Сквозь пороховой дым и во славу человечества

14 Ауре, 6 ДПА Поместье семьи Зондербург, к западу от Ре-Боулорэл Ленивый час после обеда — время, когда сытые аристократы выходят на неспешную прогулку или сидят в гостиной с чайным сервизом, читая очередную книгу или слушая игру дочери на фортепьяно. Приятные минуты покоя и умиротворения. Правда в этом скромном на вид поместье такого давно не было. Семья, чей глава — Герцог Кристиан, была не самой бедной, точнее, не была таковой совсем. Деньги приходили от сдачи земли в аренду для охоты. Животные в этих краях были ценны своим высококачественным мехом и, хоть и жёстким, но жирным мясом. Во многом это определило тёплые отношения с торговцами и гильдиями. Правда, несмотря на относительную состоятельность особняк был невелик и большую часть громадного участка занимали сады, парки и конюшни. Бывший Герцог был страстным наездником, однако его первенец не перенял это, будучи напуганным жеребцом в юном возрасте. Главный дом, или как его называла прислуга «Большой Дом», был хоть и мал, но изобиловал диковинками со всего света: картинами, уникальным оружием из далёких стран и много чем ещё. Почти каждого гостя посещала мысль, что он попал музей, а не в гнездо дворянской семьи. К сожалению, после смерти прошлого главы семейства, эта коллекция перестала пополнятся так активно. Хотя некоторые купцы любят завозить сюда подарки из своих путешествий, не просто так разумеется. Если бы вы прибыли в это укромное поместье, то скорее всего встретили бы вежливого дворецкого Альфреда, что кажется идеалом учтивости, милых услужливых горничных, чья улыбка способна растопить сердце самого заледеневшего человека и великолепные тихие сады. К столу готовят искусные повара, подают же лучшие слуги, которых вы бы смогли найти на севере. Мало кто покидал это место раздосадованным. Сейчас же тут постоянно проживает старшая дочь и сестра Герцога Кристиана, Шарлотта. В отличие от брата она не отличалась способностями в политике или дипломатии. А вот в сплетнях, приёмах и романах её можно было назвать асом. Иногда её разгульный и вольный образ жизни помогал делам Кристиана, но чаще всего бил по репутации семьи, что жутко бесило Герцога, пытавшегося укрепить свои позиции среди аристократии. А очередная мимолётная связь сестры, что быстро прорвалась в свет, вызвав приступ гнева у молодого хозяина семьи, никак этому делу не помогала. Неудивительно, что он в итоге запер её в поместье под присмотром верного дворецкого и пары стражников. Правда, такое изгнание не слишком-то и мешало Шарлотте, но это уже было не так болезненно для Кристиана. Для него эти выходки — самая сильная боль. И даже не из-за проблем, а потому что он искренне любил свою сестру. При всех её грехах и разгульном образе жизни, она оставалась его старшей сестрой, что не раз успокаивала его и приходила на помощь, когда, казалось, никто не пришёл бы. Её незамысловатость в помыслах наградила Шарлотту той добротой и теплом, что Кристиан не находил в других девушках. Ах, а какой у неё смех… Одного её звонкого хихиканья хватало, чтобы избавить Герцога от тяжб дня и забот политики. При всём этом Герцог старался не упоминать о ней в обществе, оставляя её как исключительно личный, интимный порок, которой он скрывает, словно скелет в шкафу, за отличием лишь в том, что скелет в поместье, возле которого давно уже стоит знакомый экипаж. Этого господина тут видели часто, правда известностью на лицо он не успел обзавестись. Да и в его положение это хорошо. Директор Банка Скокн, Уолтер Канлифф. Таким как он публичность вещь нежелательная. Это уже удел политиков и королей, его же — спонсировать их порой смехотворные затеи, а затем выставлять счёт. И сейчас, когда идёт война, разве не настало золотое время? Обе фракции берут в долг, и тут банкиру не грех играть на две стороны. Человек предприимчивый, льстец и сух душой. Не удивительно, с его то занятостью. Только вот визит в поместье далеко не деловой, нет. Уолтер — человек, со всеми присущими этой расе слабостями, силами и потребностями. Неизвестно, как эти двое сошлись. Может, во время визита к Герцогу, а может и нет. Но чем-то этот невысокий человек с густыми усами и холодными глазами приглянулся Шарлотте, что тогда расчесывала свои густые пряди расчёской из чёрного дерева, подаренную Кристианом. С тех пор они не раз встречались, порой посреди дня, что было необычно для любовников, предпочитавших покров ночи. Возможно, она наивно хотела изменить этого чёрствого человека, что мог красиво говорить и подделывать чувства, в которые он сам не верил. Или же это была просто затянувшееся любовная история. Правда без особой любви. Это было в её стиле. В этот час дворецкий тактично избегал коридора, где за искусно вырезанной дверью доносилось сбитое дыхание и приглушённые стоны. Под полоской дневного света, среди картин, отделанных первоклассными материалами стен и небольшим местом для чаепития, Уолтер с пыхтением загонял член в разработанное влагалище Шарлотты, что, мыча сквозь прикушенную губу, впивалась ногтями в бархатную подушку. Ловя жаждущий взгляд девушки, он продолжал методично то замедлять, то нарастать движения, лаская роскошные чёрные волосы, растрёпанные на мягкой софе, проникая холодным пальцем в ротик, где горячий язычок страждуще обволакивал его, заигрывая. Нащупав точку-джи, он ускорился, оглашая комнату вскриком бьющийся в экстазе девушки, вбивающейся всё дальше угол софы. Пока по комнате разносились хлюпающие звуки, шлепки влажных ударов тело о тело, рука банкира сжала гладкую грудь, и тут же начала бессовестно мять, пока Шарлотта закатила глаза, размытые эмоциями и волной горячих ощущений. И вот, когда девушка уже расплывалась в собственном блаженном забвении и тумане, Уолтер сделал последний смачный толчок, загнав член полностью внутрь. Ещё мгновение и струя теплой спермы ударила где-то внутри Шарлотты, что оставалась на грани оргазма и задыхаясь попросила банкира не останавливаться. И Уолтер переводя дыхание и пожирая взглядом нежное тело Шарлотты, уже хотел вновь возобновить движения и дать девушке снова почувствовать его в ней, когда дверь резко распахнулась, впустив прохладный ветерок, что скользнул по разгоряченным оголённым телам. — Альфред, я же просила не… — Шарлота сквозь туман в голове вяло возмутилась, но осеклась, когда зазвучал топот сапог и в мгновение её банкир замер. В глазах предстал будто остановленный во времени Уолтер, из горла которого показался кончик стилета, что прошил его шею насквозь. Капельки крови начали падать на её вздымающийся животик. Шарлотте не хватило момента осознать, что её любовник мёртв, а в комнате появились люди в кольчугах и кожаных нагрудниках, что через секунду вонзили в её грудь острый кинжал. Лезвие вошло прямо рядом с небольшим шрамиком у левой груди, что был с ней с самых раних лет. Удары были точны, и очень скоро жизнь покинула обоих. Софа впитывала кровь любовников, что так и встретили конец на своём ложе. Со стороны это было мимолётно, чего и добивались налётчики в форме Королевства. Именно, в комнате у завалившегося на тело девушки банкира были профессиональные убийцы, что за пару секунд зачистили весь особняк, в момент лишив его любых звуков жизни. От кухарок и слуг, до дворецкого все встретили печальный конец, когда будто из ниоткуда появились налётчики. Молчаливые, ударившие молниеносно и с абсолютной точностью. Они были тихим ужасом севера, дланью зловещих фанатиков мечтающих возродить Северное Королевство. И сегодня они нанесли удар по родовому гнезду человека, что осмелился встать на пути Великого Магистра. Их не особо волновали трупы, лишь цель. И тут их цель была почти выполнена. — Сэр, это последние, — отозвался, словно робот, убийца, стряхнув кровь с кинжала лёгким движением. Их командир был облачён в форму офицера армии Королевства с характерной нашивкой на груди. Но это лишь прикрытие, часть плана их Великого Магистра, чья воля являлась законом, которого невозможно ослушаться. — Прекрасно, — главарь кивнул, — обыщите дом, необходимо изъять любую полезную информацию. Быстро, — на мгновение он остановился и перевёл взгляд на остывающие тело Шарлотты, — и заберите тело девки, это приказ Магистра. — Слушаюсь, — совершенно безэмоционально отозвались налётчики, ринувшись к обнажённой девушке, начав заворачивать ту в ткань. Это лишь начало. Сегодня костлявая рука Магистра настигнет глупого Герцога, что осмелился выступить против него. День начинался, а впереди их и других братьев по клинку ждал кровавый день. Как, собственно, и всегда.

***

Дворец Валенсия, Королевство Ре-Эстиз Ланпоса Третий — король, чьё имя ассоциируется у многих со слабостью и бездействием. Для дворян он пережиток прошлого, недальновидный и лишь препятствие к честному правлению Аристократической Республики. Для торговцев, гильдий и компаний он всегда был незначительной фигурой, что мало решает в денежных делах, когда за обход каких-то ограничений всегда вопрос решается на месте звонкой монетой. А для тех, кого король так ревниво защищает в мыслях, то есть обычный люд, Ланпоса не больше, чем портрет, статуя на главной площади, что никак не влияет на их жизнь. Местный лорд, или даже барон был большем авторитетом, чем этот старый бессильный монарх в далёкой столице. И сегодня он вновь подтвердил ожидания большинства его подданных. Армия, что торжественно покидала Ре-Эстиз была разбита наголову, а вернувшиеся рассказывали об ужасной силе северян и их невиданной магии. Если вы зайдёте в любой подворотный кабак, что славятся своей грязью и мраком, то с лёгкостью найдёте молчаливую компанию угрюмых вояк, что с пустыми глазами пьют разбавленное пойло. Они уже не были теми бойцами, что с ухмылкой покидали столицу, нет. Боль, кровь и крики разорванных товарищей отдавали эхом и тошнотными бликами в их взгляде. Они молчали, просто молчали. Им казалось, что если они откроют рот, то наружу вырвутся канонады пушек вперемешку с криками умирающих под безжалостным топотом вражеской кавалерии, что словно призраки появились из неоткуда. Их гнали, их гнали пока они не забились в тёмные норы таверн, где теперь запивают свои страдания пьянящей жижей. Если вы человек побогаче, владелец лавки или ремесленник, то скорее всего слышали рассказы Лизы. Да, той самой из борделя на монетной улице. Лёгкая на подъём болтливая простушка, десятый ребёнок в семье нищего крестьянина. Деньги отрабатывает с лихвой, и ни один клиент и слова дурного о ней не говорил. Недавно у неё был капитан отряда наёмников, напыщенный и горделивый малый. Подающий надежды воин, что заказывал обычно минет по пятницам. Таким он был до ухода под предводительством принца. Но в этот раз, он не пил, и даже пальцем Лизу не тронул. Он лишь рыдал, залился слезами, как только дверь закрылась. Час капитан с болью рассказывал об ужасах, что были в битве при Ол-Лоре. Только бы рассказать, хоть кому-то. Тела, замирание сердца, когда воздух сотрясает очередной выстрел и десятки порождений смерти устремляются в тебя. А ты лишь молишь о спасении. Денег она не взяла, проводив задержавшегося больше чем на час капитана сочувственным взглядом. В обществе царила апатия. Очередная битва, очередные жертвы. Но тут далеко не от Империи, но от восставших северян. Новый враг… да и враг ли? Для большинства людей эта война была бессмысленна. Как и столкновения с Империей в глазах людей это были лишь кровавые игры дворян. Какой смысл? Спроси любого торговца мехами, что был в Ре-Боулорэл или Ре-Уловал, и они ответят, что это совершенно другой народ и лишь человечность роднила их. Они все были людьми, и только старые традиции делили их. Если они решили отделится, то это их дело. Конечно, для торговцев, это было время волнения. Если новое Северное Королевство повысит таможенные тарифы, то это ударит сначала по ним, а затем и по всему государству. Но для аристократов это было поле личной битвы. Время проявить себя, заполучить честь, признание и почёт. Пока на севере лилась кровь, в дворце хмурились лбы и плелись интриги. Поражение маркиза Боулроба открыло ворота для фракции лоялистов, что теперь без боя обезглавили дворянскую фракцию. Вакуум влияния спешно заполняли игроки помельче. Недавно ко двору доставили послание от северян, с печатью самого Герцога Кристиана, что являлся одним из претендентов на трон Северного Королевства. Когда-то давно молодой дворянин произвёл приятное впечатление во время визита в Столицу. Изящные манеры, приятная внешность и лишь его либеральные, склонные к купцам взгляды, сделали ему сомнительную известность. Послание после такой битвы скорее всего искало цель обмена пленных или заключения перемирия. В этом случае и то, и то. Генеральное сражение проиграно, важный аристократ и сын короля взяты в плен, вместе с рядом других благородных фамилий. Поводов для перемирия предостаточно. Это понимали многие дворяне, даже те, кто был в оппозиции к короне. Правда, так же с этим, почти все осознавали истинный мотив короля. Его сын. Не для никого не секрет, что Ланпоса был мягкосердечным по отношению к своим детям. Даже дочерей он отдавал замуж с волнением на лице. Политика вещь жестокая и такие люди, как он страдают чаще всего. С самых вестей о крахе похода, лицо короля было покрыто пеленой печали и сомнений. Скрывать у него это плохо получалось. Дети были для него самым ценным в жизни. Возможно, даже больше, чем Королевство. Что очень раздражало аристократов, видевших эту слабость. И когда новость о том, что можно вернуть заложников и сына, не долго думая Король заключил мир с северянами, вопреки протестам дворян, которые теряли очень многое при отделение этих территорий. Миру быть! И именно для этого из двух столиц выехали экипажи с делегациями, чтобы встретится ровно посередине Южного Тракта и заключить временное перемирие с обменном части пленных. Почему части? Гарантии. Северяне не хотели выдавать все козыри до подписания официального мира. Так они покажут, что им можно доверять и создадут благоприятную почву для дальнейших переговоров. На эту делегацию отправился Граф Ульман в сопровождении эскорта наёмников и гусар Священного Союза. Этого должно было хватить на случай нападения монстров или противника. Хотя никто из Десятки Кристиана не думал, что Королевство решит продолжить войну. Всё же не надо быть столичным дворянином, чтобы знать о мягкосердечности Короля. Его сын стал настоящим подарком для восставших. И пока Граф пересекает Ол-Лор, где ещё были видны сложенные в кучи трупы, напоминание о прошедшей битве, в цитадели Ре-Боулорэла тихо праздновали победу и скорое завершение войны. После банкета, многие решили остаться в городе, что стал столицей Фракции Кристиана. Но сейчас в тихой гостиной, не было толп высшего света или ярких огней праздника. В камине догорали поленья, оставляя почерневшие куски, в расщелинах которых виднелись сотни жёлтых точек, словно звёзды, мерцающие в мёртвом дереве. Маятник часов продолжал свой ход, пока свет дня озарял безмолвную комнату, где среди великолепной отделки, изысканной гостиничной мебели и люстры на уходящем в недосягаемую высь потолке, устроилась пара персон. Кайрос помешивала успевший остыть чай, что так любезно был предложен Герцогом, сидящим в соседним кресле напротив камина. Любые попытки Кристиана завести разговор упирались в незнание девушки. Работы Дэнтона Фон Любека, поэмы Сарумана Ли или хотя бы Дрейк Вон, все эти известные личности были полностью незнакомы Госпоже Священного Союза. Либо они прибыли действительно из далёкой страны, либо эта дама верх невежества. Хотя в последнем Герцог быстро уверился. Да, девушка могла выдать фразы или жесты не достойные дамы, то было неудивительно, учитывая её форму и этот шрам, говорящие, что милым беседам о поэзии в саду она предпочитает вдыхать запах крови на поле брани. Даже чашку она держала в духе имперской аристократии. Для Кайрос её новый союзник был приятным собеседником. Однако его лесть заставляла быть начеку. Она не была доверчива, особенно сейчас. Милая улыбка и вежливый тон — банальная маска. Разговоры о политике и планах были давно убраны. Всё таки они больше, чем интриганы и жадные до власти люди. Поняв, что в искусстве она мало что понимает, Госпожа и Герцог решили перейти на что-то более простое и понятное. Природа. Рассказы о чудесной долине озёр у форта и бывшей резиденции Короля Севера Фор-Норс, величественных пиках Азерлийского хребта или густых чащах Тёмного леса , при упоминании которого Виктория, что читала какую-то книжку из коллекции Кайрос, нервно моргнула глазом, вспомнив, каковы были на вид жертвы мерзких обитателей этого места. Всё это увлекло девушку, чей прошлый мир не могу похвастаться такими чудесами… по крайней мере последние два века. Европа, хоть и избежала такой масштабной экологической катастрофы, что поглотила весь остальной мир, но её красоты утратили былой блеск. Исключением, пожалуй, будет лишь самый север, Лапландия. Не только удачи одной обязан ставший островком благополучия Старый Свет, но и решительным действиям коалиции нео-националистических партий, что стали голосом борьбы за экологию, чистоту культуры и возвращения былого величия Европы. Однако увидеть те красоты не всем дано, но об этом тактично молчали пропагандисты и политики Европы. Тут же ничего этого не было, лишь девственные просторы природы, что ещё не познали ужасы транс-капитализма, мультикультурализма или «жёлтой угрозы». Лёгкая искренняя улыбка проскользнула на лице Кайрос, что почувствовала некое облегчение, слушая о живописности этого мира. Это грело душу, от чего девушка больше расслабила плечи, дав себе погрузится в мягкое кресло, слушая приятный голос Герцога, который сам увлёкся, засмотревшись на потухший камин. И это было продолжалось ещё долгие часы, если бы не слуга, что вежливо постучал у входа, оповестив о том, что экипаж готов к отбытию. Герцог давно хотел навестить свою сестру, которая хоть и была распутной и ветряной, но способная на казалось бы невозможное — успокоить Кристина. Так вышло, что он с детства тяжко переносил стресс, который, Кристиан, правда, умело скрывал за улыбкой и театральной уверенностью. Но Шарлотта могла приласкать брата и сдуть тревоги, словно пух. Это казалось чудом для многих. И если смотреть через призму Герцога, что не был обделён женским вниманием, что искало в основном выгоды, то сестра была как раз тем человеком кому он мог доверится и рассказать обо всех тяжбах. Она хоть и гуляла, но его секреты не разбалтывала. Чудесная женщина. И вот, откланявшись двум дамам, Герцог покинул своих новых союзников, встретив знакомый экипаж. Кучер с седыми усами давно служит семье, его Кристиан знал с пелёнок и особо тепло держал при себе. Именно этот старый авантюрист, когда-то помог юному дворянину хоть как-то перебороть свой страх лошадей. И сейчас он мог более-менее уверенно сопровождать дам сердца на конных прогулках. Одного этого хватало, чтобы простить кучеру любовь к выпивке, дебош в борделе и пристрастие к картам. Оба молчаливо кивнули друг другу. Дверь закрылась, плотно, Герцог всегда следил за этим. Странная фобия вывалится из экипажа на ходу, заставляла проверять это дважды. Именно это отвлекло Кристиана, когда лошади тронулись и они уже хотели покинуть территорию цитадели. Но что-то было не так: силуэт, что сидел прямо напротив него. Магия невидимости скрывала до поры до времени незнакомца в обычном набивном доспехе с нашивкой Королевства. Но его оскалившееся улыбка не скрывала мыслей незваного гостя. Герцогу понадобилась пара секунд, чтобы понять это. Редко, когда к нему в экипаж кто-то залезал без ведома. Кучер был стариком жёстким и часто гонял всяких попрошаек и прочую шваль. Так что впустить кого-то он точно не мог. Хотя это уже было не важно. Кристиан тут же узнал эту улыбку. Столь мозолящую глаз и память. Те, кто когда-то предложили ему власть и корону, те кто подтолкнули к восстанию и те, кто предали его. Северная Лига. Сборище фанатиков и радикалов. Он знал, что бывает с теми, кто выходят из их игр. Но так… — Так что? — озлобленно выплюнул Герцог, — пришёл исполнить приказ своего господина? Улыбка незнакомца расширилась, казалось бы, до невозможного, будто разрезая щёки, он явно был в экстазе от того, что собирается сказать. — Великий Магистр недоволен вами, Герцог, — лишь это раздалось в экипаже. Через секунду, воздух содрогнулся от оглушительного взрыва, что произошёл во дворе цитадели. Но подбежавшие к окну Виктория и Кайрос не увидели экипажа Герцога, лишь ошмётки, объятые синим огнём. Длань Великого Магистра дотянулась до предателей, и они не будут знать пощады.