветом мы опомнились, что можно поспать еще пару часиков и безжалостно пошли будить Нори и Бомбура. Днем снова было не до разговоров. Да и было заметно, что Торин не особенно стремится их заводить. Для нас эти беседы были чем-то таинственным, сокровенным, только в темноте, обнимая продрогшими пальцами дымящиеся кружки с травами, сверкая друг на друга глазами по разные стороны костра. Наша дружеская идиллия могла бы продолжаться сколько угодно, но через несколько дней зарядил проливной дождь. В следующем дозоре мокрые до костей мы сидели безо всякого костра, зато с флягой гномьего самогона. Одеяла промокли, все, черт побери, промокло. Зубы стучали. Не дожидаясь широких джентльменских жестов, я без приглашения подсела вплотную к Торину, забралась под его тяжелый и тоже мокрый плащ и крепко прижалась к нему. Он был сильно горячее окружающей среды. Протянув мне флягу, Торин обнял мои дрожащие плечи и хмыкнул: - Я говорил, что ты ветреная? Вот тебе пример. Гномка бы мерзла до последнего, но не пошла бы обниматься с едва знакомым мужчиной ради тепла. - Как х-хорош-шо, что я д-далека от таких г-глупостей. Впервые за день чувствую свои руки!... Чем больше мы пили, тем теплее становилось. Тем свободнее становились мы. Алкоголь развязал языки нам обоим, исподволь заставил ослабить вечный контроль. - Между прочим, - сообщила я Торину, уставившись в его роскошные синие, но очень пьяные глаза, - Впереди нас ждет жуткая гажа. Ик! - Мы выберемся? - Конечно. Я ж это...с вами! Но...эээ... обойти ее не получится. Я тебе так скажу: уж лучше контролируемое падение и жесткое...это самое...приземление, чем прыжок в неизвестность. О чем это я?...А!...Лучше бы я тоже не знала, что там будет...Га-адость! - Выкладывай. Вдвоем будет легче сунуться в пасть к дракону! - Нельзя! И не спрашивай... - я приблизила свое лицо к его так, что мы почти соприкоснулись носами. Маневр сработал: забыв, о чем мы говорили, Дубощит тихо и встревоженно проронил, напряженно глядя мне в глаза: - Что. Ты. Делаешь? - Любуюсь. Ты весь такой благородный и прекрасный - и мне просто не верится, что это я, просто я, сижу здесь, под твоим плащом, Торин Дубощит, Король под Горой. Я когда пьянею, я вообще весь мир люблю. А уж его… Торин тоже был пьян. И явно доволен моими комплиментами. Мне казалось, от того, чтобы просто полезть ко мне с поцелуями, его удерживает тот факт, что я его не привлекаю внешне... Однако вскоре выяснилось, что он не солдат, который не знает слов любви. - Ты не замужем? - осторожно спросил он. - Ха-ха! Нет. Но если этот вопрос с подвохом, тогда ответ «да». - С каким еще подвохом? - "Были ли у меня мужчины?". Были...И не один... - Мари! Об этом я точно не хочу знать! Я захихикала. - И все же ты спросил! - Ветреные людишки. Но ты же еще почти что...ну...девчонка! Какие тебе мужчины?! Пока ты в моем отряде, я запрещаю...Ясно?! - Я девчонка?!..Мне почти тридцать! Я взрослая женщина, чтобы ты знал. Практически – старая дева. - Ну ничего себе, ничего себе. Уела. По нашим меркам ты самое большее – юная дева! Только-только достигшая возраста ухаживаний. И вот чтобы я этих ухаживаний тут не видел!.. - проворчал он, приобняв меня тем временем покрепче, основательно укутывая в плащ. - Я здесь не за этим! Да и кому я нужна...Забудь...Скажи лучше - а твоя жена?... – спросила я в лоб, - Она же не...погибла?...Я надеюсь... Алкоголь, определенно, пошел нам обоим на пользу, потому что Торин через минуту все же заговорил: - Нет, я...Никогда не был женат. - Да куда же они все смотрят?!... - Кто?! - Ваши женщины! Ты себя в зеркало видел?! Ты же огонь! Он хмыкнул, оценив мою реплику, но тут же снова помрачнел. - Сначала я был слишком молод и не хотел жениться, потом слишком беден, чтобы заинтересовать хоть кого-нибудь… -в его голосе опять зазвучала горечь, - А потом слишком занят, чтобы обращать на них внимание. И это мне по душе. - Неужели ты мог кому-то не понравиться? – изумленно спросила я, снова удивляясь такому повороту событий, - Ты же красивый, как… как сам Ауле. Как звезды в Короне Дурина...Как...И ты король... - Мари, ты витаешь в облаках, - он все же отвел глаза, пытаясь скрыть смущение, - Что я мог дать ей? Без дома, без золота. К тому же, она ювелир…Выдающийся. В Железных холмах ей дали возможность развивать свой талант! - Ты мог отправиться с ней, если так любил ее. - Нет, не мог. Мой дом рядом с моим народом. Даже если никакого дома на самом деле нет. Торин отвернулся, чтобы я не видела океан огорчения на его лице. Мне стало так обидно за него, словно это меня оставила гномка, которую я даже никогда не видела. Выпутав руку из наших плащей, я кончиками пальцев погладила его висок и скулу. По его лицу медленно стекали дождевые капли. - Торин. Я… Я считаю, что это не важно, сколько там у тебя золота. Ты не поэтому такой...особенный. - А почему? – спросил он в каком-то отчаянии, развернувшись ко мне всем телом, - Ну?! Скажи, почему.Ты...красиво говоришь. - Хорошо. Я достаточно напилась, чтобы говорить правду...такого рода. Но ты мне в ответ тоже скажешь...что-нибудь. Идет? - Возможно. - Тогда послушай, - я обеими руками погладила его по голове, взяла его лицо в свои ладони и развернула к себе так, чтобы он мог видеть мои честные восторженные глаза, - Ты красив как сам Махал. И ты ужасен, когда тобой владеет гнев. Ты король без королевства, но твои подданные - горы всей Арды. Ты проще дыхания и величественнее лордов древности. Под твоими пальцами пляшет ветер. В твоих глазах лазурная синева. Ты великодушен, точно никогда не встречал зла. Но на дне твоих зрачков боль, способная разорвать в клочья Средиземье. Ты отважен, точно никогда не принимал поражений. И ты принял их столько, что они закалили твою душу как мифрил. Ты хранитель ключа, но на деле ты сам - ключ. Ты камень и ты музыка в камне. Ты… У меня просто кончилось дыхание. И пока я набирала в легкие воздух для того, чтобы продолжить, Торин заговорил сам. Голос его слушался плохо, точно он разом наконец простудился из-за этой отвратительной погоды - или окончательно набрался, что звучит менее поэтично, зато более вероятно. - Ты… - негромко начал он, опустив голову, - Я не могу, не умею говорить так. Но я знаю одно - ты не воительница и не чародейка, но в тебе есть какая-то сила, внутренняя сила, которую я не понимаю. Но от нее исходит тепло... и свет. Она...заполняет пустоту в груди. Она дает мне веру в то, что меня ждет победа. Я...не знаю, как еще все это описать. Кровь бросилась мне в лицо. Пытаясь совладать с участившимся дыханием, я отшутилась. - Я та сила, у которой сил больше никаких нет! А если серьезно, Торин, я всего лишь женщина. Но крайне везучая! - В самом деле? - Конечно. Я пью лучший в мире самогон с лучшим в мире гномом. И вот сейчас я уже достаточно напилась для того, чтобы сделать так. В следующее мгновение я потянулась к нему и поцеловала прямо в губы. Ну да, возможно, все шло к этому - слишком уж быстро убывал самогон, а мы все теснее прижимались друг к другу. Но, в конце концов, если мы вскоре попадем в лапы к гоблинам, и я там случайно сгину, мне не будет обидно, что я не поцеловала Торина Дубощита, когда могла. Несколько мгновений он не понимал, что я, собственно, с ним делаю. Потом опомнился и сжал меня в объятиях с такой силой, что мои сомнения в содеянном в один миг улетучились. Его широкая ладонь легла на мой затылок, повелительно направляя - даже в этом деле Торин Дубощит должен был решать все сам. Некоторое время мы самозабвенно целовались. Вкус губ перемешался со вкусом дождя. Когда это прекратилось, мне казалось, что моя грудная клетка вот вот раскрошится под напором колотящегося сердца. Лицо пылало, все тело подрагивало от наслаждения. Это было слишком...Слишком хорошо. Слова не желали приходить, а для песен было очень холодно - зубы стучали не ритмично. Поэтому мы сидели в полной тишине, бок о бок и думали каждый о своем. И вместе - о том, что поцелуи, как ни крути - отличная штука! Утром следующего дня я ощутила, что у нас слишком долго не было неприятностей, а значит, тролли, варги, Радагаст, эльфы и прочие приключения на подходе. Я радовалась, что еще есть хотя бы одно спокойное утро, дождь превратился в клочковатый туман, после самогона нет похмелья и Торин, проснувшись раньше меня, оставил мне свой теплый плащ и дал доспать. Пританцовывая и напевая свою любимую «Мельницу», я помогала с завтраком, потом помогала навьючить пони, потом шагала рядом с караваном, собирая травы и радуясь проступившим в облаках лучам солнца. От ночного наваждения не осталось и следа - и нам с Торином даже не надо было делать вид, что ничего не произошло. По крайней мере, после истории с Максом я точно усвоила урок: поцелуи - еще ни к чему не обязывают!