Я твой друг

Торин не соврал, обещая, что будет показывать мне настоящий Эребор во всей его красе. Не соврал он и о том, что под видом почетной должности советницы взял меня в пожизненное рабство. Уже через несколько дней после коронации я почувствовала себя самым угнетаемым классом в Подгорном королевстве и мечтала о новом походе. Я была готова своими руками перебить в Мории всех гоблинов и закусить балрогом, лишь бы сбежать из этого вертепа. Каждое утро начиналось в Палатах врачевания. Оин заявил, что я его ученица и теперь воспитывал во мне лекарский дух ("А ну, лежать! Пить отвар! Не трогать бинты! Молчать-терпеть!" - и прочие боевые кличи мне приходилось отрабатывать ежедневно) и прививал знания (полуистлевшие свитки с рецептами зелий и ритуалами стали моими лучшими друзьями). После завтрака заседал Совет. Если не случалось драки (а такой радикальный совещательный метод гномы просто обожали), то засиживались мы порой и до ужина - и после ужина (а зачастую вместо ужина). Все было очень сложно из-за того, что в запале советники переходили на кхуздул, который я не понимала, я путалась в топонимах Одинокой горы и окрестностей и откровенно нифига не понимала в кузнечном деле. В конце концов, от меня потребовали всерьез заняться самообразованием. Для начала - почитать летописи Эребора. Краткое изложение. Тридцать томов... Мне же гораздо больше нравилось участвовать в восстановлении королевства. Я с удовольствием помогала отмывать, чистить, покрывать позолотой, красить и восстанавливать. Балансируя на строительных лесах, я чувствовала себя гораздо спокойнее, чем в сияющем золотыми стенами и мраморными колоннами Зале Совета. Но такие развлечения случались редко: по большей части я торчала в библиотеке, а вокруг меня крепостной стеной громоздились книги, свитки, чертежи, образцы... Я почти забыла о том, что хотела уехать. Дел тут было невпроворот, бросить Торина в такой момент казалось бездушной жестокостью. "Нам нужна новая кровь!" - тем временем заявлял Дубощит советникам, кивая на меня. Вроде и понятно, что это он про мой свежий взгляд на вещи, а все равно звучало очень угрожающе. Все же иногда мы вытаскивали друг друга из пучины работы, вернее сказать - крали друг друга и бежали приключаться. Пили чай и смотрели как пушистый снег укутывает склоны Одинокой горы. Лазили в заброшенные штольни и выли там, пугая ториновых подданных до седых волос в бороде. Искали новые пещеры, в которых никто никогда не бывал, заново открывали смотровые площадки, залы, галереи, коридоры, которые столько лет пустовали... Я знала, что влюбляюсь в Эребор. Постепенно, медленно, но по-настоящему и без памяти. И мне это нравилось. Так прошло два месяца. Приближалась середина зимы. *** Мы с Торином регулярно обедали вместе, а иногда даже ужинали — в те дни, когда я была не занята обязанностями советника, не куковала в госпитале и не училась, что бывало довольно редко. Но вот чтобы завтракать — это был нонсенс! Причем, на завтрак меня вызвали гонцом прямо из палат врачевания, да так торопили, что пришлось идти прямо в больничном платье. Хорошо хоть передник со следами крови дозволили снять! Завтрак накрыли в огромной столовой на двоих. - Доброе утро, Ваше Величество! Что за спешка? - я поклонилась, как полагается, но тут же уселась, не дожидаясь приглашения. Отличный завтрак! Кофе из цикория, сладкая выпечка, блюда с фруктами и ягодами, орехи, мед, душистое масло и никаких тебе дурацких каш или бутербродов. Я деловито налила кофе себе и ему, организовала блюдечко с медом и орехами и крохотной булочкой с краю – он еще у Беорна запал на этот способ сервировки и требовал, чтобы я делала так постоянно. Ох, когда у нас будет порядок с продовольствием, надо будет показать Торину, что такое бенто! Помните, в нашем походе я всегда заваривала и разливала чай, а как-то у Трандуила и вовсе изображала горничную? Теперь миссия была повеселее — Его Величеству регулярно приспичивало, чтобы я прислуживала ему за столом. Как это все понимать? В моем лице ему требовалась то советница, то нянька, то собутыльник и лучший друг, то дипломат, то модель для демонстрации украшений, то эксперт по отделке ворот... И так далее. Мы могли не видеться целый день, а потом я получала записку с просьбой прийти в его спальню... И нет! Не за “этим” — а «у меня оторвалась застежка на синей мантии, пришей пожалуйста новую». Мне нравилось заботиться о Подгорном короле, нравилось проводить с ним время...Мы по-прежнему понимали друг друга без слов. И я могла быть спокойна: если я заработаюсь и засну прямо в госпитале - или в библиотеке - он заберет меня оттуда спать к себе. В результате, я почти каждое утро просыпалась в королевской опочивальне. Торин и пальцем меня не трогал, но все равно безумная неловкость, возникшая между нами, достигла небывалых высот. Я смущалась, как подросток, когда с запиской «от Короля» в госпиталь приносили корзинами целебные травы и ягоды. Я краснела, если при случайной встрече он раскланивался со мной и целовал мне руку. Я восторженно бродила с ним по берегу Хрустальной чаши — озера в кварцевой пещере — и не могла решиться даже на мимолетное прикосновение. Что-то творилось между нами. Мне не хотелось об этом думать. Всякий раз я вспоминала такого далекого и казавшегося полустершимся сном Макса, который твердил мне: “Ты ошиблась, обманулась. Приняла желаемое за действительное…”. Впрочем, за этим завтраком нашему спокойствию ничто не угрожало. - Ты будешь нужна мне сегодня на целый день, - будничным тоном сообщил Торин, - Разыщи себе какое-нибудь приличное платье. Будем принимать делегацию из Железных холмов. - Мы с тобой? - Еще Фили и Кили будут, - коротко ответил он и снова замолчал. Ну что же это такое — каждое слово надо клещами тянуть!.. - А зачем тебе я? Торин еще больше замешкался с ответом. Что-то тут нечисто!. - Там будут ювелиры. И среди них одна гномка, Фламмар, которая... А. Понятно. -Можешь не договаривать, Ваше Величество. Он посмотрел на меня с горячей признательностью. Что же... Значит, та самая барышня, которая когда-то отвергла любовь моего короля. И как мне быть? Может, попытаться уговорить ее передумать и остаться в Эреборе?... Хватит ли у меня духу? - Ты не могла бы... принять их вместе со мной? - Разумеется. Я буду рядом, Торин, - я чуть улыбнулась, - Столько, сколько тебе потребуется. Подгорный король склонил голову в жесте благодарности. А я... Разве я могла иначе? Продолжала ободряюще улыбаться ему. Чувствуя, что сердце вот-вот разорвется от какой-то пока еще непонятной тоски. Стоп, Сидорова! Ты что - ревнуешь?! Своего короля, боевого товарища, собутыльника и лучшего друга?! Ууууууу… И своего мужа. Почему бы и нет? Мир вокруг словно погрузился в холодную воду. Краски потускнели, а звуки стали глуше. Остаток завтрака мы провели, равнодушно обсуждая погоду: излом зимы обещал быть холодным и вопрос, чем топить печи, был вовсе не праздным. *** Через полтора часа я стояла у подножия трона вместе с Фили и Кили. Какая-то женская вредность заставила меня откопать в сундуках платье именно темно-синего, королевского цвета. Его с трудом удалось подколоть так, чтобы не болталось. Но само по себе оно было просто великолепным. Никто не просил меня надевать цвета королевского рода, но никто и не запрещал мне этого. Хочу и буду встречать эту Фламмар в таком виде, должно же быть хоть какое-то удовольствие от всей этой миссии. И вот, они прибыли: несколько гномов-кузнецов все в железе и три гномки-ювелира. Кто из них та самая, я поняла сразу. О, Эру, как же она была красива! Тонкие черты лица – пожалуй слишком тонкие для гнома, густые блестящие черные волосы, спадающие каскадом кос до самых колен, огромные глаза, потрясающая осанка и украшения, украшения достойные королевы! Было ясно: все, что на ней, Фламмар сделала сама – и это была настолько великолепная работа, что затмевала это только ее красота. Вот невеста, достойная короля. Я продолжала стоять рядом с племянниками, гордо выпрямившись и благосклонно улыбаясь – но мне хотелось убежать и спрятаться поглубже в Гору. А еще лучше - навсегда покинуть Эребор. Эта сказочная принцесса беспечно шагала по мосту, а я думала только о том, что она прямо сейчас навсегда разлучает меня с Торином. Не будет больше чаепитий на склоне Горы, побегов на смотровые площадки и ночевок в королевских покоях... Наконец они подошли и поклонились. Подгорный король спустился со своего трона, чтобы поприветствовать их, горячо пожал руки кузнецам, раскланялся с девами и вел себя крайне радушно. - В Эреборе очень рады вам, - провозгласил Торин, - Вы можете осмотреть мастерские и выбрать, где вам будет удобно разместиться. Я очень и очень надеюсь, что для кого-то из вас наше королевство может стать новым домом. Гости с улыбками переглянулись. Кажется, они все хотят здесь остаться! - Я также горячо прошу тебя, Фламмар, - вдруг обратился прямо к ней Подгорный король, - Подумать о том, чтобы перебраться в Эребор. Ты оценишь, какие возможности здесь есть у ювелира с твоим даром. Я уверен, что такая великолепная мастерица станет гордостью королевства. Гномка слегка покраснела и поклонилась, но Торин, ходивший туда-сюда мимо новоприбывших, в этот момент как раз отвернулся и поднялся на пару ступеней к трону. Наши глаза встретились, и я увидела, что он в смятении. Чего он испугался? Кажется, дева вполне благосклонна к его вниманию на этот раз. Впрочем, такая женщина кого угодно может выбить из колеи. Я ободряюще улыбнулась ему, одними глазами указывая на нее. Кажется, это сработало. - Я также хочу напомнить, Фламмар, про обещание, что ты дала мне перед нашим походом… Она снова смутилась. Я же чувствовала себя словно Русалочка из сказки Андерсена: радость за них обоих не могла заглушить огонь, сжигающий изнутри грудную клетку. Мне казалось, я и правда вот-вот стану пеной морской. Только бы не подать виду и не испортить этим Торину всю долгожданную встречу. - Если помнишь, - продолжал Подгорный король, - Я уговорил тебя пообещать, что если наш поход увенчается успехом, ты окажешь мне честь подумать над моим предложением руки и сердца. - Ваше Величество… - взволнованно начала Фламмар и улыбка расцвела на ее лице. - Обсудим это позже, - неожиданно отрезал Торин, разочаровав всех присутствующих, которые уже понадеялись на скорую свадьбу. За что он так со всеми? Неужели переволновался? Это же была бы такая чудесная новость...То, чего не хватало всему королевству - искра, которая согреет холодное сердце короля. Получив еще несколько указаний от Торина, делегация как-то уж слишком поспешно откланялась. Пока Подгорный король и гости разводили политесы, Кили склонился к моему уху и прошептал: - Вот это выдержка, Мари, прямо-таки королевская, - он слегка усмехнулся, - Но ты так побледнела. Может, увести тебя отсюда? - Да, да, - горячо закивала я, - Пожалуйста, как только они уйдут, проводи меня куда подальше… ** Убедившись, что Торину мы больше не требуемся, Фили, Кили и я спешно покинули тронный зал. Старшему не терпелось познакомиться с кузнецами, поэтому он сразу сбежал от нас. Кили же, как и обещал, повел меня на свежий воздух. На смотровой площадке было холодно, ветер тут же швырнул мне в лицо горсть снега. Настоящая зима, надо же… Прямо как у нас. Я, отвернувшись от своего спутника, облокотилась на перила ограждения и уставилась вдаль. По щекам предательски потекли слезы. Конечно, я радовалась за Торина. Он заслужил это счастье, как никто другой! И мне бы смеяться да надеяться, что уж со свадьбой они затягивать не станут, а я рыдаю, как на похоронах… - А мне она вовсе даже не нравится! – заявил Кили, - Не любит она его… - Надеюсь, что ты ошибаешься, - ответила я, но голос подвел меня, сорвавшись на истерический всхлип, - Кили, будь другом, оставь меня здесь одну. - Ты уверена? – встревоженно переспросил он. Я кивнула, пряча слезы. - Как глупо это все! – в сердцах воскликнул он и ушел. Нельзя было с ним не согласиться! Ах, как глупо было так привязываться к Торину, как глупо было думать, что мы всегда будем рука об руку, всегда будем вместе...После всего, что между нами было - твердить, что мы друзья и в глубине души желать большего. Но кто не пожелал бы - рядом с таким мужчиной! Уж точно я не жалела ни о чем! О, разве мог бы кто-то пожалеть о том, что эти сияющие омуты глаз цвета горизонта были так близко, смотрели так ласково… Только о том, что этого больше не будет.