Маттео
После… Сейчас я проживаю период после расставания с Луной. Эта череда событий, происходящих в моей жизни, будто разбивает её на определённые этапы. Первым этапом моего существования стал период до встречи с Луной, тогда, на пляже в Канкуне, когда мы столкнулись на пристани. После появления на моём пути такой особенной персоны как Луна, с глаз будто спала пелена, отсекая первый мнимый временной промежуток. Все вещи, прежде кажущиеся невыносимо тяготящими и нудными, вмиг стали простыми. С ней, с Луной, всегда было легко и весело. И пусть временами она заставляла меня чувствовать смятение или потерянность, вместе с манящей простотой принесла много боли, засевшей где-то глубоко в сердце, именно благодаря Луне Валенте я стал тем, кем являюсь сейчас. Именно она помогла мне обрести себя, хоть сама не намеревалась делать нечто подобное и не подозревала об этом. Каждым движением девушка не переставала очаровывать меня, окутывая неимоверным вдохновением. Все песни, написанные в период до начала карьеры, — наша общая боль, общие терзания и проблемы, бесконечная любовь. Всё сломалось из-за единичного глобального помутнения рассудка, из-за моей мании величия, ставшей следствием ошеломительного успеха, что способен вскружить голову любому, даже самому скромному и ненавидящему внимание человеку. И только я один повинен во всем совершенном; и оправдываться, перекладывая все смертные грехи на судьбу-злодейку, не переставая роптать, — удел людей, не умеющих признавать собственные ошибки, за которые так не хочется расплачиваться. А я расплачиваюсь по счетам. Ведь с уходом Луны на нити времени проявилась новая насечка, символизирующая конец второго, самого счастливого этапа и начало, возможно, тех времён, которые без всякого зазрения совести или ироничной издёвки можно было сравнить с комком рвоты в горле, противное послевкусие которого до сих пор сидело где-то в глотке и на языке. Время тщательного увиливания от ответов, судорожного надевания соскальзывавших со временем масок, оголявших моё истинное лицо; дни полной разрухи, безнадёги и хаоса, с капелькой опустошения… Вот, чем была моя жизнь все три года. Во мне не было чего-то осознанного и того глубокого. Больше не было. Без неё не было… Отплатив счастьем за успех, я окончательно потерял всякий смысл, ориентиры, самого себя, по самые уши увязнув в смертоносном болоте патологической лжи, что неспешно, будто растягивая мучительные пытки, затягивал меня целиком и полностью! Повернувшись с правого бока на левый, вскидываю руку над головой, а после тянусь за телефоном, валявшимся, почему-то, под второй подушкой. Я не был ничуть удивлён, лицезря на мобильном устройстве время глубокой ночи. Сейчас около трёх часов ночи, а я тешил себя безрезультатными попытками попасть в царство Морфея, или хотя бы немного вздремнуть. Чёрт бы всё это побрал! Не в силах терпеть все приходящие во тьме мысли, почему-то ранящие самое сердце, одним резким движением спускаю ноги с кровати и, поддавшись немного вперёд, согнувшись, прячу опухшее лицо в пропотевшие то ли от жары, то ли от переживаний ладони. — Моя жизнь кажется слишком хорошей, но… на самом деле, это — полный отстой! Как следует выругавшись, надавливаю ладонями на глазные яблоки, а после потираю глаза кулаками, изгоняя тревожные мысли прочь. Тянусь к тумбе и вытягиваю из ящика песенник. По неосторожности, забыв про скопление вырванных страниц, бумажек и всякой мелочи, зажатой между обложкой и первой страницей, с размаху раскрываю блокнот, оказываясь усыпанным всем этим. Выдыхаю: — Отлично, Маттео… Отложив тетрадь на кровать, опускаюсь на колени, подбирая просыпанные мною листы. Пальцы зажимают последнюю бумажку. Точнее будет выразиться, фото. На этом кадре запечатлён портрет Луны. Судя по всему, снимок был сделан в «Jam&Roller». Губы немедленно расползаются в еле заметной улыбке. — Я и забыл, что здесь есть это фото… Это стало неожиданным, но приятным открытием для меня. — Луна, что же произошло тогда?.. Твой телефон отключился в нескольких километрах от города, а дальнейшая судьба неизвестна. Поджимаю губы, слегка причмокнув, после глубоко вдыхаю и выдуваю воздух, надув щеки. Именно сейчас, вглядываясь в фотографию, я пришёл к достаточно любопытному умозаключению: все песни, написанные за всё время, вдохновлены Луной! Ведь в момент разъединения дорог наших судеб, написание песен стало определённой мукой. Слова больше не выходили из-под пера столь же легко, а аккорды не складывались в единую мелодию, потому что в моей жизни больше не было той связывающей частицы, способной склеить всё в идеальную песню, — Луны. Она была тем недостающим материалом, песней внутри меня, причиной всей музыки, которую я создаю! Эта девушка помогала решать головоломки внутри меня, окрашивала всё вокруг в яркие оттенки. Была последним кусочком пазла, которого так не хватало в картине моей жизни. Именно поэтому на страницах с песнями я всегда рисовал небольшие картинки, так или иначе связанные с Луной, приписывал цитаты, слетевшие с её уст когда-то, делал потуги в рисовании портретов, потому что считал, что от этого мне становится немного лучше! И, это получается, что… получается… — Я сейчас подумал о том, о чём подумал?***
— Нам нужно поискать хоть что-нибудь! Быть может, мы найдём какую-нибудь зацепку, — высказываюсь я, выжидающе смотря на Амбар. Та нахмурилась. — Да что найдём, Маттео? Я перерыла всю комнату Луны, но ничего не нашла! Тут пусто. — Нужно знать, где искать! Перерываю один ящик за другим, стол, кровать, под кроватью, шкаф и, наконец, за шкафом. Просовываю руку между задней стенкой шкафа и стеной, нащупывая небольшой холодный предмет. — Нашёл что-нибудь? — саркастически интересуется Смит. — Подожди… С определённым трудом вытягиваю руку и лицезрю в ладони медальон. Тот самый медальон с луной и клубникой, который я подарил Луне на её восемнадцатилетие… « — Поэтому я дарю тебе клубнику с луной! — Маттео, это прекрасно! — Тебе нравится? Теперь ты всегда можешь носить меня в своём сердце.» — Нашёл что-то? Прячу медальон в карман джинсовых штанов и поворачиваюсь лицом к блондинке, которая всё так же стояла, облокотившись на дверной косяк, скептически глядя на меня, будто беззвучно насмехаясь над моей недоверчивостью и некой глупостью. — Ты права, здесь ничего нет… -А я что говорила! — она упала на расправленную кровать. Достаю из кармана телефон из-за сигнала, оповещающего о новом сообщении. — Смотри, — подсаживаюсь к Амбар, — это детализация всех звонков и сообщений с телефона Луна. — И что всё это значит? — Последним стало сообщение… Секунду… Если ты всё ещё хочешь знать правду о биологических родителях, то жду тебя в сквере подле концертного зала. Без свидетелей… Мы переглянулись: — Так вот почему её карта валялась в траве в парке! Тот, кто является отправителем этих сообщений, тот и есть похититель Луны! — Да, ты права, — прикусываю губу, — осталось узнать, кто это.