Я твой друг

Лодочника звали Бард. Спасибо Толкиену и Джексону - вы все знаете про него и без меня. Поэтому расскажу только о тех странных обстоятельствах, при которых мы познакомились. Впрочем, давайте по порядку... *** Во-первых, Кили не был ранен. В то утро, когда мы покидали Лесное королевство - заметьте, на лодках, а не в бочках - он никак не мог взять в толк, почему я хожу за ним как приклеенная. К тому же, его страшно интересовало, о чем я так долго шепталась с Тауриэль перед отплытием. Излишней скромностью он не страдал, а потому доконал меня вопросами настолько, что вскоре я сама была не прочь воткнуть ему куда-нибудь стрелу. Лодки ждали нас за пределами дворца Трандуила, уже там, где река Лесная превращается в бурный аттракцион для любителей рафтинга. Там же нас ждали обещанные мной орки. К счастью, нас прикрывал небольшой отряд эльфийских стражников во главе с Тауриэль и Леголасом. Их помощь была очень кстати, к тому же - эльфийке вскоре предстояло спасти мою жизнь. *** Я очень хорошо помнила слова Странника о том, что события канона жаждут вернуться к первоначальному плану и “хотят произойти как предначертано”. Я была уверена, что только чудо спасет Кили от проклятой моргульской стрелы! В роли “чуда” я хорошо представляла Тауриэль, которую обо всем предупредила, или, на худой конец, саму себя, героически выцеливающую и первой убивающую этого мерзавца. Но мы не успели! Лично я увидела его ровно в тот момент, когда он выстрелил. И, кажется, я его даже сняла, но вот беда... ...Оттолкнуть в сторону взрослого гнома - все равно, что сдвинуть с места схожий по размеру валун, без шансов. Попытаться сбить стрелу в полете - шанс 50 на 50, если у вас хорошее зрение и быстрая реакция. Закрыть цель собой - 100% гарантия успеха, только есть одно “но”. Это “но” сейчас торчало из моего левого плеча, причиняя адскую боль при любой попытке пошевелиться. Я боялась даже взглянуть на рану, справедливо опасаясь, что тут же вырублюсь. Бофур, чертов оптимист, сообщил мне "хорошую новость" - дескать, стрела прошила меня навылет, а значит выковыривать из меня наконечник ножом не придется. На этом хорошие новости заканчивались и начинались отвратительные. От боли у меня темнело в глазах, по левой стороне тела растекался могильный холод. Когда орочья погоня вместе с эльфами осталась далеко позади, мы причалили к берегу. Там и выяснилось, что без помощи я долго не протяну. - Не трусь, - грубовато подбадривал меня Двалин, - Рана пустяковая, Оин враз подлатает! - И то верно. Вот только стрела отравленная, - проскрипела я, тронутая его заботой. Если честно, мне хватило бы и обычной. Торин заметно нервничал из-за того, что мы задержались, его встревоженный взгляд метался вдоль берега, высматривая орков. Время от времени он останавливался на мне, распростертой на прибрежной гальке, и мрачнел еще сильнее. - Быстро перевяжите ее и ходу! - бросил он, продолжая ходить взад-вперед. Для начала в меня влили пол-фляги самогона - это были последние запасы, приныканные Дори, и он протяжно голосил по этому поводу. Я хрипела ему в ответ: от такого количества спиртного залпом гортань обожгло, а внутри все скрутило в огненный узел. Пока я изо всех сил пыталась вдохнуть, мне в зубы сунули рукоятку кинжала, обернутую мокрой тряпкой. - Держите ее! - командовал Оин, сосредоточенно примериваясь к стреле, - Так, девочка. На счет “три”, поняла? Раз… Он пошевелил стрелу в плече. Я взвыла: самогонная анестезия действовала из рук вон плохо. - Два! Гном поднатужился и отломил наконечник, отчего у меня потемнело в глазах, а стиснутые зубы, кажется начали крошиться. - Три! Оин он не стал церемониться и дернул стрелу посильнее, припечатав меня коленом к прибрежной гальке. От моего вопля, заглушенного тряпкой, должно было осыпаться все Лихолесье. Не успела я определиться, в какой мир мне отойти после такого болевого шока, как в землю рядом со мной вонзилась еще одна стрела! Какого Моргота?! - Мерзавцы!!! Отойдите прочь от бедной девушки! Живо! Следующую всажу между глаз! ...Вот так мы познакомились с Бардом. Держа моих товарищей на мушке, он воскликнул: - А с виду приличные гномы! Как вы посмели посягнуть на честь этой девы?! Особенно ты, сморчок старый, а туда же!... Лица у гномов вытянулись, пока они пытались осознать, в чем их, собственно, обвиняет этот псих с луком. Картина - со смеху помрешь, не будь ситуация столь критической. К счастью, Оин обвинения Барда без своей слуховой трубки не разобрал, а то еще неизвестно, кому бы пришлось потом убивать дракона вместо лучника, которого тут бы и прикопали на бережку. Бильбо торопливо вышел вперед и немедленно принялся делать то, что я называю "разрулить". - Сударь, не подумайте ничего дурного. Мари ранили орки. Нам пришлось вытащить стрелу из ее плеча, это весьма неприятная процедура. Не знаю как на Барда, а на меня спокойный тон хоббита подействовал весьма убедительно: я все-таки вырубилась. И на этот раз ничего приятного по ту сторону сознания меня не ожидало. *** Следующие двое суток я провела в лихорадке. Яд, который по канону долго не мог “уложить” молодого и сильного гнома Кили, со мной разделался за считанные часы. Меня куда-то переносили, я бредила, то проваливаясь в небытие, то снова приходя в себя, но не понимая где я и что происходит вокруг. Кажется, мы без проволочек приплыли в Эсгарот, и муниципалитет в лице бургомистра выделил нам для ночлега целый дом. Вот только все пошло, мягко говоря, не по плану...Гэндальф все еще не вернулся, финал истории близился, а я... А я умирала. И все, о чем я думала, умирая, это то, как же неудачно получилось-то! Дела идут неплохо и мне никак нельзя сейчас выйти из игры. Но моргульский яд был сильнее моих желаний. Под тяжелым одеялом меня трясло от холода - и горячий как сковородка Кили лежал со мной и шепотом уговаривал поправляться, иначе он себе этого не простит. Мне хотелось пить, но язык не ворочался и попросить воды я не могла. Еще нужно было поговорить с Бардом...срочно… И сказать Торину...Мысль ускользала, точно ящерка. Что сказать?.. Время от времени я проваливалась в кошмары. Это было хуже всего: темные тени, похожие на Кольценосцев, скользили вокруг меня, не давая даже вдохнуть. Все вокруг них было мертво: свет, воздух и даже мысли. - Торин… - на то, чтобы шепнуть уходят все силы. Сказать ему...Что? - Дядя, она тебя зовет! Иди скорее… - Здесь я. Мари...Ты слышишь?! Махал, какая холодная...Иди, Кили, я сам с ней побуду. - Сними рубаху и штаны - и лезь под одеяло. Она ледяная вся с головы до пят, а еще иногда трясется аж кровать ходуном ходит. Что ж это за яд?...Он ее убивает, дядя. Это плохо. - Прекрати разглагольствовать! Сам разберусь. Идите лучше с Фили поищите других целителей каких-нибудь. От этого толку никакого. - А если она…? Пока мы... - Иди!!! Минута тишины - и уже совсем другим голосом Торин уговаривает меня, точно ребенка. Мне трудно представить его таким потерянным: я думала, все его мысли сейчас занимает Одинокая гора - и так должно быть. Почему он еще не уплыл?... - Мари...Ну, ты что? Решила умереть от дурацкой отравленной стрелы?.. А о том, смогу ли я потом без тебя ты подумала?... Ты же обещала мне...Ты дала слово! Ты обещала, что доведешь меня до Эребора!..Я тебя никогда не прощу, если ты этого не сделаешь! Слышишь?! Не вздумай, Мари, не вздумай уходить... Мне хочется, чтобы голос повиновался мне, чтобы я могла сказать ему: “Это ты уходи. Уходи сейчас же к Горе, бросай меня, иди в Эребор, а то опоздаешь - и тогда все зря! Не думай обо мне, у нас с тобой есть цель!”. Но я не могу говорить, а он тем временем забирается ко мне под одеяло, шумно выдыхает, как будто ныряя в ледяную воду, обнимает меня, прижимается всем телом и просто греет. - Мари… - я бы предпочла никогда в жизни не слышать этот растерянный, почти умоляющий тон, но я никогда не смогу его забыть - Я столько уже вынес, и еще вынесу. Но ты - ты, хотя бы ты - меня не оставляй. Его тепло, жар его тела обволакивает как кокон, но дышать становится немного легче. Что-то в нем есть такое, как будто само его присутствие исцеляет, как будто и не смерть это вовсе, а я просто засыпаю у него на руках…Как жаль, что я не могу пошевелиться, так хочется взять его за руку, поддержать, утешить: я все еще здесь... Я слышу его дыхание - шумное и быстрое, он бормочет что-то уже на кхуздуле, но голос все тот же. Кого-то он просит за меня, не разобрать, понимаю только одно лишь слово: "мой". Или "моя". Время скручивается в какую-то тугую спираль, все замедляясь и замедляясь. Я ведь стану призраком, кажется. Буду служить Саурону, это вам не в офисе по 40 часов шарашить...И все-таки, я бы хотела...Я бы предпочла… Снова подступают кошмары. *** Какой ослепительный свет. Наверное, все закончилось. Яркий луч прорезал темноту вокруг меня, он разгорался и кто-то звал меня - и голос звучал, как песня. Ангельские хоралы на синдарине были так хороши, так светлы, но голос, называвший мое имя был в сотни раз прекраснее… - Очнись! Очнись уже, сил моих нет. Все нервы вытрепала, глупая девчонка... Я перекатилась головой по подушке. И, на удивление, легко смогла открыть глаза. - О, Элберет! Успели… - прошелестел мелодичный голос где-то вне поля моего зрения, - Я уже предполагала худшее. Не знаю, сколько прошло времени, но Торин уже не лежал со мной рядом, а просто сидел на краю постели серый от волнения и ужасно сердитый. Это он потребовал, чтобы я очнулась - и это ему я ответила, едва ворочая языком: - Привет, горячий парень. Не так я представляла нас с тобой в постели… Что я несу, Эру меня разбери! Судя по всему, эльфийская медицина в лице вовремя подоспевшей Тауриэль так разогнала во мне кровь, что я вместо “Она могла бы полюбить меня?” выдала кое-что похуже. Да и голова кружится, как будто я в бочке пива купалась. - Спи, спи…- Тауриэль тем временем напоила меня чем-то теплым, отвар пах цветами и свежескошенной травой, - Тебе надо поспать… Да уж, точно, лучше, чем разговаривать в таком состоянии. *** Я проснулась на следующее утро бодрая и совершенно здоровая, не считая туго перевязанного плеча. Похоже, стрелять из лука в ближайшие пару месяцев мне не светит, если только я не найду какой-нибудь ритуал исцеления дыры в организме. Выяснилось, что Тауриэль и Леголас примчались вчера вечером. Оба видели, что случилось со мной во время сражения на реке - и немедленно направились следом, чтобы помочь. Но в пути их "слегка" подзадержали орки. К счастью, они все же успели. Оказалось, что я пришла в себя очень вовремя: завтра отряд отплывает к Одинокой горе! Уже завтра!!! А я с Бардом и словом не обмолвилась! Нужно было немедленно разыскать его, именно поэтому после завтрака я, заверив всех, что мне уже лучше и я срочно хочу на свежий воздух, умотала как можно быстрее в поисках лучника. Люди Эсгарота были первыми сородичами, которых я встретила в Средиземье, не считая обитателей Бри - но это было так давно...Кого я с тех пор только не видела: волшебники, эльфы, гномы, хоббиты, оборотни...А вот людей все не было - и вот они. Не могу, сказать, что эти ребята мне нравились, но знаете - в этом было что-то такое, инстинктивное, первобытное. Я чуяла свою “стаю”, и от этого почему-то мне было спокойней. Нет, Озерный город, конечно, жуткая дыра! Такой даже драконом жечь не жалко...А все равно: шумные, перекрикивающиеся лодочники, болтливые торговки, любопытные мальчишки, деловитые рыбаки с сетями, сующие прохожим под нос свежевыловленный товар...Все они были из очень знакомого теста и заставляли меня улыбаться буквально во весь рот. Где живет Бард здесь знала каждая собака. Вернее сказать, каждая кошка - потому что собак в городе видно не было, зато кошачьих оказалось в избытке: мурлыкали на каждом шагу. Упитанные (рыбки тут явно на всех хватает) и ленивые, они валялись в полудреме на всякой сухой поверхности. Я постучалась в дом Барда и мне открыла Сигрид - высокая девушка лет четырнадцати-пятнадцати, его дочь. Красивая, спокойное открытое личико, в уголках прищуренных глаз прячется улыбка - ну прямо Ассоль, ничего не скажешь. - Доброго дня, мисс! Вам чего? - Здравствуй, Сигрид. Меня зовут Мари. Твой отец дома? Мне очень нужно с ним поговорить. - А...Вы меня знаете?...Отец ушел, мисс Мари. Он скоро будет. Хочет что-то узнать об этих гномах...Ну, которые приплыли-то. Зайдете? - Если не помешаю, - кивнула я. В доме было еще двое детей. Их имена я знала - как и вы. - Сигрид, кто это?! - удивилась малютка Тильда, - Какая у нее красивая одежда!.. Да, от щедрот магистрата мне наконец-то нашли приличный наряд, человечий - и по размеру, радость-то какая. К сожалению, мой любимый имладрисский прикид кто-то выкинул, пока я валялась в бреду. Подумаешь, окровавленные тряпки...Да если дыры зашить, ему еще тыщу лет сносу б не было! - А я знаю кто это! - Баин вошел в комнату на наши голоса, - Я видел вас, мисс, когда гномы приплыли. Только вас тогда на руках несли. - Так вы с гномами?! - в один голос удивились девчонки, - Вот это да! - Да, - кивнула я, присаживаясь, - Я путешествую с ними. - Вот здорово! А что вы делаете?! Стираете, готовите?.. Опять! Вот этому миру не помешало бы немного феминизма, знаете ли. Эовин в президенты - и все такое. - Вообще-то этим в походе занимаются все по очереди. А я...ну, я вроде советницы: предсказываю будущее, немного колдую, раньше еще из лука могла стрелять... Ребята побросали свои дела и обступили меня все втроем. - Ничего себе!.. - Тильда рассматривала меня как новую игрушку на базаре, - А как это - предсказывать будущее? - Довольно просто, - тут Остапа понесло, - Например...Например, я просто знаю, что вас ждет - и могу вам об этом рассказать. Только это секрет, ясно? Обещаете никому не говорить?...Хорошо. Вы скоро уедете отсюда, навсегда. И жить будете в городе Дэйл… - Это в тех жутких руинах что ли?! - возмутился Баин, - С призраками?! - Ну... - пришлось наскоро импровизировать, - Призраки уже собирают вещи и готовятся спасаться бегством! Ты же их не боишься? Мальчишка яростно замотал головой. - Хорошо. Дэйл выстроят заново, и гномы вам в этом помогут. И я тоже помогу. И знаете что? Ваш отец будет самым главным в этом городе. - Главней бургомистра?! - не поверила Тильда. - Главнее всех. А бургомистру там и вовсе делать нечего. Он тоже собирает манатки, вслед за призраками! Дети прыснули. Сигрид лишь усмехнулась, поведя плечом. Не верит она в мои "сказочки". - Ваш отец будет править мудро и справедливо, - настойчиво продолжила я, - Как и его предки, которые были королями Дейла много лет тому назад... - Что? - Что?! - Что?!!.. Все трое слушателей ошалело уставились на меня. Так, прославленный потомок Гириона, кажется, ты полез в историю Эребора, а свою собственную историю даже детям не удосужился рассказать? Ай-ай-ай, Бард Лучник, ай как некрасиво! - Хм, юные наследники, кажется, мне есть, чем вас удивить не только из будущего, но и из прошлого... По закону подлости в этот момент дверь распахнулась без стука и с порога раздалось "Что здесь происходит?!" - а потом уже в поле зрения появился хозяин дома. - Добрый день! - "обрадовалась" я, делая молодежи знаки, чтобы они не вздумали проговориться о том, о чем проговорилась им я. Судя по выражению лица Барда, гобелен с изображением Торина Траиновича он уже видел, пророчество до конца припомнил - и в должный ужас пришел. - Это вы?! - удивился он, - Что вы здесь делаете?! - Жду вас. Надо поговорить. - Еще как надо. То есть...Я хотел спросить, как вы себя чувствуете? Вы были очень плохи, когда прибыли в город. - Спасибо. Чудеса эльфийской медицины пошли мне на пользу. Но нам и правда нужно срочно кое-что обсудить. И там, где нас никто не подслушает. Бард понимающе кивнул и как-то криво усмехнулся: - Тут есть только одно такое место. Идемте. Покатаемся на лодке. *** - Ты поладила с моими детьми. Как тебе это удалось? Обычно они не жалуют чужаков… - Чужаки скучные попадались. А я веселая! - свой лживый взгляд мне пришлось предусмотрительно отвести в сторону. Мы с Бардом покачивались в лодке посреди озера Долгого. В Эсгароте и у стен есть уши - а здесь можно было поговорить спокойно. Тишину нарушал лишь редкий плеск воды да далекие крики чаек. Пока мы плыли, разговаривая ни о чем, как-то сами собой перешли на “ты” - и мне стало казаться, будто знакомы мы с лучником уже добрую сотню лет. - Почему ты путешествуешь с гномами? Ты ведь не сама выбрала эту участь, верно? Девушка, да еще такая молодая, обычно живет совсем другой жизнью. Более...безопасной для начала. - Ты прав. Я здесь, потому что должна была идти. У меня есть дар...Который очень важен в их походе... Но как же я устала! - неожиданно для самой себя выпалила я, - Устала постоянно быть начеку, устала постоянно подставляться под удар - потому что не могу иначе, устала чувствовать себя “неправильной”, потому что я человек, а они гномы...Это все непросто. - Я понимаю. Правда. Но если есть что-то, почему ты до сих пор с ними, значит оно того стоит. Я тоже иногда хочу сбежать из этого проклятого города... Но я так сильно люблю своих детей, что никогда не думал об этом всерьез. Пока для них лучше так, пока я нужен им - я буду здесь, с ними. - Мы с Торином крепко сдружились с самого начала. Я не могу его бросить!..Тем более, теперь. - Значит это и правда он… - пробормотал Бард и помрачнел. - Ты узнал его, верно? Видел гобелен, вспомнил пророчество? - Откуда ты знаешь? - о, да, вот и он, мой любимый и самый часто задаваемый в Средиземье вопрос - “откуда я знаю”. - Я должна кое-что рассказать тебе, Бард Лучник. За этим мы сюда и приплыли… - вдох-выдох, ну что ж, погнали, - Ты убьешь дракона Смауга. - Что?... *** Мне понадобилось около часа, чтобы рассказать, как пойдут дела без нашего участия - и как можно вмешаться в происходящее и предотвратить сожжение Эсгарота. Бард поверил мне почти сразу. Более того, мне казалось, что он словно всю свою жизнь ждал - не конкретно меня, но кого-то, кто придет к нему и скажет: “Ты рожден для большего, чем просто быть лодочником и контрабандистом. Настало время совершить подвиг”. Этому городу нужен герой, короче говоря. Мой план на словах был предельно прост: пробраться в Эребор, заманить дракона в ловушку и убить при помощи черной стрелы. Для этого Бард должен был с нами плыть к Горе, на что он без колебаний согласился - на кону стояла безопасность целого города и его собственных детей. - Но что, если вообще не трогать этого дракона?! - резонно спросил он. - Это уже не в нашей власти, Бард. Если не мы - придут другие, слуги Врага, они разбудят Смауга и тогда всем несдобровать. Пока мы еще можем кое-что сделать...на наших условиях. Можем попытаться. - Тогда...мне нужно многое успеть до завтра. - Это верно. Отплываем на рассвете. Встретимся на пристани. *** Я возвращалась к гномам с легким сердцем: план, предложенный Беорном, понемногу начал претворяться в жизнь - и появилась надежда разделаться со Смаугом вообще без жертв. Торина я увидела на мостках возле дома: он сидел один, свесив ноги к воде, и задумчиво пыхал трубкой. Увидев меня, с улыбкой несущуюся к нему, он торопливо поднялся. Ему не составило труда поймать меня на бегу, покружить, подхватив за талию и, без видимых усилий удерживая на весу, спросить: - Где ты была? Я тебя целый день не видел. Не успела поправиться - и ходу, как всегда - ищи-свищи ее, - улыбаясь, он аккуратно поставил меня на ноги, продолжая осторожно удерживать в своих объятиях, - Выглядишь хорошо. - Помнишь Барда? - Тот тип, что провожал нас в город? - без особого энтузиазма переспросил Дубощит, улыбка его тут же угасла, - Подозрительный... - Да, это он. И вовсе он не подозрительный. Мне нужно было с ним поговорить. - О чем это? - насторожился гном, его радость от нашей встречи, кажется иссякла окончательно. И хотя мы все еще стояли вплотную друг к другу - между нами словно холодом повеяло. - Дальше он пойдет с нами. - Что?! На кой он нам нужен?! - Это очень важно, Торин... Это он убьет дракона. Он сделал шаг назад, губы его сжались в тонкую ниточку и побелели, а глаза сузились. Кажется, Сидорова, ты опять разучилась сообщать новости жителям Средиземья. Плохи мои дела. - Ты хочешь сказать, - очень медленно, угрожающе поинтересовался Дубощит, - Что Смауга убью не я?.. Что месть, которая причитается по праву мне - будет совершена не мной?! Я прижала руку ко рту. Элберет, да кто ж знал, что он так это воспримет! А Торин уже кричал на меня, не сдерживаясь: - Значит, по-твоему, какой-то лодочник из этой дыры станет убийцей дракона?!! Не я?! И когда ты собиралась сказать мне об этом?! - Торин, он не лодочник! Он лучник! Лучший стрелок, какого ты только можешь себе представить! И он прямой потомок Гириона, короля Дэйла! Бард - тот, кто нам нужен, просто поверь мне хоть раз в жизни! - Знаешь что...Мне все равно, кто он такой, - бросил Дубощит, прожигая меня взглядом, - И мне все равно, что ты говоришь! Я сам убью Смауга, даю тебе слово. И никто. Меня. Не. Остановит. - Пойми, его убить можно только особенной черной стрелой! У Барда осталась одна такая, семейная реликвия. И только он знает, что с ней делать! И я точно знаю - он не промахнется. Так предначер... - Это мы еще посмотрим!!! - выпалил Торин и скрылся в доме, хлопнув дверью так, что стекла зазвенели. Вот и поговорили. *** На следующее утро Эсгарот мы покидали в торжественной обстановке, полной ненависти, ксенофобии и враждебности. Торин все еще обижался и кипел от негодования: мало ему было Барда - за нами увязались и эльфы, которые вообще сами себя позвали. Прогонять он их не стал, просто делал вид, что они пустое место, не достойное его внимания. Кили был несказанно рад присутствию Тауриэль, чем от всей души бесил не только дядюшку, но еще и Леголаса. Лихолесский принц так ревновал, что был не только “Зеленолист”, но еще и зеленорож - и в гневе пообещал, что это он собственноручно прикончит Смауга, а не какие-то там гномы захудалые. Кили тут же выпятил грудь и заявил, что ничего подобного, и он сам лично в одиночку пристрелит “чешуйчатого гада”. Его довольно грубо осадили другие участники похода, заявив, что “борода коротковата” для таких подвигов. Он оскорбился и обиделся вообще на всех - в том числе на меня, потому что я наотрез отказывалась подтвердить, что у него все получится. Мы с Бильбо сидели на носу лодки Барда и угрюмо смотрели на приближающуюся Одинокую гору, укутанную туманом. - Где же Гэндальф? - сокрушался хоббит, - Он бы мигом этих болванов разнял. - И не говори, - я тоже тревожилась за волшебника, - Но боюсь, что скоро он не появится, а до тех пор мы сами по себе. - Мари, но в самом деле - кто же убьет этого дракона? - Да я уже и не знаю… - упавшим голосом ответила я, оглядывая лодки, - Надеюсь только, что кто-нибудь действительно сделает это. Если все переругаются и упустят его - Эсгароту конец.