Я твой друг

Наш отряд смертничков топал вглубь Одинокой горы: не хватало только эпичной рок-баллады вместо саундтрека. В качестве компенсации я тихонько напевала себе под нос: “...Прекрасный нолдор Край покинул гордо, у богов поддержки не прося, и ступил на землю первым Средиземья он, в себе проклятье унеся…”. От страха у меня подрагивал голос и звенел каждый нерв. "Представь, что ты на игре, Сидорова...Все не по-настоящему. И дракон внизу ненастоящий..." - убеждала я себя. И усиленно пыталась вообразить на его месте какого-нибудь двухметрового игротехника с головой из папье-маше и фанерными крыльями, на которых парусит раздражающе-алый шифон. "Да у него же хитов до жопы!"- нервно хихикнула я. Леголас и Тауриэль, как истинные синдар, откровенно косились на меня, сведя брови к переносице: им не нравились песни про Феанора, не нравилось мое хихиканье и в особенности - моя боевая раскраска. Я была расписана символами с головы до пят, точно орочий шаман. Вот только те такого на себе уж точно не носят! Между ключиц красовался самый тщательно вычерченный знак - распростерший крылья орел - Манве, конечно. Руки от плеч до кончиков пальцев были покрыты письменами. Они начинались в уголках глаз и змеились вниз, в вырез рубашки. Я собиралась колдовать изо всех сил - раз уж мне представилась такая возможность. Чего бы мне это ни стоило, я не выпущу эту огненную тварь из Одинокой горы. Мы шли впереди. В центре - Торин, в величественном и строгом лице которого не дрогнул ни один мускул, пока он вел нас в пасть к живому дракону. Он сосредоточенно смотрел прямо перед собой и ни разу не оглянулся на спутников. Бильбо шагал справа от него, напротив, очень взволнованный и бледный, но крайне решительный; в одной руке Жало, другая - в кармане, очевидно, стискивает Кольцо. Я, немного отстав, топала слева рядом с Двалином. Мы поминутно переглядывались, ожидая внезапного нападения неведомо откуда. Держать лук я все еще не могла, зато прижимала ладонь к знаку Ауле на правом предплечье - нарисованные языки пламени были готовы в случае опасности полыхнуть настоящим огнем. Ну, ни дать ни взять, монументальное полотно: “Файтер, клирик, маг и вор”! Только вот мага нет. Проклятье, не успел Гэндальф!..А, впрочем, я и не надеялась. ** Проход в гору накануне открылся без приключений. Крайне довольный этим фактом уже-почти-совсем Подгорный король справедливо рассудил, что идти и будить живого, здорового и бодрого (чего не скажешь о нас после суток в пути) Смауга на ночь глядя - дурная затея. Вместо этого мы тихо как мышки всосались внутрь Одинокой горы и прямо в узком каменном коридоре стали устраиваться на ночлег. - Выступаем утром, - гулко прошептал Торин, - До рассвета чтоб ни звука, ни шороха! Огня не разводить, трубок не курить, попусту не болтать. Спрячь фляжку, Фили. Да, день Дурина и есть нам, что отметить, но УТРОМ МЫ ИДЕМ НА ДРАКОНА. Поэтому спать немедля! Голос его был встревоженный и торжественный. Спорить никто не посмел. Эльфы, Бард и Бильбо бесшумно устроились у самого выхода, гномы же шуршали и скрипели доспехами, но кое-как разлеглись в туннеле. Торин полулежал, прислонившись к стене и таращился в темноту. Он расположился дальше всех, один и во мраке я нашла его скорее наощупь… Если он собрался сидеть здесь и молчать, вспоминая весь ад, сквозь который прошел при первой встрече со Смаугом - я помолчу вместе с ним. Я решительно села рядом на каменный пол, по хозяйски подоткнула под себя угол плаща и замерла так же, как и Дубощит. По ощущениям, перевалило за полночь. Судя по мерному дыханию - все спали (на удивление - никто, ни один из этих ходячих перфораторов, в эту ночь не храпел! А что, раньше так нельзя было?!). - Уходи, - едва слышно шепнул Торин, внезапно пошевелившись. - Нет. Будешь злиться - потом уйду. Не сейчас. - Я не злюсь. Просто уходи и все. Там дракон. Это не твоя битва. Некоторое время я обиженно сопела, подбирая такое место подальше, в которое можно было бы послать Дубощита. Потом враз успокоилась. - Это очень даже моя битва, Торин. С твоей легкой руки я тут временно исполняю роль королевы. И мне не нравится, что у меня в королевстве завелся дракон. - Он уже спалил королеву. И...будущую королеву тоже. Я прикусила язык: наверное, речь о супруге Трора, его бабушке. А во втором случае - о его собственной матери. Валар милосердные... Каково ему сейчас - страшно подумать. Торин нашел в темноте мою руку и неожиданно крепко сжал ее. - Тебе мало было моргульской стрелы? Уходи, прошу тебя. - Нет. И нам нельзя разговаривать, - напомнила я, прислонившись к его плечу, - Ты велел вести себя тихо. - Как ты смеешь так отвечать... - беззлобно и обреченно выдохнул Торин. Я поднесла к губам его ладонь, согревая ее дыханием. - Давай спать. Там, где соприкасались наши руки, струилось ни на что не похожее живое тепло. Я притихла, слушая его дыхание - оно то становилось ровным, то снова сбивалось. Торин смертельно устал, его мучали кошмары. Я осторожно высвободила пальцы и вывела над головой гнома на стене два символа: изогнутую, как руна “дагаз”, бабочку, знак Ирмо, властителя видений и снов, и половинку сердца - обращение к его супруге, Эсте, целительнице ран и душевной боли. “Вторая половина”, - говорил мне Беорн, по ощущениям, сто лет назад, - “Должна быть в твоем сердце. Ты должна желать облегчить чью-то ношу”. Что ж, я желаю тебе спокойного сна, Торин Дубощит. ** Утром был короткий военный совет, почти беззвучный, зато с весьма экспрессивной мимикой и жестами. Бильбо на разведку - точнее, побудку дракона, посылать не стали. Вместо этого решено было сразу вломиться в сокровищницу всей толпою с криками “Сюрприз, чешуйчатая гадина!” и, пользуясь эффектом неожиданности, как можно быстрее затыкать Смауга черной стрелой - и всем, что под руку попадется. На удивление, никто не возражал против этого, очевидно, самоубийственного плана. По той простой причине, что ничего лучше у нас не было - кроме призрачного шанса не выпустить Смауга из Одинокой горы и убить его как можно быстрее, пока он не очухался. Даже Торин на пороге судьбоносного сражения перестал артачиться. Видно, мне удалось-таки убедить его, что любая попытка похищения Аркенстона превратит нас в драконий обед, Эсгарот - в горящую головешку, а самого Дубощита - в виноватого должника. Однако, расслабляться мне уж точно не стоило. На лице нашего доблестного предводителя была написана хорошо знакомая решимость положить на мои советы с пробором и сделать все по-своему. А я чувствовала себя как участница телепередачи “Что? Где? Когда?”: не поймешь, что, где и когда он отчебучит и кого потом спасать - его, себя или Средиземье. И тем не менее, он вел нас во тьму, в неизвестность, возможно - на смерть так легко, словно был неуязвим. Это, кажется, сразило всех наповал. Туннель, изгибаясь, уходил круто вниз. У меня зашумело в ушах и засосало под ложечкой. Я не люблю пещеры. Глубокие пещеры с огнедышащими драконами внутри я, кажется, люто ненавижу: чем ниже мы спускались, тем жарче становилось. Воздух был спертый, задымленный и горячий: пришлось натянуть плащ до самого носа, чтобы не разразиться оглушительным кашлем. - И я должен был пойти сюда один?! - чуть слышно возмущался Бильбо, - Да гори оно все ясным пламенем, я сейчас вот-вот назад поверну! - Я тоже… - пробубнила я из-под плаща. Туннель резко оборвался каменной аркой, за которой начиналась сокровищница. Великая Сокровищница Трора - всё с большой буквы, только так. От ее вида у всех захватило дух: уходящие вверх горы и холмы золотых монет, россыпи рубинов, бриллиантов и сапфиров, залежи чаш, сундуков, украшений и доспехов...Все это сияло и переливалось в неверных бликах наших факелов, манило и гипнотизировало. В ответ лихорадочно заблестели глаза узревших драгоценности гномов. Они чуть было не устремились бегом прямо туда, но всех точно ледяной водой окатил простой вопрос Барда: - Ну, и где дракон? Уставились на меня. Я утерла пот с лица и коротко ответила: - Ща будет. Точно в подтверждение моих слов под сводами сокровищницы разнеслось оглушительное, завораживающее и угрожающее: - Кто поссссмел...потревожить мой ссссон?! Я чую ваасссссс. Я слыыышу ваше дыхааание... Я чувсссствую ваш сссзапах...Оооо - и эльфы пожаловали, и так много гнооомов...Кто сссс вами ещееее? Я не сссссзнаю этот сссссзапах!..Выходите на свет, не стесссняйтесь. Покажитесь мне, вооооры. Ну просто “Сидорова - расхитительница гробниц”, держите меня семеро (чтобы я прочь не убежала). Голос звучал словно отовсюду - и мы невольно отшатнулись обратно в коридор. Тем временем одна из златых гор дрогнула, поехала в сторону и через мгновение дождем осыпалась с бронзовой драконьей чешуи. Смауг был огромен, грозен и возвышался над нами как башня. Он переступил мощными лапами, точно проснувшийся кот, а потом сладко зевнул, продемонстрировав свои убийственные челюсти во всей красе. - Пора!.. - шепнул Торин, пока змей красовался перед нами. Балин, Бифур и Бофур с Бардом бесшумно отделились от нашей компашки, скользнули вдоль стены в соседний туннель - и унеслись искать стреломет. Они должны были доставить его в Зал королей. Задача остальных состояла в том, чтобы выманить Смауга туда же из сокровищницы, но при этом не дать ему удрать в Эсгарот. Эльфы ускользнули в противоположном направлении - устроить засаду у самого выхода, на случай, если дракон все-таки прорвется. Мы собирались тянуть время, сколько сможем - и только потом вступать в драку. По плану вперед на негнущихся ногах вышел Бильбо - и начал заговаривать змею зубы: - Я не собирался ничего у тебя красть, о Смауг безмерно богатый. Не собирался. Я лишь хотел взглянуть на твоё великолепие - узнать правда ли ты так велик как говорится в старых легендах… - Лжешшшшшь! - взбеленился ящер - и так шарахнул по сокровищам хвостом, что вся пещера заходила ходуном, - Ты привел с сссссобой воинов! - О, нет! - я вдохновенно пришла на помощь Бильбо, потому что драконья шея уже начала нехорошо переливаться всеми оттенками пламени, - Мы не воины, о, Смауг, мудрейший и опаснейший...Мы твои рыцари. Это наш орден эээ...драконопоклонников! Мы пришли восславить тебя, прочитать молебен в твою честь, о, величайший дракон Севера, и принесли тебе наши дары! "ЧЕГО?!..." - уставились на меня ошалевшие спутники. Зато дракон передумал жечь нас сразу и удивленно мотнул тупоносой башкой. Кажется, нам удалось его озадачить: спишь себе, спишь, и вдруг являются идиоты и начинают на тебя молиться. - Шшшшшто выыыы могли принессссстииии мнеее, жалкие букашшшшки? - грозно спросил он. - Невинную деву? - предположил Кили, указывая на меня. "Ой, дубина!" - я схватилась за голову и ляпнула версию получше: - Торина Дубощита, собственной персоной. Мы с Торином переглянулись. “Я тебя убью”, - одними губами пообещал Торин, мне. "Спокойно", - заверила я его, - "Он купился". - Дубощиииииит! - Смауг резко прянул в нашу сторону, аж на дыбы привстал. Посмотрел одним глазом, другим, проверил, так сказать, подлинность жертвы - и наконец расхохотался, - Я ждааааал тебяя. Но разсссссве я мог предссссставить, чшшшшто тебя притассссссщат ко мне твои ссссссордичи! Я на всякий случай встала рядом с Торином. Вдруг дракон решит тут же испепелить его на месте - исключительно от радости встречи. В беседу снова включился Бильбо: - Лично я - не его сородич. И, к тому же, мы готовы служить вам во всем, наш смертоносный господин! Вот это отыгрыш - аж на одно колено опустился, скромно потупив взор! Смауг наскоро допросил его, выяснив про счастливое число, загадки и, конечно, “ездока на бочках”. - Озссссерный город, - задумчиво прорычал он, - Я чувссссствую, вам что-то нужшшшшно здессссь, в моей Горе...И я выясссню, чшшшто! Но сссперва я сссъем васссс! Последнее явно было адресовано нам с Торином. "Ничего не бойся. Есть план!" - шепнул он, на мгновение стиснув мою руку, а после заорал: - Я не собираюсь приноситься в жертву такому безмозглому червяку как ты! Это моя Гора - и ты никогда не поймаешь меня в ней! - после чего рванул вправо, в невидимое из-под арки ответвление коридора. Смауг зарычал, сложил крылья и винтом юркнул за ним. - Проклятие!!! - заорали мы на все лады, карабкаясь по сокровищам вслед за этой парочкой. ** - Он ведет дракона в кузни! - Двалин привычно схватил меня за руку, - Быстро! Я знаю короткий путь! Ну, конечно, в кузни - куда же еще! Сюжет опять устремился на круги своя со скоростью несущегося с горки локомотива. Кстати, об этом!.. Оказалось, что короткий путь подразумевает поездку на вагонетке, в которую меня ловко запихнул гном, запрыгнул следом, сбил молотом стопор - и мы ухнули вниз! Я только и успела, что намертво вцепиться в борта этой адской колесницы. - ...АААААААА! - кажется, мой оглушительный визг вот-вот обрушит всю Одинокую гору! Как бы еще не выплюнуть желудок и легкие... Двалин не вопил, но костяшки пальцев его побелели - так яростно он сжимал поручень и рычаг. Вагонетка, продолжая ускоряться, заложила очередной вираж, оставив мой крик где-то далеко вверху. Мы влетели в туннель. - Ложись! - заорал Двалин, уронив меня и опрокидываясь рядом. Вовремя: вырубленный в скале туннель так долго пустовал, что зарос сталактитами. Еще вот столечко - и на них бы красовались наши головы! А так “сосульки” снесли верхнюю часть вагонетки, проделали дыры в бортах и немного замедлили ее бег - но нас только обломками обсыпало. Буквально еще минута - и раздался душераздирающий скрежет, ржавый скрип и обезумевшая тележка встала как вкопанная. Голова Двалина проломила ее передний борт с силой тяжелого шара для боулинга. Мы высыпались на рельсы. Гном матерился, виртуозно сочетая кхуздул со всеобщим, я истерически всхлипывала, отдирая по одному свои пальцы от его руки. Перевязанное предплечье заныло с новой силой, голова кружилась, тошнило, руки и ноги крупно дрожали. Наверное, мы бы еще долго мешками валялись на рельсах, проклиная морготовы вагонетки, но тут со стороны пещер донесся оглушительный рев дракона. ** Можно сказать, план Торина удался: сражение со Смаугом в кузнях закончилось канонично. Дракон никого не сожрал, печи разжег и получил холодный душ прямо в морду - отчего пришел в дикую ярость, захлопал крыльями и заметался, разнося все на своем пути. Лично я была уверена, что если и выберусь оттуда живой - то седой, горелой и заикающейся. Дубощит же руководил нами так четко и уверенно, точно это он тут был провидцем и знал будущее. Правда, когда он умчался кататься в тачке по желобу с расплавленным золотом, а нас оставил удирать от разъяренного дракона - восторгаться Его Величеством всем резко расхотелось. В Зал королей мы с Бильбо влетели одновременно со Смаугом, правда дракон проделал себе персональный вход, разломав целую стену. Пока хоббит развлекал его разговорами об Озерном городе, я юркнула за колонны и что есть силы помчалась к выходу из чертога. Я была уверена: не успею! Слишком далеко. Все равно, что пересечь несколько футбольных полей за пару минут - а в ребрах и так уже колет так, что не вздохнуть. Вот Торин окликнул дракона: - Я заберу все, что ты украл, - и его голос эхом разносился под сводами Зала, такой же низкий и угрожающий, как у дракона. Нужно ускоряться, пока они так мило беседуют! Иначе в золоте искупается не только Смауг, но и я. Бильбо куда-то подевался, но с ним все будет в порядке. Феаноровы штаны, где все эти жаждущие завалить дракона?! Особенно стрелометчики с черной стрелой! ** Чертог заполнился искрами и бликами, я на мгновение обернулась полюбоваться колоссальным золотым Трором (ну и мания величия была у торинова деда...никакой экран вам этого не передаст!) - и припустила еще быстрее. Позади меня заплескало и забулькало, взревел и с хрипом плюхнулся в раскаленный металл дракон. Я почти видела это затылком, покрываясь мурашками и продолжая нестись к выходу. Наконец, у ворот я остановилась и, задыхаясь, обернулась. В спину мне ударил поток свежего воздуха - после огненной бани кузниц и жара расплавленного Трора показавшийся ледяным. Сверкающее драгоценное озеро на мгновение сомкнулось над головой Смауга, стало тихо. Торин робко улыбнулся, не веря своим глазам. Я затаила дыхание. Вот-вот...Вот сейчас... Взревев от боли, дракон, покрытый золотом, как ромовая баба глазурью, выкарабкался из ловушки и ломанулся к выходу. Прямо на меня. Ну уж нет, дружок, теперь мой черед выступать. - Aȝūlēz...Tulukhastâz...Mānawenūz...Angaino!!! - проорала я, пока он топотал мне навстречу, разбрызгивая огненные искры. И тут же оглушительно завизжала, уставившись на свою левую руку. Ее как будто начисто оторвало - такая боль пронзила плечо и шею! Это была та же самая рука, раненая. И, судя по всему, здоровой она уже никогда не будет. Скорее, отвалится. Сейчас же мой корявый рисунок цепи Ангаинор, которой Тулкас когда-то спеленал Моргота, ярко засиял, переливаясь зеленым, красным и белым. Цепь обвивала руку сверху донизу, пылала раскаленным металлом прямо под кожей, отчего по щекам градом катились слезы. Кое-как я выбросила ладонь вперед и прокричала сквозь стиснутые от боли зубы: - Ты... не... пройдешь!!! - всегда мечтала это процитировать. Со стороны это выглядело почти смешно: крошечная фигурка против огромного ящера - да еще смеет приказывать ему. Но, ко всеобщему удивлению, Смауг действительно остановился, будто налетел на невидимую стену. Кажется, эту морготову тварь по-настоящему пугали валар и артефактная цепь, пленившая его создателя. Он снова взревел, подался вперед, отшатнулся, в ярости царапая когтями камни. Тогда его грудь докрасна раскалилась - и дракон, не раздумывая, окатил меня струей бело-рыжего пламени. Конец. ** ...Примерно так я и подумала, ни во что особо не веря, даже не надеясь, но все же сложив в последний момент ладони веночком вокруг “орла Манвэ” начертанного на груди. Боль снова разорвала меня в клочья. Ритуальный рисунок между ключиц налился раскаленной лавой и запульсировал, заставляя пожалеть, что вообще я еще жива. Вокруг кричали на разные голоса, в основном - мое имя. Потом уши заложило от рева пламени, волосы взметнулись от раскаленного сухого ветра, я зажмурилась. Но, по сравнению с огнем в груди, пламя дракона показалось всего лишь теплым. После того, как все погасло, я первым делом подумала: все-таки сгорела. Глаза не открывались, в ушах звенело, грудь и руки разъедало диким жаром. Вокруг кто-то продолжал в ужасе вопить. Смауг ревел возмущенной параходной сиреной. Похоже, начертанный на мне знак “цепи Ангаинор” до сих пор держал его на месте. Значит, я не настолько мертва, как кажется. Кое-как правой рукой мне удалось протереть глаза. Сперва я узрела свою почерневшую кожу. Если доживу до конца схватки - после точно окочурюсь от ожогов. Второй взгляд вырвал из окружающей действительности сияющую цепь на левой руке - она мерцала, и призрачный ее двойник словно сомкнулся на драконьей шее. Ящер извивался из стороны в сторону, но вперед продвинуться не мог. - Ты не удержишшшшшшь меня долго, ссссслуга Запада! - прохрипел он, - Кто тыыыы?! - Смерть твоя, - выругалась я сквозь зубы: змеюка был совершенно прав. Цепь на моей руке стремительно тускнела, подпуская дракона совсем близко. Он склонился, его огромные янтарные глаза оказались прямо напротив моего лица. Я попыталась отвести взгляд...И не смогла - затянуло. Слишком красивые, слишком...волшебные. Разве можно причинить вред такому существу, что же мы делаем?.. - Мари!!! - пронзительный окрик Торина начисто разрушил драконьи чары. Я встрепенулась, снова посмотрела в глаза дракону - прямо и зло, тихо-тихо, чтобы услышал только он, проговорила: - Ты видишь, кто я. Это мое королевство, также как и его. И я не выпущу тебя отсюда живым. - Попробуй, - коротко рыкнул Смауг, вскидываясь, - Ты сгинешь в огне! Он приготовился снова выдохнуть - я приготовилась на этот раз точно умереть, из последних сил поддерживая под локоть левую руку. Цепь на ней все-таки погасла в последний момент. Дракон радостно встрепенулся - и двинул к выходу, решив снести меня вместе со стеной. - Ты не пройдешь!!! - прогремело за моей спиной так внезапно и грозно, что я подпрыгнула и чуть не побежала навстречу дракону. - Гэндальф!!! - обрадовались раскиданные по залу участники похода. Гэндальф?! Седобородый маг возвышался за моей спиной, от его посоха сферой расходилось серо-голубое сияние, остановившее дракона не хуже символа на моей руке. Он здесь. От облегчения у меня подкосились ноги. Я села прямо на пол, отползла в сторону, свернулась калачиком, прижимая руки к груди. От слез мир вокруг расплывался. Гэндальф здесь. Он успел. Как всегда... ** Дальнейшее “драконопоклонничество” проходило уже без моего участия. С верхней галереи на спину реликтовой твари десантировались Леголас и Тауриэль, искорками пробежались по хребту, парой ловких движений ослепили ящера - и были таковы. Он снова заметался, собирая носом колоннаду Зала королей. Вскоре появился Бард и гномы, вместе со стрелометом и черной стрелой. - Давай стреляй скорее!!! - орали ему все, кроме Смауга. - Он вертится как угорь на сковородке! - Эй! Кто-нибудь может утихомирить дракона?! - Сейчас я его успокою! - раздался откуда-то голос Кили, а потом я заметила, что этот безумец чуть не забежал змею в пасть, балансируя сразу тремя стрелами на тетиве, - Он мой!!! - Как бы ни так!!! - это, кажется, Леголас: скачет по Смаугу как блоха. - Бард, стреляй!!! Он сейчас их обоих сожрет! - Проклятье! - Ты попал?! Рев, хлопанье крыльев, грохот. - Да не попал он! Этот гад сейчас разнесет все и удерет! - Gurth gothrim Tel’Quessir!.. - Я попал!!! - Куда?! - Куда надо, болван бородатый!!! - Смотрите, он, кажется, падает! - Поберегись!!! - Пропустите!!! Я его добью! - о, это Торин, размахивая Оркристом, несется, петляя среди беспорядочно молотящих по воздуху драконьих лап. - Да угомонись ты уже, морготова тварь! - другой голос раздался за моей спиной, он был мне не знаком. Еще один гном буквально влетел в чертог со здоровенным молотом наперевес и, примерившись, метнул его в дракона. Смауг поймал молот между глаз, в последний раз дернулся - и завалился на бок. Из другого торчала черная стрела. Бард попал. Все было кончено. ...Они с Торином чуть не столкнулись лбами перед мордой поверженного дракона. - Отец!!!