Я твой друг

Я только на секунду прикрыла глаза - а уже в следующее мгновение проснулась от того, что кто-то ломится в дверь с воплями: - Мари! Ты знаешь, где Торин?! Рассвет скоро!.. - Понятия не имею! - выпалила я, пока мы с Дубощитом застигнуто таращились друг на друга в полумраке. - Если увидишь, передай ему, что Даин здесь! - судя по голосу, это орал Двалин. И какого же черта он явился искать его величество поутру у меня в спальне?! - Я должен идти, - прошептал Торин, когда шаги за дверью стихли. Одевались молча и быстро. Напоследок он проделал нужную дырку в ремешке наруча, неловко поцеловал меня в макушку и выдал: - Она у меня. Твоя венчальная косица. Я не смог ее выбросить. Я внутренне закричала - и продолжала кричать, пока он не ушел, воровато выглянув перед этим за дверь. Потому что его коса тоже была у меня - и я даже не думала от нее избавиться. И то, что это, возможно, последнее, что он сказал мне в этой жизни, заставляло меня беззвучно вскрикивать снова и снова, пока я бежала до госпиталя, где уже давно никто не спал. *** - Запомните, - вещал Оин, размахивая слуховой трубкой, - Те, кому более всего нужно в Палаты исцеления, сами до них не дойдут. Поэтому нас ждут вылазки на поле брани. Кто ни разу не был в бою, особенно ты, Мари, имейте ввиду: как только орки поймут, кто вы и чем заняты - они придут в дикую ярость. Лекарей они люто ненавидят, ведь мы возвращаем к жизни тех, кого они сделали мертвецами. Поэтому, вас будут очень старательно убивать... Отличная новость! Я прямо почувствовала, как крепнет мой боевой дух! -...И если до этого дойдет: бросайте все и бегите. Потому что потерять одного бойца вы можете, но погибнуть и в результате не помочь никому - не имеете права. Для особенно храбрых тугодумов: это приказ! Гном смерил эльфов-целителей таким грозным взглядом, что они поежились, забыв про свое вчерашнее высокомерие. - Оин, - крикнула я погромче, чтобы он услышал меня и без трубы, - Можно я пойду пожелаю удачи нашим?.. - Нет, - грубо отрезал он, но потом все же немного смягчился и пояснил, - Дурная примета. Скажешь "до скорой встречи" - всех принесут сюда. Скажешь "век бы вас не видеть" - и не донесут ведь...С лекарями не прощаются. - Ясно... Стало так тоскливо: с утра я видела только Торина, но ведь мне так хотелось обняться напоследок со всем отрядом, потрепать Бильбо по кроличьей макушке, услышать что-нибудь ободряющее от Гэндальфа, посмотреть на Трандуила Ороферыча в полном доспехе и на боевом лосе...Нет, я не суеверная, но лучше бы нам с ними и правда не встречаться до конца боя! Интересно, кстати, а когда начало-то?! И тут, словно в ответ на мой незаданный вопрос, пол под ногами ощутимо содрогнулся. И еще раз, и еще. Дрожь прошла по стенам и потолку, вызвав дождь каменной крошки. Снаружи донеслись приглушенные рокот и рев. Это было похоже на землетрясение, но на самом деле это было оно - начало Битвы Пяти Воинств. - На стену! - коротко скомандовал Оин. Мы похватали свое оружие и заплечные мешки с бинтами и отварами - и бросились вслед за ним. *** Увидев мясорубку внизу, знахарки из Эсгарота сразу сказали, что за ворота они ни ногой. Их можно было понять: с наших мест "в первом ряду" открывался шикарный вид на бушующее море тел, пытающихся как можно быстрее поубивать друг друга. Студеный ветер доносил к бастиону крики ярости и боли, металлический запах крови, тошнотворную вонь орков и острые как бритва снежинки. Здесь мы были в безопасности, но поле боя все быстрее окрашивалось в алый напополам с черным - и скоро, очень скоро нам предстояла смертельно опасная вылазка. Взвыли орочьи горны на Вороньей высоте - и в атаку, расшвыривая противников горстями, как семечки, ринулись тролли. Их встретил лес гномих копий, из-за которых вели плотную стрельбу лучники Трандуила. - Тролли отвлекут и своих и чужих, это наш шанс! - Оину приходилось перекрикивать вой ветра, - Пора на вылазку! Мари, оставайся тут. Идите с женщинами в госпиталь, готовьтесь нас встречать!.. - Я с вами, - услышала я свой собственный упрямый голос и удивилась: мне не страшно. Сколького я боялась в этом походе - каменных троллей, гоблинов, орков, варгов, Беорна, дракона, Торина...И вот сейчас, когда я почти уверена, что мы все умрем в этом горниле битвы, сейчас страх отступил и я видела перед собой только дело, которое сама на себя взяла. Наверное, лимит трясущихся коленок и потных ладошек был исчерпан...А может быть включилась наконец та легендарная женщина из русских селений, которая, как известно, слона на скаку остановит и хобот ему оторвет. Так или иначе... - Проваливай! - это Оин. - И не подумаю! - это я, несусь за ним следом для храбрости выхватив короткий меч, которым разжилась вместо бесполезного с моей рукою лука. ** Мой первый пациент был на все сто в стиле Сидоровой. Мы высыпали за ворота, почти добежали до лучников - за их спинами уже начинались раненые, оставшиеся лежать в ходе нашего медленного, но все же наступления. В этот миг в арьергард, к своим воинам, прискакал собственной персоной Трандуил. Посмотрела. Прекрасен. Но не успел он выкрикнуть и пары приказов, как был грубо прерван стрелой в колено, причем не в свое - а лося. Лапа несчастного животного тут же подломилась и эльфийский король вместе со всем пафосом, звеня доспехами, скатился в грязь, успев поймать равновесие в самый последний момент. Я бросилась к ним, пригибаясь, потому что "с той стороны" прилетел еще один залп. Орки стреляли в эльфов, но, очевидно, были косыми и криворукими, поэтому их мишеням было нечего бояться, а вот всем вокруг - очень даже! Бедное его лосейшество отделалось легким испугом: стрела прошла по касательной, пропорола шкуру над коленом и, вероятно, задела сухожилие - иначе сохатый так легко бы не завалился. Первую попытку его перевязать он встретил ревом и взмахом исполинских рогов, который чуть не стоил мне жизни. Трандуил поспешно зашептал ему на эльфийском нечто утешительное, пока я обрабатывала и бинтовала рану с импровизированной лангеткой из наруча. Когда лось поднялся, тяжело опираясь на поврежденную ногу, Трандуил перекинул мне поводья и попросил увести его в Гору. - Пойдем, Алёша, - я неуверенно потянула его за собой, - Нам здесь не рады... В каком-то шаге от нас в землю со свистом вонзилась стрела. - Да мать ваша Саурон!!! - "обрадовалась" я ей, налегая на поводья. ** Прошло несколько часов - или несколько минут, время перестало иметь значение, все перестало иметь значение, кроме криков и крови. А тишина - еще страшнее. Те, кому хуже всего, уже не кричат...Научила Оина пульс щупать на шее и на запястье. Надо же! Такая простая вещь, у нас ее даже дети умеют делать, а тут - целое открытие, едва объяснила, как это работает. Знахарки подсмотрели, побежали искать пульс у тех, кого уже в мертвецкую унесли. Пятерых обратно вернули. Встать, выползти из норы, привести (читай - "притащить") в госпиталь кого-то, кому еще можно помочь. И шить, шить, промывать, бинтовать, жалеть, стирать повязки и сушить их тут же на печи, заваривать, поить и снова жалеть. Орать на гномов из Железных холмов, которые чихать хотели на швы и рвутся снова в бой. Закрывать кому-то глаза. Не реветь. Радоваться, что пока живых все-таки больше... Если я переживу эту Битву, прежней я уже не буду. Где-то там пришел Бофур, сам, своими ногами - ушанку к правой половине лица прижимает. Шапку убрал, а под ней - мать честная! - глаза нет! И половины черепа как будто тоже нет. Виновато улыбается левым уголком губ, еще и что-то говорить пытается, вроде бы "Оно само". Дальше я не помню, потому что на этом месте все-таки в обморок хлопнулась. В себя пришла тут же, на полу. Эльф, который меня вчера шить учил, хлопает по щекам и что-то нашептывает на своем синдарине, помогает подняться. Когда я поняла, что руки у меня трясутся так, что ни зашивать, ни бинтовать я пока не могу, решила выбраться на поле боя. Может еще кого-то из наших разыщу, кому помощь нужна, а сам не дошел! Хватит с меня ран пока что, уж лучше воевать, честное слово... ** Ноги меня несли к Вороньей высоте, конечно. Ох, как Торин будет орать и ругаться, когда узнает, что я нарушила данное ему обещание никуда не ходить! А и ладно...Пусть кричит, сколько угодно, пусть хоть проклинает, хоть выставит из Эребора. Лишь бы жив остался. Снаружи без скаковых баранов к этой башне шиш вскарабкаешься да и орков там пруд пруди - Бильбо с кольцом может и проберется, а мне не светит. Зато внутри Горы есть проход до самого русла замерзшего Келдуина. А дальше - прямо по льду, бегом, жадно глотая холодный воздух, режущий легкие острыми клинками. Туша убитого тролля пропахала в Серебрянке широченную полынью, сам он валялся поперек этой полыньи, наполовину в ней утонув. Дела обстояли так: либо карабкаться на отвесный берег - либо ползти прямо по окоченевшей тролльей лапе, потом по животу и дальше можно кубарем скатиться с плеча уже на той стороне. Он покачивался подо мной, угрожая окунуться в ледяную воду вот прямо сейчас - и меня искупать, но я все-таки доползла и сразу припустила дальше. ** Я не успеваю к тебе. Я знаю, что не успею, но все равно бегу. Каждый раз в своем сне я к тебе не успеваю. Я скольжу, падаю. Легкие горят, внутри все обывается, когда я снова понимаю, что уже слишком поздно. Поднимаюсь, падаю снова, лед Келдуина прозрачный и острый, а воздух над ним густой и плотный. Наяву я продираюсь сквозь него быстрее, чем во сне - но все равно не успеваю. Откуда я знаю, что нужна тебе именно сейчас? Но ведь должно быть что-то, какой-то смысл в том, что я вообще здесь оказалась! Я просто чувствую, что вот он - этот самый момент. Все идет своим чередом: орлы летят, орки бегут, солнце садится за твоей спиной. И ты вот-вот умрешь. И только я могу что-то сделать. Потому что только моя история еще не написана. Моей истории еще не существует. Иногда я просыпаюсь раньше, чем все закончится. И понимаю, что все равно не успела бы...Сегодня все иначе, сегодня не надо просыпаться, потому что все и так наяву. Наяву. Наяву... У самой Вороньей высоты река круто изгибается и дробится на пороги. И мне приходится спускаться по обледенелым валунам. Медленно, как медленно я двигаюсь! Как мушка в янтаре. Мои пальцы примерзают к камням, если я упаду - моя история закончится не героической смертью, а бессмысленной и глупой. Я не успеваю!..Может быть успеет кто-то другой? Но они - часть сюжета и закованы в его рамки, даже не осознавая этого. А моя жизнь нигде не записана, моя жизнь просто происходит здесь и сейчас. Я есть свобода. Эта мысль придает мне сил на последний рывок. Выхватить меч на бегу. Я не успеваю. Но я все-таки могу успеть. ** Там никого не было. На льду, в разливе Келдуина перед водопадом, где должно было случиться финальное побоище Торина и Азога, было пусто. О, Сидорова! С чего ты решила вдруг довериться шестому чувству?! С чего ты вообще решила, что их битва - это сейчас? Я так разозлилась, что швырнула меч на лед, закрыла лицо руками - и почувствовала, что между лопаток мне упирается что-то острое и совершенно незапланированное. - Я хотел сказать: бросай оружие! - немного обескураженно, но от этого не менее грозно прорычал мой противник. Прокля-а-атие! Черт-черт-черт! А вот и Азог. Все-таки пришел на рандеву, зря я так расстраивалась, что никого нет: они просто опаздывали. Да как он вообще подкрался ко мне со своей каменюкой на цепи?! В этот раз я влипла по-настоящему. - Я видел тебя в отряде Дубощита, - Бледный орк здоровой рукой вежливо взял меня за горло и приподнял так, что я касалась земли только носками сапог, - Как ты думаешь, что он скажет, увидев, как я выпущу тебе кишки? Думаю, он скажет... - Какого Моргота?!...Я же просил!!! - вот так он скажет, точнее, заорет, увидев нашу живописную скульптурную группу "Азог Оскрвернитель убивает Машу Сидорову". Ответить "какого Моргота" я, конечно, не могла, болтаясь на цыпочках в руках врага. Но чувствовала себя прескверно: бежала спасать Торина от смерти. А что в итоге? В итоге это он спасает меня! Бледному орку явно понравились ярость и паника в голосе Дубощита, потому что он поставил меня на ноги, ловко развернул спиной к себе и приставил клинок к горлу. - Попроси его...- прошипел он мне в ухо, - Попроси, чтобы он спас тебя, девочка, пока я не решил, как именно тебя убью. - Торин! Не слушай его, он все равно меня грохнет, что бы ты ни сделал. Поэтому просто возьми и уничтожь эту тварь!!! - выпалила я. - Неправильно! - рявкнул Азог. Взмах лезвия. Щеку обожгло огнем, горячая кровь из пореза потекла на шею. Вскрикнув, я прижала к ране ладонь. - Бросай оружие, - торжествующе заявил Бледный орк, - Или твоей лекарке конец! В этот миг я четко поняла: я должна что-то сделать, иначе Торин не просто будет убит, но сам выбросит меч и шагнет навстречу своей гибели. Я хотела умереть за него. Я должна была умереть за него. Спровоцировать Бледного орка нанести удар, лишив его преимущества в виде заложника, а заодно выиграв для Дубощита мгновение на атаку, пока Азог убивает меня. К счастью, наш враг не ожидал от меня ничего, кроме страха - какое неуважение! Он даже не держал меня толком, даже не успел среагировать, когда я ужом провернулась в его руке, а оказавшись лицом к хм...морде - отвесила по ней самую обидную и звонкую из всех пощечин, какую когда-либо прописывали в Средиземье. Оплеуха получилась слабенькой - для орка так и вовсе нечувствительной - зато какой унизительной! Кажется, здесь будет третий - и последний - серьезный совет от Сидоровой: если вы родились полутораметровой девчонкой и не можете показать класс на поле боя - деритесь как девчонка за то, что вам дорого. Ну а теперь следовало бы написать "Конец истории", потому что лезвие азоговой лапы неслось как в замедленной съемке к моей башке. Дзынннн! Мой (и истории) конец временно отложили, потому что орочий клинок со звоном и скрежетом вписался в подставленное лезвие Оркриста. Да как он понял?!! Как Торин Махал-его-так-и-этак-побери понял, когда надо атаковать?!..Эру, да с того же самого полувзгляда, что и вчера. Это было словно то самое наитие, которое возникает по волшебству между двумя близкими и помогает не только фразы друг за другом заканчивать - но и, к примеру, завалить здоровенного Бледного орка. Возможно, это правда было оно. Азог отшвырнул меня прочь, потому что озверевший Дубощит пытался покрошить его на салатик. При этом гном старательно берег дыхание, чтобы хватало сил хотя бы на короткие, но яростные реплики в мой адрес: - Я говорил тебе сидеть в Горе?! - заблокировав удар, он двинул Осквернителю гардой в челюсть. - Я хотела тебя спасти! - я поднялась, схватила свой клинок и тоже попыталась атаковать. - Почему ты никогда...меня...не слушаешь?! - град ударов по противнику с разных сторон. - Потому что обычно я права-а-а-а! - последняя долгая "а" получилась из-за того, что Азог отправил меня в очередной непродолжительный полет. - Безмозглая! Чуть не погибла! - кажется, Торин ранил орка. И мое самолюбие. - Я ни о чем не жалею! - так, подняться. Блок, удар, блок. Как на тренировке. - Я на тебя! Очень! Зол!!! Кажется, Азогу было неуютно не столько потому, что его в четыре руки пытались отправить к орочьим праотцам, сколько из-за того, что в процессе мы выясняли отношения - а в таких делах, как известно, третий лишний. Ничем иным я не могу объяснить тот факт, что он пропустил пару ударов, забыл про свой цеп с камнем - и в конце концов получил однозначно смертельную рану. К сожалению, сдохнуть быстро такая тварь, конечно, не могла. К моему ужасу, он опрокинул Дубощита на лед и навис над ним как тогда...в моих снах, в кино, клинок к клинку - патовая ситуация, когда умирающий противник готов на все, лишь бы забрать с собой врага. Я бросилась на помощь, не понимая, как и куда ударю, но готовая на все, лишь бы помочь Торину удержать его. И в этот момент на Вороньей высоте грянул первый взрыв. ** Цепная реакция разметала сторожевую башню, разворотила берега, оглушительным эхом пронеслась над Пустошью Смауга, а затем перекинулась на реку. Лед под нами дрогнул, раз, другой. А затем взрыв раздался совсем рядом, всех троих смело ударной волной - и лед под нами треснул, а потом и вовсе разошелся осколками, освобождая Келдуин из плена. Мы окунулись в ледяную воду и течение радостно и целеустремленно понесло нас к водопаду. Выживают ли Азоги с дырой в грудине после падения с тридцатиметрового обрыва, я тогда еще не знала. Течением его затянуло под льдины и куда-то унесло почти сразу, оставив нас с Торином вдвоем барахтаться в обжигающе-холодной воде. - Не вздумай утонуть в своих консервах! - предсмертно напутствовала я Дубощита. "Предсмертно" - потому что ноги у меня уже свело, левая рука грести отказывалась еще после моргульской стрелы, а правая - после усекновения всяких бледных орков. Пронзенная тысячей иголочек холода, я ушла под воду, получила льдиной по макушке и поняла, что теперь точно все. Все-превсе. - Горе мое!!! - доспехи не мешали Торину не только грести, но и поддерживать на плаву полуобморочную меня, а также продолжать ругаться. Он выудил меня из-под воды и тревожно посмотрел вперед: водопад приближался. - Если мы из-за тебя погибнем, - стуча зубами, возмущался Подгорный король, - Ох, я не знаю, что я с тобой сделаю...Греби давай! Греби к берегу, балрог ты в юбке!!! ** Над нашими головами рванул последний заряд, собранный в основном из фейерверков Гэндальфа...Мокрые как крысы, стучащие зубами и быстро покрывающиеся ледяной корочкой, мы с Торином без сил валялись на каменистом берегу, а над нами в небе с грохотом распускались цветы. Это было так красиво, что наворачивались слезы. И когда последние искры опустились за водопад, случилось еще кое-что знаковое, отчего мне захотелось рыдать еще сильнее: орлы прилетели. Их широкие тени скользили прямо по нам, их клекот разносился далеко над рекой. Они с Беорном заканчивали бой, все было кончено, наш враг был мертв, а мы были живы. Это было так удивительно, что меня почти не волновал тот факт, что я примерзаю к камням... Где-то здесь должна быть музыка и титры! ...Бильбо вывалился из ниоткуда прямо между нами, поскользнувшись на крутом берегу и едва не ухнув в реку. - Вы! - воскликнул он, задыхаясь, - Вы самые везучие, самые сумасшедшие, самые безумные двое на свете! Мари, вставай, ты синяя вся! Торин, ты ранен?! Давай, обопрись на меня! Мари, надевай это, ты же трясешься, вот так. Пошли отсюда! К Оину, живо!