Гармония

От автора: в этой главе не будет резких поворотов сюжета или эпичных битв. Однако она важна для понимания состояния Асоки, которое не улучшается, а наоборот становится все более затуманенным чувствами. Тогрута начинает постепенно сомневаться в Совете Ордена. К тому же, она действительно должна осознать, что не все крутится вокруг Скайуокера и войны. — И как долго мне еще здесь находиться? — Асока недовольно скривила губы и осмотрела светлое помещение медицинского отсека, навивавшее на нее тоску и единственное верное желание сбежать подальше. — Тебе стоит быть терпеливее, — мягко пожурил тогруту Оби-Ван, сидящий на краешке ее постели. В его короткой бороде, отливающей явной рыжиной, пряталась легкая улыбка, вопреки серьезному тону. — Но, магистр Кеноби! — разочарованно взвыла девушка, поглядывая на генерала умоляющими глазами, в которых плескались нерастраченная энергия и энтузиазм. Мужчина устало выдохнул и покачал головой, понимая, что разговаривать с падаваном Энакина так же бесполезно, как и с его бывшим учеником. — Асока, капитан Рекс чуть ли не на своей спине притащил вас в Храм, — джедай многозначительно поднял палец вверх, словно пытался ткнуть в неприятные воспоминания, вызывающие тоску и разочарование в собственных силах. Девушка вздрогнула, вспомнив, в каком состоянии они улетали с планеты За-Фель после того, как выбрались наружу из уничтоженной Скайуокером подземной лаборатории. Разумом она понимала, что Оби-Ван абсолютно прав в том, что ей все еще необходимо внимание целителей, но сердце отчаянно рвалось в бой в стремлении рубить жестянок, к которому прибавилась мрачная решимость найти сбежавшего доктора Олиота. Перед глазами вновь пронеслась картина смерти молодой Алары, которая такими восхищенными и полными надежды глазами смотрела на отца. Тогрута потрясла головой, стараясь выбросить грустные мысли прочь, так как ей необходимо было продолжить разговор с магистром. — Что на счет Олиота? — Асока с надеждой повернулась к замершему на месте мужчине, у которого на лице явственно читалось сожаление и бывшее ответом на ее вопрос. — У нас нет возможности отправить джедаев на его поиски, — тихо заметил генерал Кеноби, задумчиво потирая подбородок. Тогрута почувствовала, как внутри нее закипает гнев, который грозился вылиться в потерю самоконтроля, что не понравилось бы магистру. Она не могла до конца осознать, как Совет мог так легкомысленно относиться к тому, что на свободе оставался человек, сумевший найти способ блокировать способности одаренных, пусть и на время. Ей было страшно, что находясь на свободе, доктор сможет придумать что-то, что окончательно начнет разрушать связь джедаев с Живой Силой. Падаван сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться, но ее раздражение читалось в каждой черточке лица. — Не думай, что Совет не осознает всей опасности, — Оби-Ван практически невесомо сжал острое плечо Асоки, стараясь поддержать и передать легкую волну спокойствия через Силу. Девушка на это заявление хмыкнула, оставаясь при своем мнении, но все же глубоко внутри надеялась на мудрость магистров, управляющих Орденом долгое время. — Это не честно, что Скайрокера отпустили раньше меня, — вновь завела знакомую песню тогрута, пытаясь состроить очередную жалобную моську на лице. — Энакин пострадал гораздо меньше тебя, — Кеноби встал со своего места и потянулся, разминая затекшие мышцы. — К тому же, он в данный момент не прохлаждается, а дает пинка дроидам на Кристофсисе. Падаван бросила на джедая удивленный взгляд, услышав название планеты, а затем улыбнулась, вспомнив, что именно там впервые встретилась со своим Учителем, еще не зная, сколько невероятных приключений их ждет впереди. — Мне казалось, что мы очистили планету, — заметила девушка, возвращаясь в реальность. — Дроиды никогда не отличались догадливостью, что, впрочем, не новость, — Оби-Ван отвлекся на громко пискнувший коммуникатор. — Генерал Кеноби, вас ждут на орбите, — раздался уверенный голос клона. — Сейчас буду, — джедай повернулся в сторону Асоки и одарил ее теплым взглядом серых глаз, словно видя насквозь и отлично понимая разрывающие ее на части сомнения. — Скорейшего выздоровления, падаван Тано. — Да пребудет с вами Сила, магистр, — девушка уважительно склонила голову и с грустью смотрела, как широкая, затянутая в коричневый плащ мужская фигура, быстро скрывается за проемом двери ее палаты. Тогрута со страдальческим стоном упала обратно на постель и уставилась в высокие своды потолка, размышляя о том, как научиться терпению, которого было не занимать магистру Кеноби. В ее голове крутились сотни мыслей, перескакивая с одной темы на другую, так что это становилось невыносимым, хотелось удариться головой о стену, лишь бы там осталась пустота. И никакая медитация не могла остановить этот сбивающий с толку поток, который обрушивался на падавана, когда она оставалась в спокойной обстановке. Однако на этот раз ее спасением стало все еще не до конца восстановившееся тело, погрузившееся в сон после получаса ерзанья на мягких простынях. В этот раз Асока отлично могла рассмотреть образы, появившиеся перед глазами, в которых она убегала по знакомым длинным коридорам злополучной лаборатории на За-Фель. От чего-то вокруг было темно, а на стенах плясали жуткие отблески, словно позади разгорались языки пламени, на губах чувствовался вкус гари. Девушка обернулась назад, стараясь как можно меньше вдыхать наполненный пеплом воздух, но увидела, что коридор был абсолютно пуст и спокоен, никаких следов пожара не наблюдалось. Она потрясла головой, стараясь осознать, что собственно происходит, и вновь огляделась, вспоминая, что рядом с ней должен был находиться Учитель. Однако его высокой фигуры, обычно приносящей чувство спокойствия, на этот раз не наблюдалось. Асоке показалось это тревожным знаком, словно она что-то упустила из внимания, так что падаван быстро сорвалась с места, желая поскорее выбраться из подземных помещений. Ее путь привел ее в лабораторную комнату, в котором они с Энакином наблюдали за экспериментами ученых, закончившихся плачевно. Тогрута резко затормозила на пороге, так как в данный момент действие происходило без ее участия, вокруг уже царила разруха и полумрак, а на грязном, покрытом осколками стекла полу покоились тела исследователей с обожженными ранами от светового меча. Все казалось знакомым, таким же, как и происходило в реальности, пока падаван не заметила с облегчением впереди знакомый силуэт Скайуокера, который неподвижно стоял на месте, чуть склонив голову, с активированным голубым клинком, издающим легкое гудение. Спутанные кудрявые пряди закрывали выражение его лица, но девушка сквозь Силу ощущала, как клубятся тени, окутывая ее наставника, словно затягивая в воронку все светлое, что еще оставалось вокруг. Асока никогда не чувствовала настоящего страха по отношению к Учителю, даже когда он поступал не так, как того требовал кодекс джедая, даже тогда, когда он без жалости расправился с несчастными учеными, по своей глупости взявшими их в плен. Однако в данный момент все ее чутье приказывало ей развернуться и бежать прочь от спокойно остававшейся на месте фигуры Скайуокера. Но тогрута лишь глубоко вдохнула воздух, пропитанный неприятными запахами обожженной плоти, и сделала шаг вперед, стараясь не поддаваться на крики интуиции внутри себя. Энакин в это время поднял голову и посмотрел прямо в ее сторону, заставляя замедлить шаг, когда падаван встретилась взглядом с жуткими желтоватого цвета глазами, окруженными воспаленными белками. Губы мужчины скривились в ехидной усмешке, которая в данный момент выглядела неестественной, словно приклеенной к его застывшему от ярости лицу. — Учитель? — позвала взволнованно Асока, вновь чувствуя, что ей стоило убежать прямо сейчас. — Ты разочаровала меня, падаван! — словно гром среди ясного неба пророкотал низкий голос Энакина, который смотрел на девушку, не мигая. — Жалкое и слабое существо, не имеющее право на существование. Тогрута потрясла головой, уверяя себя в том, что это всего лишь сон и не более, так как ее наставник никогда не сказал бы ей таких слов в реальности. Скайуокер верил в свою ученицу даже тогда, когда остальной мир был против. И так было всегда. И будет. Она знала это, чувствовала всеми фибрами своей юной души и отчаянно не хотела верить в то, что разворачивалось перед глазами. Падаван словно во сне смотрела, как мужчина вытянул вперед левую живую руку и слегка сжал пальцы. Это медленное, но уверенное движение вызвало в ней недоумение, так как с секунду ничего не происходило, а затем она почувствовала, что не может ни вдохнуть, ни выдохнуть. Легкие начинали гореть огнем от нехватки воздуха, а тогрута могла лишь скрести пальцами шею, расцарапывая в кровь нежную кожу, даже не пытаясь прибегнуть к Силе. Что-то подсказывало ей, что не стоило этого делать, если она хотела остаться в живых. Девушка беспомощно огляделась вокруг, ощущая, как мутится зрение и гудит в голове, все еще продолжая не верить в реальность происходящего. Кто бы ни стоял сейчас перед ней с чертами лица ее Учителя, это был не он. Воздух вновь наполнился пеплом, а на разрушенных предметах и мертвых телах заплясали багровые отсветы пламени, которого здесь не могло быть. А затем все изменилось в один момент, когда Асока осознала, что лежит на полу, а над ней склоняется незнакомая изящная фигура, явно принадлежащая женщине, с ярко сверкающим световым мечом в руке. Тогрута поняла, что еще секунда, и ее жизнь оборвется таким нелепым способом, так как нападавшая явно была джедаем, и падаван не могла понять, от чего была атакована соратницей. Но спасение пришло неожиданно вместе с еще одной быстрой тенью, вставшей перед обессиленной девушкой, заслоняя ее от опасности. Падаван успела заметить, как голубоватое лезвие меча, пронзило насквозь хрупкую фигурку защитницы, а после услышала тихий вскрик, сорвавшийся с губ умирающей женщины, лица которой она не могла видеть. И это наполнило ее таким ужасом, пониманием, что свершилось что-то непоправимое и неправильное, что-то, чего никогда не должно было случаться, что Асока закричала, рванувшись вперед, стараясь добраться до нападающей и избавиться, наконец-то, от удушающего запаха смерти, окружающего пространство вокруг. Вместо этого тогрута обнаружила, что очнулась на своей больничной койке в светлой палате Храма Джедаев, словно и не было страшных видений, на этот раз ставших реалистично четкими. Она жадно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя и чувствуя, как по виску стекают мелкие капельки пота. Падаван не могла с ходу опознать, были ли это настоящие видения, которые не сулили ничего доброго в будущем, либо простые кошмары, вызванные недавними событиями и слишком богатой фантазией. Но одно она знала точно, у джедая не должно было быть плохих снов, если он отлично умел контролировать свои эмоции, что явно не относилось ни к ней, ни к ее Учителю. — Падаван Тано, — раздался в небольшой палате мягкий женский голос, заставивший Асоку вздрогнуть всем телом. Рядом с ней уже какое-то время находилась Вокара Че, синекожая твиллечка, являющаяся местной целительницей, и осматривала юную тогруту внимательным взглядом желтоватых глаз. Женщина была одета в длинную, перевязанную кожаным поясом тунику тепло-коричневого цвета и плотно обтягивающие ее стройные ноги штаны. На поясе знакомо сверкала металлическая рукоять светового меча, сбоку от которого перемигивались маленькие приборы, которыми она обыкновенно проверяла состояние новоприбывших пациентов. Асока сглотнула комок в пересохшем горле и еще раз внимательно осмотрела целительницу с макушки до пят, пытаясь сообразить реальная ли она. Уже немолодая женщина склонила голову набок и понимающе улыбнулась падавану. — Это реальность, юная ученица, — ее слова звучали мягко и успокаивающе. — А тебе следовало бы больше времени уделять медитациям. Тогрута медленно села на постели, ощущая неприятную ломоту в теле, которой не было до этого сна, и виновато склонила голову, как никогда осознавая, что Вокара Че абсолютно права в своих суждениях. — Прошу прощения, целитель, — девушка ощутила, как загорелись от стыда ее щеки. — Однако кошмары твои закономерны, — твиллечка сняла один из приборов со своего пояса и провела вдоль тела падавана, сверяясь с показаниями. Ее тонкие брови нахмурились, но женщина не проронила ни слова, а затем прикрыла красивые глаза и сделала глубокий вдох, обращаясь к Силе. Асока послушно сидела на месте, почти не дыша и ожидая вердикта целительницы, в душе надеясь, что ее выпустят из медицинского отсека. — Здорово тело твое, девочка, — медленно протянула джедай, открывая свои удивительные глаза, наполненные мудростью прожитых лет, практически не отразившихся на ее лице. — Но в смятении душа, которая так же иной раз нуждается в исцелении. — Я могу уйти к себе? — с надеждой спросила тогрута, готовая в следующий миг вскочить с постели и бегом направиться к выходу. Вокара покачала головой, ощущая нетерпение молодой ученицы, которая словно пропустила мимо ушей ее слова. — Терпение, падаван. Утром разрешу покинуть палаты, но ночь проведешь здесь. Девушка была готова зарычать от разочарования, но вместо этого послушно склонила голову, чувствуя, что неспроста ее заставляли оставаться на одном месте без действия, словно проверяя на терпение. Она понимала, что это был очередной мудрый урок на этот раз от целительницы, но не могла обуздать свою энергию, требующую выхода. Ей нестерпимо хотелось броситься если не в бой, то хотя бы вызвать одного из падаванов на спарринг и погрузиться с головой в усиленную тренировку. Но вместо этого тогрута лишь скрестила ноги на постели и под пристальным взглядом целительницы попыталась войти в медитативное состояние, чтобы унять разбушевавшиеся эмоции. И уже поздно вечером, когда она с отвращением глотала витамины и настойки, умело подобранные для нее Вокарой Че, Асока провела рукой по шее, с недоумением ощущая под пальцами шершавые линии царапин, как от ногтей, словно ее сон каким-то образом частично просочился в реальность.

* * *

Яркий солнечный свет заливал розоватую плитку пола в коридоре недалеко от квартирки Энакина и Асоки, которая стояла около огромного во всю стену окна и смотрела на никогда не прекращающий суетиться Корусант с высоты Храма. Вокара Че сдержала обещание и выпустила ее из медицинского отсека рано утром, в напутствие попросив не нагружать себя тяжелыми тренировками в первый же день и проводить больше времени на свежем воздухе. И тогрута с сомнением косилась на редкие деревца, растущие возле входа в Храм, подумывая о том, стоит ли ей выбраться наружу, или потратить время на более полезные вещи. Например, на самокопание и обдумывание по кругу одних и тех же мыслей и сомнений. Внутри падавана вновь проснулась зависть к Учителю, который в данный момент был занят миссией и наверняка развлекался, уничтожая дроидов на счет вместе с Рексом. Без нее. Она тяжело выдохнула, понимая, что в данной ситуации вина лежала только на ней, ведь все началось с того, что Асока позволила себе отвлечься на поле боя, поддавшись эмоциям. И продолжала делать сейчас то же самое, вместо того, чтобы напомнить себе о том, что она джедай и должна была научиться управлять своими чувствами к шестнадцати годам. Гулкое эхо уверенных шагов разнеслось под высокими сводами коридора, когда рядом с тогрутой остановился высокий молодой человек, с восхищенной улыбкой рассматривая ее хрупкую фигуру. Падаван повернулась в сторону незнакомца и сощурилась, пытаясь вспомнить, была знакома ли она с этим джедаем. Юноша широко и открыто улыбнулся девушке, в его необычных фиолетового оттенка глазах сверкнуло неприкрытое любопытство. Асока окинула парня оценивающим взглядом, замечая узкое вытянутое лицо с бледной, разрисованной голубоватыми татуировками, кожей, длинные черные волосы, собранные в хвост, тянущийся до самой талии, аккуратную падаванскую косичку, сбегающую вниз за маленькой ушной раковиной. Одет молодой джедай был в обычную светлую тунику и широкие брюки, ничем не отличаясь от остальных обитателей Храма. — Легендарная Асока Тано, — подал голос юноша, подходя ближе и продолжая выглядеть весьма дружелюбно. Тогрута нахмурилась, услышав, как величает ее незнакомец, считая, что это было простой насмешкой, несмотря на искренность, горящую в фиолетового оттенка глазах. — Не узнала? — падавана, казалось, не смутил откровенно недоуменный вид девушки, которая скрестила руки на груди и настороженно косилась своими огромными голубыми глазами. — Юэн Лир. Что-то щелкнуло в голове Асоки, когда она услышала знакомое имя, пытаясь сопоставить образ худощавого юркого мальчишки, который вспоминался по общим занятиям в бытность их юнлингами, и нынешний высокий силуэт взрослого юноши с натренированным телом, хорошо проглядывающим под тканью туники. Молодой джедай весело рассмеялся чистым высоким голосом, когда заметил выражение лица тогруты и ее упавшую вниз челюсть. — Я вырос, Асока. — Не могу поверить, Юэн, что это ты, — девушка смущенно улыбнулась и протянула руку вперед, чтобы поприветствовать старого друга, с которым они проводили много времени вместе до того, как стали падаванами. Юноша осторожно дотронулся до ее ладони тонкими длинными пальцами и, тогрута ощутила какое-то легкое волнение, словно что-то повисло в воздухе, но не успела сосредоточиться на моменте, как все вернулось в норму. — Пройдемся? — мягко предложил Юэн, показывая рукой в сторону улицы. Асока на секунду замялась, пытаясь понять, действительно ли у нее есть желание выбраться из Храма, но затем покачала головой, понимая, что все равно у нее нет важных дел на сегодня, и согласно кивнула старому другу. — Тебя не часто можно встретить здесь, — юноша медленно направился по коридору в сторону выхода, с любопытством косясь на подругу. — Как и Избранного. Тогрута поморщилась, услышав титул, который приписывали ее наставнику, раздражающий их обоих. — Мой Учитель такой же джедай, как и остальные, — резко ответила падаван, сильно хмурясь, так что на лбу пролегла маленькая складка. — Не кипятись, Асока, — обезоруживающе поднял вверх ладони Юэн, чувствуя, как реагирует девушка на его слова. — О вас ходят легенды в Храме. Улица встретила молодых джедаев теплым ветерком, нежно ласкающим чувствительные монтралы тогруты и слепящим солнечным светом, играющим отблесками на длинных волосах ее спутника. Площадь впереди, открывающаяся их взору, была запружена людьми, быстро скользящими мимо высокого здания Ордена, несколько ремонтных дроидов работали в ближайшем невысоком терминале, занимаясь спайкой деталей, так как вокруг взвивался яркий сноп голубоватых искр. — Так что ты говорил про легенды, ходящие обо мне и Учителе? — вскользь поинтересовалась девушка, потирая лоб кончиками пальцев, так как от яркого света у нее слегка закружилась голова, как и предупреждала целительница. Их путь продолжился по узкой улочке, ведущей через верхний уровень к Центральному Саду, находящемуся неподалеку от здания Сената, массивным силуэтом темнеющего справа. Левее по воздушной трассе с громким свистом пронесся спидер, обгоняя медленно ползущего водителя, заставив тогруту скривиться, так как ее слух был гораздо чувствительнее людского. — Вас знает каждый юнлинг и падаван, — невнятно ответил юноша и неловко пожал плечами. — Считают непобедимым тандемом. И, разумеется, знают все подробности. Асока тяжело выдохнула, не понимая, чем она-то привлекает интерес у главных сплетников Храма. Падаван могла понять шушукающихся по углам девчонок, которые провожали восхищенными взглядами ее Учителя, надеясь однажды получить от него хотя бы приветствие. Но сама никогда не замечала за другими такой же реакции на саму себя, хотя не то, чтобы она особенно обращала на это внимание. Так же как и Скайуокер, который иногда вел себя как глупая недогадливая банта. — И что же в Храме обсуждают по поводу последнего происшествия? — тогрута хотела бы услышать, насколько успели расползтись слухи о неисследованном препарате, временно лишающем джедаев их способностей. Юэн ехидно ухмыльнулся, показывая, как относится к сплетням, и весело сверкнул фиолетовыми глазами: — Говорят, что над вами ставили эксперименты. Что Скайуокера умертвили, а затем оживили, имплантировав искусственное механическое сердце, а ты пыталась помешать издевательствам над Учителем и чуть не пала смертью храбрых. Но капитан Рекс вовремя вмешался и всех спас. Асока остановилась как вкопанная, услышав эту несусветную чушь, в которую не поверил бы и самый маленький юнлинг, будь у него хоть капля интеллекта. Однако она успела заметить, как подрагивают губы юноши, который упорно строил серьезный вид. — Да ты издеваешься надо мной! — девушка ловко стукнула друга в плечо, заставляя того недовольно тереть зудящее место и обиженно смотреть на ехидно скалящуюся тогруту. — Не правда, — молодой джедай покачал головой и откинул назад лезущие в лицо черные пряди. — Чего только не придумывают. — В данной истории героем оказался только Рекс, — заметила девушка, выгибая бровь. — Не все же вам красоваться, — хмыкнул в ответ Юэн и ускорил шаг, когда заметил появившиеся в поле зрения высокие кроны деревьев. Они медленным шагом ступили на узенькую дорожку, кривой линией убегающую в сторону небольшого прудика, в центре которого неспешно плавали лунные птицы, у которых перья на концах крыльев и хохолке сверкали яркими искрами. Асока вдохнула чистый воздух, пропитанный влажным запахом прелых листьев и свежескошенной травы, нагретой лучами, пробивающимися сквозь широкие кроны деревьев, и почувствовала умиротворение, вдруг впервые осознав, что в данный момент она находилась далеко от войны и смерти. Рядом с ней шагал друг детства, а вокруг наслаждались зеленью в основном женщины с детьми, слышался веселый задорный смех и легкие переливы птичьих голосов. — Ты в порядке? — Юэн осторожно дотронулся до локтя тогруты, заглядывая в ее стеклянные глаза, смотрящие, словно, вглубь себя. — Да, я в норме, — быстро ответила падаван, практически ощущая, как синие полоски монтрал становятся светлее от смущения. Она вновь оглянулась, чувствуя мирную атмосферу, и потянулась всем существом к Силе, которая спокойными волнами окутывала все живое вокруг. — Спасибо, что привел меня сюда, Юэн, — девушка одарила юношу открытой светлой улыбкой, уже и забыв, когда она так делала, привыкнув ехидно ухмыляться, ненамеренно копируя Скайуокера. — Мне показалось, что тебе необходимо было проветриться, — молодой джедай жестом указал в сторону металлической скамейки с резной спинкой, с которой открывался отличный вид на переливающуюся гладь озера. — Героям тоже иногда нужен отдых. Асока опустилась на деревянное ребро скамейки и почувствовала себя неуютно, словно она находилась не в обществе друга среди залитого светом парка, а где-то в грязном баре на нижнем уровне под пристальными пьяными взглядами. Тогрута обхватила плечи руками и с силой потерла кожу, пытаясь понять причину своего смущения, осознавая вдруг, что совершенно отвыкла от нормальной жизни. Юэн внимательно следил за подругой своими необычными глазами, не нарушая напряженной тишины и галантно давая ей время оглядеться. — Когда ты последний раз проводила время не с генералами Скайуокером и Кеноби или клонами? — выгнув правую бровь, ехидно поинтересовался юноша, присаживаясь рядом на комфортном расстоянии. Асока наморщила лоб, так что белые полоски пигментных пятен на ее коже смешно сморщились, пытаясь вспомнить казавшийся таким очевидным ответ, а затем тяжело выдохнула, признавая поражение. — Что на счет тебя, Юэн? — перевела она тему на друга, стараясь не показывать своей растерянности. — Меня отправили на Кристофсис, и я так и не узнала, кто взял тебя в ученики. Взгляд молодого джедая внезапно потух, словно она сказала что-то болезненное для него, и юноша опустил голову вниз, прикусывая нижнюю губу, его плечи горестно сгорбились. Тогрута испуганно посмотрела на спутника, не понимая, чем была вызвана такая эмоциональная реакция. — Ты не знала моего наставника, до Войны Клонов он много времени проводил на Дальних Рубежах. Мастер Тонук был родианцем, представители его расы редко становятся джедаями, — Юэн нервно потер одну ладонь о другую. — Почему ты говоришь в прошедшем времени о наставнике? — настороженно продолжила интересоваться девушка, ругая себя за то, что лезла не в свое дело. Юноша повернулся к подруге и устало скривил губы, вся его веселость слетела с лица в один миг, словно опала осенняя листва: — Потому что он погиб, Асока. Мы были на Фелуции, окруженные дроидами, — молодой джедай замялся, словно ему было больно говорить. — Позади пропасть, а впереди враги. Я сорвался вниз, и мой Учитель вынужден был вытаскивать меня под сплошным обстрелом, пока не подоспели клоны, так что он пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти мою. Тогрута почувствовала, как на глаза набегают слезы, когда тень войны просочилась в бывшую мирной атмосферу, заслонив тепло солнечного дня. Смерть успела коснуться своими ледяными пальцами практически каждого жителя Храма. — Мне так жаль, Юэн, — она положила руку на плечо юноши и крепко сжала пальцы, ощущая, сквозь Силу боль, терзающую падавана. — Это ничего, — молодой джедай покачал головой, пытаясь выдавить из себя улыбку. — Я практически привык к тому, что его больше нет рядом. Нет смерти… — Есть Сила, — послушно вторила Асока, в данный момент испытывая неприязнь к этой догме кодекса. — Но даже если он и стал частью Живой Силы, тем, кто остался на этой стороне, не стало легче от этого знания. Юноша удивленно вскинул голову, пристально всматриваясь покрасневшими глазами в сочувствующее лицо тогруты. — Ты критикуешь кодекс? Девушка закатила глаза, ничуть не смущенная пораженным видом падавана напротив, так как ни один раз сталкивалась с такой реакцией. Иногда она забывала, что не все, что могли позволить себе Скайуокер и его взбалмошная ученица между собой, было одобрено другими джедаями. — Как и твой Учитель, — хмыкнул Юэн, скрещивая руки на груди. — Магистры часто жалуются на то, что он нарушает все существующие правила. — А ты не подслушивай разговоры мастеров, — тогрута весело подмигнула другу. — Спать будешь крепче. Внимание Асоки внезапно переключилось на донесшийся до острого слуха детский вскрик, и она вскочила на ноги, осматриваясь. Чуть левее их местоположения трое высоких человеческих подростка нависали над маленькой, богато одетой девочкой твиллечкой, имеющей красивый розоватый оттенок кожи. Малютка пятилась назад, однако позади нее простирался крутой спуск к озеру, и ей пришлось остановиться, испуганно оглядываясь в поисках спасения. Молодые люди, теснившие твиллечку, выглядели весьма серьезно настроенными и что-то громко втолковывали ребенку с грозным видом, ничуть не напоминая жителей верхних уровней, если судить и по одежде, и по диалекту. Тогрута не стала дожидаться развития ситуации, а быстрым шагом направилась в сторону разворачивающегося действия, совершенно не нравившегося ей, намереваясь объяснить человеческим недоумкам, почему не стоило нападать на маленьких беззащитных девочек. Изначально она собиралась просто поговорить с враждебно настроенными подростками, но когда у одного из старших мальчиков мелькнул вибронож в руке, сорвалась с места одним сильным прыжком, благодаря судьбу за быструю реакцию. — Асока! — успела услышать она взволнованный голос Юэна, следующего за ней по пятам. Первый же резкий удар ногой, описавшей идеальную дугу, выбил оружие из рук не ожидавшего нападения мальчишки, заставив его испуганно отшатнуться в сторону. Однако остальные малолетние преступники не стали стоять столбом и бросились скопом на юную тогруту, стараясь в первую очередь вцепиться ей в лекку, которые были нежными и чувствительными. Падаван не понимала, на что надеялись обделенные интеллектом молодые люди, вступая в схватку с джедаем, не скрывающим своего статуса, но откровенно наслаждалась ситуацией. Когда последний оставшийся на ногах противник достал маленький слабомощный бластер, она рассвирепела еще больше, быстрым движением опрокидывая подростка лицом в брусчатку и с силой заламывая худые кисти назад, так что мальчишка заорал от боли. — Асока, хватит! — резкий строгий голос Юэна Лира заставил тогруту замереть на месте, тяжело дыша, так как тело до конца не восстановилось, и понять, что находилась она не на поле боя с Сепаратистами, а пыталась остановить обыкновенных воришек с нижних уровней Корусанта, да еще и малолетних. — Отпусти их. — Но, Юэн, — девушка взволнованно посмотрела на друга, не согласная с его словами. — Вряд ли они еще когда-либо сунутся сюда после такого, — пожал плечами падаван и бросил свирепый взгляд в сторону трясущихся от ужаса подростков. Асока поняла, что молодой джедай был прав, и послушно ослабила хватку на запястьях мальчишки, сползая с его худой спины и позволяя вскочить на ноги. Через пару секунд простыл и след недальновидных подростков, и казалось, что ничто не нарушало уютной атмосферы наполненного светом парка. Тогрута и ее друг со смущением приняли благодарности появившейся матери маленькой твиллечки, с восхищением осматривающей двух молодых джедаев и что-то щебечущей на своем языке. — Я чуть было не покалечила этих несчастных мальчишек, — пробормотала падаван, останавливаясь перед входом в Храм, куда они решили вернуться, в конечном итоге. — Словно потеряла чувство реальности. Мне казалось, что я… — Я понимаю, что ты имеешь в виду, Асока, — Юэн ободряюще улыбнулся подруге и пожал плечами. — Мы все слишком много проводим времени на войне. Вот и результат. Но ты и правда стала более…эмоциональной. Тогрута прикусила губу, в очередной раз слыша подтверждение ее нестабильному состоянию, и грустно выдохнула. — Да просто расслабься, — юноша покачал головой, заметив метания девушки. — Ты на Корусанте и в безопасности. Отпусти ситуацию. Этому учил еще магистр Йода, когда мы были юнлингами. — Я знаю, — проворчала Асока, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Мне пора идти, Совет собирается назначить мне нового Учителя, — внезапно произнес Юэн, подходя ближе к подруге. — Если станет совсем невмоготу, всегда можешь связаться со мной через коммуникатор. Падаван подняла голову, замечая, насколько близко стоял юноша, так что можно было легко рассмотреть удивительные переплетения голубато-синих узоров, покрывающих его бледные щеки. Она не помнила, какая планета была родной для ее друга, но знала, что до Храма он жил в племени, и эти знаки означали его принадлежность к роду Вождя. Воздух вокруг внезапно накалился, когда Юэн уверенно наклонился и оставил легкий, практически невесомый поцелуй на щеке оторопевшей тогруты, а затем безмолвно кивнул ей головой и направился ко входу в здание, нацепляя на лицо маску спокойствия перед встречей с Советом. Девушка потеряно прикоснулась к тому месту, где находились губы ее друга, и замерла, не понимая, от чего так сильно колотилось сердце, словно пытаясь выскочить из грудной клетки. Никто и никогда до этого дня не проявлял подобных симпатий в ее сторону, что выбивало из колеи еще сильнее. Она не стала задумываться о том, что романтические отношения между джедаями были под запретом, так как для нее до этого дня вообще не существовало такой проблемы, даже если перед глазами маячил пример Учителя, тайно женатого на сенаторе Амидале. Асока сделала несколько шагов туда и обратно по периметру крыльца Храма, не решаясь вступить под его высокие своды, словно только что нарушила какое-то незримое правило, а затем бросила взгляд на недалеко расположенную посадочную платформу, которой обыкновенно пользовались джедаи и канцлер с приближенными сенаторами. Девушка сощурилась, пытаясь разглядеть за слепящими лучами солнца силуэты разговаривающих политиков, стоявших плотным полукольцом. Ее смущение и смятение, которые оставил внезапный ненавязчивый поцелуй, сменились в одно мгновение холодом и страхом, сопровождаемые зарождающимся гневом внутри груди. Асока вдруг поняла, что слышит рычание, срывающееся с ее губ, когда смотрела на человека, стоящего рядом с канцлером Палпатином. Седая макушка волос и непривычная темная одежда не могли ввести в заблуждение падавана, которая отлично успела запомнить неприятную ей внешность доктора Олиота. Она уже сделала первый шаг вперед, схватившись правой рукой за рукоять светового меча, когда несколько людских силуэтов сдвинулись с места. Когда пространство рядом с канцлером вновь стало видно, девушка заметила, что на месте Олиота стоял известный сенатор Бэйл Органа, одетый в пышный наряд. Тогрута резко отпрянула назад, словно поймала себя на том, что собиралась совершить преступление, и с силой потерла глаза. Она не могла ошибиться! Но разум говорил ей о том, что беглый сепаратистский ученый никак не мог беседовать в самом центре Корусанта с Верховным Канцлером Республики. Асока поняла, что окончательно запуталась в своих мыслях, чувствах и ощущениях и нуждалась в спокойной медитации, чтобы привести себя в порядок перед тем, как возвращаться на войну с Учителем. Девушка откинула прочь свои сомнения и уже уверенным шагом направилась в сторону Храма, не замечая, как канцлер слегка повернул голову и провожал ее настороженным цепким взглядом потемневших глаз.