Я твой друг

Меня разбудил холод и предутренний кошмар о Битве. Я перекатилась пылающей головой по подушке и треснулась лбом обо что-то твердое и совершенно точно - железное. - Ай! Под закрытыми веками заплясали цветные круги, в висках заломило с новой силой. Кое-как мне удалось продрать глаза. Сапог?! Окованный...Больно-то как! Постойте! Что вчера было?... Лучше всего я помнила, что мы с Дубощитом пошли искать "Заокраинный Запад". Кажется, мы нашли его - в самом прямом смысле. То есть, умерли. Судя по запаху, довольно давно... - О-о-ы-ы... - завыло нечто с противоположного конца кровати голосом простуженного умертвия. С кряхтением и стонами мы кое-как сели лицом к лицу. Мда...Хороши, нечего сказать! Умертвие по имени Торин щеголяло помятой зеленой физиономией и разоренным вороньим гнездом на голове. Ибо не только девочкам вредно засыпать с мокрыми волосами. Впрочем, не сомневаюсь - в зеркале меня ждет кое-что пострашнее! Спали мы под одним одеялом, но почему-то улеглись валетом. К счастью, мне досталась сторона с подушками...К сожалению, она же была и с гномьими сапогами. Не представляю, как и где мы нашли эту комнату: последнее, что я помнила относилось к королевским купальням и моим бесплодным попыткам намотать на себя все полотенца сразу. В них-то, к слову я и проснулась. В тонких льняных полотенцах и в отсыревших, скользких замшевых штанах, которые не удосужилась снять. Никогда больше не буду пить! Но это не точно... - Доброе утро, госпожа советница...- мрачно проговорило его похмельное величество. - Добей меня, о, мой король! Я не готова жить с такой головной болью. - ...Хорошо, что ты уже моя супруга, - философски заметил он, - Не надо ломать голову, что я должен сделать как честный гном. - Интересно, который час...Нас там ищут, наверное - уже на ушах стоят. И я готова убить за кружку чая, - кое-как выбравшись на холодный пол, я с сожалением обнаружила, что, в отличие от Торина, перед сном разулась, но где - вот это загадка. Мой венценосный собутыльник с глухим стоном сполз обратно под одеяло. - Лежите уж пока, величество, - сжалилась я, - Спустишься через часок, как раз будет готово. - Что готово? - Средство от похмелья. Благодарное "Ыыыы" было мне королевской наградой. ** - Мари! Что ты сделала?! - услышала я вместо "доброго утра", стоило спуститься в кухню. - Как тебе удалось вытащить Торина из сокровищницы?! - Нет уж, лучше скажи, как тебе удалось напоить дядюшку до такой степени?! Это было изумительное зрелище! Компания восседала полным составом у одного из очагов и спокойненько завтракала. Ох, не похожи они на тех, кто провел все утро в поисках...Ох, не похожи! - Вы что, следили вчера за нами?! - вот только этого мне не хватало. Пауза повисла очень нехорошая. Никто не спешил опровергать это обвинение, и я с ужасом представляла, какая именно картина должна была открыться этим прохвостам в купальнях. От назревающего скандала всех спас Гэндальф: - Может балладу об этом и не сложишь, но ведь сработало, Мари! Тебе удалось сделать так, чтобы Торин тебя услышал. - На кхуздуле балладу о хорошей пьянке сложить не грех! - вступился Балин, - Вот только что дальше? Он исцелился? - Вот уж нет, - мне в руки сунули чашку горячего сладкого чая и, кажется, ничто не могло испортить мое настроение, - Но мы над этим работаем. Хэй, мастер Бэггинс! Вы нужны мне. Хоббит спешно подошел поближе. - Мари, что я могу...? - Блинчики! - Что?!... Вы замечали? Да, это слово работает абсолютно на всех мужиков, вне зависимости от расы, возраста и наличия бороды. Они начинают смотреть на тебя как стайка растревоженных синиц, увидевших на форточке сало. - Будем печь блинчики. Я знаю, что вы большой специалист по части выпечки. Думаю, мы все заслужили хороший десерт после всего, что здесь произошло! Бильбо растроганно улыбнулся. Что ж, если кто всегда готов составить компанию в приготовлении выпечки на развалинах древнего королевства - так это точно хоббит. ** Я в двадцатый раз шлепнула по руке младшего наследника всех эреборских богатств. - Кили! Дуринов ты сын, думешь я не вижу, как ты трескаешь из двух тарелок сразу?! - Так нечестно, Мари! Торину ты печешь с корицей, а нам так просто! - Если бы ты мне пекла блинчики с корицей...- мечтательно проговорил Бофур, пытаясь под покровом ушанки ограбить порцию Дубощита, - Я бы сразу на тебе женился! Прям в тот же миг! Хочешь проверить? - Ах ты, прохвост! Ладно, бери блин, какой хочешь, только перестань мне угрожать! Все загоготали, довольные шуткой, и Кили все-таки утащил себе порцию лакомства, когда раздалось громогласное: - Что здесь происходит?! - отчего Бильбо вздрогнул и едва сумел поймать в сковородку подброшенный блинчик. Торин всегда умел эффектно появляться. Настроение у него опять скакнуло в сторону мрачной решимости и злобы - и не предвещало ничего хорошего. А потому скорость, с которой перед ним возникли ведерная кружка горячего чая и стопка дымящихся блинов с корицей, можно было засекать на секундомере. Он недовольно огляделся, но все же спросил: - Что это? - Средство, - ответила я, снимая фартук, - От похмелья. Крепкий сладкий чай и горячие блинцы. Торин смерил угощение враждебным взглядом, словно и его подозревал в краже Аркенстона, но все-таки решился попробовать. Лицо его через пару мгновений переменилось. Встревоженный, он переглянулся с отцом - тот понимающе кивнул в ответ. Несколько минут они играли в гляделки. После уголки губ Дубощита дрогнули: он печально улыбнулся, глядя куда-то мимо нас с хоббитом. И произнес: - Я тысячу раз мечтал об этом утре...О том, что я проснусь здесь, дома, в Эреборе. Буду сидеть за завтраком, с родными, с друзьями. Я...Это дороже всех сокровищ Трора. Я быстро отвернулась, чтобы никто не видел, что в глазах у меня опять стоят слезы. Бильбо с улыбкой щебетал что-то о пирогах, которые умеет готовить. Снаружи шел снег. ** За следующие несколько дней Торин стал почти прежним - он не бросил поиски камня, но делал это все реже и реже, сосредоточившись на грядущем сражении. А когда все же спускался в сокровищницу украдкой, никого с собой не звал и ничего не требовал. Я приходила сама. Бродила с ним по золотым горам, заваливала вопросами, будила воспоминания о светлых днях Эребора - и слушала, слушала, слушала... Тем временем, наше сборище заговорщиков единогласно решило, что Аркенстон скоро можно будет вернуть в сокровищницу. Торин не был похож на безумца - и, пожалуй, настало время ему получить камень королей. Мы сошлись во мнении, что найти сокровище он должен сам. Все рухнуло тем утром, когда заявился бургомистр с вооруженной свитой, требуя свою - "то есть, озерных людей, конечно же" - обещанную долю сокровищ. Красноречием Барда он не обладал, зато славился непомерной жадностью и наглостью - а потому парой фраз довел Торина до белого каления. И неудивительно! Меня тоже трясло от гнева. - Полагаю, - трещал бургомистр, - Мне стоит обратиться к моему давнему союзнику, королю эльфов. Уж он-то поможет разогнать вашу гномью шайку! Услышав такое, Дубощит выхватил меч. Эсгаротские стражники наставили на него ржавые пики, подоспевшие гномы справедливо расценили это как покушение на короля...От смерти горе-делегацию спас Гэндальф, выкинув их из Горы мощным майарским пинком. Я бы еще стрелу в зад добавила, но на их счастье до сих пор не могла держать лук. Торина трясло от ярости, она расходилась от него во все стороны горячими волнами, предвещая беду. Даже голос его неуловимо изменился, превратился в рык разгневанного дракона. Без колебаний он потребовал завалить с таким трудом расчищенный главный вход. - Тащите сюда больше камней! Все обломки - к воротам! - бушевал он, - Больше я никого, никого не впущу в эту Гору! Алчные, вероломные стервятники! Это золото наше - и только наше!!! Я сама была готова взорваться от гнева. Проклятие!!! Столько усилий - и все разом пошло прахом! Ненавижу!!! Несколько раз глубоко вдохнув, я заступила дорогу мечущемуся Дубощиту и со всей грозностью, на какую была способна, потребовала: - Немедленно остановись, Торин Дубощит! Наши союзники в Битве должны будут укрыться в Горе. Таков план. Им некуда будет отступить, кроме Эребора - и ты прекрасно это знаешь. - У нас нет союзников!!! - рявкнул он мне в лицо, - Ты сама слышала, эльфы и люди объединились против нас. Если мы и выйдем на бой - так это с ними! - Мы будем сражаться с орками, самодовольный ты кретин! - вспылила я в ответ, навлекая бурю на свою голову, - Кроме них у нас нет врагов! - А глупа и наивна до омерзения! Последний раз тебе приказываю замолчать. Или я тебя заставлю это сделать. Мда. Конструктивный диалог как-то не задался... - Все за работу! - вновь скомандовал Подгорный король - Замуруем вход - так золото будет в безопасности. А они...они пусть умирают за наши сокровища, если захотят! - Ты недостоин ни этих сокровищ, ни этой Горы! - выпалила я, чего сама от себя не ожидала - бургомистр не ему одному попортил кровь, - Хочешь нарушить договоренности, за которые мы все здесь поручились?! Хочешь подвести своих родичей и Даина Железностопа?! Думаешь, мы будем сидеть в Горе как трусы?!.. Пауза. Затишье перед бурей. И... - Ты назвала меня трусом?! - с этими словами Торин крепко ухватил меня за плечи и принялся трясти, будто пыльный коврик, - Да как ты смеешь?! Довольно с меня твоих выходок и предсказаний!!! Неожиданно он замер, его лицо переменилось, глаза сузились, впиваясь в меня колким взглядом. - Предсказания! - пророкотал он угрожающе, - Как я раньше не подумал! Пригрел змею на груди! Это правда?! Отвечай!!! Это правда?! - Что?... Что - правда?! - я оглушенно уставилась на Дубощита. - Говори сейчас же!!! Ты ведь знаешь, где Аркенстон?! Да ты же знала все это время!..О, как я был слеп! Поверил в твои россказни! В твои добрые намерения! А ты предала! Вонзила нож в спину! Он отшвырнул меня с такой силой, что я, потеряв равновесие, оказалась на полу. Этого было мало: Торин выхватил Оркрист, замахнулся, глядя на меня с ненавистью и презрением. - Где королевский бриллиант?! Признавайся, или я убью тебя здесь и сейчас! От шока я не могла вымолвить ни слова, не могла двинуться, чтобы защитить себя. На мое счастье, присутствовавшие при этой сцене гномы вовсе не собирались молча смотреть, как он меня убивает. Двалин буквально влетел между нами, полыхая праведным гневом. Фили и Кили повисли на дядюшке, который будто и не замечал их - смотрел только на меня и кричал: - Мерзкое создание! Я доверял тебе как себе самому! А ты украла его у меня!!! - Это неправда, Торин! - встать я не пыталась, уверенная, что ноги меня не удержат, - Да, я знаю, где Аркенстон. Но я к нему не прикасалась. Краем глаза я видела, что Бильбо рвется вперед, чтобы вмешаться, но Балин крепко держит его за воротник и негромко втолковывает что-то. - Я казнил бы тебя за твое предательство, - с чувством сказал Подгорный король, вгоняя меч в ножны, - Но не могу, покуда ты не скажешь, где сокровище... - Торин, пожалуйста... - все мои силы уходили на то, чтобы вновь не заплакать под его ненавидящим взглядом. Я и не представляла, как сильно меня это ранит. Какой океан боли разверзнется в моей душе. - ...Запереть ее! - скомандовал Дубощит, - В карцер! Ни еды, ни воды, ни воздуха, ни света, пока не заговорит! Двалин быстро сгреб меня в охапку, поставил на ноги и повел прочь, крепко держа за локоть. В коридоре, правда, отпустил...Увидел, как я держусь за стену, хватая ртом воздух, и подхватил снова. - Уходи отсюда, - пробурчал он, - Поскорее, пока он не пошел проверить, где я тебя запер. - Куда я пойду накануне битвы?.. - Беги в Эсгарот. И дальше к эльфам. Туда он за тобой не сунется. - Нет, Двалин, я не могу. Просто не могу...Ох! Я прокусила губу до крови - и мой рот стремительно наполнялся соленым. Пока я шарилась по карманам в поисках платка, гном неловко, словно бы нехотя, осторожно погладил меня по голове. И замер. - Твои волосы... - медленно проговорил он, - Висок выстрижен. - И что? - Кто плел тебе косу?! Кто ее срезал?! Ох, нет! В этом Средиземье что, вообще нельзя тайно пожениться так, чтобы каждый встречный-поперечный не догадывался, в чем дело?! - О чем ты?.. - Это Торин, - гном смотрел на меня с непонятной горечью и он не спрашивал, а утверждал, - Кто ж еще...Ты знаешь, для чего он это сделал? - Да. - Понятно. - Нет, не "понятно", - вскинулась я в ответ на его осуждающий взор, - Так было нужно для ритуала. Вот и все. - Не важно. - Важно! Не претендую я на вашего драгоценного короля! Он мне даром не нужен. Особенно после такого... Пусть завалит своего бледного орка - и ноги моей здесь больше не будет! - Угу, - Двалин отпустил мой локоть, продолжая смотреть куда-то мимо моей макушки, - В карцер пойдешь, значит? - Пойду, конечно. Посижу в уединении, авось придумаю, что Торину сказать про Аркенстон... Он покачал головой. - Поговорю с ним по-мужски. Не дело это - так с женой. *** Оказалось, что темницы, в которых Дубощит требовал меня запереть, напрочь разрушены драконом. Обескураженному Двалину пришлось отыскать для меня обычную кладовку недалеко от кухонь. Вместо железных решеток, крюков в стенах и грубых каменных лавок в ней были только бочки и мешки. Снаружи она запиралась на откидной крючок, сбить который не составило бы труда даже мне. Поэтому заключение мое было исключительно добровольным. Более того, когда разгневанный Гэндальф явился "освобождать" меня в компании Траина, я наотрез отказалась выходить. Во-первых, сердобольные гномы к тому времени тайно натаскали мне одеял, еды, выпивки и даже драгоценностей (очевидно, для поднятия боевого духа: я украсила ими бочки). Во-вторых, это был отличный способ отлынивать от дел, которых в Одинокой горе по-прежнему было невпроворот. А в-третьих, рано или поздно должен был явиться Торин. И нам, определенно, было о чем поговорить. - Я не смогу защитить тебя, если ты будешь здесь, - тревожился волшебник. - Меня не нужно защищать. - В самом деле?! - Гэндальф, правда в том, что если Торин...в самом деле способен меня убить... то я и не хочу жить. По крайней мере, не в мире, где он на это способен. - Мари! Это безумие. Я не позволю тебе так рисковать собой! - Ты сам хотел, чтобы я напомнила ему, кто он такой. Я не отступлю на полпути! Эребору нужен этот король. Маг устало потер переносицу: - Это в природе гномов. Ими движет алчность - сильнейшее из чувств. И даже если ты пожертвуешь собой, отдашь свою жизнь, ты не изменишь его, как ни старайся... - Я не хочу его изменить. Мне он нравился таким как есть, пока не свихнулся на Аркенстоне! - Что ж...Может ты и права, - проговорил Гэндальф после нескольких минут раздумий, - Все же, самые темные стороны души мы являем лишь тем, кому по-настоящему доверяем. Тем, кто, как мы смутно надеемся, сможет вернуть нас себе самому. Делай, что считаешь нужным. Но я скажу Бильбо, чтобы принес Аркенстон сюда. Если будешь в опасности - просто отдай ему сокровище. - И что тогда случится? - Я кое-что придумал. Ты со своей безудержной верой в Торина навела меня на мысль. Разумеется, объяснять ничего Гэндальф не стал. Задумчивый и еще более загадочный, чем всегда, он просто ушел, оставив меня гадать, что он там изобрел - лекарство или отраву. *** Вместе с Бильбо мы спрятали Аркенстон в одной из бочек. Я сидела на ней, болтая ногами, и грызла яблоко, когда Торин явился. От его холодного, уничтожающего взгляда становилось горько и тоскливо. Тяжело было видеть его таким - и хотелось послушаться Двалина и просто уйти. - Я дал тебе время подумать о своей участи, - заявил он с мрачной торжественностью. Было бы совсем жутко, но за его спиной с потолка свисали засохшие плетенки лука и красного перца, которые сильно снижали градус пафоса. Мне же очень хотелось поставить Дубощиту условия. Те же самые, что и в каноне - "выполни договоренности, тогда получишь камень". Кто бы мог подумать, что стремление сюжета вернуться на круги своя и мою судьбу затронет. Ну уж нет. Я не буду этого делать! Но... Мой друг, балрог его побери, снова угрожал мне оружием. Оркрист покачивался в паре дюймов от моего лица, а Торин с жуткой усмешкой спросил: - Есть одна нестыковка, Мари: если ты нашла Аркенстон - почему ты еще здесь?! - Потому что ты идиот, - дрожащим голосом огрызнулась я, отшвырнув яблоко и скрестив руки на груди. Острие меча уперлось мне в подбородок. - Говори, - все краски сошли с лица Торина, оно было серым, застывшим, точно посмертная маска. Казалось, каждое слово причиняет ему невероятную боль - но он не отступал, продолжая мучить нас обоих. - Я теряю терпение, Мари. Говори сейчас же!!! - Научись сдерживать свое безумие! - выпалила я. Взмах, удар. Бочка, на которой я сидела, рассыпалась в щепки, когда Дубощит шарахнул по ней Оркристом. Может, он и хотел ударить меня - но в последний момент отвел руку. Через мгновение он мог наблюдать кучу древесины, меня, потирающую копчик на полу и...Аркенстон рядом с моим коленом. В звенящей тишине я подобрала сокровище и протянула ему. Торин отбросил меч и подлетел ко мне стрелой, едва увидев отсветы камня. Он схватил его обеими руками, сгреб вместе с моей ладонью - и как только прикоснулся, камень вспыхнул ярче солнца, белым светом перечеркнув веселые разноцветные блики. А потом нас обоих поглотила тьма. ** Первым, что я услышала были сверчки. Потом ночь принесла другие звуки: шум ветра в деревьях, журчание далекого ручья, треск веток в костре...Я упиралась лбом во что-то теплое и, стоило мне завозиться, оно тоже пошевелилось и двинулось куда-то вверх. Пришлось откинуться на спину и открыть глаза: надо мной было усыпанное звездами чернильное небо в просветах темных крон. Торин сел, уставившись в костер, и усиленно протер глаза. Потом перевел взгляд наверх и едва слышно ахнул: - Корона Дурина прямо над нами. Добрый знак! - Othselen, - задумчиво повторила я на квенья, - Серп Валар...Медведица. Яркая какая... - Прости, что разбудил, - буднично и немного растерянно проговорил гном, - Ну и сон я видел, Мари...Да ты не поверишь мне, верно. - Это был не сон, - я тоже села. - Ерунда. Где это мы? Надо же было так уснуть: даже лес кажется незнакомым...Дунланд что ли?...Тьфу, как мы здесь очутились? И где дозорные? Где наш отряд?... - Торин, это - сон. А то, что ты видел - нет. Он посмотрел на меня с тревожным недоверием. - Как так? Мы словно вернулись в начало истории. Сейчас передо мной был Торин Дубощит, с которым я познакомилась в Шире, с которым мы сражались плечом к плечу, и смеялись, и пели, и пару раз чуть не умерли. Как будто все, что случилось в Эреборе, и правда было в другой жизни. Так не хотелось это признавать, но... - Кажется, это Гэндальф...Он зачаровал камень. Когда мы оба до него дотронулись, то оказались здесь. - Не-ет...Дракон, Эребор, Аркенстон...Это все мне не привиделось? Махал Всемогущий...- Торин закрыл лицо руками, - Я творил там...такое. Как я мог! - Это не ты, это все проклятие. Драконий недуг. Полагаю, оно как-то связано с камнем...Сначала Трор, теперь ты...Вы буквально им бредили. - Я потерял себя...там. И тебя едва не потерял, - он осторожно дотронулся до моего плеча, - Эта стрела, этот дракон...И я сам чуть тебя не убил. Все из-за Аркенстона! Что я наделал, Махал...Прости!!! Мари, прости меня! - Все в порядке. Я - в порядке. Но, Торин, там война...А ты вот так...Я не знаю, как быть! И...мне страшно. Дубощит приобнял меня за плечи одной рукой. - Не бойся ничего. Мы выстоим. Я буду беречь тебя. Он осторожно поцеловал меня в макушку. - Думаю, нам скоро придется вернуться, - прошептала я с сожалением, - Ты нужен всем...Торин, все ждут своего короля. Нужно что-то... - После такого - разве я могу быть королем? Кто-то другой должен... - Нет. Только ты. - Тогда мы должны уничтожить камень. Я уставилась на Дубощита как на новые ворота: ничего себе - радикальное решение проблемы! Чтобы гном - гном! - предлагал уничтожить сокровище, уму непостижимо. - Ты уверен?.. - Абсолютно. Аркенстон погубил Трора. Он вызвал драконью болезнь и навлек беду на Эребор. Мы лишились королевства! И стоило мне вернуть его, как я сошел с ума. Нет уж, Мари. Я не идиот: от этой штуки одни беды - и надо от нее избавиться. - Н-ну...Я слышала, что алмазы - очень хрупкие. - Думаешь, я буду помнить все это, когда мы проснемся? - Не имею ни малейшего понятия, - я усмехнулась, - Может это все просто нам привиделось... - Что ж, в таком случае... - Торин вдруг улыбнулся тепло и беспечно, - Взамен Аркенстона я хочу это. И поцеловал меня снова, но на этот раз прямо в губы. Нежно, осторожно, придерживая кончиками пальцев за подбородок. Он почти сразу отстранился, все еще улыбаясь - кажется, теперь его веселила моя растерянность, сбившееся дыхание и круглые глаза. - На удачу, - соблаговолил прояснить он. От этих поцелуев по телу прокатилась волна тепла, отзываясь искрами в кончиках пальцев и приятным чувством в груди: как от свободного падения, когда захватывает дух - и хочется закричать, но голоса совсем нет. Я попыталась сказать ему хоть что-то, но нас обоих снова поглотила тьма. ** Это пробуждение было резким, будто я упала с кровати. Все еще прижимая руку к горящим губам, я вскочила на ноги и огляделась. Так...Дубощит цел и, кажется, вот-вот проснется. А это что такое?.. О, Эру!..Гэндальф, Сильмарилл тебе в руки, Наугламир на шею и Феанора навстречу! Вот уж помог так помог! Было совершенно очевидно, что теперь мне точно крышка. Камень королей, сияющий Аркенстон, валялся на полу... Раскатившись во все стороны грудой мелких осколков. Я остолбенела - да так, что забыла как дышать. И, пока я пыталась оклематься и хотя бы вдохнуть, Дубощит пришел в себя, встряхнул головой и потянулся - будто и правда сладко выспался. - Махал Всемогущий! - он вскочил на ноги, - Чувствую себя...Совсем иначе! Словно все кончилось. Все хорошо, Мари. Кажется, со мной что-то произошло - и теперь мне так легко. Не найдя слов, я только кивнула. - Как ты это сделала? - улыбаясь спросил Торин, - Я награжу тебя за это по королевски! Сверх твоей доли! - Оно само… - негромко пробормотала я, лихорадочно прикидывая, куда метнуться и где прятаться, когда он все поймет, - Я ничего не трогала! - Невероятно! - продолжал радоваться он, - Определенно, наше...соглашение в самом деле стоило того! Но все же...как? - Думаю, мы...Устранили первопричину проклятия. Взгляд Торина остановился на хрустальных осколках, усыпавших каменный пол точно причудливая инкрустация. Они продолжали переливаться всеми цветами радуги, более тускло, но весьма узнаваемо. - Ты же не хочешь сказать, что… - тень понимания и ужаса мелькнула на лице Дубощита, - Что ты разрушила… Кажется, он все-таки лишился дара речи. - Да я тут ни при чем! - залепетала я, - Мы были во сне, мы говорили про Аркенстон...Про то, что его нужно уничтожить...Но я не знала, что он и в самом деле развалится! Я даже не прикасалась к нему! Когда мы проснулись, он уже был того... Ты ничего не помнишь?! Во сне...ты сам сказал, что избавишься от него и потом...потом - камень просто рассыпался… - Аркенстон был величайшим сокровищем моего рода. Он был доказательством моего права на трон Эребора! - потрясенно воскликнул Торин, - И ты...Ты...Проклятье, женщина! За что ты так со мной?! - Тебе не нужен этот камень, чтобы быть королем! Ты вернул Эребор гномам - и ты нужен им! Ты, а не Аркенстон, - попыталась оправдаться я, на всякий случай отступая к выходу. - Но из-за тебя...По твоей вине уничтожена реликвия! - грохотал он, схватившись за голову. В глазах его не было и следа прежнего безумия, зато он был в ярости. - Это не моя магия, Торин! - в отчаянии воскликнула я, - К тому же, ты сам этого хотел!Думаю, это был единственный способ тебя спасти! - Спасти или погубить?! Как ты могла?! Как?! Он подлетел ко мне, схватил за запястья и замер, будто в нерешительности. Целое мгновение ничего не происходило. И еще одно. И еще. Мы так и стояли, напоминая скульптурную группу. Но Торин так ничего и не сделал. Не смог или не захотел или все сразу...Для меня было важно лишь то, что он готов был взорваться от гнева, но не посмел тронуть меня. Одинокая слезинка облегчения скатилась по моей щеке, я осторожно перехватила его руку и потянула за собой. - Мне так жаль, - всхлипнула я, - Торин! Мне правда, правда очень жаль, что это случилось! Мы подошли поближе к осколкам и я присела, собирая их в ладони, а затем отдала Дубощиту. Завороженно он смотрел на то, как радужные блики пляшут под его пальцами, точно одна звезда рассыпалась фейрверком по небосклону - и теперь он держал эти искры. - У тебя... будет очень красивая корона, - мой голос дрожал теперь не только от страха, но и от восхищения, - Если ты возьмешь эти осколки...и украсишь ее ими. Слабое утешение, да...Но, может, хотя бы попробовать? Он ничего не ответил. Немного постоял рядом со мной, удерживая свет бывшего Аркенстона в горсти, а затем круто повернулся и ушел, предоставив мне решать самой: спасла я его жизнь или все-таки разрушила.