Бухгалтер

Глава 5 Через несколько недель после возвращения Кремера в компанию наконец можно было признать, что они с Бернардом сработались. Регину тоже поделили по-братски: Илай потерял к ней интерес почти сразу же после того, как увел из-под носа в тот вечер, а Бернард держал поближе на удивление долго: уж очень удобно оказалось иметь любовницу прямо на рабочем месте, вместо того, чтобы ездить час туда и час обратно в Беэр Шеву. Вместе с Илаем Бернард пересмотрел договор об иммунитете сотрудников. Позвал к себе всех, кто был в списке на увольнение и предложил им зарплату за три месяца и выходное пособие, с одним только условием: от них требовалось подписать уход по собственному желанию. Едва лишь пыль успела осесть за отделом продаж, как они начали проводить собеседования с новыми потенциальными работниками. За месяц Илай смог достать для компании четыре огромных проекта по переводу на двадцать-тридцать языков. Это подправило пошатнувшиеся дела фирмы, особенно после выплаты компенсаций ушедшим. Кроме того, Кремер заново наладил связи с компаниями, которых давно забросили и продажники, и сам Габи. Обновил договоры с госучреждениями, навел мосты с новыми клиентами. На гребне маниакальной волны он буквально летал по офису. В лице Илая Бернард нашел себе наконец равного — то, что ему, как оказалось, так не хватало на прошлой работе. Они понимали друг друга с полуслова, имели те же цели, амбиции и море неуемной энергии. Дела «Магеллана» пошли немного лучше. Мирон следил за вулканизующим энергией другом с тревогой. Тщательно следил за приемом лекарства, за тем, что Илай нормально ест и достаточно спит. Иногда ему казалось, что он стал для друга то ли мамкой, то ли нянькой, то ли заботливой супругой. Тот тоже это замечал и подшучивал, что из Мирона вышла бы хорошая жена. Мирон только криво улыбался на шутки и протягивал очередную дозу. После случившегося в новый год он не хотел рисковать, особенно сейчас, наблюдая, как бурная энергия Илая порой выходит из берегов. — Я уже говорила, что тебе стоит обратить внимание на Мирона? — сказала Люба, ожесточенно кликая мышкой.  — Говорила раз сто — Ариэль проводила взглядом широкую спину Кремера, спешащего по проходу к своему кабинету. На нее он даже не посмотрел.  — Потому что он вполне в твоем вкусе. Не урод, высокий, фигура нормальная.  — Сама им тогда пользуйся на здоровье.  — Я-то с какого перепугу? Мне Бернард нравится.  — Бернард спит с Региной — хмуро заметила Ариэль.  — Ну и что? От этого его задница хуже не стала, даже наоборот. Кстати, у Мирона тоже неплохой зад. Даже странно, как такой может быть у бухгалтера.  — У тебя, похоже, фетиш на мужские зады — хмыкнула Ариэль.  — Что есть, то есть. Так вот, Мирон. Небеден. Симпатичен. В беспорядочных связях, в отличие от твоего любимчика Кремера, не замечен. Что тебе еще нужно?  — Я где-то читала — сказала Ариэль задумчиво — что мужской половой член уменьшается в год на треть сантиметра, если его не использовать по назначению. Интересно, у Мирона там хоть что-то осталось при его разборчивости? Ты ведь права — он всегда один. Может, вообще импотент.  — Проституток никто не отменял — спокойно заметила Люба.  — Фу! Я вообще не хочу даже думать о мужчинах, ходящим к проституткам.  — Зато член не укорачивается — хмыкнула Люба — и ты слишком многого требуешь от мужчин. Что тебе вообще нужно, сама знаешь?  — Знаю — закончить этот документ. И чтобы Илай понял бы, какой он был дурак и дал мне еще один шанс, добавила она мысленно.  — А еще что? Не от меня, от идеального мужчины.  — Ну… чтобы был надежным, верным, любящим…  — Понятно. Это точно не Илай. -…А еще красивым и меня бы смешил. Так что — точно не Мирон.  — Мирон тебя не рассмешит, это правда. Зато легко посчитает, сколько должен заплатить чаевых каждый участник большой компании после ужина в ресторане, и сможет помогать детям с математикой.  — Каким детям? — не поняла Ариэль.  — Вашим с ним, конечно — невозмутимо ответила Люба.  — Слушай, отстань! Меня уже тошнит от него.  — Зря, много теряешь…  — Работай давай — шепнула Ариэль. Мимо прошел Шахар, и она искренне надеялась, что он не слышал разговора. Мирон спешил к Илаю, и ему было не до сплетен, хоть свое имя он успел уловить. Как всегда Ариэль и Люба, подумал с досадой. Почему у этих двух такие острые языки? Порой до него долетали их пересуды, и изрядно развлекали. Но самому становиться предметом рассуждений было неприятно. Он поднял руку, чтобы постучать в дверь кабинета Илая, но услышал знакомый низкий голос и замер. Бернард.  — Чего ты не понимаешь, Кремер?  — Не понимаю, зачем тебе избавляться от Мирона.  — Он скомпрометирован. Я знаю, что он помогал Габи — в прошлый раз он даже отпираться не стал. Кстати, ты знал, что Арензон игроман? — Ну и что? В этой компании он никогда не нарушал правил. Перекопай финотчеты за все годы, что он здесь работал — все кристально чисто. Ты не найдешь такого, как он, я тебе говорю.  — Нет незаменимых работников, Илай. Найду, еще как найду. Хорошие бухгалтеры в этой стране не редкость.  — За ту же зарплату? Серьезно?  — Нет, конечно… Но это не проблема. Зато я буду уверен в новом работнике на все сто.  — Ты никогда не можешь быть уверен в ком-либо на все сто. Мирон помогал Габи — но никогда не крал здесь. Никогда не брал ничего для себя. Я могу за него поручиться. А что за тип будет новый работник — мы заранее узнать не сможем. Смешок Бернарда.  — Ясно.  — Что ясно?  — Мирон — ангел во плоти, вот что мне ясно.  — Я не говорю, что он ангел. Ты, кстати, тоже не святой.  — В каком смысле? — недовольно спросил голос Бернарда — на что ты намекаешь?  — Да ни на что, успокойся. Мы все понемногу грешим. Просто говорю — спусти это на тормозах. Оставь его в покое, оставь здесь и дай показать себя. И тогда он станет твоим лояльнейшим подчиненным. Молчание.  — Я не знаю, Илай. Дай мне время подумать.  — Хорошо, тогда вернемся к этому разговору позже. Теперь насчет… Мирон шагнул назад. Беседа точно не предназначалась для его ушей, и быть пойманным в данном случае было чревато. Придется уходить, подумал он, вернувшись обратно к себе в кабинет. Если ему, как и продажникам, дадут уйти по собственному желанию и обеспечат рекомендациями… найти новую работу будет легко. Вот только Илай останется без контроля и без надзора. Ну и что, возразил внутренний голос. Илай — взрослый мальчик. Пусть сам принимает свои лекарства. Ты не можешь следить за его здоровьем всю жизнь. На нем — вина за смерть родителей друга. Вина за то, что ввязал его в преступление, что после случившегося заставлял молчать, вместо того, чтобы помочь прийти в себя. Но сколько еще он должен присматривать за взрослым человеком? И ответил сам себе: скорее всего, столько, сколько потребуется. До самой смерти одного из нас. Вероятно, что придется все-таки уволиться — Бернард никогда не простит нечистоплотности в делах. Но за Кремером надо следить. Всегда. Пусть даже издалека. В дверь постучали, и на пороге возник Кремер собственной персоной.  — Можно?  — Можно. Заходи. За последние дни Илай окончательно оправился и вернул себе былой лоск. Излишняя худоба ушла, глаза — синие, в обрамлении густых темных ресниц, смеялись. Должно быть, для женщин он был совершенно неотразимым зрелищем, подумал Мирон. Одет Илай был тоже не в пример Мирону — отглаженная белоснежная рубашка, темно-серые брюки, сверкающие чистотой туфли. Он сел напротив и скрестил длинные ноги. Криво усмехнулся.  — Бернард все еще хочет тебя уволить.  — Ясно.  — Я буду бороться за тебя до последнего, Мир. Просто прежде хочу знать, чего ты сам хочешь — остаться или уйти?  — А ты? — спросил Мирон.  — Я? — удивился Илай — при чем тут я?  — Если я уйду… ты справишься? Тот помолчал.  — Не знаю. Не думал об этом, если честно. Даже если нет… это мое дело, разве не так? Ты не можешь трястись надо мной всю жизнь, Мир. Миллионы людей живут с биполяркой, не каждый может позволить себе круглосуточную няню.  — Я боюсь… — Мирон откашлялся — боюсь, что с тобой что-то случится. Вот и все.  — И поэтому продолжаешь работать в этой захудалой фирме за половину того, что мог бы получать в другом месте?  — Захудалой? — Мирон покачал головой — ну ты завернул. Но да, зарплата могла бы быть и повыше. Илай облизал губы.  — Просто скажи мне, что делать. Бороться за тебя или нет? Пауза.  — Да. Пожалуйста — спокойно ответил Шахар.  — Хорошо.  — Думаешь, получится?  — Если знать, где нажимать — получится все.  — Тогда заодно попроси у него прибавку к зарплате для меня — очень серьезно добавил Мирон. Илай засмеялся.  — Обязательно. Будет сделано, босс. Когда за ним закрылась дверь, Мирон усмехнулся. Прибавка к зарплате, как же. Дай-то бог остаться на своем месте, о повышении и речи быть не может. А там… может, когда-нибудь в будущем Илай сможет адаптироваться достаточно, и тогда можно будет подумать о новом месте работы. Когда-нибудь. С недавних пор Мирон начал выходить на обеденный перерыв позже обычного, часам к двум. Кухня после часа дня пустовала, разве что изредка кто-то заходил приготовить себе чашку послеполуденного кофе. Никто не стоял над душой, пока еда грелась в микроволновке и не пытался вести светские беседы ни о чем. Единственный минус заключался в том, что другие тоже это вскоре поняли. Сначала Миша, потом Ариэль, дальше — пара новых сотрудников. Мирон входил на кухню ровно без трех минут два, но у холодильника уже толпилось четыре человека, а микроволновка работала на всю катушку. Вот и сейчас — маленькая кухня оказалась забитой людьми, с которыми он не имел ни малейшего желания пересекаться. Они блокировали дорогу к кофемашине, так что даже кофе не получилось бы приготовить в спокойной обстановке. Начать, что ли, обедать в три часа, подумал он. Нет, слишком поздно. Забрал из холодильника холодную коробку, чтобы съесть обед прямо так, но его окликнула Ариэль.  — Мирон, микроволновка свободна. Он неохотно сунул в печку контейнер с едой, встал подальше ото всех. За спиной один из новеньких вовсю распускал хвост перед Ариэль — рассказывал о службе в армии.  — Так ты служил в боевых? — рассеянно спросила она.  — Можно сказать и так. В пограничных! — небрежно сказал тот.  — О, вот как… Микроволновка запищала, Мирон вытащил свой контейнер и обернулся. Новый сотрудник смотрел на Ариэль, а она смотрела… на него, Мирона? Как-то слишком задумчиво смотрела.  — Все в порядке? — спросил он.  — Да — опомнилась она. Взяла свою тарелку и пошагала к столикам. Новый тоже подхватил свою еду и отправился за ней. Мирон в столовой не остался — забрал свою коробку и пошел обедать в кабинете.  — Нафтали пригласил меня на свидание — внезапно, без всякого предупреждения сказала Люба. Ариэль моргнула и повернулась от работы над срочным проектом к подруге.  — Прости, что?  — Нафтали, говорю…  — Это я поняла. Ну… ничего себе. А ты…?  — А я согласилась.  — Я думала, что у них свидания только по договоренности с родителями и исключительно для свадьбы — призналась Ариэль.  — Я тоже.  — Я бы сначала спросила его, что это значит. Люба пожала плечами.  — Скорее всего, ничего не значит. В смысле, то, что у него кипа на голове, не значит, что ему не хочется ни к чему не обязывающих потрахушек, правда? Ариэль вздохнула. Люба обладала ангельской внешностью, но ее лексикон…  — Так ты, получается, не против потрахушек с религиозным коллегой? — спросила она.  — Я не против того, чтобы сходить на свидание, вот и все.  — Рада за тебя — пробормотала Ариэль. Мимо прошел Кремер, и она ощутила почти физическую боль, заставляя себя не смотреть ему вслед.  — Переключись на кого-то другого — голос Любы звучал сочувственно, и от этого стало еще хуже.  — На кого? — спросила она безнадежно — остальные ему в подметки не годятся. Я не могу не сравнивать, понимаешь?  — Понимаю, что ты вляпалась в самого скользкого и беспринципного типа в компании. Остальные как раз на голову выше него. Ариэль нахмурилась.  — Кто, например? Только не говори «Мирон», пожалуйста.  — Например, Миша, который с тебя глаз не сводит.  — Он не в моем вкусе.  — Потому что «русский»? — насмешливо сказала Люба. Она попала в точку, но Ариэль, разумеется, не могла этого признать.  — Нет, конечно. Просто одевается как-то странно… и вообще, он всего на семь сантиметров выше меня!  — Израильские девушки и ваш фетиш на высоких парней — пробормотала Люба.  — Мы хотим здоровый генофонд, что в этом плохого?  — Вау, Ариэль. Неужели мы сейчас услышим от тебя слова «селекция» и «евгеника»? — усмехнулась подруга.  — Чем занимаетесь? Девушки подпрыгнули в креслах от неожиданности. На них внимательно и не слишком доброжелательно смотрел Бернард Ливне.  — Эээ. — работаем — пискнула Ариэль.  — Сколько файлов тебе еще осталось обработать? — не отставал от нее начальник. От его взгляда становилось сильно не по себе и она замялась.  — Еще, мммм… четыре.  — Клиент ждет их к четырем часам. Они должны пройти круг QC, так что давай поскорее. И не отвлекайтесь на посторонние разговоры, когда у нас горит проект. Хорошо? «Хорошо» было сказано так жестко, что Ариэль невольно съежилась.  — Да — тихо ответила Люба. Девушки склонили головы к мониторам. Ливне постоял еще пару секунд, словно чтобы удостовериться, что его подчиненные не отлынивают от работы, потом отошел. Ариэль неслышно перевела дыхание и кинула быстрый взгляд на коллегу, но та лишь дернула плечом, мол, не отвлекайся. К семи офис опустел, как обычно. Мирон с облегчением выбрался из своей норы, чтобы взять чая — вечером старался не пить кофе. Прошелся мимо кабинетов, автоматически отмечая, кто еще не ушел. Все те же лица: Илай, Регина, Бернард и новый парень из продаж. Имени его он еще не запомнил. Регина никогда не отличалась долгими переработками, так что ее присутствие объяснялось просто — ждет, пока босс закончит, чтобы уехать вместе с ним. Илай — тот просто любит сидеть допоздна. Дом для него — тюрьма, вечное напоминание о родителях. Странно, что он до сих пор не продал его, чтобы найти другое жилье, без болезненных воспоминаний. Почему до сих пор не ушел новый продажник? Мирон заглянул к нему. Тот сосредоточенно что-то читал. Увидел бухгалтера и улыбнулся.  — Могу помочь чем-то?  — Нет, ничего. В кабинете Илая было шумно — раздавались взрывы хохота и бурный разговор. Регина и Бернард. Туда Мирон заглядывать не стал- не хотелось лишний раз мозолить глаза главному. Вместо этого приготовил себе чай и вернулся к себе. А ведь я тоже боюсь ехать домой, подумал он. Дела на сегодня давно сделаны, да и на завтра, скажем честно, тоже. Но я буду сидеть здесь до последнего, просто чтобы знать, что рядом кто-то есть. Даже хотя бы тот парень из продаж. Заглянул Илай.  — Поехали домой.  — Езжай, кто же тебе мешает?  — Я без машины сегодня, утром панчер получил, оставил до завтра в гараже. Подвезешь?  — Угу — Мирон поднялся, выключая компьютер.  — Ты уже закончил на сегодня? — спохватился Илай.  — Давно закончил. Поехали. На стоянке столкнулись с Бернардом и Региной. Девушка слегка смутилась, но все остальные сделали вид, что ничего не заметили.  — Новый сотрудник уже ушел? — спросил Мирон Илая.  — Новенький? Надав, что ли? Да, минут десять как попрощался.  — Присмотрись к нему, ладно?  — Почему? — не понял Илай.  — Какой-то он… подозрительный.  — Куда сейчас? — спросил Бернард Илая, делая вид, что слова Мирона его не касаются.  — Домой, наверное. Или есть другие варианты?  — Поужинать где-нибудь. Я помираю с голоду, а у Регины дома ничего нет, кроме соевого молока и гранолы.  — Эй! — девушка шутливо стукнула Бернарда в плечо — не разбалтывай им мои секреты!  — Конечно, иначе мы все перейдем на соевое молоко и гранолу, чтобы стать такими же красивыми, как ты — поддержал ее Илай и получил тычок в ребра — черт, больно!  — Так куда пойдем? — спросил Бернард.  — Мясо? — предложил Илай — Мир, ты как насчет поужинать?  — Хорошо.  — Тогда мы в тель-авивский порт — сказал Бернард энергично — езжайте за нами, встретимся на месте.  — Почему порт? — спросил Мирон, когда они с Илаем сели в машину.  — А тебе не все равно? Вроде там хороший мясной ресторан.  — А еще куча пробок и ноль парковки в этом часу вечера.  — Зачем тогда согласился ехать?  — Я не знал, что Ливне нас потащит на другой конец города. Что ему дома не сидится? Под рукой такая телка, а он едет в порт, блин. Илай зевнул.  — Поехали тогда домой. Ну их. Мирон недоверчиво повернулся к другу.  — Шутишь?  — Нет. Я устал, ты устал. Я хочу гамбургер в соседней забегаловке и пиво, а не стейк за двести шекелей. Ты, как понимаю, тоже. Мирон кивнул.  — Ну так давай пошлем их к черту и поедем есть гамбургер.  — А что скажем Бернарду? Илай вытащил из кармана телефон, нажал пару кнопок и приложил к уху.  — Бернард? Езжайте вдвоем, я как-нибудь в другой раз… ага… Мирон тут у меня на глазах засыпает, так что тоже пас… точно, старость не радость. Ну, в другой раз, ладно. Ага. Пока.  — Обрадовался, наверное — сказал Мирон, когда Илай вернул телефон в карман.  — Не могу сказать, что так уж обрадовался. Кажется, ему тоже Регина успела надоесть.  — Надоесть? — не поверил Мирон — шутишь?  — Она скучная, как ее соевое молоко, Мир. Говорить с ней не о чем, она повернута на правильном питании, ложится спать в одиннадцать вечера, фильмы не смотрит, газет не читает.  — Она не производит впечатления глупой — возразил Мирон, но Илай его перебил.  — Я не говорю, что она глупая. Наоборот. Но с ней скучно, очень скучно. Странно, как Бернард так долго терпел.  — Думаешь, он ее в ближайшее время бросит?  — Не завтра, это точно. Но думаю, что скоро. Он — как я. Ему нужна перемена блюд, а не офисная жена в придачу к домашней. Ладно, хватит о них. Где хочешь поесть?  — Можно купить пару бургеров и картошку в забегаловке у Мошика и съесть дома.  — Круто. Купи заодно пива и заночуй у меня сегодня.  — А завтра прийти на работу в двухдневной рубашке? — скривился Мирон.  — Я тебе дам одну из своих, у меня куча лежит еще в упаковке. Давай, не тяни кота за яйца. Я есть хочу. И посмотреть игру Маккаби Тель Авив, через сорок минут начало. Мирон сдался. Почему бы и нет? Они порой устраивали посиделки с футболом и пивом — правда, обычно это происходило по выходным, но, наверное, сегодня был какой-то особенный день, когда ни ему, ни Илаю, ни даже Бернарду не хотелось оставаться наедине самими с собой.  — Черт с тобой, поехали — сказал он наконец — с двумя условиями.  — Ну?  — Первое. Ты прямо сейчас примешь лекарство.  — Принято, мамочка.  — Второе: рубашка должна быть белого цвета.  — Тоже принято. Давай, выруливай. Я жрать хочу.