Пособие о том, как взрастить принца

Хонджун проигнорировал колкое замечание, намереваясь спрыгнуть вниз без тени сомнения. Его тело практически приземлились, как его под подмышки подхватили в самый последний момент, мягко опуская на землю, поправляя одежду ребёнка. — И это — молодой Южный принц? Хонджун слишком хорошо запомнил лицо этого человека ещё при первой встрече. Окончательно оно впечаталось в память после совместного завтрака, прошедшего для маленького принца, как пытка. — Сон Минки, я прав? — он прекрасно помнил его имя, но разговор как-то начать надо было. — Как мне стоит обращаться к вам? Внезапное осознание пришло к маленькому принцу спустя столько времени. Перед ним такой же наследник, как и он сам. Так почему он позволял себе неформальное обращение к нему? Хотя, откровенно говоря, этот парень и сам обращался к нему далеко не уважительно, пускай и говорил в официальной форме. Манера речи не всегда показывает уважение. — А как желает Его высочество? — расплылся в улыбке говорящий. Да он издевается над ним! — На «ты», если не трудно, — не отставал Хонджун. — Прошу, — пожал плечами Минки, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и подбирая своё оружие. — Если молодой принц хотел со мной поговорить, то я сейчас слишком занят, ты абсолютно не вовремя. Мальчик заметил это несчастное местоимение в конце. Видимо, прошлыми своими словами он разорвал официальность между ними. Да и плевать, Хонджуна никогда не заботил статус и отношение к нему, а возмущение было лишь короткой, внезапной прихотью ребёнка, которая ничего серьёзного в себе не несла. — Тренируешься на куклах? — он обошёл «сооружение» по кругу, разглядывая со всех сторон. — Выглядит, как новая. — Конечно, как новая, я же ещё не приступал к ней. Хотя даже после сотни ударов у этого манекена не отвалится и крохотного куска. Хонджун подошёл почти вплотную, близко наклонившись и осматривая предмет: — Можно? Он аккуратно подцепил торчащий тканевый край, не уточняя свой вопрос, но посыл и без него был предельно ясен. Пожав плечами, Минки выразил безразличие, что не особо отличались от знака согласия в понимании Хонджуна. — Сталь? — он провёл большим пальцем по идеально гладкому металлу, чувствуя на подушечке болезненный холод. — Верно, — подтвердил старший. — Как думаешь, почему такую ненужную куклу сделали из неё? — Сталь поистине крепка, в ней нет пластичности и ломкости, — уверенно заговорил мальчик. — Логично же, что лучше использовать её, чем какой-то дешёвый материал, который придётся менять каждые полгода, а то и раньше. А ещё… — он на секунду подумал, нужно ли произносить эту фразу или нет, но, вспомнив завтрак, определился без сомнений. — Да и к тому же ваша семья определённо любит роскошь, богатство. Будет нелепо, если манекен будет стоить сущие копейки. — Неплохо. Впервые за всё это время Минки улыбнулся по-доброму. Лёгким движением руки он отодвинул мальчика подальше на безопасное расстояние и начал тренировку, что была прервана около десяти минут назад. Хонджун с ногами забрался на лавочку рядом, принимая позу лотоса. Он далеко не дурак, чтобы сидеть на промерзшей земле в одних лёгеньких штанах. Мальчик даже не думал, что пойдёт на улицу, поэтому сейчас оставалось посильнее сжаться и молча наблюдать. Удары были точными и грубыми, словно борьба происходила не с железной игрушкой, не чувствующей боли, а с реальным человеком. Резкие удары в жизненно важные органы: то в сердце, то в переход от плеча к шее, то в солнечное сплетение. Каждый выпад молодого принца выглядел пугающие и завораживающе. Такая перемена настораживала, но в какой-то степени даже восхищала Хонджуна. Всего несколько секунд назад Минки готов был шутить и хвалить знания мальчика, а сейчас он похож на разъярённого голодного волка, в глазах которого нет ни капли человечности. Изорванная ткань и вшитые в неё рыхлый песок с ватой летели вниз без остановки, поддаваясь тяжёлом мечу. Лишь когда дыхание юноши окончательно сбилось, а воздуха катастрофически перестало хватать, руки ослабили хватку оружия и Минки обессиленно присел на землю, даже не замечая тонкий слой снега под собой. — Почему ты так смотришь? — сейчас его голос был до неузнаваемости хриплым, с ужасной отдышкой. Вздрогнув, Хонджун схватился пальчиками за края лавки, поджимая ноги ближе к туловищу, но теперь уже не от холода: — К-как? — заикнувшись, он начал бояться даже самого себя. — Никогда не присутствовал на чьих-то тренировках. Минки пропустил мимо ушей запинку младшего, даже не замечая её. Куда больше он удивился последнему предложению. — Погоди-погоди, в каком это смысле? — его слова звучали неестественно прерывисто, а вся спина уже взмокла. — Твоя семья стала синонимом к слову «воин». Мне казалось, вы готовитесь чуть ли не каждый день? Мальчик неловко промычал что-то несвязное, а после и вовсе замолчал. Позорить родственников, даже не находясь в пределах города? Для него это было новым уровнем. — Ну, как бы сказать-то, — Хонджун внимательно изучал лежащий по правую руку от Минки длинный меч. — Меня не особо интересует воинское мастерство. — Вау, — не особо эмоционально удивился парень — на эмоциональность не было сил. — Ну и какого это? Хонджун изогнул бровь, намекая, что не понял поставленного вопроса. — Быть белой вороной, — закончил старший. — Вся семья владеет оружием лучше, чем ножом и вилкой, а ты — единственный, кто ни разу даже не присутствовал на подготовках. Чем ты занимаешься? С лёгкостью определил тип металла — алхимия? Обиженно надув губы, Хонджун сцепил руки внизу, демонстративно проигнорировав поставленный вопрос. Это было грубо, вообще-то. Минки глупо хлопал глазами, пока до него не дошло, что он разговаривает с ребёнком, так ещё и королевских кровей, а не с кем-то из своих слуг или приятелей. — Ладно, прости, — он встал с места, поднимая с земли тёплую меховую накидку, которая так и не пригодилась, ведь ещё до начала тренировки юноша успел снять её из-за неудобства. — Пойдём внутрь, ты зачем без верхней одежды выбежал? К тому же такой тёплой пташке, как ты, вообще лучше не выходить на улицу, не укутавшись в сотни одежд. Хонджун не сопротивлялся, когда Минки подошёл к нему и набросил на плечи собственный плащ, трепетно застегивая каждую мелкую золотую пуговицу, которая слабо поддавалась его большим рукам и слабой мелкой моторике. — Да дай я уже сам, — он оттолкнул его пальцы от уже верхних пуговиц на груди, застегивая остаток самостоятельно. — Как тебе вообще удаётся самостоятельно что-то делать? Наверняка без прислуги ничего не можешь сделать. Мальчик говорил это нарочно, так как оставаться единственным обиженным он точно не собирался. — Всё-всё, я понял и извинился, — он с улыбкой взъерошил длинные волосы Хонджуна. — Давай забудем о том, что я сказал, договорились? Хонджун закатил глаза, но больше и правда не чувствовал обиды, либо же практически не чувствовал. Каждый человек может случайно ляпнуть что-то не том, он это прекрасно понимает. Минки протянул одну русую прядь назад, абсолютно безболезненно, будто бы прикидывая, насколько длинные волосы у ребёнка. На языке крутилась фраза, которую тот почти озвучил, но раз Хонджун не воин, то и предъявлять ему что-то по поводу длины нет смысла. — Пойдём быстрее, иначе оба простудимся. Под конец пятого дня, проведённого в дворце, а не на холодной улице, Ёсан относил очередную принесённую Сонхва тарелку супа. Ему уже некомфортно заходить в столовую и с невинной улыбкой благодарить за готовку. Но не признать того, что в какой-то степени лекарю приятно такое внимание, нельзя. Однако Сонхва перебарщивает и в упор игнорирует все просьбы Ёсана перестать. Это уже не лезет ни в какие рамки! За всё это время лекарь ни разу не вышел за пределы дворцовых стен. Даже покидать свои покои не хотелось, особенно когда ты, слуга, поменялся ролями со своим Господином. Не шикарная ли жизнь? Многие ответят, что да, но Ёсан никогда и не задумывался о том, что ему так сильно не будет хватать приключений и проблем на свою голову. Жить стало как-то скучно. Королева приглашала его проветриться на свежем воздухе, прогуляться хотя бы полчаса по городу, однако Ёсану вполне хватало открытого окна. Но дальше так продолжаться, конечно же, не могло. Встав с кресла, отрываясь от чтения какого-то рассказа, принесённого Сонхва сегодня рано утром вместе с очередным завтраком, он раздражённо открыл дверь с размаху. — Прошу прощения! — отлетевший назад парень практически упал спиной на пол, выпуская из рук все грязное белье, но Ёсан успел подхватить того под локоть. — Извините, пожалуйста. — Нет-нет, всё в порядке, это я виноват, — он тут уже почти неделю, а всё ещё не может свыкнуться со своим новым статусом. — Уже второй раз, верно? — Да уж… — улыбнулся незнакомец, поднимая упавшую стопку вещей. — Я к вам по делу. Но сейчас мне нужно отнести всё в прачечную. Кажется, вы собирались уходить, не подождёте меня? Лекарь помог аккуратно всё сложить, забирая большую часть себе, он предложил пройтись с ним, чтобы донести одежду без новых происшествий. Слуга был категорически против, но по нему было видно, что небольшая помощь всё же требуется. Да и к тому же Ёсан всё равно собирался прогуляться. Вот и предлог. После сдачи белья и сменной одежды, оба спустились на первый этаж, попутно взяв с собой тёплые вещи. Вечером на улице было ещё холоднее, нежели днём, но, по словам Хонджуна, проводившего за стенами дворца большую часть своего времени, даже в солнечное время было до боли холодно. — Необязательно было идти со мной, правда, но спасибо. Слуги ночевали не вместе с королевской семьёй, а в небольшом домике, построенном в пятистах метрах отсюда, чтобы не мельтешить лишний раз перед глазами вечерами, но и чтобы добираться было недалеко. — Как тебя зовут? — наконец поинтересовался Ёсан. — Чхве Сан, — будто бы заученно ответил юноша. — Ваше имя я знаю. — Так вот, Чхве Сан, это ты идёшь со мной, а не я с тобой, — посмеялся Ёсан, разбавляя официальную обстановку. Как бы там ни было, ему не нравится такое формальное обращение к себе. — Я бы рад тебя провожать просто так, но ты собирался мне что-то сказать. Тут же всполошившись, слуга затараторил: — Вы уже слышали, что в конце осени в нашем королевстве почётные лица отправляются на охоту, — начал Сан. — Ваше королевство известно своими профессиональными воинами и чудесной природой. Мы же славимся охотниками, а если есть охотники — есть и подходящая добыча. — Да, мой младший Господин упоминал об этом, — вспомнив, от кого Хонджун это узнаёт, Ёсан нахмурился. Его новый приятель не внушает и доли доверия, хотя ведёт себя вполне уважительно. — Но разве охота ведётся только на птиц? — В основном, да, кое-где можно встретить оленей, но их почти не осталось, — грусть проскользнула в его голосе. — Осенью собирается вся знать, но это не значит, что поодиночке никто не будет охотиться, а олени считаются привилегированной добычей. Думаю, вам и без меня понятно, что я пытаюсь донести. Лекарь согласно кивнул. Он определённо понимал, к чему идёт этот разговор. Участие в охоте — не его занятие. Возможно, Сонхва с радостью примет приглашение, но что насчёт его самого… Хочется отказаться, да неуважительно, традиция всё же. — Почему отправили простого слугу, а не сказали лично? Не обижайся, но такое важное событие и непримечательное приглашение на словах? — Не подумайте, король лично хотел с вами поговорить, но для начала приказал сообщить об этом вам, дабы у вас было достаточно времени, чтобы все обдумать. Они уже подходили к двухэтажной постройке, из окон которых исходило яркой свечение. По всей видимости, никто даже не думал ложиться спать. Хотя на часах всего девять вечера, кто будет ложиться в такое время. — Спасибо, что проводили. Сан поклонился и, попрощавшись с лекарем, направился внутрь. Ёсан ещё какое-то время постоял на месте, будто бы убеждаясь, что тот благополучно зайдёт внутрь, хотя их разделяли какие-то метры. Наверное, наивный и даже как-то ребяческий образ зацепили его. Собираясь развернуться в обратную сторону, он заметил какую-то тень, вышедшую с другой стороны дома. Прищурившись, можно было с лёгкостью определить человеческий силуэт. Но Ёсан стоял на месте, дожидаясь того, что будет дальше, не решаясь действовать раньше времени. Лекарь уже почти сорвался с места, когда человек подошёл сзади к Сану, но вместо удара в спину, тот обнял его. Глаза Ёсана раскрылись до неузнаваемости, а сам он почти сорвался на бег от наступившего внезапно смущения, когда слуга обнял чужую руку в ответ. Зачем он вообще переживает за других, если это в конечном итоге заканчивается ненужными подробностями!

***

— Ты долго ещё? — Хонджун обратился к Минки, сидя всё в той же позе лотоса на уже привычном месте — лавочке возле манекенов. — Я замёрз. — Я же предупреждал, чтоб одевался по погоде, — полулежащий рядом Юнхо перекидывал слепленный снежок из руки в руку, пока тот не разлетелся на десятки кусочков от сильного удара об ладонь. — А погода, как ты знаешь, холодная всегда. Делай выводы. Хонджун быстро столкнул старшего в сторону, отчего Юнхо упал вниз, на землю. Всё это могло бы выглядеть, как дружеская шутка, но маленький принц всем сердцем и душой не переносил этого человека. Постоянные грубые шутки и неуместные замечания выводили из себя до жути. — Молодец, — даже сквозь тяжёлое дыхание смог произнести Минки, однако на одобрительную улыбку сил не хватило. Громко фыркнув, Юнхо отряхнул себя от прилипшего к ногам и рукам снега. Уже было достаточно холодно, а оба брата всё ещё упорно тренировались на заснеженной улице, имея при себе ничем не уступающий полю зал, расположенный в самом дворце. — А ты почему не с ним? — Хонджун пришёл минут десять назад, уже к тому времени, когда занятия подходили к концу. — Я уже отработал своё, — Юнхо аккуратно сел на лавочку, специально отдаляясь от Южного принца на «безопасное» расстояние. — Почему бы тебе не присоединиться? Этот вопрос Хонджун целиком и полностью проигнорировал. Он бы давно встал и ушёл, избегая такой частично неприятной компании в виде этого человека, но мальчику просто слишком скучно. Если раньше у него была гора всевозможных мягких и деревянных игрушек различного материала и размера, слуги и служанки, развлекающие ребёнка, то сейчас за ним никто не будет бегать и переживать, чем бы развлечь Господина. Даже от книг Хонджун уже порядком устал, а ведь это всего лишь первая неделя. Неизвестно, что и как будет дальше. В далеке послышались чьи-то шаги, хруст снега под зимней обувью, а затем и сам человек вышел на свет. Ёсан с абсолютно безразличным лицом, лишь немного покрасневшим то ли от холода, то ли от других факторов, позвал самого младшего. — Вы собираетесь ночевать на улице? — обратился он ко всем троим. — Флаг вам в руки, но Хонджун, пожалуйста, заходи внутрь. Слова старшего принца подействовали как на мальчика, так и на лекаря, отодвигая формальности при общении в сторону. Ёсан мог называть Хонджуна по имени, но всё равно не смел говорить в такой манере, в которой говорит с Сонхва, сохраняя хотя бы долю должного уважения. — Чёрт, погулял я, называется, — ребёнок спрыгнул с лавочки, направляясь в сторону зовущего голоса. Минки в шоке уставился сначала в детскую спину, как всегда укутанную каким-то лёгкими тряпками, а затем озлобленно перевёл взгляд на Юнхо, который от речи Хонджуна хихикнул, прикрывая лицо шарфом. — Ещё раз скажешь при нём что-то подобное — больше говорить не сможешь, — на удивление слова вылетели так просто и далеко не устрашающе, но Юнхо отлично знал, что за холодными угрозами таится реальная опасность. — Нам тоже пора завязывать, иначе правда простынем и вся наша поездка накроется медным тазом.