***
- Хосок? Что ты здесь делаешь? - Тони от удивления выпускает штангу, за которую цепляется какой-то жирдяй, тот немедленно роняет её на себя и начинает хрипеть, - Простите, я же говорил, что брать с разбегу такой вес - самоубийство, - парень снова перехватывает гриф и приподнимает его, пытаясь убрать в сторону, но жирдяй упорно цепляется за штангу и не желает её выпускать. - Нет... мне надо... мне обещали... - надсадно хрипит опасно побагровевший лицом мужик, на что Антонио раздраженно цокает языком и закатывает глаза, - у меня осталось всего три дня! Делай свою работу! - Что-то случилось, Хо? - Антонио методично поднимает и опускает штангу, на которой пыхтя как паровоз болтается дурной жирдяй, - Я сейчас немного занят, как видишь... У тебя что-то срочное? - Ну, как бы, да... - Хосок осторожно облокачивается бедром на какой-то страхолюдный тренажер, напоминающий средневековое орудие пыток, и чувствует неприятный холодок в том месте, которое обычно прикрывают трусы. И, вроде бы, и штаны на нем есть, а все равно чувствует себя, будто голый. Все-таки удобное белье - вещь. Боксеры мягко обнимают член, прижимая его к телу и не позволяя ему тереться о всякие там швы, яички уютно лежат в специальном кармашке, в тепле и безопасности. А без трусов - просто кошмар. Эти колготки с огромной дыренью между ног выглядят, конечно, секси-хуекси, но они явно не предназначены для прогулок по городу. (- Цаца, ты уверена, что мне обязательно было это надевать? - Читатель просил именно тебя, ты же не станешь разочаровывать наших читателей? Тем более, я думаю, что реакция Антонио тебя порадует. - Ну, если так...) Полувозбужденный член без конца трется головкой о грубую ткань штанов, возбуждаясь еще больше. Ну, может быть, конечно, тут еще дело в пробке, ведь одним минетом прощения не насосешь, но все равно приятного мало. Хосок очень надеется, что все его мучения не зря. - Тони, мы можем поговорить? - Это правда срочно? - Тони, с досадой показывает глазами на потного мужика, лежащего на тренажере и держащегося за гриф штанги, как за турник, пока Антонио поднимает и опускает её, - У меня вот... клиент. - Пожалуйста, Тош... - Хосок умоляюще смотрит на парня такими печальными глазами, что тот сдается. - Чонни, поменяй меня, пожалуйста, минут на десять, ко мне пришли. - Без проблем, бро, - коренастый коротышка Чонни, который вширь уже кажется больше, чем ввысь, поднялся с соседнего тренажера, где качал ноги и зад (жаль все же, что нельзя раскачаться ввысь, а то бедный парень уже на квадрат похож), и перехватил из рук Тони штангу с жирдяем. - Фига себе... Ты зачем ему сразу такой вес дал? Он же первый день! - человек-кубик попытался убрать штангу, но не тут-то было. - Нет! - взвизгнул багровый мужик, дергая штангу на себя, - Мне нужно! Через три дня мы с моей мышкой летим на Мальдивы, я должен выглядеть, как греческий бог! - Но вы и так выглядите как бог... - замечает Антонио, отходя к Хосоку, - правда, буддийский а не греческий, но то мелочи... (- Я Тэхе однажды шею скручу за этих неликвидов. И где он их таких убогих берет?) - Вы думаете? - недоверчиво смотрит на него мужик. - Погуглите на досуге. Лучше быть буддийским богом, чем человеком с грыжей, поверьте. Чонни, поставь ему тридцаточку, и пусть работает сам, а ты страхуй на всякий, - дает последние указания парень и направляется к раздевалкам, цепляя под локоть Хосока. Старательно игнорируя сквозняк между ног, Хо на ходу бросает осторожный взгляд на своего парня и пытается определить, насколько сильно тот обижен. Антонио из тех людей, которые держат переживания при себе, не желая грузить своими проблемами окружающих. Понять, что он обижен или чем-то задет можно только по невербальным признакам, чем сейчас и занят Хо. С самого утра ни одной смс и ни одного звонка - плохо. Он никак не прокомментировал наличие в его телефоне откровенных фоток бывшего - еще хуже. А теперь он делает вид, что ничего не произошло - хуже некуда. Хосок боится, что если поднимет сейчас эту тему, то Тони выскажет ему все, что думает, и будет прав, потому что Хосоку нечем крыть. Все оправдания выглядят нелепо и смешно, хотя это и правда. Поэтому Хо выстраивает беспроигрышную на его взгляд стратегию. Как только за ними закрывается дверь тренерской раздевалки, Хосок уверенно щелкает замком и решительно толкает Антонио в грудь, заставляя сесть на скамейку. - Хосок, объясни... - Нет времени объяснять, у нас всего десять минут, - шепчет Хо, забираясь парню на колени и впиваясь в его губы поцелуем. От мысли о том, что он может потерять все по собственной глупости, становится больно и тоскливо. Хосок целуется, словно в последний раз, и это не остается незамеченным. - Хо, солнце... я не понимаю... - У меня для тебя сюрприз, - шепчет на ухо Хосок. Поднимается во весь рост, разводит колени своего недоумевающего парня и становится между ними, задирая футболку и чуть приспуская резинку штанов. Заметив белую сеточку, обхватывающую тонкую талию Хо, Антонио меняется в лице. (- Хося... это то, что я думаю?... - Тебе нравится? - Покажи. Я хочу это увидеть...) - Хо... ты... - Здесь нет камер? - Это же раздевалка, Хо, какие камеры? - Вот и отлично... Хосок стягивает штаны до середины бедра, так, чтобы стал виден край отверстия на белой сетчатой ткани и карамельная кожа под ней. Антонио рвано выдыхает и, не отрывая горящих глаз от открывающегося вида, тянет штаны дальше вниз. Мамочки, как же хосоков член ждал этого момента! Выпрыгнул, как черт из табакерки, смачно шлепнувшись об живот и оставив на нем мокрое пятно. Антонио стягивает штаны до колен и завороженно гладит ладонью голые ляжки в вырезе колготок. Если бы сейчас хосоково возбуждение можно было измерить чем-то вроде градусника, то метка бы пробила шкалу и устремилась в открытый космос. Ноги отказываются держать Хосока, он опускается перед своим ошарашенным парнем на колени, облизывается, и достает из спортивных шорт Тони свой любимый спортивный снаряд. Кстати, полностью готовый к использованию. Самое время насосать себе прощения! (- Все, Цаца, аташла. Дорогу профессионалам!) Хо отползает назад и становится на четвереньки, отклячивая голую задницу в вырезе белых сетчатых колготок, прекрасно представляя, как это выглядит со стороны. Черт, даже жаль, что нет камер... Можно было бы потом... Член соленый на вкус и немного пахнет потом, но заводит это неимоверно. Настоящий запах мужчины, без химозной примеси мыла или геля для душа, Хосок упивается им. Он трется о стояк щекой, тычется носом в складку в паху, глубоко вдыхая терпкий мускусный запах своего мужчины. Антонио тяжело сопит носом, запускает пятерню в волосы Хо, чуть массирует кожу головы, вынуждая того почти замурлыкать. Затем широкая ладонь скользит по щеке вниз и приподнимает за подбородок, прося посмотреть на него. Хосок послушно поднимает взгляд, и на немой вопрос "что происходит, Хо?" не опуская глаз, высовывает кончик языка и лижет ярко-розовую глянцевую головку. - О боже... - стонет Антонио, когда к головке присасываются губы, чуть чмокая, словно смакуя леденец, - Хося... я с тобой с ума сойду... Сойди, пожалуйста. Сойди с ума и прости меня, еблана... - все это сейчас написано в хосочьих глазах крупным шрифтом. (- Нет, уж, Цаца, никаких курить! Сидеть и писать!) Закрыв глаза, Хосок сосет еще усерднее, присасываясь к стволу, щекоча головку языком, пуская её за щеку. Чувствует, как большая грубая ладонь ласкает шею, проходится за ухом, скользит по спине, гладит поясницу. Тони чуть наклоняется вперед, опускает руку ниже и сжимает упругую голую ягодицу, отчего Хосок еще сильнее прогибается и выпячивает зад. Шлепок - мычание. Следующий шлепок уже намного ощутимее, и Хо уже скулит от возбуждения. Когда же он уже найдет то самое... Пальцы ныряют в расщелину и натыкаются на край пробки. - Ах ты ж!... - рычит Антонио, рывком тянет Хосока на себя и вверх, заставляя встать в полный рост и повернуться задом, не обращая внимания на выскользнувший с пошлым хлюпом из хосочьего рта собственный член. Хосок послушно разворачивается, расставляет шире ноги, чуть наклоняется вперед и к растягивающим его половинки рукам Тони добавляет свои, растягивая сильнее, чтобы тот смог рассмотреть извинительный подарок Хо во всей красе. (- Господи-боже, Цаца, как же он хорош! Ведь хорош, же? Цаца? - Прости, что сразу не ответила, просто в горле пересохло. Хося, ты мой чемпион...) - Тебе нравится, Тоша? - на самом деле, вопрос бесполезный и риторический. Антонио глухо стонет, вытягивая пробку до середины и заталкивая её обратно, отчего Хосок делает вывод, что подарок ему понравился, и облегченно стонет в ответ. - Боже, как же я тебя люблю... - контрольным в голову перед тем, как горячее дыхание касается нежных складочек и язык начинает мокро, с хлюпом и чавканием вылизывать размякшие стенки входа вокруг пробки. Еще немного и Хосока просто вырубит от перевозбуждения. Стук в дверь заставляет застрять в глотке готовый вырваться вой. - Антонио? Ты еще долго там будешь.. эм... разговаривать? Твой придурок поперся на беговую дорожку и наебнулся. Кажется, у него уже судороги начались. - Чонни, - хрипит Тони, - отвлеки его еще немного... у нас тут дело.. ээээ... срочное. - Ну, ладно. Ты только недолго, а то я этого полудурка уже боюсь. Как бы он тут у нас коньки не отбросил. - Спасибо, бро. Я скоро вернусь. Как только... так сразу. Не дожидаясь, пока за дверью стихнут шаги, Тони с хлюпом вытаскивает пробку и отбрасывает ее в сторону, поднимаясь во весь рост. У Хосока от предвкушения даже пальцы на ногах поджимаются. (- Смотрите, и у Цацы поджались =) Жгите, ребята!) - Ну, держись, дружочек, ты меня так раздраконил, что сдерживаться я уже не смогу, - рычит парень и с размаху врывается в растянутое нутро, взрывая спрятанную глубоко внутри Хосока атомную бомбу. С этой секунды Хо совершенно теряет связь с реальностью, ощущая лишь глубокие размашистые толчки, от которых давно бы упал, не держи его Тони за бедра. Когда парень в добавку к мощным толчкам начинает натягивать Хо на себя, тот вообще не может больше держать свой вес на руках и заваливается вперед. Легко, словно пушинку, Тони поднимает его, и, не выходя, несет к стенке и помогает упереться в нее руками. Последовавшие за этим сильные и грубые толчки просто размазали Хосока по этой стене. Прижавшись грудью и щекой к холодной шершавой поверхности, Хо словил такой кайф, что даже сравнить не с чем. Но и этот запредельный кайф умножается на два, когда Тони приподнимает его ногу, и входя под другим углом, раз за разом таранит простату. Никто из них не слышит деликатного стука в дверь и вопроса, все ли у них в порядке, потому что скорость уже бешенная, высокие стоны Хо перекрывает животный рык Антонио, оба уже на краю. Большая ладонь обхватывает изнывающий член Хосока, чуть сжимает, и этого оказывается достаточно, чтобы того затрясло в оргазме. Мышцы внутри тела Хо судорожно сокращаются, еще больше сжимая вбивающийся в нутро член, и Антонио надолго не хватает. Толкнувшись в последний раз, он обхватывает тело Хо поперек, за живот и грудь, приподнимает и вжимает в себя как можно сильнее, изливаясь внутрь. (- Цаца? Что с тобой? А ну улыбнись... - Ыыыы - А не, все в порядке, не инсульт.) - Я люблю тебя. Только тебя. Мне никто больше не нужен. Прости меня, Тош, а? - решает закрыть этот гештальт Хосок, прямо вот так, обмякнув в руках своего парня и с его членом внутри. - Не знаю, Хо, что ты там успел нахуевертить за эти полдня, но сейчас я готов простить тебе все на свете. - тяжело дыша, усмехается Антонио ему в спину, оставляя поцелуи чуть ниже шеи. - Что ты уже натворил? - В смысле? Разве ты на меня не обиделся? - Да за что, блин? - Но как же?... С самого утра ни звонка, ни смс... - С самого утра директор спихнул на меня этого умалишенного, который решил за три дня превратиться в Аполлона. - Антонио аккуратно опустил Хосока на пол и развернул к себе лицом, все еще придерживая за талию, потому что ноги у того еще дрожали, - Представляешь, заходит этот хмырь с директором, тычет в меня пальцем и заявляет - хочу быть как он! И чертов директор Чха, ничтоже сумнящеся, без раздумий скормил меня ему. Тот, видите ли, отвалил дохуя денег. И с тех пор этот упырь с меня уже ведро крови выпил, ни на шаг от себя не отпускает. Спасибо, хоть ты пришел и спас меня, - смачный чмок в нос, - Но мне пора возвращаться, пока упырь не пожаловался директору, и меня не уволили. Тони усаживает задумавшегося о чем-то Хо на скамейку, собирает с пола их вещи, помогает парню натянуть футболку и одевается сам. - Все, все, иду, - отвечает он на настойчивый стук в дверь и снова наклоняется к Хосоку, - так за что я должен был на тебя обидеться, а? Я чего-то не знаю? - Все ты знаешь. - вздыхает Хосок, - Те фотки бывшего... это из-за вот этих блядских колготок, понимаешь? Он сам мне триста лет не нужен, а... - Ну да, ты же мне объяснял утром. Мы ведь все уже выяснили, так чего мне обижаться? - Ты так веришь мне? - горло у Хосока сжалось так, что вышел только хриплый шепот, а глаза защипало от слез. - Хося, солнце, да, я верю тебе. Я знаю, что ты меня любишь, я вижу, я чувствую это. У меня нет сомнений на твой счет, так зачем забивать себе голову, выдумывая проблемы на ровном месте? Я просто хочу жить и наслаждаться своим солнечным, красивым, невъебенно сексуальным и охуенно непредсказуемым парнем. (- Цацочка, ну не плакай, когда-нибудь и у тебя будет такой охуенный парень. - Когда жареный петух на горе три раза раком перекрестится, не раньше) - жаркий поцелуй снова прерывает уже далеко не деликатный стук в дверь и возмущенный голос Чонни, - Все, выхожу! Охуенные колготки, малыш, - от смачного шлепка смущенный Хосок, наклонившийся, чтобы надеть штаны, снова почти теряет равновесие, но Тони всегда на страже. - Ты не поверишь, кто мне их дал. - Кто?... КТО?! Да лаааадно....***
- Ну, скоро они уже приедут? Жрать охота - сил нет, - ноет Тэхён. - Так давай я тебе пиццу закажу, - немедленно хватается за телефон Чонгук. - Пиццу я и сам могу заказать. Я хочу сокджинового острого чапче, - страдает Тэхен. - Ну... я, вроде как, могу приготовить - слегка смущается Чимин, - я уже однажды готовил, но Юнги не понравилось... - Все мне понравилось, просто я говнялся тогда. - Я хочу сокджинового, - капризно дует губы Тэхён, - позвони ему, где он там? - Трясется, небось, твой Сокджин в плацкартном вагоне на верхней полке, а кто-то мимо проходящий нанизывается ноздрями на пальцы его ног, - мурлычет Шуга, гадко улыбаясь при виде того, как всех передернуло. - Привет, голубой огонек. Кофейку для простых смертных у вас, случайно, не найдется? - высовывается из-за двери лохматая готова Инсана из 714-й. - Найдется, - благородно кивает Шуга, - заходи. А ты сам, простой смертный, какой ориентации будешь? - Правша. - хмыкает Инсан, протягивая Чимину свою чашку. - Ты уже год холостяком ходишь, - сочувственно замечает Чимин, - тяжело, наверное? - Да не, придрочился уже. Вы на концерт Дракона идете? - Ну... да, собираемся, а что? - спрашивает Чонгук. - Прикиньте, там будет Ви! - Ви? - дуэтом переспрашивают Тэхён с Гуком. - Ну да, Ви! Тот самый! Инфа - сотка! - глаза Инсана лихорадочно заблестели, и он наклонился ближе, видя заинтересованную аудиторию, - Ходили слухи, что он вообще не настоящий. Ну, знаете, компьютерная графика, чудеса фотошопа, вся хуйня... Короче, он на своей странице разместил ссылку с подписью "Увидимся на концерте"! Охуеть - не встать, да?! - Ви... - задумчиво бормочет Чимин, - где-то я это имя слышал... вот только где? - Блять, если он реальный... - захлебывается восторгом Инсан. - И многие об этом знают? - перебивает его Чонгук. - Шутишь? Да на него открыли охоту! Блять, да я даже моргать не буду, чтобы не пропустить его, скотчем заклею, чтобы не закрывались! Я доберусь до него первым, клянусь! Я должен его потрогать, убедиться, что он настоящий! - А потом? - Чонгук бросает хмурый взгляд на притихшего Тэ. - Что - потом? - не понимает вопроса парень. - Ну, потрогаешь ты его, и что дальше? - А дальше я сгребу его в охапку и буду бежать, куда глаза глядят. Спрячу его подальше от всех, посажу в клетку и буду трахать и любоваться. Любоваться и трахать... - чувак настолько увлекся, что аж задергал бедрами, словно уже трахая кого-то. - Чувак, ты совсем ёбнутый? - с ужасом спрашивает Тэхён. - Хах, если ты думаешь, что это я ёбнутый, то спроси у остальных, что они собираются сделать с этой куклой, когда поймают, - ухмыльнулся Инсан, - Я-то в шутку говорю, а вот у ребят на форуме вполне серьезные намерения. Если честно, на месте Ви я бы там не появлялся. Ладно, спасибо за кофе, пойду догрызать свой вышматовский гранит. Парень благодарно кивнул Чимину, забрал свой кофе и скрылся за дверью. - Блин, Ви... где я мог слышать это имя? - хмурится Чимин, - Вот крутится же в голове, а поймать не могу... - Кем бы ни был этот парень, мне его жаль, - кивает Юнги, - порвут его, как тузик грелку. - Бедный Ви... - вздыхает сердобольный Чимин. - Бедный, - соглашается Чонгук, сверля глазами перепуганного Тэхёна, - И дурной, как пробка.***
- Тэхён, у тебя все дома? Это что еще за херня? - Я же хотел как лучше... Чтобы побольше фанатов пришло на концерт и увидело нашего Шугу. - Теперь все эти ебанутые фанаты будут охотиться на тебя. - Чонгук... - Ну что? - Научи меня драться на саблях, а? - Зачем? - Ну, вдруг меня поймают... - А я тебе на что, дурень? Я им, блять, поймаю! - Гукки, прости, я такой дурак... - Иди сюда, малыш. Не волнуйся, я все решу.