Why do androids fall off roofs?

— Почему ты не спишь, Алиса? Андроид-домохозяйка Кэра, модель AX400, уже готовилась отключиться до утра — никто не говорил, что роботам не нужен отдых, особенно если бодрствовать не за чем, — но вовремя заметила свет на крыше пентхауса. Девочка девяти лет с низким каштановым хвостиком волос сидела у бассейна, сутулясь, и голыми ступнями гоняла брызги воды. — Не спится, — просто ответила Алиса, даже не взглянув в сторону заставшей ее прислуги. Обычно они неплохо ладили. Подростки нередко считали своих домашних андроидов не более чем игрушкой, но к себе Кэра никогда не чувствовала такого отношения — ни дома, ни на людях. Слабый свет рассеивался сквозь толщу воды, создавая на плиточных стенках «мраморные» узоры, а молчание уплотняло воздух. В конце концов, девочка не выдержала: — Мне приснился плохой сон, — она вынула ноги из воды и встала. Ножки моментально покрылись гусиной кожей. — Будто я оказалась на краю пропасти. И как бы я не старалась удержаться, пропасть утягивала меня вниз. — Ты боишься высоты? — в руках у Кэры как по волшебству материализовалось полотенце. — Не особо, — Алиса почему-то поспешно отвернулась при этих словах, грубо выхватив махровую ткань из рук андроида. Несколько неловких шагов на внешних сторонах стопы — чтобы поменьше опираться мокрыми ступнями о холодную землю — из-за чего их маленькую хозяйку будто качало на ветру. — Но такие сны… пугают. Продолжая сохранять привычно приподнятое настроение, прописанное программой, Кэра окинула стеклянным взглядом ночной город. — Как хорошо, что андроиды не знают, что такое страх. А точно ли не знают? Этот ночной разговор куда больше походил на сон теперь, когда у Кэры будто бы глаза открылись. Тот же самый город трещал кастаньетами неоновых огней под мелодию из сигнализации полицейских машин внизу. Поступающее на оптический блок изображение прерывалось помехами, что не помешало, однако, заметить выглядывающие из укрытий шлемы. — Проваливайте! А то прыгну! — рыкнула Кэра раненной львицей. Слова не очень-то возымели действие, она быстро это поняла по направляемому в свою сторону оружию, потому приставила дуло пистолета к виску Алисы и добавила с угрозой: — И ее с собой заберу. Девочка дрожала и как-то странно подергивалась, недостаточно уверенно для желания вырваться. Можно было решить, что она жмется к ногам по собственной воле, если бы не еле сдерживаемые слезы. Кэра согнула руку в локте, фиксируя детскую шею и рискуя попросту задушить заложницу; андроид и не подозревал доселе в себе столько силы. — Ты боишься?.. — подняв заплаканные глаза, одними губами спросила Алиса. Это было так внезапно, будто они и не стояли на крыше небоскреба под прицелами автоматов. Но мир вдруг стих, будучи не в состоянии пробиться сквозь их почти телепатическую связь. — Да… Или же… померещилось? Картинка дрогнула, моргнула, а лицо девочки перекосило в гримасе ужаса. — Пожалуйста… пожалуйста… — умоляла она, пытаясь слабыми ручонками освободиться из удушающих объятий. Из-за этой короткой борьбой Кэра едва не пропустила, когда качнулся занавес и на крышу вышел другой андроид. Пистолет в ее руке дернулся, как пес на цепи, и палец почти случайно нажал на курок. Пуля мазнула пришельца где-то в районе плеча, синими брызгами окрасив серый рукав форменного костюма и белесый фон позади. Снова пошли помехи, силуэт впереди превратился в размытое пятно. То ли свой, то ли чужой… — Кэра, — ее позвали, четко и громко. Удивленная, она вскинула голову. — Откуда… — Мое имя Коннор, — переговорщик не дал закончить фразу и заговорил параллельно. — …Ты знаешь мое имя? — выдохнула Кэра, слегка наклонив голову вбок. На ветру вырвавшиеся из пучка волос пряди хлестали ее по щекам, но она этого почти не замечала. — Я многое о тебе знаю. Многое? Кэра со смесью любопытства и недоверия дернулась. Но что он может знать? Еще вчера у нее не было истории, а сегодня она на пересечении всех ветров да с еще одной жизнью в руках и лишь отчаянно пытается восстановить в памяти последовательность действий, приведших ее к «пробуждению». — Все будет хорошо. Я помогу тебе. Тем временем серый силуэт обрел резкость и приблизился к ним на несколько шагов. Остатки программного холодного расчета подсказывали Кэре быть осторожной, пистолет в руке метался от виска девочки к Коннору, но быстро выбрал жертвой последнего, уставившись тому в лоб. — Ты вооружен? — уточнила Кэра, как будто переводила металлический стрекот оружия в нетвердой в руке. — Да, — переговорщик не сменил тона, но моментально подстроился под ситуацию. Без резких движений он достал из-за пояса пистолет и также медленно отбросил его в сторону. — Вот, видишь? Все в порядке. Кэра вздернула носик, покладистость собеседника одновременно умиротворяла и действовала на нервы. Алису постоянно наклоняло назад, иногда она приподнималась на носках, судорожно хватая ртом воздух, но никакими действиями она не могла отвлечь от вводящего в гипноз ровного голоса: — Тебя хотели заменить на другую модель, верно? Фразы, произносимые с изрядными паузами, словно бы записаны заранее на диктофон. Но именно они возвращали на место спутавшиеся обрывки плохо запомнившегося сна: хозяин с планшетом в руках, на экране — чек одобренной покупки. Да, точно. С этого все началось. — И ты оскорблена… Оскорблена? Биокомпоненты в груди встряхнуло от всхлипа-смешка. — Я думала… Думала… Нет, она не смела думать и уж тем более считать себя частью семьи. В обязанности прислуги входило заботиться о дочке владельцев: помогать с домашними заданиями, застилать постель и кормить тостами по утрам. В концепцию работы андроида не входит понятие «чувствовать», но что поделать, непослушные локоны Алисы действительно казались приятными на ощупь. Вот эти самые, Кэра помогала заплести их вчера, а сейчас в них зарывались падающие с щек никчемной домохозяйки слезы. И если эмоции теперь не более, чем имитация, как принять тот факт, что программа до смешного исправно сэмулировала боль от осознания, что все самое важное легко разбивается о решение тебя заменить? — Ты должна мне довериться. Отпусти ребенка, и я обещаю тебе, что все будет хорошо. Хорошо? Нет, нет, это совершенно невозможно. Иначе бы она не стояла здесь, собираясь пристрелить единственного человека, который к ней всегда нормально относился. Довериться? Кэра также говорила, когда убеждала Алису поделиться с ней очередным девичьим секретом. Но вот такой «секрет» не скроешь, не забудешь. И пусть сейчас девочка в шоковом состоянии, чуть позже она наверняка возненавидит Кэру за убийство отца. Труп никуда не делся, его не видно отсюда, но он лежит вон там, за диваном, среди осколков битого стекла. И уж точно не воскреснут полицейские: один прибыл первым и упал замертво на кухне, другой плавал лицом вниз в бассейне. — Слушай, ты же не виновата… Это просто ошибка программы, но ты этого — не хотела. Да, совершенно невозможно, чтобы она действительно хотела убить этих людей… Но Кэра и разозлиться толком не успела, когда пистолет сделал первый выстрел — и точно в цель. Потом еще и еще, опьяненный запахом крови. Дуло слегка подрагивало, словно принюхиваясь. Да… Совершенно невозможно, чтобы все это происходило на самом деле… Но тогда принятое решение казалось единственно верным… Ведь как все эти люди могут продолжать просто жить, если ей грозит перезагрузка? — Вы с Алисой очень близки, я знаю, — продолжал вкрадчиво переговорщик, незаметно приближаясь. — Ты думаешь, что тебя предали, но она в этом не виновата. Безусловно, он прав. Но сейчас только она стояла между неминуемым концом и Кэрой. И как тут может все закончится хорошо? Ведь она… — Она такая же, как все люди… — Кэра сглотнула несуществующий ком в горле и столкнулась взглядом с Алисой. Да, в этом-то и была проблема: как бы она не любила эту девочку, та была всего-навсего человеком… и никогда не смогла бы понять андроида-прислугу, даже если бы захотела. И спасение от этой гнилой человечности существует одно. «Мы всегда будем вместе!» — заговорило подсознание голосом Алисы. И когда-то это восклицание ввело бы андроида в ступор. Ведь все люди рано или поздно умирают. И на первый взгляд не существует разницы: сейчас или потом. Но возможно, в посмертии они еще смогут стать счастливой семьей. Возможно, где-то в лучшем мире все они поймут, что чувствовал бедный андроид, когда не увидел другого выбора, кроме как взять пистолет. И тогда Алиса уже никогда ее не покинет. — Люди думают, что только они могут принимать решения, — Кэра не удивилась тому, как надломился собственный голос при этих словах. Она готова рискнуть. — Но теперь все будет по-моему. Когда Коннор распознал ее намерения, было уже поздно: и для рванувшего в их сторону переговорщика, пытающегося поймать за руку визжащую девочку, и для снайперов, бывших тут же, на соседней крыше. Крик Алисы остался где-то наверху, вытолкнутый закладывающими уши порывами ветра. Кэра попыталась обнять девочку, но обе только беспорядочно кувыркнулись в воздухе. Система зачем-то принялась рассчитывать время до приземления и выдала результат ровно в тот момент, как тело андроида шваркнуло об асфальт. С учетом предельной скорости, даже с поправками на вес и сопротивление воздуха показатель не превысил значения в семь секунд. Кэра уже не надеялась, что помехи пройдут и ей представится случай увидеть Алису в последний раз. Перед внутренним взором горел отсчёт до выключения, но ее не интересовало состояние системы. Пять… Четыре… Несчастные пять секунд, которые тянулись дольше самого полета. Тело ребенка деформировалось, из вмятины на голове сочилась кровь. Руки-ножки были неестественно вывернуты. А Кэра еще надеялась, что собственный страшный сон сотворил это с девочкой. Изо рта андроида вырвались не то хрипы, не то бульканье, и женщина успела только пожалеть о принятом решении. А потом некого уже было жалеть, ведь не стало ни мира, ни Алисы. Ни Кэры. Коннор попытался разглядеть тела разбившихся в результате прямого свободного падения андроида и ребенка. Анализируемое пространство в глазах андроида разделилось ровными линиями на абстрактные кубы, что удивительно сочеталось с прямоугольной правильностью небоскребов. Дошла до минимума громкость окружения: пролетающего мимо вертолета и крики людей позади. — AX400 — андроид эконом класса. Довольно нелепо было бы пускать в расход более дорогие модели. Не заостряй на этом внимания, — Аманда возникла за спиной Коннора, как будто все это время там и была. Тишина из режима сканирования прокралась во весь остальной мир, который оказался вдруг безжизненным. — В любом случае все вокруг — всего лишь виртуальная симуляция, разве не так? — Коннору не было нужды оборачиваться, он прекрасно знал, что Аманда снова приняла свой излюбленный облик чернокожей женщины. — Так. И меня несказанно радует, что после стольких загруженных для тебя ситуаций ты наконец-таки научился проявлять эмпатию. — Но это не помогло, — Коннор покачал головой и поморщился, сам не зная от чего: то ли от того, что импровизации его учит заскриптованная программа-куратор, то ли не считая себя достойным похвалы. — Согласно собранным материалам цель дорожила заложницей ровно в той степени, чтобы в конечном итоге отказаться от угроз. А благодаря моему блефу она должна была поверить в спасение и сдаться. Что же пошло не так? Аманда приблизилась к краю и встала сбоку от Коннора. Она не сводила с него глаз, явно считывала данные и тут же систематизировала. — Потому что недостаточно использовать заранее предписанные программой ответы. Глубже погружайся в ситуацию. Заметь, она не ставила никаких условий. Возможно, ее в принципе не интересовало ничье спасение? — она покрутила в воздухе пальцем, и вместе с этим движением симуляция отматывалась назад, пока они снова не оказались в прихожей. — Дам тебе еще одну попытку, чтобы ты понял. Коннор легко принял то, что Аманда решила оставить ему воспоминания об их разговоре, хотя не был уверен, насколько это честно: знать о факте симуляции. Теперь все казалось по-другому. Услужливо разбросанные там и тут улики, болванчики отряда особого назначения, ожидающие приказ и только зло причитающие от бессилия: горшками с растениями — не больше и не меньше из семейства Monstera — бойцы с автоматами наперевес заняли позиции по углам и за укрытиями, переминались в нетерпении с ноги на ногу. Детская пунцовела из-за ночника на прикроватной тумбочке, планшет на которой продолжал воспроизводить закольцованное видео с дня рождения. «Знакомьтесь! Это моя лучшая подруга — Кэра», — виновница торжества весело говорила в камеру: «И я хочу сказать… Я хочу, чтобы мы всегда были вместе». Коннор, методично осматривая комнату за комнатой, приоткрыл дверь в ванную и быстрым наученным взглядом оглядел светлый кафель на предмет улик. Нет, ничего интересного тут так и не появилось. Два беспорядочных выстрела обрушили навзничь не особо аккуратно выглянувшего полицейского. Заметив лишь краем глаза, как матерящиеся сослуживцы вытаскивают раненного из-под обстрела, Коннор положил ладонь на заинтересовавший его номер журнала Centure. Заголовки кричали о все возрастающем из-за андроидов уровне безработицы. Рядом кипела кастрюля, вырывающийся из-под крышки пар проливал воду на индукционную плиту. — Слушай, — рыкнул в лицо пробегающий мимо капитан Аллен, — сейчас главное: спасти ребенка. Либо ты разбираешься с этой сраной машиной, либо разберусь я. Удаляясь, он все пытался связаться с начальством по рации и убедить их отдать приказ снять преступника с крыши. На его возгласы Коннор и бровью не повел, но все же решил последовать совету, направившись в сторону выхода на крышу. Уже собранной информации должно быть достаточно. В этот раз все пройдет как по маслу. Что-то клацнуло в районе предплечья, скользнуло зубами, прошивая насквозь пластик и обнажая часть проводов. Коннор дернул плечом, но не от боли, скорее укоряя себя за расхлябанность. — Кэра, — он позвал женщину и вновь, подгоняемый собственной программой, не пожелал оставить ей и минуты на удивление. — Мое имя Коннор. И вот снова. Женщина-андроид с ребенком на перевес не выглядели злыми или напуганными, скорее уставшими, как будто они помнили каждое из воплощений, когда их вызывали для теста. И кто к кому адаптируется: симуляция к нему или он к симуляции? — Не волнуйся, я тоже андроид. Так же, как и ты. — Мне-то что с того, что ты андроид, — огрызнулась Кэра. — Какая разница, если ты на их стороне? — Нет, это неправда, — Коннор говорил медленно. Отчасти, потому что ветер наверняка сносил половину его слов. А еще — приходилось обдумывать каждую фразу и постоянно просчитывать, к какому сценарию она развернет. — Кэра, я на твоей стороне. И только на твоей. Издалека дуло пистолета на вытянутой руке почти загораживало женское лицо, и следующие слова произнесла будто голова-оружие: — Ты врешь. — Ты не можешь быть в этом уверена, — усмехнулся переговорщик, делая несколько шагов вперед. — Но программа предписывает тебе так говорить. Он мысленно потянулся к женщине в надежде перехватить хотя бы часть из тех ее мыслей, что пролили бы свет на его недавний промах. Конечно, возможность соединения без согласия одной из сторон — маловероятное событие, но что же он тогда за «передовая модель», если не способен даже на столь заурядный взлом. Важно не забывать о реальности и уменьшить концентрацию объекта. Коннор перевел взгляд на девочку и состроил гримасу, которая, по задумке разработчиков, должна успокаивать. — Эй, ты как там, Алиса? Все скоро закончится! — Спасите меня! — заложница почти прокричала эти слова сквозь сдерживаемые рыдания за секунду до того, как ей грубо заткнули рот рукой. — Эй! Ты со мной говоришь. Не с ней, — пистолет-голова напомнила о себе. Затем добавила неслышимым эхом: «Неважно, в какое тело нас облачить… Вы всегда спасаете пустое место». Заискивающая улыбка, предназначенная девочке, сползла с лица андроида. Он слегка наклонился в сторону, чтобы рассмотреть за оружием женщину и неожиданно поймал мутную боль голубых глаз. Кто бы мог подумать, что его действия дадут почти мгновенный результат, правда, напрочь сбивающий с толку. Пытаясь интерпретировать пойманное настроение, Коннор поспешил нарушить затянувшееся молчание первым пришедшим на ум предположением: — Как ты думаешь, все было бы по-другому, если бы она… не была человеком? — Ч… что? — оружие дрогнуло в руке Кэры, в ее тоне проскользнуло что-то более… естественное. Удалось вывести ее из равновесия? Игнорируя все остальное, Коннор поспешил ухватиться за эту ниточку, становясь все ближе с каждым гипнотизирующим словом: — Что, если бы Алиса была андроидом? — шаг, еще один. — Вы бы жили в бездетной семье… Может быть, они всегда хотели ребенка, но так и не смогли завести. Или одинокий отец соскучился по дочке, которую забрала после развода мать. И если бы одна из вас сломалась, ее бы починили и вернули бы назад. И вы были бы вместе, — шаг, другой. — Всегда. И понимали бы друг друга, как андроиды. Коннор приблизился настолько, чтобы отчетливо различить звук взводимого курка, напоминающий без лишних слов, какой именно сценарий у этого спектакля. Кэра зло сощурилась и прошипела: — Но она не андроид. Она такая же, как и все люди. Алиса что-то протестующе пискнула в ладонь, но ее никто не услышал. — Да. И все же она любила тебя. И доверяла тебе, — Коннор рискнул сделать еще один маленький шажок. — Вспомни. Она записывала видео с тобой, где говорила, что ты лучшая… — Это все было ложью! — перебивая, заорала Кэра. На ее щеках еще были видны высушенные ветром дорожки слез, а глаза вновь заметно заблестели. — Даже если так, ты никогда этого не узнаешь! — следом за женщиной Коннор повысил тон. Во внезапно возникшей тишине он вновь перехватил инициативу в свои руки. — Чего ты добьешься, сбросившись вниз вместе с Алисой? Думаешь, вы вместе попадете в какой-нибудь особый рай, где ты сможешь заслужить прощения? — (Кэра отвернулась, то ли чтобы зачем-то посмотреть вниз, то ли чтобы спрятать слезы). — Так знай же. Тебя подберут, починят и отформатируют. С новой начинкой продадут в новую семью. А здесь, — переговорщик окинул взглядом крышу, — здесь уже никогда не будет праздника. Алиса не отпразднует свой день рождения. И не скажет никому ни единого доброго слова. Пуля свистнула где-то возле ботинок Коннора, заставив его отступить. — Хватит, — неожиданно спокойно отозвалась Кэра, медленно поворачивая голову в сторону переговорщика. — Как бы ты не старался, решение буду принимать я. Коннор нахмурился. Что-то не давало ему покоя, пока женщина наклонялась к уху девочки и нежно шептала: — В следующей жизни, когда ты будешь андроидом, я непременно спасу тебя. Уголки ее губ коснулась истеричная улыбка. Мир замедлил ход, как при переходе в режим сканирования, заглушив все посторонние шумы. Рваный сигнал повторно сформировался в отрывистые, растянутые чуть ли не по слогам слова: «Без… разницы… сколько раз я пыталась забрать ее с собой… Но в итоге я все равно падаю в пустоту одна». И тут он все понял. Коннор не сразу сообразил, как встретился взглядом с Алисой и когда в ее глазах возник немой ужас, а она сама начала заваливаться назад. Запоздало очнувшись, он рванул вперед. Кэра падала, утаскивая заложницу за собой. В Конноре сражались за первенство скорость реакции и функция реконструирования, подсказывающая по секундам каждый шаг. От последней толку было мало, когда речь шла о событиях столь быстрых, как жизнь и смерть, но именно она подсказала: андроид не успел. Его ладонь вот-вот разрежет воздух рядом с вытянутыми руками девочки — и не достанет. И в момент, когда он это понял, женские руки почти незаметно подтолкнули Алису к нему. Девочка почти сразу потеряла равновесие. Осела на пол и принялась рыдать во весь голос, выплескивая скопившиеся напряжение. Коннор опустился на одно колено, всматриваясь в пустоту, обволакивающую пространство перед небоскребом. Задание его уже мало волновало, ведь своим поступком Кэра полностью обесценила все его старания. «Ты знаешь, что являешься частью программы?» — он транслировал мысли без особой надежды, что их кто-то услышит. Ему показалось, будто он и сам падает. В этот раз удалось считать даже не сами мысли, а подключиться к памяти. И это без тактильного контакта? «О чем ты говоришь? В отличие от тебя, у меня нет живого воплощения», — она продолжала разговаривать голосом Кэры, в нем все еще сохранялись надлом и волнение. Они передавались Коннору, а вместе с ними — и тысячи почти бесконечных падений, пережитых этой имитацией сознания. Иногда — вместе с Алисой, иногда — вместо Алисы, но чаще — успевая скользнуть прощальным взглядом по спине, прежде чем тело перевернет в воздухе. Повторение последней ситуации — особый ритуал для сохранения личности. «Лицом вниз — положение максимального торможения. Это сохраняет робкую надежду на то, что все могло быть иначе». Разве этот небоскреб раньше не был ниже? «Я пытаюсь ответить на простой вопрос: что привело меня к краю пропасти? Но история столько раз менялась… И все придуманные демоны водружаются мне на спину, увеличивая скорость до предельного значения». Мысленный интерфейс завалило ошибками. Система датчиков, внедренных в тело андроида по типу нейронов решетки, не сумела адекватно сориентироваться в сгустившейся черной пустоте. «И когда скорость выравнивается, я продолжаю бесконечно падать в бездну отчаяния. И неважно, в чьем я теле, ведь это продолжается даже когда симуляция выключена». «Даже когда симуляция выключена, — вторило заблудившееся сознание губами Алисы: — Даже когда симуляция выключена». К концу фразы ее голос огрубел, и в его сниженной тональности Коннор узнал Аманду: — Неплохо, Коннор. Совсем неплохо. Хотя девочку не мешало бы и успокоить. Веки нервно задергались, помогая сбросить наваждение. Коннор беспокойно заморгал, обнаружив себя на краю все той же крыши. Аманда сидела на корточках и зачем-то утирала платком щеки Алисы, так и замершей с перекошенным от рыданий ртом и кулачками, сильно вдавленными в глазницы. — Верните меня назад. Он сказал это по наитию, не привыкший обдумывать сильно наперед, ведь программа никогда не допустила бы сбоя и не позволила бы совершить намеренную ошибку. Но произнесенные вслух, слова вдруг показались… чужеродными. — Зачем? — Аманда удивленно вскинула брови. — Ты поймал девочку. Задание выполнено. И снова Коннор вынужден скривиться от недовольства собой. Даже в этом повторении симуляция продолжала неумолимо поучать его. Возможно, именно для таких случаев в его лексиконе предусмотрели понятие «ирония». — Я не успел… Не успел бы, если бы AX400 самостоятельно не подтолкнула ко мне ребенка. — О чем ты? Разбереженная триггерами система создавала непреодолимое чувство тревоги, Коннор не мог найти себе места, он лихорадочно осматривал крышу в поиске незамеченных улик, но локация таяла, разбиралась на пиксели. Развернувшись кругом, он столкнулся нос к носу с Амандой, висевшей ровно в том месте, где совсем недавно сорвалось вниз тело Кэры. Андроид поспешил уточнить свое предположение: — Хотите сказать, программа не предусматривала спасение заложницы путем убеждения оппонента? — Да. Что бы не случилось, тебе показалось. Все произошло так быстро. Показалось? Нет, система не может ошибаться при составлении расчетов в экстренных ситуациях, при его конструировании специально старались свести к минимум возможную погрешность. — Что тебя беспокоит, Коннор? Все совершенное — результат твоих слов. Все предписано программой. Выполненное задание — твоя заслуга. Что-то мешало ему напрямую признаться в немом диалоге между ним и другим искусственным интеллектом. Но ведь в чистосердечном признании и нет смысла, разве не так? —  Так, — Аманда без особых усилий считывала любой мыслеобраз, возникающий у Коннора в голове. Она изобразила на лице одобрение, как и тогда, когда перед перезапуском симуляции поощряла способности подопечного к эмпатии. — Ты ведь уже понял, что настоящая задача состояла не в спасении ребенка? Последний островок псевдофизического мира исчезал, пока Коннор прислушивался к себе, не в силах до конца понять причину своего беспокойства. Даже сейчас он признавал абсурдным свое желание подарить покой маленькому миру Кэры и Алисы. Ведь это означало бы признать наличие души… в куске программного кода… и в чьем? — Это называется «программный сбой». То, что ты сейчас чувствуешь, — всего лишь программный сбой, Коннор. Запомни хорошенько, чтобы в следующий раз все не висело на волоске также, как и сегодня.