***
23 Альбедо, 6 ДПА Деревня Оре, Королевсто Ре-Эстиз Знамёна развевались над шатром, ловя лучи утреннего солнца. В такой славный день было естественно выйти и полюбоваться красотами мира. Вдохнуть лёгкий, щиплющий нос своей свежестью воздух и поласкать мягкую траву под собой. Не исключением были и одетые в сине-белые мундиры пехотинцы, вышедшие из своих походных палаток, улыбаясь новому дню. После долгого марша, необходим был отдых и единственным подходящим для этого места были окрестности какой-то деревушки. Из-за близости лагеря было не редкостью увидеть одного из солдат Генерала Бонапарта или каролинера Генерала Карла, гуляющим по небольшому поселению. Хоть офицеры были не очень рады, что их подчинённые шатаются по деревушке, где их могут поджидать опасности, но приказ Генерала есть приказ Генерала. Но достаточно красноречиво говорит то, что среди этих «туристов» больше всё же людей из армии Наполеона. Жители с опаской и удивлением смотрели на крепких мужчин в роскошных для них одеждах и странными палками в руках. Что-то подобное они могли увидеть лишь на местном графе, который мог показаться в их местности раз в сто лет. Но тут были сотни таких и выглядели они далеко не как щуплые дворяне. Хоть они и вели себя относительно мирно, но когда парочка солдат заглядывала в деревню, то все старались спрятаться по домам, а если не получилось, то оказать максимум почтения. К этому ещё добавлялась аура, исходящая от незнакомцев. То что называется животным инстинктом, подсказывало им, что лучше преклонить колено перед даже самым обычным пехотинцем. Хотя никто бы даже не подумал, что он таковым является. В это утро, когда роса ещё колыхалась на кончиках трав, трое пришельцев вольно прогуливались по небольшому поселению. Их синие камзолы с манжетами и кивер на голове создавали завораживающую картину, особенно для местных, кто так редко видели столь парадную одежду. Правда, для троицы это была вовсе не парадная, а обычная полевая форма. Они были солдатами Генерала Бонапарта, который пару дней ранее отдал приказ выдвигаться. Зачем и почему понятно не было, но их это не волновало. Согревающие солнечные лучи ласкали небольшую площадь с колодцем, где две девушки тихо набирали воду. Они были далеко от идеала женской красоты, грубые от постоялого нелёгкого труда руки, худощавая фигура с уставшими лицами, которые всё же пытались улыбаться свету нового дня. Их разговор, переходящий иногда в слабый смешок, прервала троица проходивших мимо бойцов. — Славное утро, миледи, — сверкнув глазами при виде двух светловолосых девушек, пехотинец, проведя пальцем по усам, облокотился о колодец, — Ваши глаза столь прекрасны, что я не мог пройти мимо. Коротковолосая девчушка на мгновение потеряла дар речи, попытавшись отвести взгляд от странного иноземца. Её подруга же немного сговорчивее отреагировала на слова двоих солдат, которые несли за ней вёдра с водой. — Миледи, не стоит стесняться, вам это не идёт, — улыбчиво продолжил француз, мягко проведя ладонью по растрёпанным волосам девушки. Внутри она была вне себя от обиды на свою подругу, которая оставила её одну с этим незнакомцем. И как на зло в округе никого не было. Да и если бы были, никто не осмелился бы что-то сказать этим людям. Тот инстинкт говорил им, что незнакомцы были на принципиально ином уровне, нежели они. Поэтому те немногие, кто смотрели на происходящее, лишь молились за благоприятный исход для испуганной девушки. — Эй, Жозеф! — но внезапно к колодцу подошёл ещё один человек в синем камзоле, но с двумя оранжевыми планками на предплечье, говорящими о ранге повыше, — Хватит тут прохлаждаться! Скоро выдвигаемся, — взгляд младшего командира, упал на молчавшую девчушку, — Эх, опять местных шугаешь? С твоими то подкатами… — Да, вы посмотрите, она же такая милашка, — улыбнулся в ответ рядовой. — Милашка или нет, мне плевать. Живо вперёд, — железно отрезал тот. — Эх, — Жозеф огорченно помотал головой, но перед тем как проследовать за командиром приподнял руку девушки, оставив там лёгкий поцелуй со словами, — Прощайте, миледи. Так к лагерю направилось ещё двое солдат Наполеона, который в данный момент находился в своём шатре, где кипела работа, собственно, как и во всём лагере. Свежие карты и перенесённое зеркало дальнего видения, с которым он сверял и наблюдал свой маршрут, вот чем занимался всю ночь Бонапарт, который лишь немного устал. Организационный пыл заряжал его не давая закрыть глаза. Он был человек планирования и даже наслаждался этим. Всю ночь он раздумывал, просчитывал и расставлял фигуры на доске своего гениального плана. Проблема продовольствия так и осталась ключевой. Необходимо было достать пропитания любой ценой, хотя нет, честью и достоинством они не собирались жертвовать. Только вот почти во всех вариантах Наполеона конфликт был неизбежен. Еда — важнейший ресурс, вы его не найдёте в чистом поле. Получается, ради сытого желудка придётся угрозами, переговорами и силой завоевать это право. Но вот в чём проблема — их сил не достаточно. Да, солдаты вооружены и прекрасно обучены, только вот численность совсем далека от великой, даже средней армии. Тотальную войну с этим не начнёшь. Выходит, лишь молниеносный удар и быстрый мир обеспечит задачу в кратчайшие сроки и с минимумом потерь. И этой целью является Ре-Боулорэл, находящиеся к востоку от Дворца Священного Союза. Крупный город, лежащий на реке. По картам, захваченным у торговцев на дороге, этот город находится на пересечение трактов и связан напрямую с другим, ещё более крупным городом. Скорее всего торговый центр, где продовольствия будет достаточно для его людей. Это беспокоило Бонапарта, если всё пойдёт по худшему сценарию, то подкрепление прибудет до того, как они смогут взять Ре-Боулорэл. И тут ещё неизвестна численность противника, что может стать крахом всех его планов. А это, в свою очередь, поставит крест на выживание всего Священного Союза. Правда есть и хорошие новости. После допроса торговцев и путешественников, выяснилось, что у города нет ни единой пушки, что невероятно удивило Генерала. Всё стало очевидно, когда его патруль захватил охранную башню на тракте. Её защитники были облачены в ржавые кольчуги и вооружены тупыми копьями, что натолкнуло Наполеона на мысль, что они оказались в каком-то странном неразвитом месте. Это объясняет округлые глаза крестьян, когда они видят рядовых его армии. Но даже так его технически превосходящие силы могут попросту закидать мясом. Поэтому было необходимо обезопасить южный тракт, по которому могут прибыть потенциальные подкрепления врага. Именно для этого они разделяются с Карлом, который и пойдёт со своими силами на юг. Правда перед тем, как выдвинуться, Бонапарт пригласил Генерала каролинов к себе. — Прошу, — пригласил немногословного шведа, склонившейся над картами и какими-то записками, Наполеон, — Ночь была неспокойна, спасибо, что поинтересовался, — издевательски добавил он, когда Карл сел на походный стул, закинув ногу на ногу. — Ты вроде о деле хотел поговорить, а не о сне, — с холодным лицом ответил Генерал в синем мундире с жёлтыми воротником, — как я понял, мы разделяемся. — Верно, — кивнул Бонапарт, отложив карту, и, выпрямив спину, кинул на шведа серьёзный взгляд, — но хочу заметить, что тебе не надо ввязываться в драки, просто задержи их, в случае чего. — Ха, у нас есть время до их сбора, недели две точно, — усмехнулся Карл, — будет глупо упускать возможность разбить их ещё в зачатке. Наполеон прекрасно осознавал, что его партнёром в этом походе будет человек агрессивного склада ума. Карл, будучи воином по натуре, всегда стремился нанести удар, точный и смертельный, не дожидаясь действий противника. Это ни разу не плохо, Бонапарт сам склонен к такому, но вот что отличает их — разумность. Никто не сомневался, если бы во главе стоял Генерал каролинов, то войска уже бы были на пути к столице, рискуя попасть в окружение и лишится связей со Священным Союзом. И как раз этого Наполеон и боялся, что Карл в момент поведёт своих людей ускоренным маршем прямиком в глубь территории противника, ища битвы, в которой он несомненно бы победил. — Да, они не будут ожидать этого, но для начала я хотел бы обезопасить наш тыл, — объяснил Бонапарт, — лишь когда этот город падёт, и я узнаю необходимую информацию, мы двинемся в атаку. — По мне так это трата времени, — покачал головой швед, — ты можешь осаждать этот городишко, пока я буду бить их группками. — И уходить всё дальше от Дворца? — приподнял бровь француз, — Нет, в случае подхода противника, я хочу, чтобы ты был в зоне досягаемости. — Не уверен в своих силах? — удивился Карл. — Нет, на кону слишком многое, чтобы так глупо рисковать.***
В тёмном зале, где единственным источником света был стоящий в середине котёл огня, медленно начали собираться тёмные фигуры. Их лица были скрыты тенями и нависавшими капюшонами, но даже так было понятно, что это люди, по крайней мере почти все. Их место встречи было не случайно и выходило не из одной скрытности. Старинная башня на самом севере, почти что у самого моря. Когда-то давно тут заседали верховные жрецы северных королей. Символическое место для тех, кто возомнил вернуть давно рухнувшее государство. — И так, братья, уже сто одиннадцатое собрание Лиги Севера проводится в этих священных стенах, и наш план продвигается согласно прогнозам, — фигура молвила тяжёлым, давящим голосом, разносящимся эхом по залу, сокрытому в густой тьме, — брат Одий, как проходит операция по внедрению наших агентов во двор короля? — Великий магистр, наш воин должен пройти все испытания южан, провал невозможен, — не смея поднимать голову, покрытую тканью, отозвался самый низкий из круга. — Хорошо, — нотка змеиного удовлетворения вырвалась в речь, — что думают дворяне, брат Локий? Поднимут ли они оружие против своего нового господина? — Мы собрали самых преданных сынов севера, они готовы выставить до пятнадцати тысяч воинов, — покорно донеслось от полного человека в балахоне. — Прекрасно, этого будет достаточно, чтобы дать понять Теократии и Империи, что мы серьёзны в своих намерениях, но нам понадобится больше людей, чтобы сдержать Королевство, — его расплывающиеся на всё лицо улыбка чувствовалась даже под тенью одежды. Собравшиеся здесь были не какими-нибудь сектантами или фанатиками, нет. Круг мелькающих в бликах огня фигур был тайным обществом, даже точнее — серым кардиналом северных земель Королевства Ре-Эстиз. Правда в отличие от коммерческих гильдий, криминальных синдикатов или фракций дворян, их целью были не деньги или кратковременное влияние, нет. Возрождение давно канувшего в пучину истории королевства северян. Именно. По сути, они были националистами, ярыми защитниками своей культуры и прошлого. За многие годы они распускали свою паутину, впутывая в неё всех: дворян, купцов и беззаконников. В ход шло всё: от шантажа и угроз, до похищений и убийств. Любые меры ради высшей цели — возрождения былого величия своего народа. — Великий Магистр, прошу милости, но что с претендентом? — кротко, словно боясь вызвать кару небес произнёс казначей тайного общества. — Ах, это, — из-под балахона раздался тёмный смешок, будто он насмехался над поверженным врагом, — Он до сих пор думает, что мы — его игрушки, инструмент в получении власти. Они умело плели свой план из лжи и заговоров, даря своим пешкам иллюзию контроля, исключительности. Марионетки и не представляли, кто те люди, что делают желания реальностью в обмен на услуги. — Разве это не опасно, Великий Магистр? — на это раз кто-то осмелился сказать без страха, и это он сделал далеко не из-за своего великого роста, — Мы можем найти и другого великородного сына севера. Говорящим был Бурк, глава убийц общества и бывший имперский рыцарь, ныне обучающий будущих борцов за независимость северного государства. Этот здоровяк всегда был справа от Великого Магистра, казавшегося гномом в сравнении. В его речи отражалась та ледяная прагматичность и решительность, с которой опытный убийца тихо перерезает горло своей жертвы. Некоторые сомневались, да и до сих пор сомневаются в его преданности делу, всё же имперское прошлое портит кровь. Но Великий Магистр ни разу не колебался на его счёт, правда никто не знает почему. — Хоть его юность и мнит, но лучшего варианта нам не найти, если вы не хотите полагаться на старого Лорда, — нависающая словно старое скрючившееся дерево, Магистр вещал непреклонно, не сомневаясь в своих словах. — Но мы уже обещали Лорду корону, почему же… — один из недавно принятых в круг, посмел говорить без должного уважения и почти тут же познал кару. Тело новичка пронзила ломающая боль, подобного двум валунам дробящих его кости. Он упал на колени, разнося по бесконечной тьме зала полные отчаяния и агонии стоны, пока собратья каменно стояли, будто его страданий и не существовало. Правда, когда плоть и разум уже были на пределе от сокрушающей пытки, всё прекратилось, давая голосу Магистра вновь возыметь господство: — Молодые должны знать своё место и идти за мудростью старых, — давящим тоном заключил он, — Но ты хотя бы нашёл корень мысли, лишь это благодари за спасение своей жалкой жизни. Правда, я обещал этому дряхлому скелету трон, без его людей и влияния у нас возникнут... трудности в грядущей войне, но у меня есть чувство, что когда коронация только начнётся, его сердце не выдержит волнения, — с ядовитой усмешкой продолжал он, будто заранее зная исход. Когда его еле слышный смех начал утихать, рядом с Бурком появилась ещё одна фигура, которая, чуть ли не падая на колени, привлекла внимания Магистра. — Да, юный гонец, — позволяя говорить, как будто эта жизнь лежит в его костлявых руках, произнёс он. — Великий Магистр, у меня чрезвычайная новость, прошу вас иметь милость…