Ночной поезд

Виннипег, Канада — Я что, неясно выразился, когда сказал, что она вот-вот может умереть от этой штуки? Вам, американцам порой сложно понять мой британский акцент… Но не настолько же! — Послушайте… Доктор Лайфман… — Лайтман! — Я понимаю, что вы хотите сказать… Но я просто не могу так взять и полететь… куда там? Голос говорящего мужчины звучал тяжело и надсадно, как у завзятого курильщика. — Виннипег. Из любой точки Штатов добраться можно от силы за пять часов.  — Я не могу… отправиться в Виннипег прямо сейчас. У меня семья, новая семья, загруженная работа, обязанности… Господь благословил меня множеством своих даров. Кэл едва сдержался, чтобы не выдать что-нибудь богохульное прямо в трубку. — Я повторюсь… Ваша дочь может умереть от этой болезни. — Я ценю вашу заботу о ней… Для меня очень важно, что рядом с ней есть кто-то, кто заботится, и я очень рад, что в этот час нужды она не осталась без верных друзей. — Но я-то ей не отец! А вот вы — да! Быть сдержанным Кэлу и так редко удавалось, и отец Джиллиан, по слухам, разменявший алкоголь на евангелизм, почти довел Кэла до черты. Он представил себе, как ему говорят, что Эмили попала в беду. И что сам Кэл сделал бы с тем, запрети ему кто увидеться с дочерью. — Вы должны понять, — оправдывался отец Джиллиан, никак не впечатлившись гневной тирадой Кэла. — Мы с Джиллиан годами не общались. Я был молод… и вообще был другим человеком. Все, что я натворил, пьяные выходки… Нам оказалось не так просто… наладить отношения. Впоследствии я пытался, уверяю вас, действительно пытался, но все, что я узнал — моя дочь так и не простила меня. Но вы передайте ей, что я понимаю… Я не в обиде. Я ее простил. — Ну да. Первым делом передам. «Пропащий случай», — понял Кэл. — Не могу связаться с ее матерью. У вас нет, случаем, ее телефона? — Матери Джилллиан? Годами с ней не разговаривал. Хотя… Она частенько зимой выбиралась в Мексику. Но телефона у меня нет. Я даже не знаю, в какой части Мексики она может быть. — Тупик… — пробормотал Кэл. — Простите? — Я сказал… Передам вашей дочери, что вы изо всех сил пытались к ней вырваться. — Господь сказал: «Всякий живущий и уверовавший в меня — да не погибнет». Я помолюсь за нее сегодня, доктор Лайфман. — Охренеть просто. Кэл бросил трубку, едва подавив желание швырнуть его об стеклянную стену. Бросив мимолетный взгляд за стеклянное перекрытие, он увидел парня норвежки, окруженного родственниками. Кэл также отметил, что молодая девушка в перчатках и маске держала Брэндона за руку. Но Джиллиан Фостер! Женщина, которая жертвовала на обучение детей суммы из счетов компании, шла в обход законов, чтобы помочь малолетним преступникам. Джиллиан, чей самый большой грех состоял в том, что она чересчур заботилась обо всех и каждом. Неужели она не достойна того, чтобы ее папочка оторвал задницу от стула и приехал к ней? — Козел… — сквозь зубы процедил Кэл. В противоположном углу комнаты Карл Беннет тоже вел беседу по телефону и, судя по звукам, доносившимся до Кэла, беседа была такой же бесполезной, как и у него самого. — Я хочу, чтобы в записях было указано, что я был против ее транспортировки, слышите? Как только Карл повесил трубку, Кэл недоверчиво на него воззрился. Он все еще мысленно звал доктора на старый лад. — Так что, дядя Сэм все еще намерен увезти ее отсюда, да? Твои боссы должно быть сильно надавили на канадское правительство. — Ты о чем это? — Элеанор, или как там ее, вывезут из больницы, как только окончится твой карантин… — Кэл метнул взгляд на свои часы. — То есть, через шесть часов ровно. Верно? — Наша страховая компания настаивает на этом… От такой неприкрытой лжи Кэл пришел в ярость. — Чушь собачья. Карл Беннет подошел ближе. Так близко, что Кэл мог почувствовать его дыхание на своей щеке. — Чего вы от меня хотите, доктор Лайтман? — Услышать правду? — ответил вопросом Кэл. — Может, начнем с твоего имени? Тебя как обычно зовут, Тони или Энтони? Нет, не то… Ты наверняка один из тех, кто настаивает на том, чтобы его называли «доктор». Ты ведь и ко мне так обращаешься и ждешь подобного в ответ, правда, Тони? Ох, простите… доктор Пирелли. Негодование отразилось на лице Карла. Другие эмоции вспыхивали одна за другой. Гнев. Страх. Вина. — Ты рылся в моих вещах! — Ты не оставил мне выбора. Карл Беннет рванулся вперед, и Кэл едва подавил желание оттолкнуть его. — Поверь мне, ты не хочешь знать того, что скрывается за этим именем. — О нет, еще как хочу! , — поправил его Кэл. — Я хочу знать до мельчайшей подробности все, что произошло в поезде, прежде чем твоя секретная военная задница вылетит отсюда быстрей, чем пробка из бутылки, и я уже никогда не смогу тебя отыскать. Можешь быть уверен, верить тебе я не собираюсь. Ты точно знаешь, что свалило людей в соседней комнате, ведь так? — Нет. Не знаю. Кэл внимательно вгляделся в его лицо, ожидая увидеть все признаки уклонения, но разочаровался, ничего не найдя. — Я тебе не верю. — А мне плевать! Кэл вернулся к воспоминаниям о случившемся и сосредоточился на всем том, что происходило тогда. Первичная вспышка, поразившая большую часть поезда. Вирус, ударивший так сильно, что люди не могли оторвать голов от подушек. Но этот период начался и закончился для многих спустя двадцать четыре часа. И лишь затем превратился в кромешный ад для нескольких несчастных. «Нет. Поправочка, — мысленно скорректировал Кэл. — Этот вирус не перерос в нечто более серьезное. Заразились лишь те, кто не попал под первую вспышку». Кэл вспомнил, что не увидел лжи, когда Карл заявил о двух вспышках вируса. Только вот вспышки были абсолютно разными. И в этом было все дело. Первая была делом рук двух врачей из МИИИЗСША. А вот вторая стала неожиданностью для всех. Включая врачей. —Нет… — сказал Карлу Кэл. — Может я был не прав, и ты и вправду не знаешь, что с ними, — сказал он, жестом указав на соседнюю комнату. — Но о первой вспышке ты точно знал, правда? Так ты и узнал, что первый вирус не задел Джиллиан… Потому что это было попросту невозможно. Кэл мрачно следил за Карлом, с легкостью отмечая десятки микровыражений на лице доктора, о которых тот даже не подозревал. — Я так понимаю, что это «да». Тут Кэлу пришла мысль. — Первая вспышка… Идеальный вирус, не правда ли? Скольких он скосил? Больше, чем восемьдесят процентов, и никто не умер! Вот бы такой распылить над городом врага в военное время, а? Или в тюрьме во время бунта? А самое классное… действие вируса длится меньше, чем идет поезд от Торонто до Виннипега. Удобное оружие в арсенале, так ведь? И возни меньше, чем с жутким биологическим оружием, которое, не дай Бог, нас самих накроет и убьет. Кэл понял еще кое-что. —Теперь я понимаю, почему вас с Элианор не зацепило. У вас были прививки против первой вспышки… Но не против второй! Может, вы вовсе не тестировали вирус, лишь эффективность своей иммунной системы вне лабораторных условий… пытаясь понять, какой процент населения обладает врожденным иммунитетом. На шее Карла пульсировала тонкая венка. Кэл чувствовал, что сорвал куш. Ему без труда удавалось строить догадки. — Ты бросаешься гнусными и безумными обвинениями. Обвинения, которые унижают мое достоинство… — О, избавь меня от этого, Тони! — досадливо отмахнулся Кэл. Еще одна мысль пришла ему в голову. Джиллиан упоминала, что Сара Дженсен, первая жертва второй вспышки, была медсестрой в «Медицине без границ». Возможно, она была больна с момента отправления из Конго. — Вот только вы не учли, что одна медсестра принесла с собой из Африки что-то пострашней вашего вируса… Метнув взгляд в сторону доктора, Кэл убедился, что уже второй раз попал в яблочко. — А может ваш маленький вирус всего лишь вывел из спячки то, что покоилось внутри медсестры? Превратил это нечто в жуткую болезнь? На этот раз Кэл не смог прочитать ничего внятного по лицу доктора. Должно быть, Карл Беннет сам не знал ответа на этот вопрос. Голос Кэла зазвенел от переполнявшей его ярости. — Если мой лучший друг погибнет из-за того, что на ней тестировали какой-то военный эксперимент… Доктор Беннет к этому времени уже совладал с лицом и едва слышным шепотом ответил: — Какой же ты самонадеянный… Как будто только у тебя лучший друг в той комнате. Кэл изумленно взглянул на него. — Лучший друг? Карл Беннет осознал свою ошибку и поправился: — Моя жена — мой лучший друг… — Она тебе такая же жена, как имя твое — Карл Беннет, — в сердцах бросил Кэл. — В этом загвоздка любой лжи, Тони. Приходится помнить о любой мелочи. Все время. Кэл шагнул вперед, едва не задев грудью мужчину напротив. — Так почему бы тебе не сделать одолжение нам обоим и не прекратить весь этот цирк? — И что же ты будешь делать со своими откровениями и догадками? Кэл пожал плечами. — Не знаю. Но уверен, что какой-нибудь репортер соблазнится мыслью написать заметку о двух американских врачах, посеявших вирус в канадском поезде. Он постучится в дверь к твоему начальству и спросит о R1H9… Так ведь оно зовется, да? Доктор взглянул на него с таким выражением, которого Кэл никак не ожидал увидеть. В его взгляде была жалость. — Ты и вправду думаешь, что если бы все, что ты наговорил, было правдой, хотя бы часть этого стала основой журналистского расследования? — По-моему, свободу прессы никто не отменял. — Свобода прессы закончилась после событий одиннадцатого сентября, доктор Лайтман. Когда дело доходит до безопасности страны, свобода печати ничего не стоит. — Ты хочешь меня заверить, что любые попытки отрыть информацию о тебе и твоем вирусе будут забракованы службами безопасности? Отговоркой армии США станет забота о безопасности страны? Кэл уловил выражение печали на лице мужчины, и оно испугало его больше, чем недавние гнев и негодование. — Ни в чем я не хочу тебя заверить, но тебе стоит внимательней выбирать себе врагов. Карл посмотрел в сторону соседней комнаты. — Особенно, если твои друзья находятся на волосок от смертельной опасности. — Ты что… — сглотнул Кэл. — Угрожаешь мне? Ей? — Нет, конечно же, нет, — солгал Карл. — Просто хочу удостовериться, что ты понимаешь, с кем имеешь дело. Что стоит на кону и каким сопутствующим ущербом не побрезгуют другие. До тебя мне вообще нет дела. Я только повеселюсь, наблюдая, как ты борешься с мельницами. Но я не хочу видеть, как Джиллиан расплачивается за твое безрассудство и твой эгоистичный квест в поисках так называемой правды. Карл практически не знал Кэла, но с поразительной легкостью нащупал его Ахиллесову пяту. Хотя, это можно было понять по затяжным взглядам Кэла в сторону соседней комнаты. Карл Беннет отступил на шаг и с его лица слетело все то притворство, которое Кэл наблюдал в течение последних дней. Кэлу показалось, что он впервые видит мужчину, стоящего перед ним. То был настоящий Энтони Пирелли, оборонный исследователь. Незначительная пешка в игре, в которой есть рыбы покрупней и Карла, и Кэла. — Все, что я хочу тебе сказать, — тихо добавил Пирелли. — Порой бесполезно докапываться до правды. Она ничего не изменит.