Sick of your pleasure.
Легкий ветерок всколыхнул занавески в больничной палате, погулял по чистой комнате, прошелся по идеально застеленной кровати и вылетел наружу. Наруто выписали под ответственность Цунаде на следующий же день после того, как он очнулся. По идее, парню надо было находиться здесь под наблюдением ирьенинов еще дня 2, но перечить Хокаге никто не стал, хоть и не понимали такой ее спешки, заплаканных глаз и опущенных уголков губ. Сакура пыталась узнать у своего сенсея, что же все-таки происходит, но та упорно молчала, незаметно переводила тему и умело прятала глаза.
Ну а Узумаки, тем временем, помогал всем, кому только мог в деревне: Теучи и Аяме в Ичираку Рамен помогал готовить, Ируке помогал проводить уроки, заполнил пару отчетов за Какаши, рассказывал маленьким детям интересные и смешные истории с заданий, снимал котят с деревьев, как мог, помогал в больнице и часто бывал в цветочном магазине Ино. Уж больно понравилось ему тихое, уютное местечко в одном из переулков Конохи. Как только его выписали из больницы он направился именно сюда.
— Привет, Ино-чан!
— Наруто? Привет. Не ожидала тебя здесь увидеть, — тепло улыбнулась девушка. — Говорят, ты был ранен на последней миссии, но я даже не успела навестить тебя в больнице. Прости, — Яманака чуть покраснела и виновато потупила взгляд.
— Не мели чепуху, Ино. Все в порядке, — он махнул рукой, как бы показывая, что не стоит переживать по этому поводу.
Повисла неловкая тишина и Наруто, собравшись с духом, все-таки начал интересующий его диалог.
— Ино... Ты ведь знаешь ханакотобу?
Девушка подняла на него удивленный взгляд.
— Конечно. А что такое? — губы расплылись в хитрой улыбке и, не дав собеседнику и слова вставить, она затараторила: — Неужели какая-то девушка сумела занять твое сердце, Наруто-кун? Хочешь сделать ей приятное? У нее аллергия есть на что-нибудь? Какие цвета предпочитает? Какая она по характеру? И что именно ты хочешь ей сказать?
Вопросы сыпались один за другим, и Наруто был рад, что ему не пришлось придумывать причину, почему он такое спрашивает, самому.
— Ээ, знаешь, я хотел бы подарить ей анютины глазки... Не смотри на меня так! Просто это красивые цветы, — стушевался он под внимательным взглядом Яманака.
— Они обозначают заботу, чуткость и вдумчивость. Это хороший выбор, — нахмурившись, словно вспоминая что-то, произнесла она. — У меня в наличии они почти всех цветов. Есть какие-то пожелания?
— Сине-белые, — на выдохе произнёс Наруто. "Ты сдурел? И так вся квартира в лепестках и бутонах, тошнит уже от их запаха, а ты еще и букет хочешь притащить? Скоро свой цветочный магазин открывать можно будет", — бурчал Курама.
— Черт, прости, но именно таких нет. Это на удивление редкий вид. Если хочешь, я закажу для тебя, — девушка явно была расстроена, что не может помочь другу.
— Все в порядке, Ино. Не стоит, — он ярко улыбнулся ей и, помявшись немного, спросил: — Тебе помощь не нужна?
Ино, взглянув на него и убедившись, что он не шутит, благодарно закивала.
***
4 дня назад. В больнице.
— Цунаде-сама, у меня к вам много вопросов, — тон был, как всегда, спокойный и ровный, но в глазах плескалось что-то напоминающее волнение. В последнее время, оно грозилось затопить парня с головой.
— Что ж, присаживайся, Саске. Надеюсь, я смогу на них ответить, — голос чуть дрогнул. Она знала, о чем, или, вернее сказать, о ком, пойдет разговор.
— Что с Наруто? Что это еще за такая "редкая болезнь" и почему его регенерация с ней не справляется? — эти вопросы интересуют его больше всего.
— Саске... — Цунаде устало выдохнула, — болезнь действительно редкая. За всю историю известно лишь 18 случаев заражения ей. Я с таким сталкиваюсь впервые. Мне известны необходимые методы лечения, и Наруто знает, что ему надо сделать.
— А то, что ему нихрена не становится легче, вам известно? — разозлился Саске непонятно на кого и из-за чего. — Он кашлял всю, мать его, дорогу, постоянно валился с ног от усталости, не смог одолеть трех нукенинов, на которых и минуту потратить много!
— Успокойся, Саске, — Цунаде и самой было больно это слышать. Еще чуть-чуть — и она разрыдается прямо здесь, перед ним. — Это... Это скоро пройдет, — сорвалось с губ тихо, но Учиха услышал, напрягшись.
— Цунаде-сама, вы нужны в 34 палате! — раздалось за дверью кабинета.
— Сейчас подойду, — сказала она, поднимаясь с кресла. Саске не шелохнулся.
— Почему регенерация не справляется? — повторил свой вопрос парень, смотря в одну точку.
Уже стоя в дверях, Цунаде развернулась и ответила:
— Потому что регенерация Кьюби помогает залечивать только физические раны, Саске.
***
Наруто уже давно перестал быть изгоем в деревне. Его любили, ему доверяли, ему помогали и получали в ответ все в двойном размере. Сейчас же, когда он носился по деревне, буквально сиял от счастья, улыбался ярче обычного и смеялся громче обычного, и коноховцы, и сама Коноха будто расцвели. По Деревне Скрытого Листа словно прошелся ураган радости и веселья. Никто не знал, с чем связана такая перемена в парне, никто не знал, почему он вдруг будто стал отдавать всю свою энергию окружающим, никто не знал, почему он так осунулся и похудел, никто не знал, почему он часто подрывался с места и убегал куда-то, никто не знал, что этот искренний и открытый парень, от которого теперь всегда приятно пахло цветами, каждую ночь задыхается, заходясь в кашле и выхаркивая на пол сгустки крови, лепестков, бутонов и уже даже соцветий, никто не знал, что это солнце Конохи скоро погаснет навсегда.
Лежа на полу спальни после очередного приступа и смотря в открытое настежь окно на луну, солнце шептало, вспоминая ониксовые глаза: "Осталось три дня".
"Драматичная сучка", — шептал в ответ лис.
***
Корни цветов опутывали легкие и сердце и иногда сжимали их так сильно, что невозможно было ни вдохнуть, ни выдохнуть. Легче становилось, только если Учиха был рядом. Каждый вечер Наруто приходил на тренировочную площадку,
полюбоваться понаблюдать за ним. Саске больше не язвил, когда чувствовал на себе пристальный взгляд, он больше вообще никак не реагировал на присутствие Наруто. И от этого становилось так больно, что в следующий раз хотелось выкашлять вместе с цветами и сердце и омыть его своими слезами, что так долго копятся внутри, грозясь скоро пролиться и устроить всемирный потоп.
А Саске после разговора с Цунаде хотел рвать и метать. Он чувствовал, как упускает что-то, какую-то важную деталь, которую надо было обязательно иметь, чтобы сложить пазл. Он видел, как Узумаки носится по деревне, стараясь помочь то тут, то там,
как будто боялся не успеть сделать все то, что запланировал, видел, что тот старается казаться веселым и беззаботным, а на деле, загляни ему кто в глаза, увидели бы вселенскую печаль, присмотрись кто получше, заметили бы, что он похудел, а под глазами залегли синяки. Даже цвет волос как будто стал более блеклым. Саске злился на жителей деревни, что не могут увидеть очевидного, на ирьенинов, что никак не помогают, на Цунаде, что ничего не делает, на Наруто, что ничего ему не говорит, и на себя, что до сих пор не заставил говорить. "Да кто мы такие друг другу, чтобы секретиками делится", — думал Учиха и разбивал костяшки о ствол дерева, доводил себя до изнеможения тренировками, чтобы прийти домой и упасть без задних ног, не забивая голову назойливыми мыслями о том, что Наруто опять зашелся в приступе кашля, но Саске не успел ничего сделать, как того уже и след простыл. Это повторялось из раза в раз, раздражало и нехило било по самолюбию, поэтому сегодня он был намерен узнать правду. "Сегодня тебе убежать не получится", — по-хищному прищурившись, подумал Саске, направляясь на тренировку.
Солнце нещадно пекло весь день и, когда спасительная прохлада вечера наконец-то опустилась на деревню, все облегченно выдохнули.
Наруто совсем ослаб: он не мог ни есть, ни спать, ни убирать квартиру, теперь больше похожую на сад. Сегодня целый день в голове шумело, перед глазами все плыло, а цветы лезли из глотки со стеблями, листьями, чуть помятыми лепестками, испачканными в крови. "Тебе бы садовника, клумба ходячая", — шутил девятихвостый, пытаясь хоть как-то поднять настроение парню. Получалось херово, хоть Наруто и улыбался вымученно, лежа в холодной ванне, что хоть чуть-чуть помогала справляться с жарой и, как ни странно, болью. С приходом вечера все стало куда лучше. Дыхание выровнялось, усталость и слабость прошли, а на смену им пришла энергия, которую надо было выплеснуть куда-то. И Наруто знал, кто мог бы ему помочь, поэтому направился в сторону тренировочной площадки. Вопрос Курамы о том, хорошая ли это идея, был проигнорирован.
Саске ждал. Он был спокоен и абсолютно уверен в себе и в том, что "этот придурок не может не прийти".
— Саске! — послышалось откуда-то сзади. "Когда вспоминаешь солнце, появляются его лучи"¹, — закатил глаза Учиха и обернулся.
— Чего тебе, усуратонкачи?
— Спорим, я уложу тебя на лопатки меньше, чем за 10 минут? — с вызовом спрашивает Наруто, улыбаясь.
— На что спорим? — хмыкает Саске, внимательно рассматривая парня с ног до головы и отмечая про себя, что все идет даже лучше, чем он планировал изначально.
— На желание! — не думая, восклицает джинчуурики. "Терять ведь все равно нечего, хах", — улыбается еще шире.
— По рукам.
Сделка с Дьяволом заключена. Пути назад уже нет.
Наруто отчаянно хочет победить...
Последний раз в своей жизни. Он нападает не жалея ни сил, ни себя, использует и теневое клонирование, и режим чакры девятихвостого, и расенган даже сделать получилось. А Учиха просто уклоняется от атак, ожидая. 7 минут все идет просто замечательно, а потом... А потом Наруто сгибается попалам, упираясь ладонями в колени, и понимает, что надо валить, пока не поздно. Но сделать этого не дают два теневых клона Саске, хватая его за руки, и будь джинчуурики сейчас в норме, то ему бы не составило труда вырваться. Но он нихера не в норме.
— Саске, ты что творишь?! Пусти, — хрипит Узумаки, дергаясь, пытась вырваться из цепких рук.
— Нет. Сначала ты расскажешь мне, что с тобой происходит, — подходит ближе и становится перед ним Учиха, глядя прямо в глаза.
— Саске, — взмолился он, понимая, что сейчас будет.
— Что. С тобой. Происходит. Наруто, — четко выговаривая каждое слово, повторил Учиха.
В ответ — молчание.
— Наруто, — зарычал он, раздражаясь. — Ты никуда от сюда не уйдешь, пока не расскажешь мне.
— Твою ж ма-, — но договорить ему не дает резкая боль, пронзающая грудную клетку, и желание разодрать себе глотку, увеличивающееся с каждой секундой. Наруто кашляет, выхаркивает бутоны, цветки, сплевывает кровь и опять кашляет. В горле дерет, царапается, цветы лезут и лезут, не прекращаясь. Он кашляет так, что страшно становится. И не только Саске, который уже давно развеял клонов и сейчас сам придерживал парня, но и самому Наруто, который думал, что, видимо, умрет прямо здесь и сейчас. Ему было так больно, что он плакал, выл и пытался разодрать руки, грудь или лицо в кровь, но Учиха переплел их пальцы и не давал этого сделать. Саске с ужасом смотрел на происходящее и не понимал, что это за чертовщина. Когда приступ закончился, он аккуратно сел на землю, пачкаясь в крови, прижал к себе худющего Наруто, которого била крупная дрожь, стал нежно гладить рукой у него по спине, нашептывая, что "все хорошо, тихо, все закончилось, все в порядке, успокойся, Наруто, тшш, ты в порядке, все нормально, тише", хотя не понятно было, кого он больше пытался успокоить: себя или парня, он плавно раскачивался взад-вперед, словно убаюкивая малыша, и чувствовал, как бешенно колотятся сердца у обоих. Наруто плакал, уткнувшись в плечо Саске, тихо всхлипывал и сминал в руках его одежду, заливая ее слезами.
Спустя некоторое время, Учиха понял, что парень уснул на нем. Немного поразмыслив, он подхватил его на руки, поражаясь легкости, и понес домой. К себе домой. Разговор ведь еще не закончен.
... Но он не подозревает о том, что проиграл с самого начала.
