Я твой друг

...Но иногда на глубине, на самом потаенном дне Встает неведомая тьма - И я схожу с ума (с)

Я шумно выдохнула и закусила губу от нескончаемого удовольствия. Даже глаза закатила, прикрыв трепещущие веки. Все тело отзывалось покалываением, почти священным трепетом. - Бо-оги...Как же хорошо-о... Полная до краев горячей водой каменная купальня приводила меня в экстаз, густой белый пар пах травами и теплом проникал в легкие. Все эти ночи с тех пор, как мы уплыли из Лихолесья, я по-настоящему мечтала об одном: принять ванну. Прекрасную горячую ванну, которая делает счастливым всякого смертного. А уж после встречи с драконом, который закоптил меня до состояния чугунной сковородки, о моем омовении стал мечтать весь отряд. И вот, наконец, мы воссоединились: я - и огромная королевская купальня, питаемая горячими источниками, со множеством каменных чаш, полных воды и пара, с хорошо сохранившимися льняными полотенцами и одеревеневшими мочалками. Вот только одна беда: с моими ранами ни окунуться, ни помыться!.. Намочу повязки - Оин, пожалуй что, пострашнее дракона осерчает и отпилит мне на всякий случай левую руку. Голова шла кругом от событий прошедшего дня, которые беспорядочно всплывали в памяти. Но главная причина моего головокружения покоилась рядом, разметав по бортику мокрые смоляные волосы, и сделав большой глоток вина из пузатой бутылки, выдала: - Снимай рубашку. ** Утром того же дня. - А это Мари. Я тебе о ней рассказывал, - Гэндальф улыбался, осторожно придерживая меня за плечи, - Мари, это Траин, сын Трора... Время для знакомства было не самым подходящим: меня штормило, кружилась голова, кожа пылала, в носу щипало от слез и дыма. Хотелось уползти подальше и никогда больше не шевелиться. - Это мой отец, Мари! - Торин все еще обнимал родича за плечи, лица обоих были сухими, но покрасневшие глаза выразительно блестели. Его голос, кажется, сел от невероятного счастья, как же: дракон сгинул, а отец вернулся живой и невредимый. Я приветливо кивнула, превозмогая все ощущения. Траин был низкий, кряжистый и страшно худой для гнома. И как он только этот молот поднял - не то что метнул! Взгляд его, впрочем, был твердым и немного насмешливым. Я враз поняла, откуда у Торина эта манера улыбаться одними глазами да так, что дух захватывало. - Я помню, - усмехнулся Траин, - Ты говорил, что моему сыну приглянулась дева. Я бы стерпел, если бы это была человечка. Но что такое это? Почему оно черное? Все рассмеялись, довольные его шуткой, а я, представив как выгляжу, чуть не взвыла от обиды! Я только что почти голыми руками остановила дракона размером с дом - и что же?! И я похожа на трубочиста, которого лизнула корова! Вон, Ори прямо сейчас лихорадочно что-то чертит углем в своей летописи, будет у гномов потом барельеф "Встреча Торина и Траина (над почившим Смаугом) с Сидоровой - чудищем неведомым". - Довольно! - внезапно громыхнул Дубощит, отпустив отца и переменившись в лице, - Это не смешно! Он подался вперед и так стиснул мои плечи, что я чуть не скончалась прямо там и прямо быстро. - Ты!... Безумица! - в своей любимой манере "поблагодарил" он меня за героизм, - О чем ты только думала?! Выдох драконьего пламени в упор - это верная смерть! - Но я жива, если ты не заметил, - злобно проскрипела я, кое-как оттолкнув его, и обратилась к Траину, - Большая честь познакомиться с вами. Жаль, что ваше чувство юмора не передалось сыну. Все ушло в кучеряшки с носом. Пару секунд гном растерянно хлопал глазами, наблюдая как мы с "величеством" буравим друг друга гневными взглядами, а после расхохотался и с неожиданным теплом выдал: - Вот, что ты имел ввиду, старина Гэндальф! Парочка под стать, бородой клянусь. Если доживете до свадьбы, я благословляю! Мы в ярости синхронно обернулись к Траину, еще больше развеселив всех вокруг. Тоже мне, юмористы. Дубощит оскорбленно скрестил руки на груди: - Я просто...Не важно. Оин! Заканчивай живее с Кили, пока Мари не окочурилась! Ты ослеп что ли, не видишь, как ее приложило?! Быстрее! Все-то он замечает... Злой заботливый друг. Тем временем, младший племянничек порывался удрать, чтобы присоединиться к эльфам в любопытственном осмотре драконьей башки. Но от Оина еще никто не уходил: твердой рукой он вытряхнул Кили из кольчуги и рубахи, полил распоротую руку из всяких склянок и теперь размашисто зашивал. Я перевела взгляд на Тауриэль: ее дракон интересовал гораздо меньше, чем раненый гномий принц, который к тому же изо всех сил строил ей глазки. Как же, герой! Пострадал в бою со Смаугом! В конце концов, эльфийка все-таки подошла к ним, немного порозовев. - Ты была великолепна!!! - выпалил Кили на весь зал. Между прочим, я тоже, я тоже была великолепна! Но мне вместо благодарностей вечно достается нагоняй...Впрочем, в качестве компенсации за устроенную Торином выволочку, Траин горячо и многословно поблагодарил меня за свое спасение из Дол Гулдура. А заодно и за сына заступался. - Не сердись на него, дочка, - ласково вещал он, взяв меня за руки, - Ты дорога ему, вот он и беснуется: едва тебя не потерял. Вот я, когда увидел его мать, помню...А, дуриновы штаны!...Погоди-ка! Узнать историю знакомства родителей Торина в этот раз мне так и не пришлось: почуяв неладное, Траин поспешил вмешаться в разговор сына с Бардом про "долю озерных людей". Я была ему несказанно рада: кажется, в Средиземье все-таки есть сила, способная контролировать этого неистового короля Дуболома! - Мари! - Гэндальф аккуратно отвел меня в сторонку, - Давай-ка я тебя подлечу немного. - Спасибо!.. - выдохнула я, чувствуя, как от его прикосновений наконец-то перестают полыхать грудь и руки. - Я не спрашиваю "как"...- тяжело вздохнул волшебник, очевидно обо всем догадавшись вслед за Трандуилом, - И тем более не спрашиваю "ради чего". Но, Мари, неужели Беорн не предупреждал, как опасно использовать эти знаки?! Тем более... Да как ты вообще додумалась до этого - наносить их на свое тело?! - Но это ведь сработало! - Дитя мое, силы Валар в нашем мире неизмеримы, даже легкий след их присутствия мог спалить тебя дотла похлеще дракона. Ты выдержала испытание, отделалась испугом и двумя клеймами...Да! Что ты хлопаешь глазами?! Ожоги от знаков никогда не заживут до конца, и не надейся. А еще, полагаю, следующая попытка применить ритуал добьет тебя окончательно. Вот зараза! А я ведь только вошла во вкус - и уже отвыкать! - Но, Гэндальф, скажи мне правду. Ты с самого начала был за моей спиной, верно? Я не верю, что мне хватило бы сил удерживать Смауга одной. - Я был там, - кивнул волшебник, - Только не думай, что я все сделал за тебя. Ты была молодцом, Мари. Я давно не видел такого героизма. Но! Больше. Никогда. Так. Не. Делай. Я потупилась: впереди еще столько испытаний - новые способности мне бы очень пригодились. Но в то, что сказал Гэндальф верилось легко и спорить с ним не было никаких сил. ** После полудня, день тот же. - Отобедать бы! После такого, - с усмешкой Траин потыкал носком сапога драконью лапу, - Да и гостей наших накормим, товарищей боевых то есть. - Это мы мигом, - воодушевился Бомбур, - Припасов у нас полна коробочка. Мари всю плешь проела - мол, если в осаде сидеть придется, она золото жевать не будет! - Это верно! Я бы тоже лучше мяса отведал. Мы-то с Гэндальфом мчались как на пожар, сами понимаете! Пол-краюшки за два дня...Сын, ты куда это?! Дубощит, который неожиданно устремился прочь, замер уже в дверном проеме. - Вниз, - мрачно отозвался он, не оборачиваясь, - Если вы забыли, зачем мы здесь - то я нет. "Началось!" - я внутренне сжалась, дрожь прокатилась вдоль позвоночника, - "Драконий недуг...". - Торин? Что такое?... Смауг мертв, королевство наше. Зачем еще по-твоему мы здесь? К тому же, все устали...Давай пото... - Аркенстон! - прорычал тот, - Пока королевский камень где-то там, внизу, в сокровищнице - или неведомо где, наша миссия не выполнена! - Аркенстон? - внезапно подал голос Бильбо, - Тот самый радужный камушек, о котором ты рассказывал?.. Ч-черт! Торин вихрем подлетел к хоббиту и, сверкая глазами, навис над ним, точно скала. Я со своего места видела, как лихорадочно он сжал плечи полурослика и как мелкие капельки пота выступили на его висках. - Ты нашел его?! - вскричал Дубощит, - Нашел?! Говори!... Бильбо испугался, но не за себя, как это могло показаться - а за своего друга. Как, впрочем, и все. Состояние нашего предводителя изменилось молниеносно и разительно, словно его подменили. Подменыш. Безумец. Только не это! Почему так скоро?! - Я...я... - бормотал хоббит, неловко пытаясь вырваться. - Говори!!! - рука гнома легла на эфес Оркриста. - Я н-не видел его... - мистер Бэггинс, побледнев, отшатнулся, - Просто...спросил... - Торин Дубощит! - Гэндальф, услышав перепалку, устремился к нам - Что на тебя нашло?! - Это не твое дело, маг, - устало ответил тот, снова направляясь к выходу, - Тебе и твоим остроухим дружкам пора убираться отсюда! И... для вас я больше не Торин Дубощит, а Король-под-Горой. - То-орин! - Траин поднялся вслед за ним, - Что ты говоришь такое?! Забудь пока про Аркенстон! Это подождет. Ну же, неужто ты не хочешь посидеть, выпить со своим старым отцом?..С друзьями?.. - Я... - Дубощит в сомнении уставился на Траина и потер переносицу, - Мне нужно идти! И был таков. ** Тот же день, после заката. Вечерело. Голубоватые зимние сумерки стремительно сгустились над Горой, холодный ветер на склонах пах снегом. Я сидела на площадке над воротами, которые в этой реальности уцелели - и смотрела, как на озере Долгом зажигаются и гаснут огоньки Эсгарота. Город был спасен, но его жители, показавшиеся мне при встрече почти родными - в одночасье стали такими далекими и чужими. Они там, наверное, смеялись и ужинали, заканчивали домашние дела, гладили своих бесчисленных кошек, ложились спать... А в двух шагах от их озера - но словно в ином измерении - творилась история этого мира. Она была и забавной (что делать с неподъемной тушей дракона посреди Зала королей?!) - и печальной (оказывается, у Балина была жена...мы нашли ее плащ прямо перед воротами королевства - и он узнал его...), и страшной... И самым страшным мне казалось то, что я по-настоящему стала частью этой истории. Я больше не инородный элемент, не девочка Маша, которая искала кофе - а нашла приключения на свои "девяносто"...Я пережила ранение моргульской стрелой и выдох драконьего пламени, я вся в бинтах и на мне тот самый плащ балиновой жены - гном сам замотал меня в него. И, наверное, мне крупно повезло: у меня есть друг, настоящий друг, самый дорогой мне друг. Вот только...Останемся ли мы друзьями после всего, что нас ждет впереди? ** Немного позже, перед ужином. - Он не идет! Словно не слышит меня... - Траин тяжело дышал и был сам не свой от горя, - Дело плохо и становится все хуже. Что ж...Значит, Торин сбежал с обеда, а теперь намеревался пропустить и ужин. - ...Еще он сказал, чтобы мы тут все бросали и тоже шли вниз. Что это приказ...Идти помогать ему искать, а не прохлаждаться здесь! - Бильбо выскочил следом из коридора, тоже растерянный и несчастный, - Но он...другой. Понимаете?! Кажется, ему плохо. Бледный, весь трясется... Гномы под руководством Двалина и Балина так прохлаждались последние несколько часов, разгребая завалы у выхода, что едва держались на ногах. Они переглянулись, некоторые, кряхтя, попытались встать, но Траин остановил их взмахом руки. - Кто-нибудь объяснит мне, что с ним происходит?! - повысил голос хоббит, не на шутку перепуганный, - Это золото, да?! Эти сокровища прокляты, верно?! Что же нам теперь делать?! - Нам с тобой - выйти и поговорить, - позвала я хоббита, направляясь на свежий воздух. Траина, Балина и Гэндальфа я не приглашала, но они последовали за нами. Не успела я задать свой главный вопрос, как к нам присоединились эльфы и Бард. Тоже мне, сборище заговорщиков... - Итак. Он у тебя?! - наконец взволнованно спросила я у Бильбо. - Да, - он сразу понял, о чем речь, - Да, Мари, у меня. Я...Я хотел отдать его сразу, но испугался...Торин словно убить меня был готов! Простите. Он встревоженно оглянулся и осторожно выудил из-за пазухи Аркенстон. По лицам заговорщиков разлилось, переливаясь, мягкое, белое с серебром, сияние. Востороженное "Ооооо!" было ему ответом. Хоббит протянул радужный камень Траину. - Вы возьмете его?.. Траин, к моему глубокому удивлению, остался практически равнодушен к явлению самоцвета народу. - Не стоит, мастер Бэггинс, - он печально взглянул на реликвию, но в руки брать не стал, - Вы, конечно, вор. Но вы честный вор. А стало быть, пользуетесь нашим доверием. Хорошо, что он у вас. Пусть пока у вас и остается. - Так может мне отдать камень Торину?! Это поможет?.. - суетился Бильбо, - Он придет в себя?! - Нет, мой друг, - мягко возразил Балин, - Боюсь, все станет только хуже... - Да что происходит-то?! - Бард как всегда задал главный вопрос, - Что с Торином? Траин устало вздохнул. Лицо его стало таким мрачным и измученным, точно на его плечи разом свалилась вся Одинокая гора. - Драконий недуг, - наконец проговорил он, - Болезнь, поразившая сперва моего отца, его деда, а теперь и моего сына. Кто-то может думать, что это обыкновенная гномья "жадность", - тут он бросил пристальный взгляд на Леголаса, - Но это не так...Это тяжелая болезнь. Безумие. Повисла тягостная пауза. - После всего... - продолжил наконец Траин, справившись с чувствами, - После всего, что со мною произошло, я думал спокойно удалиться на отдых, оставив престол сыну. Но если Торин...Если он будет таким...как Трор...Я не дам ему править Эребором. - Гэндальф, - взмолилась я, - Неужели ничего нельзя сделать?! Как снять это проклятие?.. Я ведь так надеялась на помощь мага, а он только головой качает. Да что же это такое?! - Торин должен сам... - с тяжким вздохом наконец проговорил он, - Сам вспомнить, кто он есть. Мы лишь можем помочь ему в этом. Поговори с ним...Да, ты, Мари. Моих чар недостаточно, чтобы заставить его сердце стать прежним. Иногда может помочь то, что мы так недооцениваем - простой разговор по душам. Серьезно?! Я скривилась. Какая чушь! Чем я ему помогу?! Тут нужна мудрость, понимание, магия, в конце концов! Близкие, которые хорошо его знают, кто легко сможет переубедить его... - Не все решается чарами, - продолжил волшебник, - И сейчас я почему-то уверен: если ты не найдешь нужных слов - не найдет никто. Проклятье! - ...А нам пора, - внезапно вклинился Бард, и эльфы согласно кивнули, - У вас тут война на пороге, а его величество не в себе. Вам понадобится помощь - и мы постараемся привести ее. Гэндальф горячо поблагодарил их, а гномам велел срочную весточку отправить Даину Железностопу. Что бы ни случилось с Торином, мы не могли думать только о нем одном, нам следовало изо всех сил готовиться к битве... А мне, кажется, предстояла битва за рассудок нашего короля. ** Немного позже, вместо ужина. Бросив последний взгляд на руины Дэйла и приветливые огоньки Озерного города, я глубоко вдохнула снежный ветер - и пошла, не оглядываясь, вниз в большую золотую клетку, по ошибке именуемую сокровищницей. Мой друг был заперт там - и пусть даже он сам себя запер - я должна попытаться помочь ему. Внизу по-прежнему было темно, в задымленных коридорах чадило несколько воткнутых нами факелов. Жара и духота многократно усиливали горькие, противные запахи дыма и тлена: кажется, что-то гнило неподалеку. В горле першило, подкатывал липкий ком. Нестерпимо хотелось обратно наверх, вдохнуть чистый воздух, увидеть лунный свет. Такой бесприютный и мрачный Эребор угнетал меня, давил с такой силой, что мне казалось, будто я тоже начинаю сходить с ума. Как странно...Я думала, что мне понравится Подгорное королевство: просто...в тех историях, когда кто-то попадает сюда, оно обычно нравится. Впрочем, все уже в курсе, что Сидорова - так себе попаданка. - Торин! - позвала я на пороге сокровищницы. Эхо исказило и многократно повторило мой голос. Ответа не было. Неловко поскальзываясь, я побрела через золотые горы вперед, осторожно придерживая корзинку: не теряла надежды заставить величество поужинать. - Торин! Ты здесь?! "Есь - есь - есь", - прозвучало в ответ. Эхо прогулялось под величественными сводами и вернулось ко мне. Неожиданно за моей спиной раздался легкий звон, а потом глухое, низкое: - Я нашел ее. Корону моего деда... Судорожно обернувшись, я увидела его - в железе и золоте, в блеске острых углов и орнаментов передо мной стоял Подгорный король. Мой друг Торин Дубощит угадывался в его облике с большим трудом. - Почему ты одна?! - вскричал он в гневе, подходя ближе, - Я велел всем явиться! Я набрала воздуха, чтобы сказать ему, мол, ребята разбирают завалы, укрепляют ворота. Что скоро битва, а он застрял здесь. Что дракон этот поганый вот-вот запахнет так, что придется снова спасаться бегством из Эребора. Но слова не шли. На дне его зрачков в самом деле плескалась боль, способная разорвать в клочья Средиземье. И злоба, которой там не было никогда раньше. Я протянула руку и просто пошла вперед, пока мне не удалось коснуться его лица. Осторожно, у самого виска. Он вздрогнул, но не отшатнулся, позволив мне осторожно удерживать руку на своей щеке. Валар, что же мне с тобой делать, Торин?...Может быть, прав Гэндальф: просто поговорить...по душам? - Мари?.. - голос его чуть смягчился, когда мы оказались вот так глаза в глаза. - Когда я тебя впервые увидела...Это было восемь лет назад...Ты показался мне таким далеким, таким холодным и чужим. Мне тогда казалось, что я никогда тебя не пойму. - Восемь...лет? Но как? - Просто не объяснить. Помнишь, я рассказывала про книги? Это еще не все. Там у нас... можно было все видеть. Как будто стоишь рядом, прямо здесь, но никто тебя не замечает. Или в окно видишь, но ни сделать, ни сказать ничего не можешь...Это странно, я знаю. Но так это и было. Я могла видеть тебя. И я смотрела. Долго. Кажется, мне удалось его немного отвлечь. Он нахмурился. - То есть, ты...Следила за моей жизнью оттуда, издалека? Зачем? Ответ на вопрос нашелся не сразу. - Я...беспокоилась о тебе. И я хотела понять тебя... Ты как сами горы. Пока их не полюбишь - они лишь камень, а после - вся твоя душа. Это было слишком похоже на самое настоящее признание в любви - и я его от себя ну никак не ожидала. По шее и щекам поднялась волна жара. - И что же...ты полюбила горы? - Торин внимательно и пристально смотрел мне в глаза, от чего еще больше захотелось провалиться сквозь землю. - Да, - прошептала я, - Я много ходила по горам и я люблю их опасную красоту. - Горы непредсказуемы, - нахмурился Подгорный король. - Да. Как и ты. Это золото свело тебя с ума, Торин...Я видела, как своем безумии ты сотворил немало бед, но в конце нашел в себе силы сделать все правильно. И ты победил. Это было прекрасно. Я видела это - и я верю, что так будет. - Золото свело с ума?! - прогремел Торин, вмиг отшатнувшись, - Меня уже считают безумцем?! И ты так думаешь, моя преданная советница?! - Не мне судить об этом, Торин...Но ты в самом деле изменился. Молниеносно. Так не должно быть. - Верно, не тебе судить, девчонка! Думаешь, ты так хорошо изучила меня?! - Думаю, да, - робко улыбнувшись, ответила я, - Потому что я знаю, что в конце концов ты поступишь правильно. Ты победишь это...Клятвы будут исполнены, Битва будет выиграна. Эребор будет процветать вновь. Дубощит отвернулся. - Что такое "правильно"?! - вскричал он, - Я ведь просто пытаюсь отыскать его...Реликвию! Доказательство того, что эти узколобые трусы, главы Семи Родов, должны подчиняться мне! - Ты вернул Эребор, никто не посмеет оспорить твое право на... - Чушь! Пока Аркенстон не найден, кто угодно может оспорить мое право на трон! - когда он заговорил о камне, его голос еще сильнее исказился, - Великое наследие Трора - вот, что важнее всего. Ты не поймешь! - Ты не Трор, у тебя свой путь. Послушай, я хочу понять... - Нет уж, теперь ты меня слушай, раз хочешь понять! Я устал от всего этого! Мой дом вернулся ко мне и что же я слышу в первые же минуты?! Что я должен денег озерным людям, которые вышвырнули бы нас, если бы я не пообещал им все, что пожелают! Ты! Ты умирала на моих руках и никто из них даже не шелохнулся, пока я не сделал этого! Эльфы повязали нас в лесу как разбойников - и я должен их привечать! Семь Родов послали меня к предвечному пламени, когда я пришел к ним за помощью, будто я какой-то проходимец, а не король! И теперь ты явилась и говоришь мне, будто я спятил - просто потому, что я пытаюсь сделать все как должно?! Мари! Это то, что ты видела?! В самом деле?! Я схватила его за руки. - Торин, ты прав! Честное слово, ты во всем прав! Гневайся, будь яростен, будь справедлив. Но об одном я тебя умоляю - не ступай во тьму. Прошу! Не теряй благородства, не забывай о тех, кому ты дороже всего. Они все там, наверху, ждут тебя. Вернись к тем, кто тебя любит. Любит больше жизни, без всякого камня и без короны Трора, а просто потому что это ты. Дубощит опустил глаза, избегая моего пылающего взгляда. - Опять твои сопливые сказочки?! - он снова дернулся и отстранился, - Любит, не любит...Мне нужен Аркенстон! И подданные, которые в состоянии выполнить приказ короля! А это вот все мне не нужно! С чего ты взяла, что это вообще имеет значение?! Я не хочу тебя слушать. Валар милосердные, дайте мне терпения. Сил не давайте, а то я сейчас прибью его, честное слово. - Торин! Только это и имеет значение. Твоя семья. Твои соратники. Твоя честь. Будущее твоего королевства. Не разрушай его. Мы должны вернуться наверх. Должны подготовиться к битве. Должны помочь людям, с которыми будем жить бок о бок долгие годы. Прошу тебя! - Уходи и делай, что пожелаешь, - бросил он, отворачиваясь, - Я не желаю, чтобы ты стояла здесь и смотрела на меня так! Говорила мне, что еще я должен! Да Махал тебя побери, как же я устала...Дракон, раны, жгучая боль в груди, груз ответственности, наши постоянные ссоры и страх приближающейся Битвы навалились разом. Мне было жаль его, я понимала, отчего Торин стал таким. Но еще больше мне вдруг стало жаль себя, я горько заплакала, зажав обеими руками рот, чтобы не разрыдаться в голос. Дубощит оглянулся, услышав мои всхлипы, и так саданул кулаком в покосившийся стеллаж с самоцветами, что тот сложился грудой древесины. Если он думал так остановить мою истерику - ничего не вышло. Будем психовать вдвоем, решила я, и заревела громче. Со слезами страх, горечь и боль словно выходили из меня. Я поливала ими проклятое золото. Поэтично-то как... - Ты ничего не должен...- рыдала я, - Прости!..Это все ужасно, все, что на тебя свалилось. Этого и так слишком много...И никто не вправе требовать большего...Я бы хотела забрать твою боль, я бы забрала ее всю, если бы только могла... А потом меня все же сгребли в охапку и крепко прижали к груди, вернее - к стальному нагруднику. И плащом сверху для верности укрыли. Я прижалась к металлу пылающим лбом, продолжая горько плакать как ребенок. Торин укрыл меня, словно от всего мира, но я чувствовала, что в нем кипит ужасная внутренняя борьба, что его трясет, дергает, что он дышит так, словно пробежал много миль. Ощущала, как трещит и натягивается лён моей рубашки там, где он сжимает и комкает ее в кулаках. - Тебе я не отдал бы ни капли, - шепнул он, а после обессиленно зарылся лицом в мои растрепанные волосы. Мы просидели так целую вечность. Было так тихо, словно мир еще не родился, только где-то капала вода, тоненько и мелодично разбиваясь о камни. Я успокоилась, согрелась и легонько поглаживала плечо подгорного короля, скользя пальцами по металлическим пластинам и коже. А потом он спросил: - Ты...что бы ты сделала на моем месте? - Разнесла бы тут все в пух и прах, - заявила я, немного подумав, - Делала бы это, пока не отпустит. Еще через минуту он нехотя встал, отошел в сторону...и так запустил короной в ближайшую гору доспехов, что они разлетелись во все стороны с диким грохотом. Гнева в Торине, очевидно, скопилось много - потому что через секунду вокруг меня бушевал вихрь разрушений. В какой-то миг он даже Оркрист выхватил и покрошил им стойку с алебардами, которые валились, гремя и звеня. - Хочешь по-настоящему пар выпустить?! - внезапно крикнула я ему, вскочив и здоровой рукой выдернув торчащий из ближайшей кучи короткий клинок, - Защищайся! И ударила - по дуге, наискось, снизу вверх. Хороший, подлый удар, меня ему обучили еще на играх и, честное слово, парировать его было хуже всех. От блока, который выставил Торин, меня отнесло и прокатило кубарем по золотым монетам. - Мышонок! - презрительно крикнул он вслед, - От чего защищаться?! Ах, так?! Я не стала ждать, пока он подойдет: швырнула в лицо горсть золотых монет и рванулась навстречу, замахнувшись для нового удара. Лезвие Оркриста свистнуло перед моим носом и задело кончик косы, но мне удалось занять устойчивую позицию. Град ударов, звон клинков, горящие глаза Торина - все слилось в единый поток. Я атаковала в полную силу, насколько позволяли ранения: все равно отобьется. У него, поди, даже дыхание не сбилось... Мой очередной выпад прошел мимо - и это обернулось серьезной ошибкой - я неминуемо падала. Тогда Дубощит окончательно утвердил свою победу: он отбросил клинок, поймал меня у самой земли и осторожно уложил на лопатки. Выбил из моей руки меч и расхохотался. - Что на тебя нашло, женщина?! Атаковать меня - это твоя самая глупая идея из всех, что я видел! - дыхание у него все-таки сбилось, хотя, возможно, это от смеха. Я смутилась, глядя снизу вверх на то, как он бережно убирает Оркрист: - В моей голове это выглядело более эпично! Тебе повезло, что я сегодня не в форме. - Никогда так не делай, - посерьезнел он. - Я мог тебя ранить. - Ты же мой друг, - доверчиво ответила я, пока он помогал мне подняться, - Ты не можешь мне навредить. - Не хочу, - возразил Торин, все еще придерживая меня за плечи, - Но это не значит, что не могу. - Мастерство не пропьешь! - Верно, нужно выпить, - тяжело дыша выдал он, подобрав откуда то из-под ног два золотых кубка, - Пошли со мной. - Выпить?! - ошалела я, но тут же спохватилась, - Там с тобой отец хотел... - Позже. Сейчас выпить надо тебе и мне. Поверь, так нужно. Кажется, у меня получилось, мы уходим отсюда. Неужели, Гэндальф оказался прав?! Но как?! Как это работает?... - Почему ты хочешь пить со мной? - Я не умею говорить об этом, ты знаешь, - тихо проговорил Дубощит, осторожно коснувшись моей ладони, - А жаль. Ты заслуживаешь очень красивых слов. - А что пить будем? - невпопад спросила я, краснея. - Троллем буду, если тут в двух шагах нету винного погреба, полного "Заокраинным Западом"! Знаешь ли ты, что это лучшее вино из того, что разливают в твоем любимом Раздоле?! - Ради всего святого...Если бы ты сказал раньше, я бы в одиночку прибила этого дракона! - Ха! - гном запустил в очередную гору доспехов каким-то шлемом. Грохот и разрушения, кажется, доставляли ему сегодня истинное удовольствие, - Ты и так разделалась с ним по полной! - А ты дорогу-то помнишь?! - Чтобы я, Торин, сын Траина, забыл за каких-то жалких шестьдесят лет, где у меня в королевстве хранится выпивка! Прекрати оскорблять меня, Мари. Идем! ** Два часа спустя. "Заокраинный Запад" оказался выше всяческих похвал - и "по глоточку" очень быстро превратилось в "по бутылочке", а потом - в "еще по одной". Уставшие, голодные, измученные тревогами прошедшего дня, мы с Торином накидались молниеносно - и так результативно, что уже через пару часов, шатаясь, бродили по коридорам и громко пели: Мы бредем чрез Мглистых Гор хребет, В пещеры, где не брезжит свет. Наш путь лежит сквозь тьмы гранит, Чтобы найти злато в пути... - Здорово она у тебя выходит, - похвалила я, заплетающимся языком. - Потому что это я ее сочинил. - Ты?! - я уставилась на Дубощита, пытаясь представить его, вдохновенно сочиняющего что-то пером на пергаменте, - Невероятно... - Мари...Что со мной, ответь?! - Я не знаю! Но со стороны кажется, будто крыша у тебя слегка того...съехала. - Глупости. Просто...Я будто отравлен. Будто яд внутри плещется! Вот здесь, - Торин неуверенно чиркнул пальцем по горлу, - Я один, в тенях. И в этой темноте я вижу только его, только камень... - Я с тобой. Его ты тоже победишь, поверь мне. - Как так?.. - Ты вспомнишь, ради ч-чего все это было, Торин...Ведь не ради камня ты сюда так стремился! Ты хотел вернуть свой дом. Возродить величие Эребора. И твоей семьи...Ты п-помнишь ее лицо? Твоя любимая - она какая? - Красивая...Далё-ёкая...И очень красивая...Я ей не пара. - Глупости. Она передумает, как только узнает обо всем, что ты совершил! - А если не передумает? - А если не передумает, у тебя уже есть жена, которая изловит ее и привезет тебе в огромной золотой клетке. - Мари! - захохотал он, - У тебя на все найдется ответ, верно?! - Ага!.. Ой, что это там белеется? В черненьком! - Это... королевские купальни! - с гордостью заявил Дубощит, - Хочешь, окунемся? - К-к-канеш! Ты на меня посмотри! Во мне ж твой батюшка даже человека не узнал! Обнявшись, мы кое-как протиснулись в затянутую паром пещеру... ** После полуночи. - Ты не смотришь? - Не смотрю! - Ну, давай. - ... - Ну и? - Я не вижу, где твоя спина! Что ты предлагаешь мне тереть?! - Да ну вот же она, вот. Ой, Торин! Выше! Это не спина! Хватит, мне щекотно! Купальни в очередной раз содрогнулись от громового хохота. Мы с Дубощитом сидели в каменной ванне вдвоем: пьяные, мокрые, то ли частично одетые, то ли недостаточно раздетые. Мои обожженные руки и грудь строго-настрого запрещено было мочить, а потому я болталась у бортика, там, где горячая вода не поднималась выше пояса. Путь к месту нашего уединения отмечали как попало сброшенные доспехи: к счастью, мне удалось уговорить величество снять эти консервы прежде чем лезть в воду. Я кое-как одернула рубашку на место, глотнула еще вина и позволила ему прислониться спиной к моему бедру, по хозяйски закинув руку мне на колени. - Все еще плохо? - я перебирала и споласкивала мокрые волосы Торина, они волнующе пахли полынью. - Глубже, чем может добраться твой смех, - печально ответил он. - Я вытащу тебя, даю слово. Еще не знаю как, но я помогу тебе выбраться! - Ты такая тонкая, - сказал гном совершенно невпопад, погладив под водой мою ступню, - У тебя все такое маленькое. Кроме сердца. Огромное, пылающее сердце. Когда ты бросилась на дракона, я сам чуть не умер. На мгновение я подумал, что потерял и тебя в пламени змея. Но потом ты оказалась живой...Это такое чудо. Я смущенно молчала, поэтому Торин продолжил: - Вот уж не знаю, чем я заслужил такого союзника... - он поднял глаза: они лучились добротой и признательностью, но вдруг взгляд его задержался на моих бинтах, - Нужно с тобой что-то делать. - О чем ты? Его величество ответил не сразу. Отпустив мои колени, он подсел к бортику, основательно отпил вина из бутыли темного стекла, со звоном поставил ее на место и выдал: - Снимай рубашку. - Зачем это?! - Нужно нужно отмыть тебя от копоти, - тоном, не терпящим возражений, заявил он, выбираясь из купальни. Я невольно проследила за ним: разгоряченное тело - грубая красота, никакой тебе утонченности, одни мускулы да шрамы. Да мощь. Кровь рода дуринова, ожившие камни, в них столько силы, что прикоснуться страшно. И страшно хочется прикоснуться. Ощутить сталь его мышц под своими пальцами. В горле внезапно пересохло. Торин тем временем вернулся с чистым отрезом льна в руках. - Ну же, - он снова спустился в купальню и теперь стоял передо мной по пояс в воде, окутанный паром, - Не бойся. Я тебе что - страшнее дракона? - Дракон меня раздеваться не просил. - Будет тебе, я просто хочу помочь. Протру осторожно, полегчает. Вот таким хриплым, грудным шепотом помощь предлагать...Одно из двух: либо это королевское величество еще и соблазнять умеет виртуозно, либо наоборот - в душе не понимает, что тут происходит и как вполне дружеская пьянка превращается в зарисовку из дамского романа. - Ладно, - обреченно согласилась я, - Ничего принципиально нового ты там все равно не увидишь. Помоги снять. Как только эта самая рубашка отлетела в сторону и перестала мне обзор закрывать, я обнаружила, что жестоко ошибалась. Дубощит, опустив глаза, задумчиво любовался всем "принципиально новым", что ему открылось, аж отрез льняной из рук выпустил. Мы стояли почти вплотную - и я видела, чувствовала, как сбилось с ритма его дыхание, как часто вздымается его широкая грудь, почти касаясь моей - и он видит это, и не торопится сделать шаг назад. В полной тишине, прерываемой мелодичным плеском воды, Торин принялся оттирать от копоти и крови мои плечи. От того, с какой нежной осторожностью он это делал, у меня даже в уголках глаз защипало. В самом же деле, неужто это он - суровый, ледяной, жестокий и мрачный Король-под-горой? Огромные ладони его легко скользили по моему телу - не задевая бинтов - зато касаясь всех участков голой кожи. Вызывая волну мурашек. Мне пришлось крепко прикусить губу, чтобы не застонать. - Готово, - спустя целую вечность шепнул он, стоя за моей спиной и осторожно придерживая меня вокруг талии. Вино ли сделало свое дело или же больше не было сил выносить эту нежность спокойно, но вместо ответа я откинулась спиной на него, обернулась через плечо и молча потянулась к его губам. За мгновение до поцелуя перед глазами поплыло, пол качнулся и я бы рухнула в воду, но меня крепко держали горячие сильные руки. Все-таки вино, жар и усталость дня сражений с драконами и ториновыми демонами взяли свое - голова закружилась и набирала обороты. Что было дальше, я уже не осознавала - и после не вспомнила. Надежно в памяти отпечатались только жаркие прикосновения и бархатный шепот на кхуздуле, о чем - как видно, мне знать не следовало.