(- Так, ребятки, последняя глава. Давайте уже свою супер-нцу и вернемся к нашим баранам. Пора заканчивать эту сказку. Намджун, жги!)
- Джин... я не умею.
(- В смысле?! - Цаца, я же пять минут назад был натуралом! Ты головой своей думай, да? Откуда мне знать, как? Пусть он меня научит. - Джунни, если не потрахаетесь в этой главе, то так и останетесь с недоебом. Глава-то последняя, помнишь? - Ну, мы постараемся уложиться. - Да уж постарайтесь, потому что в этот раз я буду непокобелима!)
И, вроде, ничего другого Сокджин и не ожидал, но и того, что об этом заявят так открыто, однако, тоже. Судя по голосу, Намджун зверски смущён и растерян, но Джина из своей хватки не выпускает, словно боится, что тот опять сбежит. Парень спиной чувствует, как сильно бьется чужое сердце, и от этого внутри становится так тепло, что словами не передать. Словами - нет, а прикосновением - да, поэтому Джин накрывает обхватившие его руки своими, обнимая и успокаивая, в то время, как собственное сердце ухает в грудине так, что аж уши закладывает. Господи, кто бы его самого успокоил...
- Я готов попробовать, я хочу... но очень боюсь тебя разочаровать. Кажется, любовник из меня сильно так себе. Мне сейчас так стыдно, что впору под землю провалиться, - Джун вздыхает так тяжело, словно признается в убийстве, утыкается носом в сокджинов загривок и дальше бубнит куда-то в шею, - и я страшно боюсь, что сделаю что-то не так. Но еще сильнее я боюсь, что ты уйдешь и я тебя больше не увижу. Ты первый человек, с которым у меня всё так... Так. Не уходи. Я немного знаю теорию, но...
Да Боже ты мой! Опять эта теория! Прямо интересно узнать источник. - Джин с трудом сдерживается чтобы не фыркнуть и не смутить парня еще больше, - "Гейский секс для чайников"? "Что делать, если в человеке только одна доступная дырка? Осваиваем тонкости растяжки"? Как вообще должна выглядеть эта инструкция? "Обхватите сосок большим и указательным пальцем, прокрутите на 35 градусов, следите за реакцией партнера. Если реакции не последовало, прокрутите до 90 градусов. Если партнер вдруг заорал, сгрупируйтесь, увернитесь от удара по яйцам и начните все заново". Как-то так? Теория, блин... Сам Сокджин осваивал теорию по роликам на Порнхабе, но тут определенно не тот случай. С этим парнем не хотелось тупо механически трахаться, с ним хотелось... ну... ласкаться? Откуда в сознании всплыло это слово, хрен его знает, но оно подошло идеально. Намджуна хотелось трогать, лизать, вдыхать запах кожи... слушать его стоны, в конце-то концов! (- Вот это ты, Цаца, в самую точку. От его стонов даже у моих подкожных мурашек встает! - Ага. Я бы поставила их на рингтон, специально не брала трубку и смотрела, как пассажиры автобуса кончают один за другим. - Водителю только уши заткни, а то так и до аварии недалеко.) Раньше Джин как-то не задумывался о том, что постанывания партнера могут так заводить. Стоны в порнушках его, конечно, подстегивали, но на деле все его партнеры молчали, как партизаны, надсадно сопя в две дырки. Соблюдая этот негласный обет тишины, и самому стонать особо не хотелось. Намджун же словно слетал с катушек, теряя контроль от одних только джиновых прикосновений, и уже только за это ему можно простить всю его неопытность. Кстати, об этом...
- Но с девушками-то у тебя было? Прости, но я в жизни не поверю, что ты ни с кем... - Джин аккуратно ослабил джунову хватку, чтобы развернуться к нему лицом.
- Было, конечно. Они все сказали, что я бесчувственный секс-робот, и на ощупь как кирпич. - хриплый смешок.
- Секс-робот? Ого...
- Но на самом деле весь секрет в том, что я никак не мог кончить, - щеки Намджуна пылают, как маков цвет, и становится очевидно, что Джин первый, кто узнал эту страшную тайну, - так что моей личной заслуги в этом нет. (- Вот она, печальная участь натуралов, да, Цаца? - И не говори *горько вздыхает)
- Мне кажется, что ты сейчас рассказываешь мне про какого-то другого Намджуна. - Джин осторожно убирает со лба парня светлую челку, за которой тот прячет глаза, и заставляет его смотреть на себя - Намджун, которого знаю я, невероятно чувствительный, настолько, что кажется можно заставить его кончить одними прикосновениями.
- Тогда вот тебе еще одна правда, - Джун краснеет еще больше, но старательно не опускает глаз, - Я никогда так не реагировал на чужие прикосновения. Если честно, я в шоке от себя, поэтому извини, что я так растерялся. Никогда не думал, что способен чувствовать такое. А когда смотрел как ты... на твои волосы, на твои руки, твои губы... Я настолько растворился в этом всем, что боялся потерять сознание. Джин, ты такой нереальный, и я хочу узнать тебя больше, хочу зайти дальше, но боюсь, что у меня не получится так, как у тебя. Ты заслуживаешь большего, чем человек-кирпич. (- Намджун, блять, кончай уже ломаться. Чем больше буковок я трачу на твои актерские таланты, тем меньше их остается на секас. Подумай об этом.)
- Вот же дурак, прости Господи, - закатывает глаза Джин, - Ну какой из тебя кирпич? Да и мне, на самом деле, многого не надо...
- А я хочу! Хочу дать тебе много, вернуть хотя-бы часть того, что ты дал мне. Но... черт! Я не знаю, как! просто до ужаса боюсь, что тебе не понравится, что я опять всё испорчу и ты уйдешь, как и все остальные! Прошу, скажи, что мне делать, чтоб тебе понравилось. - Джина опять сгребают в объятия, предотвращая воображаемую попытку побега.
Вот дурной, ну. После всего услышанного, Сокджина теперь поганой метлой отсюда не выгонишь! Если так подумать, Намджун не партнер - а сказка! У него нет никаких стереотипов и моделей поведения, он сейчас просто чистый лист, готовый принимать любую информацию. Джин соврет, если скажет, что не мечтал о партнере, который озаботился бы исследованием его тела с целью понять, что нравится именно ему, Джину, а не будет просто последовательно нажимать стандартные точки, стремясь поскорее добраться до конечной. От открывающихся перспектив сносит крышу. Намджун - просто сокровище! (- Сокджин, дай пять! *отбивает краба*)
- Ну, не ошибается тот, кто ничего не делает, Джун. Ты не узнаешь, пока не попробуешь. Бросай уже так дохера думать и бояться, и действуй. Используй надежный, проверенный годами, научный метод тыка. - предлагает Джин, но по округлившимся глазам Намджуна становится понятно, что слова "метод тыка" он понял буквально, и парень спешит уточнить, - Не в смысле, куда воткнешь, там и ладно, а что-то типа игры, понимаешь? Разгадай меня сам, Намджун. - не отводя взгляда от шоколадных глаз, Сокджин сбрасывает куртку Санты и тянет свою футболку вверх, - Я даю тебе полный карт-бланш. Делай всё, что хочешь. Иди ко мне... - он обнимает Джуна за шею и подается вперёд, чтобы прижаться грудью к мощному торсу и поцеловать, но Намджун, не ожидавший такого напора, делает шаг назад, но что-то его тормозит, и нелепо взмахнув руками, он с громким "Ааай!" валится на спину, утягивая за собой Сокджина.
Блядство! Да что ж у них все не как у людей?!
- Ты там не сильно зашибся, чудовище неуклюжее? - кряхтит Джин, отлипая от груди парня и усаживаясь на его бедрах. Сука, да! То, что доктор прописал! Мысли в голове раздваиваются, одна, которая послабее, жалобно причитает, что Джун скорее всего неслабо приложился и нужно позаботиться о нем, а вторая ревет и требует не тратить время на реверансы и продолжить начатое, впиться в губы, прижаться к груди, чтобы кожа к коже, ерзать задницей по паху, на котором он так кстати оказался... Валить и трахать, короче, валить и трахать! Тем более, что с первым пунктом Нам чудесно справился сам... (- Джин, я тебя умоляю, давайте уже трахаться, а? Ну что вы тянете кота за яйца? - Цаца, я не виноват, что Намджуна Станиславский покусал, и он теперь топит за правдоподобность. У меня самого уже шашка дымится, а он всё никак! - Джин, матом тебя прошу, сделай уже что-нибудь! - Я постараюсь.)
- Нога за что-то зацепилась, - оправдывается Джун и приподнявшись на локтях заглядывает куда-то за спину Сокджина. Джин тоже оборачивается и фыркает, видя босую ногу Джуна, запутавшуюся в какой-то красной тряпке, торчащей из-за шкафа.
- Мешок. Твой подарок таки нашел тебя, малыш Намджун-ни, - нервно хихикает Джин.
- Какой подарок?
- Ну, к тебе же приходил Санта, помнишь? Наверное, ты был очень хорошим мальчиком, раз он принес тебе подарок.
- И что там?
- Да хер его знает, подарки-то олени укладывают, Санта на такую херню не разменивается.
- Подарки укладывают эльфы, - Намджун чуть морщась дергает ногой, пытаясь отцепить мешок, но тот красиво намотался и расставаться с ногой добровольно не собирается.
- Давай помогу, - Сокджин разворачивается и тянет к себе мешок, с удовлетворением отмечая, что его манипуляции на бедрах парня не остались без внимания и боец воспрял духом. (- Так держать, Джинни! Я в тебя верю!) - Черт, зацепился. Сейчас...- парню приходятся развернуться всем корпусом, чтобы высвободить ногу Нама и вытащить наконец долбаный мешок, - Тяжеленькое что-то. Малыш Намджун, тебе что, гантелю подарили? Слушай, мне показалось, или там что-то булькнуло?
Чувствуя упругие толчки под собой, Джин укладывает красный мешок на голый живот Нама, и как-бы невзначай снова проезжается задницей по его паху. Блять, эта игра его самого не на шутку заводит, но он продолжает изображать интерес к содержимому мешка, изо всех сил стараясь не замечать растерянно-смущенного лица Нама.
- Тэээк-с, что тут у нас? О, держи открыточку с пожеланием, - Джин отдает Наму открытку, достает коробку с подароком и трясет ее возле уха. - Да определенно булькает, Намджун... Текила! Да! Да ты был лучшим мальчиком на этой гребаной планете, Намджун-ни! - Сокджин прыгает от радости, отчего прям отчетливо начинает чувствовать булками очертания возбужденного члена под собой. Бинго, блять! Джек-пот! Шах и мат! Валет козырный на Е8, мать вашу за ногу!!!
- Всё идет к тому, что это будет лучший Новый Год в моей жизни! Намджун, ну что ты завис? Ты не рад подарку?
Намджун отрывается от чтения открытки, несколько секунд смотрит на Джина непонятным взглядом, от которого по спине бегут мурашки, затем тянет его за руку, роняет на себя и впивается в губы поцелуем. Этот поцелуй другой, он властный и требовательный, после такого поцелуя не говорят "прости", после такого поцелуя заявляют "МОЁ!". У Сокджина дрожат поджилки, а бутылка выпадает из рук, когда Нам подхватывает его под задницу, и поднимается с пола, прижав к себе как ребенка. Господи Боже, что это на него вдруг нашло? У Сокджина вопросов - миллион, и он, естественно, задает самый тупой:
- Что ты делаешь?
- Забираю свой подарок, - кряхтит Джун под немалым весом подарочка, поудобнее перехватывая его под зад и чуть подбрасывая вверх, при этом задевая пальцами мошонку. У-ух - теплая волна проходится от паха до макушки и кончиков пальцев! Сокджинов член сейчас проткнет джунов пупок.
- Но ведь подарок не я, а теки...
- Согласен, ты слишком болтливый для подарка, и тяжелый... - Намджун с трудом разворачивается в узком коридоре и идет в сторону спальни.
- Так поставь меня обратно, я, чтоб ты понимал, умею ходить. Нафиг ты меня на руках тащищь?
- Думаешь, перебор?
- Ну, как бы да. Я же тебе не барышня.
- Но ты сказал, что я могу делать то, что захочу. Я хочу отнести свой подарок на постель, развернуть и рассмотреть как следует.
- Оу... Тогда ладно.
Всю оставшуюся дорогу до намджуновой спальни притихший Джин на ускоренной перемотке смотрит в голове кино, где его, разложив на постели, "разворачивают" и "как следует" рассматривают. Казалось бы, куда уж больше возбуждаться?
А вот куда.
Почувствовав попой упругую поверхность кровати, Джин под пристальным взглядом Намджуна отползает на середину и приподнимается на локтях, ожидая продолжения. (- Ну наконец-то! - Так, Цаца, не вмешивайся пока, ладно? Нельзя его спугнуть... - Окай, я заткнулась.) Видя, что Нам слегка замялся, он тянется к ремню на своих джинсах, но тот перехватывает его руку, останавливая.
- Нет. Я хочу сам.
Ну, сам - так сам, кто бы спорил, а Джин не станет. Да и некогда, собственно. При виде подбирающегося к нему и нависающего сверху Джуна все мысли словно ветром сдувает. Нам скользит взглядом по его шее, ключицам, спускается на грудь, и трудно сглотнув, проводит большим пальцем по соску, потом еще раз, надавив чуть сильнее, а затем наклоняется ниже, вбирает его в рот и начинает сосать.
У Джина сносит крышу не столько от ощущений, сколько от вида шумно дышащего Намджуна, самозабвенно сосущего и лижущего его затвердевший сосок. Сокджин вспоминает, что нужно дышать, лишь когда Нам отстраняется, любуясь результатами своей работы, контрольным в голову мажет языком по раскрасневшейся бусине и тянется выше, к сокджиновым губам.
- Давно хотел это сделать, - шепчет прямо в губы утягивает в жаркий и мокрый поцелуй.
Сокджин моментально забывает, что этот раунд Намджун хотел оставить за собой, потому что в его руках сейчас шикарное чувственное мужское тело, такое отзывчивое и теплое, что дух захватывает. Руки гладят и ласкают сильную спину, проходятся по предплечьям, губы лихорадочно исследуют чужой рот, бедра сами толкаются навстречу упертому между ног колену. Ласки Джуна слегка грубоваты, но Джина от них тащщит как удава по жужелке. Мама дорогая, как же ему не хватало такого Намджуна всю его жизнь... Нам всё так-же мычит и постанывает, когда Джин ласкает его в чувствительных местах и тем самым дает понять, где ему особенно приятно. Открытая книга, Господи! Бери и читай... Намджун нерешительно кружит ладонью по его животу, отваживаясь на последний шаг, и Джин решает ему помочь. Он накрывает его ладонь своей и медленно опускает на свой пах, от чего, сам того не ожидая, издает тягучий стон. Слишком долго он этого ждал, и сейчас тепло чужой ладони взрывает мозг. То, что Джуна заводят стоны партнера, становится очевидно по тому, как дергается от звука его член, упираясь в сокджиново бедро. Но проверить ведь не помешает, да? Поэтому, когда длинные пальцы осторожно сжимают его орган, Джин снова тихонько стонет, и спустя секунду получает подтверждение.
- Тебе хорошо? Я всё делаю правильно? - шепот в губы, рука, ласкающая изнывающий член - джинова крыша на грани обвала.
- Хорошо... мне хорошо, Джун-и... прошу, распакуй уже меня, пока обертка не расплавилась...
Намджун смотрит на него, нервно облизывая губы, и усаживается на колени напротив джиновых бедер. Пальцы, расстегивающие ремень, а затем и пуговицу на джинсах, слегка подрагивают, но он успешно справляется, вжикая молнией. Наконец-то давление на возбужденный орган ослабевает, и Сокджин стонет уже от облегчения, но Нам воспринимает это как нетерпение и начинает ускоряться, стягивая с Джина джинсы и оставляя его в светлых трусах с огромным мокрым пятном у самой резинки. Смутиться бы, но пусть смотрит и понимает, что это он довел его до этого. Давай же, Джун, последний фантик остался...
Намджун тянет руку и касается пальцами мокрого пятна, отчего член тут же дергается навстречу и площадь пятна еще немного увеличивается. Боже, да Джин так с ума сойдет! Слова срываются с губ сами по себе:
- Хочу тебя. Пожалуйста, Намджун... пожалуйста...
Белье Нам снимает с него так аккуратно, будто боится что-то сломать. Ласкает член рукой скованно и неумело, но теперь Джин понимает, как тяжело дается эта ласка человеку, ни разу не державшему в руках чужой орган. Что ж, распаковка закончена, и теперь очередь подарка распаковывать хозяина.
Джин тянет Нама к себе наверх, снова целуя и заставляя нависать над ним, удерживая свой вес на руках с красиво вздувшимися венами. Штаны мягко скользят с бедер, и Нам резко и хрипло выдыхает, когда их горячие головки соприкасаются. Прости, Джун, но сил терпеть больше нет, и Сокджин просовывает руку между их телами, обхватывает одной рукой оба налитых ствола и слегка перекатывает их в руке, заставляя тереться друг об друга. Намджун хрипло дышит и смотрит, не отрывая глаз, как рука скользит вверх-вниз, легко надрачивая, как сжимает вместе лиловые головки, как большой палец размазывает и смешивает выступивший предъэякулянт.
- Дай мне какой-нибудь крем, - тихо просит Джин.
Джун, словно очнувшись, переносит вес тела на одну руку, второй рукой шарит по прикроватной тумбочке, с грохотом роняя всё на пол, нащупывает пальцами тюбик и отдает Сокджину, затем цепляет ногу Джина под коленом и приподнимает ее вверх, удобнее устраиваясь между длинных разведенных ног, пока тот размазывает крем по их разгоряченной плоти. Джин убирает руку, не понимая, что тот собирается делать, но когда Намджун ложится сверху, проезжаясь по его промежности и члену своим стволом, начиная делать легкие фрикции, его пробивает дрожью. Нам снова тянется за поцелуем, понемногу ускоряясь. Вряд ли такой секс можно назвать полноценным, но они оба просто теряют голову. Джун входит в раж, амплитуда толчков все увеличивается. Горячий ствол упирается в промежность, проходится по всей длине джинова члена, цепляя головку, упирается в дрожащий от возбуждения живот, и всё сначала. Такого с Сокджином еще не было, он чувствует, что готов кончить вот так, глядя на заломленные брови и закусанные губы Намджуна, и не прикасаясь к себе... (- Не, я с вами с ума сойду! Вы будете нормально трахаться, или нет?! - Цаца... отстань... ооооо...да... еще... - Всё, мое терпение лопнуло. Пеняйте на себя.) Боже... сейчас... сейчас...
АААААААААААААА!!!!
- Господи, Джин, прости! Я не хотел, оно само, случайно... - сквозь пелену боли доносится перепуганный голос Нама, - Боже мой, тебе больно? Тебе больно! Что я наделал?! Прости, прости, потерпи, я сейчас выйду...
- Стой, блять! Стой... не двигайся... не двигайся... Подожди...
Джину больно до звездочек перед глазами и никак не получается снова начать дышать. Всяко было, но чтобы с разбегу и насухую... Но, не смотря на боль, желания оттолкнуть нет. Есть желание прижаться как можно ближе, ощущать, как заполошно колошматится сердце перепуганного Нама, и Джин притягивает парня к себе, заставляя лечь сверху. Когда боль слегка отпускает, он начинает чувствовать, как с его лица стирают непроизвольно катящиеся слезы, как беспорядочно целуют и причитают.
- Я всё испортил, - голос Нама дрожит и срывается, - говорил же, что я не любовник, а чмо... Прости, Джин... прости меня...
- Джун, успокойся, прошу, - Джин изо всех сил старается, чтобы голос звучал ровно, - Ничего страшного не произошло (- Это Цацкина работа, да? Зараза такая... - Прости, я больше так не буду.), я просто не ожидал, понимаешь? И да, конечно, растяжка бы не помешала, но я настолько возбудился, что и так был почти готов. Правда, перестань. А насчет того, какой ты любовник, мы сейчас выясним. Дай только немного привыкнуть ладно? Малыш Намджунни-то вовсе не малыш, оказывается. Лучше поцелуй меня.
Этот поцелуй - самый лучший на памяти Сокджина. Самый нежный, самый трепетный и заботливый, руки без конца трогают и гладят лицо, губы ласкают шею, опускаются к ключицам... как же хорошо! За этими ощущениями боль утихает и отходит на задний план.
- Двигайся, Джун. Тсссс... да, мне будет немного больно, но сначала всегда так, я привык. Прошу тебя, ничего не говори, просто двигайся и не останавливайся.
Спустя пару минут Джин уже чувствует столько всего, что для боли просто не остается места. Это смесь тех самых объятий с балкона и их первого поцелуя, только приправленная все нарастающим возбуждением и хриплыми стонами. На этот раз стонут оба, Джин вдруг обнаруживает, что если закрыть глаза и полностью отдаться ощущениям, то эти стоны вырываются сами собой.
Намджун же теперь глаз с него не сводит, боясь снова потерять контоль над ситуацией.
- Нам, расслабься, мне уже не больно, ты можешь двигаться свободно.
- Точно не больно? Мне кажется, что...
- Мне очень хорошо, - в доказательство Джин начинает активно подмахивать бедрами навстречу толчкам, делая их еще глубже, отчего Нам снова низко стонет и запрокидывает голову, - Джунни, мне с тобой так хорошо... Давай сильнее... еще... дааа...еще! Ты потрясающий! Да! Еще!
Когда до края остается совсем чуть-чуть, Джин, как всегда, тянется к своему члену, чтобы помочь себе кончить, но Намджун его опережает. Обхватив рукой ствол, он начинает надрачивать в такт толчкам, а когда Джин скулит и выгибается под ним дугой, он резко ускоряется и через несколько секунд падает сверху, дрожа всем телом.
- Вот видишь, все не так уж и страшно, - стараясь выровнять дыхание, шепчет Джин, поглаживая взмокшую спину.
- Я бы так не сказал, - хриплым голосом отвечает Джун, - Сначала было очень страшно. Особенно когда ты закричал. Черт, я сам не понял, как так получилось. Я от страха чуть не спятил, боялся, что навредил тебе. Ты точно в порядке?
- Да уж... Признаться, это было неожиданно, но сейчас я даже рад, что все так получилось. Скажи, тебе хоть немного понравилось?
- Джин, это лучшее, что я испытал в жизни, но думаю, всё дело в том, что мне понравился ты, мой подарочек, - усмехается Нам и гладит слегка растерявшегося от его прямоты Джина по щеке.
- Да с чего ты взял, что я твой подарок? Там тебе текилу...
- Но Санта подарил мне тебя. И теперь я тебя никому не отдам... - Намджун снова целует его, и в этом поцелуе уже новые оттенки, снова обнимает, и в его объятиях намного больше теплоты. - Ты мой самый лучший подарок!
- Да что ты заладил: подарок, подарок. - Джин по привычке шутит, пытаясь спрятать своё смущение, - В наше время не принято дарить людей на праздники, если ты, конечно, не мафиоза какой.
- Не веришь? - возмущается Нам, - Я тебе докажу.
Намджун решительно поднимается с постели и топает на выход. Куда это он? Тот возвращается с открыткой в руках, укладывается рядом, даже не позаботившись прикрыться, притягивает к себе Джина и тычет открыткой ему в нос, - Вот. Пруфмент. Доказательство. Документ. Все законно, теперь ты мой.
Джин отбирает открытку, раскрывает и с удивлением читает:
Малыш Намджунни, Санта получил твое письмо, в котором ты просил в подарок взаимную любовь. В этом году ты был очень хорошим мальчиком, поэтому держи свой подарок. Он полон любви, не обижай его, будь с ним нежен и не просри свой шанс. С любовью, Санта.
P.S. Выпейте за моё здоровье.
- Так получается, что подарок - это я? - никак не может вдуплиться в ситуацию Сокджин.
- А я как сказал? - довольно улыбается Намджун, забирает открытку и прячет её в ящик стола. - Теперь ты мой, и я уж точно не просру свой шанс. Спасибо тебе, добрый Санта, кем бы ты ни был.
- Погоди... ты что, писал письмо Санта Клаусу? - Джин с подозрением смотрит на Нама, а тот слегка тушуется, поджимая губы и пряча глаза, - Но знаешь, прикол в том, что этот подарок должен был принести тебе не я. Этот заказ в последний момент на меня скинул Хосок.
- Хосок? Кто такой Хосок?...
***
- Хосок, Хапинуя!
- Привет, и тебя.
- Ты сейчас где? Да тихо ты, ничего не слышно! Это я не тебе, бро, это Тэхён дуркует. Так ты где?
- Я в качалке.
- Первого января в 10 утра? Совсем ёбнулся?
- Тони говорит, надо соблюдать режим.
- Оу... режим... Ты ж у нас пауэрлифтёр... И сколько ж ты от груди жмешь?
- Пока только гриф от штанги раз пять поднимаю.
- Ага... ну ты это... страхуйся там, а то мало ли...
- Я крестик надел, - огрызается Хосок, - чего тебе надо?
- А, так я спросить хотел, как там малыш Намджунни. Он тебе что, не понравился? Тэ, я тоже буду кофе!
- Какой малыш? О чем ты вообще?
- Хосок, не тупи! Последний заказ, что я тебе сбросил. Ну? Вспомнил?
- А... последний... Так я его Сокджину отдал. Ему один хуй дома самому куковать, а у меня свидание.
- Какое свидание, бро?! Вы смотритесь, как слон и моська, он тебе не подходит! Я тебе такого мужика подогнал! Почти два метра, блондин, красавчик, диссертацию почти написал! А ты просрал своё счастье, променяв его на тупого качка!
- Я сейчас не стану уточнять, к какому мужику ты меня отправил, потому что Тони идет, но когда я вернусь, тебя ждет тотальный пиздец. И молись, чтобы с Сокджином было всё в порядке, мелкий пиздюк!
- Ох, как мне страшно, аж волосы на письке поседели.
- Готовь ведро вазелина, пиздюк.
- Ну, Санта сделал для тебя всё, что мог. И никакой благодарности. Придурок.
- Чонгуга! Кажется, твой малыш Намджунни в прошлом году спас нашу планету, раз Санта так расщедрился. Смотри! - голос с балкона звучит всеми оттенками восторга, и Чонгук спешит на зов.
От ослепительной белизны слезятся глаза, морозный воздух искрится на солнце, в лицо прилетает мягкий снежок, а следом счастливый хохот Тэхёна. Пока Чонгук сгребает с перил снег, Тэхён судорожно лепит неаккуратные комочки и быстро шпуляет их в Гука, а когда добротный снежок Чона уже готов к атаке, Тэ взвизгивает и пытается прорваться мимо Гука к двери. Чон легко перехватывает беглеца, и понимая, что для ближнего боя его оружие не годится, уверенным жестом оттягивает футболку хохочущего и брыкающегося Тэ, запихивает снежок подальше, впечатывая в теплую кожу между лопаток, и прижимает визжащее чудище к себе. Через пару минут возни снегом набиты даже трусы, а ведь они еще даже не выходили на улицу.
- Чонгук! Снег, представляешь - СНЕГ! Я не знал, что так можно, а то я бы тоже попросил, - румяный и счастливый Тэхён со снежинками в волосах тянет Гука в квартиру, - К черту завтрак, я хочу на улицу! У тебя сохранился адрес малыша Намджуна? Я закажу ему пиццу! Я надеюсь, что ты встретишь свою любовь, малыш Намджун... Чонгуга! Ну что ты там копаешься?!...
***
- Откуда он знает, что подарки укладывают эльфы?
- Это все знают, Рудольф. Ну что, все подарки розданы, пора возвращаться.
- Санта, тут еще два мешка снега осталось. Может, высыпем, чего обратно тащить?
- Фиг с тобой, сыпь.
***
- АААААААА!!!! Какая сволочь это сделала?! Зачем за шиворот... Ааааааааа!!!
- Не нравится за шиворот? Тогда на, умойся! Лови привет в хлебало!
- Ну всё, пизда котенку! Чонгук, держи говнюка! Ща я его этим снегом как опилками набью!
Ну наконец-то, под конец истории автору удалось выпасть снег. Алилуйя!
