Обо всём и без порядка

      Он открыл глаза. Это простое действие далось слишком тяжело. Карлос захотел встать, чтобы размяться. Толчок. Ничего. Он хотел поднять руку. Ничего. Он громко закричал, что парализован. Потом понял. Связан.       Верёвки крепко перетягивали его руки, не давали нормально ими двигать. Торс и ноги тоже были прикованы к постели. Карлос снова закричал. Это положение бесило его, он хотел встать, чтобы размять затёкшие мышцы, хотел прижать колени к голове, хотел движения. Дотянуться бы зубами до верёвок…       Карлос бился головой о подушку и кричал. Если они не освободят его, парень сделает это сам, и тогда им не выжить. Кому — им? На секунду Карлос замер, задумываясь о том, кто привязал его и что он с ним сделает. Но тело требовало движения, голова продолжила биться о подушку.       — Может быть, мне стоит убрать её и подложить доску? — в комнату вошла женщина в белом.       — Может быть, тебе стоит развязать меня и пойти к чёрту?!       Женщина тепло улыбнулась ему и присела рядом на стул. Расстояние между ними было небольшим, но довольно безопасным. Она боялась Карлоса.       — Зачем мне отпускать тебя? Чтобы ты добил своего друга?       — Что за хрень ты несёшь?       Женщина в белом халате достала из небольшого кармана блокнот и ручку. Она закинула ногу на ногу, чтобы было удобнее делать записи.       — Что… ты… мать твою… там… пишешь! — каждое своё слово Карлос дополнял сильным ударом головы, единственной частью тела, которой он мог двигать.       — Я записываю список покупок на вечер. Тебе прочитать?       В недоумении Карлос застыл. Она издевается, что ли? Но Эддисон Альтман не издевалась, у каждого психиатра-нарколога был свой подход к пациентам. Пусть методики Альтман одобряли не все, но они работали.       — Да иди ты… — Карлос попытался плюнуть в неё, но попал только себе на грудь, женщина даже не пошевелилась. — Кто ты?       — Меня зовут Эддисон, я твой врач. Я вижу, тебе уже лучше, мы можем поговорить? — не дожидаясь ответа, она продолжила. — Тебя приговорили к принудительному лечению, ты сейчас в больнице. Твой друг, Чарли, тоже в больнице. Но он в реанимации.       Лицо Карлоса мгновенно переменилось. Он был встревожен.       — Как он?       — У него несколько переломов со смещениями, разрыв печени…       — Чёрт! Я убью того, кто это сделал! Отвяжи меня! — Карлос затрясся всем телом, надеясь ослабить застёжки и узлы, сковывающие его свободу.       Удар. Карлос отшатнулся назад, вытирая кровь с разбитого носа. Он не почувствовал боли, только взрыв ярости. Чарли пытался уклониться от кулака друга, но тот врезался ему в живот, выбив воздух. Карлос толкнул его, повалил на асфальт и сел сверху. Он чувствовал, как лицевые кости смещаются от его ударов, но не мог остановиться. Как Чарли мог сказать, что он дрифтит лучше?       — Вставай! — Карлос закричал на друга, он шатался, едва стоял на ногах, и весь мир шатался вместе с ним. — Вставай, я сказал!!! — парень дёрнул лежащего друга за грудки, резко отпустил, Чарли не встал.       Карлос занёс ногу для удара…       — Это сделал ты, — голос Эддисон был тихим, но громом прозвучал в голове Карлоса, он закрыл глаза.       Несколько минут Эддисон Альтман молчала: она ждала, пока Карлос прекратит плакать. Он метался по кровати и выл; сейчас верёвки больше служили его безопасности, чем её. Женщина могла бы вколоть ему седативные, но не стала. Она считала, что Карлос должен пережить это сам. Пережить и запомнить.       — Он сказал, что дрифтит на машине лучше меня. И я избил его за это.       — Вы были под «эффектом». Оба. — Эддисон снова что-то занесла в компактный блокнот.       — Нельзя было бить его за это.       — Что бы ты сделал, если бы попал в такую ситуацию ещё раз?       — То же самое, — Карлос зарычал от бессилия. — Мы не решаем споры словами.       — Можно было просто устроить соревнование, кто лучше это делает, — Эддисон пожала плечами и отложила ручку.       — Я… никогда не думал об этом, — Карлос открыл глаза. — Баттлы?