Альтернативная история

Музыка к началу: https://www.youtube.com/watch?v=YMmn-kD9XAk http://trsongs.ru/trtext_songs.php?id=6044 Тогда Вика привыкла вот так существовать. От дела к делу. От понедельника к пятнице, как-то выживая на выходных. Радуясь дежурствам – голова занята, когда не забита службой или расследованием Соколовского. Расследование было тупиковым, но занимало все оставшиеся мысли. Когда Соколовского выпустили, первые дни считала минуты. От стука в дверь кабинета замирала, говорила что-то невпопад, и бросало то в жар то в холод. А в один день ждать перестала. Что-то в ней начало отмирать. Но так и не смогла вытравить из себя дурацкую привычку - прислушиваться к шагам на лестничной площадке, за дверью кабинета, а вдруг? Это было сильнее ее. И еще - заглушить тихую, звенящую радость. Что вот он есть, живой и на свободе. С ним все хорошо, это главное. И неважно, что не пришел к ней, она привыкнет. Ее только потряхивало всякий раз, когда Соколовского упоминали в новостях. Была какая-то особая горькая ирония в том, что уйдя из ее жизни также бесцеремонно, как и вошел, он все равно ухитрялся напоминать о себе. Каждый раз, убеждаясь, что все в порядке, что ничего ему не грозит, снова погружалась в спячку. Сама не знала, что заставило тогда встряхнуться и поехать к нему, только было уже так невыносимо что сорвалась посреди ночи. Это случилось через неделю после пальбы, устроенной наркоманом и наделавшей столько шуму. Он не пустил ее на порог, вел себя холодно и на грани хамства. Прилагал усилия чтобы скрыть некоторую скованность движений после ранения. И было что-то еще, нутром чуяла. Слишком уж настойчиво пытался выставить ее за дверь. В первые секунды показалось что прячет кого-то, от нее, и это обьяснило бы все, мелькнула горькая мысль, но профессиональная чуйка подсказала - нет, все выглядит иначе и оказалась права. В какой-то момент увидела его уязвимым и охватила эйфория - не прошло, не забыл. И одновременно стало страшно – во что он опять вляпался? Наутро она позвонила Щукину. И на какое-то время смогла расслабиться. Ну а что не прошло – ей показалось. Сейчас Звонок на мобильный выдернул из постели в пять утра. Через десять минут спустилась, машина уже ждала у подъезда. Встреча оказалась такой короткой и стремительной, что после Вика еще какое-то время находилась в ступоре, провожая генеральскую машину взглядом и пытаясь понять, что же это было. … - Я не могу сказать вам всего. Но нужно чтобы вы присмотрели за Игорем. Пару дней, пока меня не будет. Тем более у вас это прекрасно получается. - Что вы имеете в виду? - Настороженно замерла Родионова, понятия не имея как реагировать на его тон. - Панайотов из «Аргуса» - это ведь ваша идея? Мы тут с Поляковым ломали себе голову, а оно вон как. – Продолжал усмехаться генерал. Ждет прямого ответа? Не дождется. - Сергей Федорович, я действительно не пони… - Бросьте, Виктория Сергеевна, у меня нет на это времени. – Поставил на место. Поделом ей. У Виктории Родионовой горели уши. Сергей Федорович улыбался. Все он про нее понял. Но на самом деле не это было важным. А то, что по причинам, о которых ей не сообщили и о которых она могла только догадываться, он считал - Игорю грозит опасность. И все ее опасения всколыхнулись заново и с новой силой. - Продолжайте в том же духе, только будьте еще бдительнее. Вы же его знаете. То, что ее приобщили к клубу знатоков Игоря Соколовского, должно ей льстить? С утра, Даня с Жекой тонули в ненавистной письменной работе, до первого вызова. Новенький по обыкновению страдал от скуки. Родионова невидящим взглядом уставилась в монитор, не в состоянии сосредоточиться. Удивленный возглас Панайотова заставил всех вздрогнуть: - Ух ты, посмотрите-ка, кто тут звезда эфира! Даня, перестав стучать по клавиатуре, хмуро отрезал: - Лучше работой займись, чем в интернете дурью маяться. Рапорт сам за себя не напишется. - Да подожди ты, – Нетерпеливо перебил его Панайотов, тряся телефоном ему в лицо. - Этот ваш Соколовский во всех новостях. Он вроде как человека убил… И в кабинете повисла тишина. Родионову накрыло с головой. Королев и Аверьянов отреагировали запоздало и очень сдержанно, невольно косясь то на Вику то на Панайотова. Тот был неплохим парнем, но откровенничать перед ним попрежнему избегали. А Вика… Вика осознала, что так и не привыкла к ощущению того как рушится мир. - Я… к Пряникову. – Голос едва слушался. – А у вас по делу … эээ… Фролова все свидетели опрошены? - Нужно было немедленно найти точку опоры. - Н-не совсем. – Даня было направился к ее столу, но на полпути неловко затормозил, не зная куда себя деть. - Вот и займитесь. Да, и место преступления осмотрите еще раз. – Они осматривали его дважды и ничего не нашли. В третий раз точно повезет. - Дань, ты за главного. Пока шла к Пряникову, прокручивала в голове все возможные сценарии, и даже самый оптимистичный требовал время. Собралась просить неделю за свой счет – самое большее, на что могла рассчитывать. Пряников дал три дня. Приглядывался (она бы даже сказала «принюхивался») подозрительно - уже знал. Вика положила рапорт на стол, сославшись на семейные обстоятельства. Сестра. Начальник отделения мрачно взглянул на бумагу. - Все понимаю, но больше дать не могу. Насчет помощи, Родионова, обращайся, я настаиваю. И - береги себя. Она кивнула - он прекрасно понял, что речь не о сестре. И была ему благодарна, что больше ничего не сказал и не спросил. Молчаливый пакт заключенный незаметно для них обоих. В коридоре наткнулась на Даню и Жеку, подстерегавших у окна. Зная этих двоих, кто бы сомневался. Но она не могла их втягивать, пока сама во всем не разобралась, поэтому лишь покачала головой. - Не сейчас. Оставалось заглянуть к Панайотову-старшему. Он был озадачен, если не сказать больше. Подобная ситуация случилась впервые – чтобы тот, чью безопасность ему доверили, взял и учудил такое. - Виктория Сергеевна, мне жаль, что так вышло. Но сами понимаете, что мы тут могли поделать? - Он не убивал. – Резче чем хотелось, ответила Родионова. Она собралась воевать со всем миром, но начала не с того человека. Панайотов с сомнением повел плечами, но не стал спорить. - Вам видней. В любом случае, дальше я мало чем могу вам помочь. Ситуация нестандартная. - Да уж. – Задумчиво согласилась Родионова. - Ладно, оставлю вас. Отчет в папке. Парни на месте, я их пока не отпускал – предполагал, что у вас будут вопросы. То, за чем она пришла. Парни, приставленные к Соколовскому в это утро, мало что могли добавить к тому, что уже было в отчете. Соколовского упустили после кафе, когда он рванул в Башню. Зачем? Да кто ж его знает. Объект озадачивал их и каждый день по-новому. В этот раз торчал в том девчачьем кафе почти час, глазел то в окно то на часы, наверняка ждал кого-то, а потом… Потом началось такое… В общем, след потеряли через пять кварталов. Раненый, но прыткий, глядя в пол, оправдывался старший. «Не чета вам». Видно что чувствовал себя виноватым. Еще бы, после утреннего инструктажа об усилении мер безопасности в отношении охраняемого лица. Хотя, по большому счету Евгений Викторович был прав – что они могли? Из разговора она вынесла основное – люди Байрамова, очевидно, были в таком же неведении о местонахождении Соколовского, как и парни из «Аргуса». Это обнадеживало. Дома, пока собиралась, фоном включила новости. Старший помощник прокурора города Максим Тимошин был везде. - Игорь Соколовский подозревается в двух убийствах: Алисы Бергер и Ирины Лапиной… Что за чушь? Какая Лапина? - А как же недавняя информация о том, что убийца Лапиной найден? – Барышня с микрофоном не могла скрыть удивления. - При более тщательном расследовании данная версия не подтвердилась и нам остается только сожалеть о том, что произошла утечка непроверенной оперативной информации. – Осклабился Тимошин. – В настоящее время есть достаточные основания считать Игоря Соколовского причастным к обоим убийствам. - А какова позиция правоохранительных органов на счет того что депутат Игнатьев объявил награду за любую информацию о местонахождении Игоря Соколовского? - Убитый горем отец вправе использовать любые не запрещенные законом средства для поимки и привлечения к ответственности убийцы своей дочери. - А разве вина Соколовского уже доказана? – Корреспондентка не удержалась чтобы не отреагировать на столь категоричное заявление. - Повторяю: основания достаточные. – Не сдержал раздражения Тимошин. – Все доказательства будут представлены в суде. - Есть ли вероятность того что Игорь Соколовский может быть невменяем, учитывая характер преступления и все обстоятельства? - Вопрос не к нам. Это определит психиатрическая экспертиза. – Снова расслабился старший помощник прокурора. – Одно могу сказать точно – Игорь Соколовский опасен. Мы призываем граждан быть бдительными и ни в коем случае не пытаться задержать его самим. Тех, кто обладает любой информацией, просим позвонить по телефону горячей линии… Вику сковал холод. Это была травля. Тимошин смаковал подробности. Он ей сразу не понравился. Скользкий и неприятный тип. Переборов омерзение, включила опера, заставив себя по-быстрому посмотреть все - выжать как можно больше информации, в том числе из новостных сайтов, но ничего принципиально нового не узнала. Пора. Из телефона-автомата на улице позвонила папиному армейскому другу, военному врачу, чей телефон раскопала в старой отцовской записной книжке, бережно хранимой ею с самых похорон. Следуя его указаниям, добавила в аптечку все необходимое и записала самое важное, чтобы не забыть и не перепутать. Огнестрел - не шутка, посчитал своим долгом напомнить ей, лучше обратиться в больницу и чем раньше тем лучше. Вика в ответ попросила его забыть о ее звонке – была уверена, именно так он и поступит. Папа всегда говорил, что может положиться на него как на самого себя. И Родионова верила, настолько, что если бы папин друг жил не в тысяче километрах, запросто привела бы его к Соколовскому. А больше некого. Захватила с собой все наличные какие были дома и сняла с карты в банкомате неподалеку все оставшееся. Намеренно не брала такси и заметала следы, пересаживаясь на другие ветки, перестраховывалась. Со стороны - действовала четко и продуманно, но только она знала чего ей это стоило. От остановки пошел снег, остужая пылающие как в лихорадке щеки. И только увидев Соколовского, почувствовала, как напряжение отступает.