my king

      Зима в королевстве Пак в этом году выдалась достаточно холодной, но это наоборот было даже на руку Чимину, которому внезапно приходит в голову мысль, как разнообразить сексуальную жизнь вместе со своим супругом. Точнее, он прочитал в той самой заморской книге страницу о том, что пика возбуждения можно добиться через игру с температурами. Конечно, Чимин не думал, что хорошей идей будет заняться любовью на крепком морозе, однако можно воспользоваться таким природным приспособлением, как лёд, что остудить или же наоборот разогреть ещё сильнее страсть в королевских покоях.       Чимин с утра знатно подготавливается, наливает в несколько маленьких рюмочек воды и ставит их на подоконник на подносе, чтобы те успели замёрзнуть к вечеру, когда все во дворце будут готовиться ко сну.       — Я хочу попробовать что-то новое, — произносит Чимин, когда он вместе с Чонгуком остаются одни в королевских покоях после купания.       — Звучит очень заманчиво, — омега прикусывает нижнюю губу. Чимин и не сомневался, что его супруг оценит любую его затею.       Пак встаёт с кровати, подходит к окну и открывает его.       — Ты хочешь заняться любовью под дуновения морозного ветра? — усмехается Чонгук, удобнее садясь на краю кровати, слегка вздрагивая от контрастного воздуха.       — Не совсем, — выдыхает Пак, он быстро переставляет поднос с рюмками на комнатную сторону подоконника и закрывает окно. Времени у них не очень много, пока лёд не растаял от тепла, но Чимин думает, что ему хватит, чтобы доставить своему супругу не забываемое удовольствие.       Пак берёт в руки поднос, ощущая кожей ладоней всю его морозность, и несёт в сторону кровати, на которой сидит Чонгук.       — Лёд?.. — удивлённо спрашивает Чон, когда Чимин садится рядом с ним и ставит поднос возле них. — Очень интересно.       Чимин же ничего не отвечает, он проводит кончиками пальцев по скуле Чонгука. Чон вздрагивает от этого прохладного прикосновения, смотрит на него взглядом полного предвкушения. Чимин же облизывает свои губы, в очередной раз думая о том, что, какой его супруг всё-таки красивый. Он никогда не перестанет так считать. Потому что Чонгук в его глазах, действительно, выглядит, как самое настоящее произведение искусства, и он рад, что только лишь он может смотреть на своего омегу, одетого в полупрозрачную белую сорочку.       Чимин притягивает омегу к себе, впивается в его губы, жадно целуя. Чонгук же тихо выдыхает, крепко обхватывая его за шею, и отвечает на его действия. И они целуются так, словно, как в первые разы, так же страстно, так же чувственно, хотя их любовь уже пережила многие годы.       Пак надавливает своим языком на губы омеги, заставляя приоткрыть их. Он юрко толкается своим языком в рот, касается чужого языка, ощущая, как по всему телу проходят приятные мурашки, которые оседают внизу живота приятным возбуждением. Однако сегодняшний вечер Чимин хочет посвятить только лишь наслаждению Чонгука.       Запах Чонгука становится сильнее, он и по сей день заводится только лишь от поцелуев, слишком чувствительный, слишком желанный.       Чимин отстраняется от омеги, смотрит в его тёмные глаза, в которых так явно читается желание продолжения, которое он без промедлений предоставит. Пак быстро расстёгивает пуговицы на ночной сорочке, и та спадает с тела омеги, оголяя всю неутраченную красоту с годами.       — Такая спешка, — с усмешкой выдыхает Чонгук, поджимая губы.       — Ты красивый, очень красивый, — только лишь это восхищённо произносит в ответ Чимин. Он аккуратно давит на плечи омеги, заставляя того лечь на кровать.       Пак быстро вынимает из рюмки уже успевший подтаять кусочек льда. Чимин обхватывает его губами, немного погружая в рот, ощущая весь его холод.       — Кажется, я понял, что ты хочешь сделать…       Пак нависает над Чонгуком, медленно проводит льдом по ключицам, ощущая, как Чон немного вздрагивает, шумно выдыхая.       — Это даже щекотно, — тихо шепчет омега, запуская ладони в волосы Чимина, начиная их гладить.       Пак продолжает свои действия, он спускается к напряженным соскам, начинает неторопливо обводить льдом вокруг одной горошины. Дрожь Чонгука становится сильнее, в это же время смешиваясь с тихим стоном, потому что соски всегда были одной из самых его чувствительных зон.       Хватка в волосах Чимина становится крепче, Пак надеется, что это хороший знак и Чонгуку, действительно, нравится. Ведь если бы омегу что-то отталкивало бы, он непременно осведомил бы об этом. Это главное их правило в сексуальной жизни — всегда говорить о том, что с чем-то кто-то из них перебарщивает.       Чимин касается ртом другого соска, слегка проводит практически растаявшим кусочком льда по кончику горошины, чувствуя, как Чонгук ещё сильнее начинает дрожать. Запах омеги становится ещё сильнее, заполняя собой покои, давая Паку знак, что стоит продолжить.       Когда кусочек льда полностью тает, Чимин проводит языком по соску. И это для Чонгука является тем самым желанным контрастом, потому что тот начинает чуть ли не метаться по кровати, крепче хватая пальцами волосы Пака, сильнее прижимая голову альфы к своей груди. И Чимину так это нравится, быть так крепко прижатым. Он король-альфа, но в покоях вместе со своим омегой он готов быть самым покладистым и услужливым.       И Чонгук плавится в этих прикосновениях сначала холодных, затем максимально горячих.       Чимин чувствует, как омега невольно двигает пахом, призывая к каким-либо действиям, которые принесут ему тот самый пик удовольствия. И Пак не может никак отказать Чонгуку.       Чимин медленно спускается вниз, оставляя на животе омеги нежные, горячие поцелуи. Пак упирается коленями в пол. Сейчас он сидит между разведённых ног омеги, и это так постыдно для короля огромного государства. Однако сейчас Чимин сидит на коленях между разведённых ног своей вселенной, и здесь нет места для стыда.       Пак наклоняется к паху Чонгука, обхватывает ладонью вставший омежий член и касается кончиком языка головки, ощущая приятный сладковатый вкус выделившейся смазки.       — Ох… — судорожно выдыхает Чонгук.       Чимин медленно проводит языком по всей длине, ощущая, как ноги Чона начинают предательски дрожать от переполняющего возбуждения. Пак решает, что он не хочет сегодня мучить своего омегу, он только лишь желает подарить тому долгожданный оргазм.       Чимин вбирает в рот член, обводит выступающие венки языком и начинает медленно двигать головой, плотно обхватывая ствол губами. Он ощущает на своей голове давящее движение чужой ладони, заставляющее взять глубже. И Чимин выполняет, потому что он так сильно хочет доставить удовольствие своему омеге, своей персональной вселенной.       — Боже… — шепчет Чонгук, слегка двигая бёдрами в такт движений головы альфы. — Боже.       Пак ускоряет движения ртом, продолжая вырисовывать языком венки. Он касается пальцами поджатых яичек омеги, начинает их аккуратно массировать.       И Чонгук срывается, он содрогается всем своим телом, крепко прижимает рукой голову Чимина к своему паху.       Чонгук кончает.       Чимин думает, что оргазм Чонгука — одна из самых красивых вещей в этом мире. И Пак всегда будет стараться, чтобы снова и снова увидеть этот процесс.       — Это было восхитительно, — произносит Чонгук, немного отойдя от оргазма.       Чимину больше и не нужно других слов.