Принцессу в башне охраняет злой дракон...

А потом он понял, что пропал. Едва увидел ее. Едва услышал искренний и звонкий смех, что оборвался, стоило юной принцессе увидеть его. В ее ореховых глазах вспыхивали и потухали зеленоватые искорки, сменяясь холодным льдом. Принцесса видела в нем чудовище, надзирателя, тюремщика. Монстра. А Бен, которому дали имя Кайло, необходимое для выполнения ритуала – еще одна древняя и глупая традиция! – смотрел не в силах отвести взгляда. Она не могла быть его, ни в одной из чертовых реальностей этой жестокой вселенной! Невозможная и недосягаемая не-его принцесса! Сначала Рей его сторонилась, вежливо раскланивалась при встрече, поджимала губы, когда вынуждена была говорить и быстро заканчивала совместные трапезы. И Кайло быть бы деликатнее: не попадаться ей на глаза, пропускать совместные завтраки, обеды и ужины, но он не мог. Эгоистично он искал встреч, которых Рей всячески избегала. Но башня была невелика, а внутренний двор, где дозволялось гулять принцессе, совсем мал. Ей было тесно и душно здесь, и Кайло ее понимал. У него было небо, где была иллюзия свободы, а у юной Рей не было ничего. Кайло наблюдал исподтишка. Его забавляли ее попытки быть примерной и покорной, хотя те самые зеленоватые искорки в глазах выдавали принцессу. Она путалась в нитках, чертыхалась, когда служанки ее не слышали. И едва за горничными и дуэньями закрывалась дверь, отшвыривала ненавистное шитье. Она фальшиво пела и презрительно закатывала глаза, когда навязчивые компаньонки хвалили ее. А еще морщила хорошенький носик, видя, как горничные и служанки строят Кайло глазки. Едва ли он замечал их всех. И вскоре прослыл преданным и верным стражем. Вот только вовсе он таким не был. И взгляд его всегда был обращен на Рей, только на одну лишь Рей, совершенно по иным причинам. Он ругал себя, одергивал, пытался быть сдержанным. Но впадал в неконтролируемую ярость, жгучую, как кислота, иссушающую, словно ветер пустыни, едва только под воротами замка показывался очередной претендент на руку принцессы. Он говорил себе, что никто не может его упрекнуть в ненадлежащем исполнении обязанностей. Кайло лишь хочет, чтобы рука принцессы Палпатин досталась достойнейшему, и не его вина, что добиваться принцессы приходят лишь слабаки. И все это было ложью. Кайло никому не хотел отдавать принцессу, не-его Рей. Это был тупик, замкнутый круг. Возможно, единственным выходом была бы благородная смерть. Вот только едва Кайло думал об этом, упрямство подростка, обиженного десятилетнего мальчишки, которому сказали умереть во имя старых сказок, поднимало в нем голову. В ослепительное небо взмывал золотой дракон, разил беспощадно, не щадя себя. Одним ранним и пасмурным осенним утром Кайло с изумлением увидел хрупкую принцессу, что с деревянным мечом в руках отбивалась от атаки парней из стражи. Едва завидев его, Рей отвлеклась, растерялась, пропустила удар и полетела в грязь с глухим вскриком. Кайло оказался рядом первым, преодолев расстояние, разделявшее их, с невероятной скоростью. Он подал ей руку, и хотя глаза принцессы яростно сверкнули, она ее приняла. Это было подобно удару грома, яркой вспышке молнии, ослепившей его на мгновение. Между двумя ударами сердца Кайло понял, какой ошибкой было коснуться Рей, оказаться рядом, почувствовать ее тепло. Он до боли в грудной клетки вдохнул, ощущая запах ее кожи. Расширившиеся ноздри трепетали, желая уловить, как можно больше. Свежесть и юность, аромат цветов, зноя и солнца, пряный запах медуницы. У Кайло закружилась голова. Стражник лепетал какие-то извинения. А зеленые искорки в глазах принцессы превратились в пламя, в котором дракон медленно сгорал. И эта пытка была величайшим счастьем на свете. С тех пор все изменилось. Их утренние тренировки стали обычаем, а совместные завтраки перестали быть непосильным бременем. Кайло по-прежнему нравилось наблюдать за Рей исподтишка, он оставался в ее покоях, смотрел, как она шьет, как хмурится и старается быть милой со своими компаньонками. Но как только Кайло и Рей оставались наедине, принцесса становилась самой собой, живой, непосредственной и солнечной, именно такой, какой Кайло ее любил. Он любил в ней все и готов был умереть за нее, лишь бы она была счастлива, пусть и не с ним, как тот Скайуокер отдал свою жизнь за принцессу из рода Палпатинов, смелую и отважную, отправившуюся в нелегкое путешествие, ради своего счастья. Кайло был уверен, что та принцесса непременно гордилась бы своей далекой внучкой. Не-его Рей.